Эллиор поднял голову.
— Я точно ее убью… — глухо прорычал, но я закрыла ему рот.
— Мой муж помогает мне застегивать лифчики… у меня был… перелом… и… оххх!.. рука не достает до спины…
Я не выдержала — ахнула, когда он незаметно погрузил руку в мою расстегнутую ширинку… Но решила не сопротивляться, потому что это все же лучше, чем «убью».
— Нам… так все нравится! — почти взвизгнула. — Если… вы оставите нас в покое, купим у вас полмагазина…
— Весь! — прохрипел Эллиор, стаскивая с меня футболку. — Весь магазин… Если хамить не будут…
— Весь! — повторила я, устремляя глаза в потолок и умоляя — кто бы сейчас не смотрел на нас свысока, пусть сделает так, чтобы эта женщина за тяжелой портьерой убралась по своим делам!
И она убралась! Не знаю, подействовало ли на нее наше обещание скупить весь магазин, или просто страх перед ненормальным посетителем, но она реально ушла, позволив неизвестной паре делать в ее примерочной, все что их душе угодно!
А душе угодно было многое. В частности, оттолкнуть Эллиора, прижать его к стене и медленно, рисуясь, опуститься перед ним на колени.
— Это… стриптиз? — не сводя с меня потяжелевшего взгляда и облизывая губы, спросил он.
— Не совсем… — прошептала я, расстегивая его брюки.
Меня даже потряхивало от возникшей вдруг острой необходимости сделать это, попробовать его на вкус в другой обстановке — убедиться в том, что теперь, когда я делаю это добровольно, все… по-другому.
Не открывая глаз, я приблизилась, собираясь потереться щекой о его член сквозь тонкую ткань боксеров… и дернулась, коснувшись обнаженной эрекции — натянутой и горячей.
— Ах ты ж…
Открыла глаза, уставившись на вещественное доказательство его любви, тыкающееся мне в лицо.
И ведь когда успел вытащить?! Если у него сперматозоиды вполовину такие же быстрые, как он сам, я наверняка уже беременная!
— Открой рот… — шепотом потребовал он, сжимая себя у основания и кружа по моим губам крупной, напряженной головкой.
— Ага, уже скоро… — пообещала я.
Только немного… поиграю с тобой.
С самым невинным видом я приоткрыла рот и чуть высунула язык — так, чтобы ласкать его и, в то же время не пускать внутрь.
О, это было непросто, потому что меня мгновенно повело — как и тогда, в карете… И так возбужденная, я плыла от невероятно тактильного ощущения бархата над сталью — чуть влажного, теплого… и пахнущего столь умопомрачительно, что это заставляло все мои женские гормоны вытянуться по стойке «смирно»…
Впитывая его короткие стоны, я играла с ним и с собой, заставляя страдать нас обоих, потому что мне ничего так не хотелось, как расслабить, мать его, челюсть!
И очень скоро его дыхание стало таким тяжелым, а рука на затылке сжалась так судорожно, что мне стало его почти жалко…
Почти. Пока не вспомнила, как немилосердно он трахал мой рот — тогда, в карете. И снова преисполнилась решимостью отомстить. Скользнула губами ниже, легко касаясь его языком — там, где, как я помнила, ему было приятнее всего… но чуть левее, чуть ниже, не давая полного и удовлетворительного контакта. Да еще и в глаза ему смотрела снизу вверх — чистым взглядом порочной девственницы…
— Надя… — глухо прорычал он, явно стараясь не поднимать голоса.
Я невинно подняла брови.
— Что? Тебе не нравится?
— Возьми его в рот! Прямо сейчас!
Я сделала вид, что думаю, поднимая глаза к потолку. Потом мотнула головой.
— Неа.
И продолжила свою пытку. Дразнила его кончиком языка, медленно, чуть касаясь водила вдоль каменно-твердого ствола, а доходя до верхушки, приоткрывала соблазнительно рот, будто вот-вот всосу его, вот-вот обхвачу губами и пущу в тугое, мокрое тепло… и соскальзывала вниз, пропуская член вдоль по щеке — под тихое шипение и ругательства сверху…
Нет, я не хотела, чтобы он кончил мне в лицо, и без сомнения сдалась бы через еще пару минут — тем более времени у нас было не так много.
Но этот тиран и здесь все решил за меня.
— Стриптиз окончен! — прохрипел вдруг, подхватывая меня за плечи. Отвернул от себя, перегнул через стоящую у стенки примерочной мягкую тахту, стащил джинсы вместе с новыми трусиками… И одним, точным плавным движением ворвался внутрь.
— Стой! — забарахталась я возмущенно — одно дело минет в примерочной кабинке, и совсем другое — полное действо!
Минет ведь занятие активное, хоть и шлюшеское, и если кто-нибудь войдет, я буду чувствовать себя порочной… но не униженной… не нагнутой против воли агрессивным самцом… поставленной на колени на какую-то маленькую тахту… охающей от каждого мокрого скольжения внутри, от каждого толчка, вбивающего меня в прохладное настенное зеркало…
Боже, неужели это я охаю, выгибая спину и подставляясь под каждый мощный удар, по каждый хлопок плоти о плоть?..
— Так?.. Так ты хотела… маленькая дрянь… помучить меня вздумала?
— Нет… не так, Эллиор… О, боже, не так… слишком громко… я закричу…
— Еще как закричишь! На! Получай… получай, что хотела…
— Ммм… О, боже да… о, да… о вот так, вот так! Аррффххх….
Почти теряя сознание, я впилась зубами в лежащий под моей щекой красный лифчик… и тихо взвыла, сотрясаясь от наслаждения. Эллиор последовал за мной буквально в ту же секунду, сминая мои ягодицы и почти падая на меня…
А в следующее мгновение мы услышали торопливо-лихорадочное:
— Аркадий Павлович, подождите… подождите, говорю! Эта примерочная занята… Подо… О, господи!
Глава 24
Вот где сгодилось умение двигаться быстро — даже в шкуре простого человека. Мгновенно оставив меня, Эллиор выпрямился и шагнул ко входу, растянув руками портьеру и прижав ее к стенкам примерочной.
Я за это время не успела даже приподняться над кушеткой.
— Заправь меня! — прошипел он, чуть оборачиваясь.
Я моргнула. Ну, конечно… Встать-то он встал, а вот штаны подтянуть не успел. Как и заправить то, чем только припечатывал меня к тахте.
Мгновенно вскочила, путаясь в спущенных джинсах, и только и успел заправить его и подтянуть ширинку, как занавеску начали дергать в сторону.
— Елена! Что здесь происходит? — возмущенно гремел за портьерой неизвестный мужчина. — Я видел, как сюда зашел мужчина! Во что ты превратила мой магазин, Елена?!
— Я… никого не пускала! Аркадий Павлович… они сами пробрались сюда… я наверное… в туалете была…
— «Они»?! — не прекращая дергать занавеску орал мужчина — видимо, хозяин магазина. — А откуда ты знаешь, что их там двое?! Я тебе только про мужчину и сказал! А ну открывайте, черти, сейчас на вас полицию вызову… Ишь, шлюх она пускает… Уволю на хрен с завтрашнего дня…
Не знаю, сработало ли на Эллиора слово «шлюха» или «полиция», но мужчина вдруг задохнулся словами и забился, схваченный через портьеру мощной рукой за шею.
— Шлюх, говоришь…
Крутанув трепыхающееся тело и запутывая его в тяжелую ткань, Эллиор отпустил шею и открыл вместо этого лицо. Из прорехи на нас испуганно смотрел незнакомый мужчина средних лет, лысеющий и совершенно непримечательной наружности.
— Хочешь посмотреть, как я наказываю своих подданных за причиненное мне оскорбление? — спросил у меня, не сводя с мужчины потемневшего от гнева взгляда.
Подтянув собственные джинсы, я осторожно обошла барахтающийся человеческий кокон.
— Не хочу, но тебя ведь это не остановит, правда? Кстати, почему тебя? Он вроде как меня оскорбил…
Сказала, и тут же мысленно ударила себя по голове. Вряд ли это уточнение облегчит участь вмешавшегося в самый ответственный момент хозяина.
Издав угрожающий звук, Эллиор снова схватил несчастного за горло.
— Есть такое дело… — прорычал он, сдавливая все сильнее. — Хотя… оскорбление моей возлюбленной есть и оскорбление меня… Меня! Эллиора Варгоса! Безраздельного Повелителя Валлиорской долины, Лорда Огня, в чьих жилах течет древнего кровь последнего дракона…
На секунду я совсем испугалась. Только представить, какой эффект может произвести эта речь на современного человека! Не дай бог даже дрогнет губой, не то, что усмехнется…
Я зажмурилась, мысленно умоляя — ох, не вздумай смеяться, дорогой хозяин магазина… Не вздумай, иначе тебе крышка — и не важно, что Повелитель Огня этого огня лишился… Он тебя так, голыми руками прикончит…
И тут, в наступившей грозной тишине я вдруг услышала — тихое хрипение и капли, будто где-то вода стекала с брошенной на ведро, плохо выжатой половой тряпки.
Осторожно приоткрыла один глаз, устремляя взгляд по направлению капель. И ахнула.
Капало с краев брюк хозяина магазина. Божечки, да он обоссался от страха! В буквальном смысле это слова!
Но отчего?! От пафосной речи, во время которой мне самой захотелось хихикнуть? Я даже шагнула в сторону — чтобы мне было лучше видно лицо мужчины — действительно, на лице застыла маска ужаса. Глянула на Эллиора, но ничего особенного не заметила — разве что зрачки потемнели да ноздри трепетали в гневе.
Может, к нему вернулась сила огня — хоть частично? Может, хозяин магазина испугался, потому что Эллиор ожег его, хватая за горло?
И тоже нет. Из-под пальцев лорда Варгоса было видно — никаких ожогов на шее хозяина и в помине не было.
— Отпустите меня… Христом-Богом прошу, не убивайте… — бормотал несчастный, поджимая ногу, с которой капало. — Я не скажу… никому не скажу…
— Тьфу ты! — заметив мокроту под ногами, Эллиор брезгливо отступил.
Повернул голову ко мне.
— У вас все мужчины такие трусливые? Я ведь даже не подпалил ему его три волосины…
Я не ответила, внимательно следя за реакцией хозяина магазина. Тот встрепенулся тотчас же — как только Эллиор отвернулся от него. Будто тот пугал его именно взглядом, а не чем-то другим. В недоумении опустил голову вниз, оттянул мокрые штаны от ноги.
— Что?.. Что это?
Эллиор покачал головой.
— Яйца твои потекли, вот что. Давай вали отсюда, пока мне тебя жалко.
И сверкнул на него глазами, подгоняя к действиям.