– Потому что меня и так отчислят! – Я опустилась на лавочку в беседке и шумно выдохнула, стараясь все-таки не разреветься. – Я поступила сюда по программе поддержки бедных, но ее закрывают. Так что практика – мой единственный шанс не вылететь и сохранить душу.
– Душу? – Марко сел рядом. – Ты говоришь о ритуале разъединения?
– Да. – Я задрала рукав блузки и показала ему браслет. – Это, как они выразились, маячок. Я теперь даже покинуть академию не смогу, не оповестив об этом полицию. Так что завтра я должна победить. Не знаю как, но должна.
Марко задумчиво потер свой волевой подбородок.
– То, что Клейн не дал тебе матирию, возмутительно, – начал он. – Но шарик, который ты впитала, – это почти ничего. Не уверен, что ты вообще почувствовала какую-то перемену.
Я мотнула головой, подтверждая его слова.
– Но я знаю, где матирию хранят, – добавил Марко.
Я вскинула голову и встретилась с его зелеными глазами.
– Ты же не говоришь о…
– На один шарик ты имеешь право, – уверенно заявил Марко. – Это будет справедливо.
Я моргнула, пытаясь переварить услышанное. Он что, предлагал украсть его?
– Мы возьмем только один, – продолжил парень. – Не знаю, говорил ли вам уже Клейн, но потреблять много матирии сразу смертельно опасно.
– Я… – Я снова посмотрела ему в глаза. Какой же он красивый. Нереально красивый и сидел сейчас рядом со мной. Невозможно! – Почему ты мне помогаешь? – все же спросила я.
Марко улыбнулся, и черты его лица стали еще безупречнее.
– Потому что надеюсь, ты поможешь мне. – И, задрав рукав своей рубашки, показал метку, очень похожую на мою.
– У тебя тоже? – воскликнула я.
– Ты знаешь, что это значит? – Он наклонился ближе, и нос защекотал запах его умопомрачительного одеколона.
– Нет. – Я осторожно отодвинулась, чтобы совсем не сойти с ума. – Но, похоже, метка появилась вчера днем. Не знаю откуда. В обморок я не падала и уж точно ничего не поджигала.
– Одри. – Марко развернулся в мою сторону и посмотрел серьезнее обычного. – Ты знаешь, что произошло со мной в той аудитории?
– Нет. Я сказала правду. Я нашла тебя таким.
– Тогда почему ты убежала? И потом, когда мы пытались поговорить…
Я сглотнула, чувствуя, как краснеют мои щеки. Ну нет, в поцелуях я ему признаваться не буду!
– Это из-за твоей репутации. Говорят, ты попросил отчислить Делиру, потому что она тебе надоела.
Я сощурилась, внимательно наблюдая за его реакцией. Соврет или скажет правду? Или вообще уйдет от темы?
Марко наклонился вперед, положив локти на колени, и тяжело вздохнул.
– Я думал, у нас с ней все серьезно. – Его взгляд сделался печальным. – А потом выяснилось, что Делира опаивала меня любовным зельем. Только я не просил ее отчислять и узнал о том, что случилось, уже от ректора.
Марко сказал об этом просто, как о чем-то уже случившемся, но мне послышались в его голосе грустные нотки.
– А ты уверен, что ее не подставили? Как они доказали, что это она? – Не знаю почему, но захотелось вступиться за девушку.
– В ее вещах нашли склянки и книгу с рецептом. Ректор замял скандал по-тихому, не вызывая полицию. Я поначалу не верил и очень злился, а потом ощутил эффект на себе. После действия зелья наступает откат, когда не хочется жить. – Марко наморщил лоб. – В петлю я, по счастью, не полез, но то, что испытал, врагу не пожелаю.
Он замолчал, а мне вспомнилось, как Лекси упоминала на прошлой неделе, что он приболел. Видимо, из-за этого. А я поторопилась верить сплетницам.
– Мне жаль, – сказала я.
– Мне тоже. Но сейчас, как видишь, приходится думать о другом. – Марко провел пальцами по своим красным волосам и усмехнулся. – Я не планировал менять цвет.
– Я правда не знаю, что случилось, – напомнила я.
– Но что бы это ни было, ты с этим тоже связана. – Он легонько коснулся моего запястья, где из-под браслета выглядывала метка. От его прикосновения я почувствовала легкий разряд. И сразу подумалось: а вдруг он сейчас опять меня поцелует? Мы были одни, как прошлые два раза, и нас никто не видел. Нет, надо поскорее уходить.
Я встала на ноги.
– Одри. – Марко тоже поднялся. – Обещай, что если что-то узнаешь, то поделишься со мной.
Он посмотрел мне в глаза так внимательно, словно пытался прочитать ответ в моей душе. А я снова почувствовала, как почва уходит из-под ног. Неужели это правда происходило? Марко, сам великий и прекрасный Марко, просил меня об обещании?
– Хорошо. – От греха подальше я отступила в сторону. – Только и ты обещай, что если разберешься, что происходит, тоже со мной поделишься. А то мне мой цвет волос нравится, – последнее я добавила уже с улыбкой.
Мы пошли от беседки обратно к дорожке парка. С деревьев осыпались белые лепестки, и несколько мгновений я просто вдыхала аромат вишни и наслаждалась моментом. Как удивительно иногда поворачивается жизнь…
– Жрец Орлион из храма сказал, что это может быть благословение богов, – заметил Марко по пути. – Возможно, нам стоит показать наши метки ему.
От упоминания жреца в животе скрутилось.
– Нет, – ответила я, пожалуй, слишком резко.
– Почему нет?
– Это по приказу жреца Орлиона полицейский надел на меня браслет. Боится, что я сбегу и ему не достанутся крохи моей матирии. Такой человек не станет нам помогать.
– Он давний друг нашей семьи, – задумчиво проговорил Марко. – Но ты права, возможно, не стоит привлекать церковь. Не волнуйся, мы обязательно придумаем, как не отдать им твою магию.
То, как он это сказал, разлилось в груди теплым сиропом. Но нет, нельзя расслабляться и надеяться, что все случится само или кто-то решит мои проблемы за меня.
– А ты правда веришь в благословение богов? – спросила я вслух.
– Почему нет? – Парень пожал плечами. – Были же случаи в истории…
– Никто не доказал, что это было от богов, – возразила я. – Скорее наука еще не до конца поняла, как устроена магия. Это мы норовим списать любой необъяснимый случай на волю богов. А им может до нас нет никакого дела.
– Значит, ты не веришь в их помощь, но веришь в их безразличие? – заключил Марко.
– А что, по-твоему, вероятнее?
Разговаривая, мы дошли до главного учебного корпуса.
– Склад находится в подвале, – сообщил Марко, переходя на заговорщицкий шепот. – Рядом с комнатой связи. И насколько я знаю, запирается на обычный ключ.
Я вскинула брови.
– Там нет магического замка?
– Чем чаще ими пользуешься, тем чаще их надо заряжать, – пояснил Марко. – А наш ректор, как ты, наверное, догадываешься, большой любитель экономить. Так что нам достаточно будет отвлечь охранника.
– Как? – Я тоже понизила голос.
– Я что-нибудь подожгу, и пока суматоха, ты снимешь у него с пояса ключ.
От одной мысли об этом у меня похолодели пятки.
– Я не смогу. Меня точно заметят, и тогда все…
– Девушке было бы легче к нему подойти, – возразил Марко.
– Возможно, но украсть я точно не смогу. У меня и так руки дрожат. – Я продемонстрировала ему ладонь с растопыренными пальцами.
– Ладно, тогда ты его отвлекаешь, а я уже постараюсь.
Я кивнула. Парень пошел было вперед, но я вцепилась в его рукав, останавливая.
– Марко, ты не обязан мне помогать, – проговорила тихо. – Я вряд ли что-то узнаю про твое благословение. А попасть можем оба.
Он накрыл мою ладонь своей, укутывая теплом дрожащие пальцы, и легонько похлопал.
– Не бойся, Одри. По крайней мере, ты не призываешь духов в одиночку. – И так задиристо улыбнулся, что захотелось его чем-нибудь стукнуть.
Марко
То, что рассказала Одри про ее возможное отчисление, я уже в целом знал. Но из ее уст оно звучало ужаснее. Особенно неприятно удивил профессор Клейн, которого я всегда считал приличным человеком. Впрочем, он наверняка действовал по приказу ректора. Де Шарль известный счетовод, и конечно, переводить матирию на студентку, которую скоро отчислят, он бы не захотел. А потому справедливее, чтобы Одри досталось немного магии. И лучше уж так, чем она опять будет рисковать с призывом духов.
Не хотелось думать, что было бы, не успей я вовремя. Общались бы с Широм не о цветочках, а смотрели, как его любимый сарай залило кровью.
От картины, нарисованной воображением, меня передернуло.
Случившееся говорило об одном: Одри была в отчаянии. Не знаю, правда ли разъединенные лишались части души, но я не раз слышал от отца, что из таких выходят отличные работники. Дескать, много трудятся и не жалуются. Возможно, как раз потому, что после ритуала ничего в жизни и не хотят. Но даже если про душу было неправдой, это было не важно. Главное – Одри боялась, и я должен был ей помочь.
Не потому, что нас связывали странные события. И даже не потому, что мой двойник во сне попросил быть рядом с ней. Он скорее озвучивал мои же мысли. Я не мог видеть Одри такой напуганной и взволнованной. Хоть она и не производила впечатление типичной барышни в беде. Вон как Коллинза тогда отшила! Но за всеми колючками чувствовалось, что в душе она была хрупкой и ранимой. Как снежинка. И я не мог допустить, чтобы она растаяла в лапах таких, как Коллинз. Дин наверняка бы сейчас спросил, какое мое дело. Не знаю. Я просто не мог этого допустить, и все.
Спустившись в подвал, мы направились к комнате связи. И пока Одри делала вид, что ищет талоны, по которым студентам отмеряли время у зеркал связи, я осмотрелся. На склад учебных артефактов и материалов вела выкрашенная в зеленый дверь. Рядом был пост охранника с окошком, через которое просматривались коридор и вход в хранилище.
Первоначальный план был выманить охранника, но пожар мог привлечь не только его. А лишнее внимание нам бы скорее помешало. Второй вариант, который предложила Одри, был, пожалуй, лучше.
Посовещавшись с ней, я оставил ее у комнаты связи, а сам поднялся по лестнице на верхний этаж. Затем вышел на улицу и, пройдя вдоль стены, нашел окно, ведущее к посту охранника. Оно едва возвышалось над землей, зато было скрыто за кустами. И если я попробую в него протиснуться, то меня, по крайней мере, не увидят снаружи.