По состоянию на 1 1 мая 1942 года 30-м корпусом (нарастающим итогом) было захвачено 20 тысяч пленных, 181 орудие всех калибров, 8 зенитных пушек, 2 системы залпового огня, 66 противотанковых пушек, 173 танка, 108 минометов, 2 броневика, 133 грузовика.
Котел был разгромлен 12-го числа, и в этот день группой 28-й легкопехотной дивизии было захвачено 3900 пленных, 20 орудий, 10 танков. 46-я пехотная дивизия захватила 2300 пленных, 800 грузовиков (большей частью поврежденных), 2 тысячи повозок, 8 тяжелых зенитных орудий, 7 пушек, 135 пулеметов.
Данные от 50-й пехотной дивизии и румынского корпуса не поступали. По состоянию на вечер 12 мая противник захватил 40 260 пленных, 402 орудия, 41 зенитное орудие, 197 танков, 2 реактивные установки, 66 самолетов, 850 грузовиков, 153 противотанковые пушки. Даже если эти цифры немного завышены (что сомнительно), то масштаб поражения весьма ощутим. Утверждать, что командованию удалось вывести из окружения большую часть войск, как минимум некорректно.
В южной части фронта ситуация складывалась также не в пользу советских частей. В. Абрамов указывает: «1 1 и 12 мая 530-й стрелковый полк дивизии вместе с прибывшими курсами младших лейтенантов под руководством полковника Баримова Е.А. вели ожесточенные бои за высоты. Однако захватить и прочно укрепиться на них не удалось. Причина этих неудачных атак заключалась в слабой поддержке пехоты артиллерией». Но на какое-то время продвижение группы Гроддека было остановлено. В упорных боях с советским 530-м стрелковым полком был смертельно ранен оберст Гроддек, и с 12-го числа бригаду возглавил румынский полковник Раду Корне.
Группа Мюллера, начав движение, тоже завязла на дороге в районе Арма-Эли.
12.05.42. Погода: «Над Керченским полуостровом сплошная облачность, нижняя граница облаков – 150 м, верхняя – 300 м.
Над остальным полуостровом облачно с прояснениями, видимость – до 10 км. Днем температура +20».
Из промежуточного донесения 30-го корпуса: «Перед левой группой преследования (170-я пехотная дивизия и группа Мюллера) противник оказывает лишь слабое сопротивление. Правая группа преследования 132-я пд и авангард 22-й танковой дивизии движется без сопротивления. Около 10 часов вражеский удар с севера и востока против группы Гроддека… Авиаразведка установила движение неорганизованных частей на дороге от Чалтемира на восток. Высоты между Красным Шаром и Войково заняты противником»171.
По итогам дня противник на основном фронте еще не пересек линию Узуларского вала. Исключение составляла группа Гроддека, но продвинуться дальше ей не удалось. 156-я стрелковая дивизия позиции держала крепко. На помощь этой группе была переброшена 8-я кавдивизия румын, которая к вечеру находилась уже в районе села Сарылар.
13.05.42. Погода: «Облачно, утром легкий туман. Температура утром 10 градусов, днем – до 20 градусов. Слабый восточный ветер. К середине дня солнечно, видимость хорошая».
Выполняя директиву Ставки, советские войска попытались закрепиться на Узунларском валу, выбив с него части группы Гроддека. Из промежуточного донесения 30-го армейского корпуса: «1) Противник, занявший линию Татарского вала, возобновил попытки закрепиться. В результате атаки, последовавшей ранним утром, группа Гроддека вынуждена была отойти к высоте 109,3 (3,5 км севернее Дженкишель). Многочисленные налеты авиации противника. 8 румынская кавдивизия находилась на подходе к Дженкишель…» Из другого источника: «До обеда противник нанес безуспешный удар по группе Гроддека значительными силами (2 полка 156 сд, школа младших лейтенантов, строительный батальон), поддерживаемый танками, и попытался удержать позицию на Татарском валу. После короткой жестокой схватки противник отброшен с большими потерями».
По итогам дня закрепиться на Узунларском валу немцам также не удалось.
14.05.42. Погода: «Облачно, утром плотный туман. Ветер слабый. Днем видимость хорошая, температура +20 градусов».
В ожидании скорой победы уже в этот день противник начал подготовку к отправке воинских частей из восточной части Крыма. Прежде всего это касалось 22-й танковой дивизии. По немецким данным, невозвратные потери этого соединения составили всего 3 PzKpfw II, 5 38t, 3 PzKpfw III, 1 PzKpfw IV. На самом деле эта цифра лукавая, так как дивизия отправлялась не в полном составе. Отправляемые из Крыма два танковых батальона были пополнены за счет третьего батальона. В третий батальон свели все неисправные машины.
В третьем батальоне в строю оставались 1 PzKpfw IV (из 9 машин), 16 38t (из 37) и 9 PzKpfw II (из 21 машины). Совершенно очевидно, что отправляемые части были пополнены за счет состава остающегося батальона. Кроме того, далеко не все отправляемые танки были исправны. В строю оставались 10 PzKpfw IV, 9 PzKpfw II, 7 PzKpfw II и всего 33 танка 38t.
Ушли для погрузки на железнодорожный транспорт длинноствольные штурмовые орудия. Эту материальную часть планировали отправить в группу армий «Юг», которая готовила новую операцию. 50-я пехотная дивизия получила приказ с 15-го числа начать сборы для переброски под Севастополь. 10-я румынская дивизия, наоборот, получила приказ готовиться к переброске в район Керчи с тем, чтобы после ее зачистки занять береговую оборону.
Противник начал понемногу расформировывать моторизованные части. Группа Гроддека получила приказ после выхода к морю передать мотополк Р. Корне в береговую оборону по берегу Керченского пролива. 22-й разведбат из состава бригады убыл под Евпаторию.
Между тем 14 мая 1942 года противник продолжил наступление. К 15 часам группа Гроддека находилась юго-западнее Старого Карантина, 132-я пехотная дивизия в районе Войков—Джарджава, 22-я танковая дивизия – на высотах в 3,5 км южнее совхоза Туркмен. В ходе наступления в руки противника попали приказы дивизиям с местами посадки для переправы на таманский берег. Основными точками погрузки были названы оба мола Керченского порта, Ени-Кале. В донесении в штаб 11-й армии 42-й корпус указывал, что погрузка оставшихся танков ведется через Ени-Кале. По району погрузки открыт артиллерийский огонь.
В дневном донесении 30-го корпуса за 14-е число указывается, что «арьергарды противника, оказывавшие жестокое сопротивление на внешнем обводе крепости Керчь, отброшены. Бои шли за полевые позиции внутреннего пояса обороны Керчи. Особенно жесткое сопротивление с танками оказывалось перед фронтом 170-й пехотной дивизии, которая прорвала внутренний пояс обороны крепости. После захвата господствующих высот на южной и западной окраине города ведутся бои в районе горы Митридат».
В этот день противник уже считал, что победа достигнута. 14-го числа был подписан приказ на следующую операцию – «Лов осетра» (взятие Севастополя).
Глава 11Техника, впервые появившаяся под Севастополем весной 1942 года
Весной 1942 года под Севастополь стянули достаточно много нового, экспериментального оружия, которое потом назовут Wunderwaffe, или «чудо-оружием», и на которое немцы будут уповать в конце войны. Севастополь стал полигоном для отработки новых технических решений. Одним из таких решений стал немецкий штурмовик Hs-129. В ходе боев за Севастополь противник столкнулся с успешным применением советской штурмовой авиации. Пикирующие бомбардировщики «Штука» в полной мере не могли заменить этот класс авиации, и началась разработка специализированного штурмовика.
Принято считать, что первая эскадрилья самолетов этого типа приняла бой в боях за Кавказ летом 1942 года, но под Севастополем они появились раньше172. Это было новое оружие, правда, как всякое новое оружие, оно было «сырым». С конструктивной точки зрения Hs-129 был достаточно грозной машиной, во многом превосходившей отечественный Ил-2. Это был одноместный цельнометаллический двухмоторный самолет с обшивкой из дюраля. За счет двух двигателей достигалась достаточно высокая энерговооруженность и живучесть самолета. Полет обеспечивался работой даже одного двигателя.
Двигатели Hs-129 имели воздушное охлаждение, что также повышало их живучесть. Живучесть штурмовика обеспечивалась бронированием кабины пилота и некоторых уязвимых агрегатов. Стандартное вооружение штурмовика Hs- 129 состояло из двух 7,92-мм пулеметов MG-17 с боекомплектом 2×1000 патронов, двух 20-мм пушек «Маузер» MG 151/20 с ленточным питанием и боекомплектом 500 снарядов на пушку. Недостатком машины являлась ее неотработанность, сложность и высокая стоимость. Опыт применения этой машины под Севастополем позволил внести немецким инженерам ряд изменений в его конструкцию.
В мае противник усилил морскую блокаду Севастополя немецкими торпедными катерами и итальянской 10-й флотилией штурмовых средств. Последняя являлась итальянской версией «чудо-оружия», и начиналась она с «человеко-торпед» Джулио Валерио Боргезе. Бывший командир этого подразделения пишет так: «В марте 1942 года союзники попросили содействия ВМФ Италии для организации блокады Севастополя с моря. Целью блокады было сорвать снабжение осажденных и дать возможность ликвидировать оставшиеся очаги сопротивления, с тем чтобы обеспечить продвижение немецких войск к Каспийскому морю и достигнуть конечной цели кампании – Кавказа. ВМФ Италии, идя навстречу желанию союзников, отправил в Черное море флотилию катеров MAC под командованием капитана 1-го ранга Мимбелли и несколько карманных подводных лодок типа СВ». Обычно в связи с названием Decima Flottiglia MAS вспоминают только торпеды, управляемые аквалангистами, но «ассортимент» ее вооружения был намного шире.
Информацию по составу этого подразделения приводит в своих воспоминаниях сам Д.В. Боргезе:
«Мы решили перебазировать в Черное море группу торпедных и взрывающихся катеров с задачей организовать постоянное патрулирование на подступах к Севастополю и на путях морских перевозок.