Через два дня я получил телеграмму из Москвы от Л.З. Котляра, возглавлявшего тогда Инженерное управление. Ставка, писал он, требует доложить, что за оружие и с каким боевым успехом применено на севастопольском плацдарме. Из записей радиоперехвата стало известно, что Манштейн донес в Берлин о нашей атаке, а Гитлер в ответ приказал начать охоту за взрывоопасными танкетками, чтобы раскрыть их секрет. Приказ этот был невыполним: сухопутных торпед мы больше не имели»173.
Эпизод любопытный, и особенно любопытна фраза про приказ Гитлера. В советской исторической традиции принято указывать, что отечественные инженеры были пионерами во всем и лишь потом иностранцы перенимали наши изобретения. Утверждалось, что «Пантера» – немецкая копия Т-34, немецкая реактивная артиллерия – копия советской БМ-13, установка пушек на самолетах – советская идея, которую переняли немцы. Утверждалось, что противотанковые ружья – советское изобретение.
То же самое писали и о «сухопутных торпедах» – танкетках-носителях подрывных зарядов. И вроде бы мы действительно были первыми, так как, по официальной версии, принято указывать, что противник применил аналогичные «новшества» только в 1943 году, то есть на год позже. На самом деле это легенда, каких в советское время бытовало много.
Идея была старой: еще в 1915 году французы разработали танкетку Torpille Terrestre для подрыва вражеских объектов. Безэкипажная Torpille Terrestre управлялась оператором при помощи проводной линии связи и подрывалась в нужный момент. А еще раньше, в 1909 году, француз Густав Габе успешно провел испытания радиоуправляемой торпеды для поражения надводных целей, но из-за некоторых недостатков и высокой стоимости его детище на вооружение армии так и не поступило. Об этой идее на время забыли.
Вспомнили о ней в 1930-х годах в СССР, когда начались эксперименты по целой линейке экспериментальных безэкипажных танков: тип М (1929 г.), ТТ-18 (1929 г.), ТТ-27 (1932 г.), ХТТ-26 (1932 г.), ТТ-26 (1933 г.), ТТ-20, ТУ-20, ТТ-38 (1935 г.). Побочным детищем этих разработок стали танкетки Т-27, начиненные взрывчаткой и управляемые по проводам.
Но, как оказалось, военная мысль Германии и СССР шла параллельными курсами. Причем за счет развитой промышленности, хорошей инженерной и опытной базы, немецкие инженеры разрабатывают сразу два вида немецких «сухопутных торпед»: «Голиафы» и «Боргварды». Первые являлись управляемыми по проводам и были одноразовыми самоходными подрывными зарядами, вторые являлись радиоуправляемыми транспортерами для подрывных зарядов, имеющими дублирующее, ручное управление.
«Родителями» обеих моделей являлись специалисты немецкой автомобильной фирмы «Боргвард», существовавшей с 1929 по 1961 год.
В 1939 году Управление вооружений сухопутных сил Германии (нем. Heereswaffenamt) провело два конкурса на создание новых образцов вооружения.
Первый конкурс – на создание радиоуправляемого минного трала на гусеничном ходу, получившего в дальнейшем индекс SdKfz 300174, который стал прообразом достаточно интересной машины Borgward B-IV.
Второй конкурс – на создание самоходного подрывного заряда для дистанционного подрыва дотов и бронетехники противника SdKfz 301.
Оба конкурса на проектирование этих машин выиграла компания «Боргвард». Конкурсная комиссия при присуждении победы полагала, что шасси этих машин будет идентичным, но в жизни вышло все иначе, так как реальные требования к этим боевым машинам существенно отличались.
Изначально фирма действительно предполагала единое шасси, но радиоуправляемый трал получился слишком маленьким, чтобы выполнить поставленную задачу, а «торпеда» оказалась слишком большой и уязвимой. В ходе разработки получились совершенно разные машины.
«Боргвард»
Радиоуправляемый трал «B-I», разработанный в 1939-м, имел три толкаемые траловые тележки, весил 1,5 т и управлялся из специально оборудованного танка управления SdKfz 265 на базе Т-1 (PzKpfwI Ausf.B). 29-сильный 4-цилиндровый бензиновый двигатель «Боргвард-4М» позволял тралу достигать скорости 5 км/ч при движении по ровной местности. Фирма произвела в общей сложности 50 машин, но на этом производство остановилось. Откровенно говоря, сама идея была порочной. Тихоходная машина, управляемая из легкого танка, являлась уязвимой целью даже для ПТР.
Новая модель B-II, разработанная в апреле 1940 года, была намного тяжелее и мощнее предшественника. Планировалось начать ее выпуск с июня 1940 года и выпустить 100 радиоуправляемых тралов. Но Управление вооружений от заказа отказалось. И далее последовала пауза в работах по этой теме.
В хорошей статье А. Стаценко, посвященной этой теме, указывается: «Возможно, немецкие генералы решили, что дешевле и проще преодолевать минные поля, используя саперов и танковые минные тралы. Как бы там ни было, до 1943 года все работы по разработке радиоуправляемых минных тралов были остановлены». Идея оказалась тупиковой.
Зато появилась новая. По опыту Французской кампании 1940 года, был объявлен конкурс на создание SdKfz 301, радиоуправляемой машины-транспортера взрывного заряда. Идея была проста: радиоуправляемая танкетка доставляет мощный заряд к вражескому фортификационному сооружению или на минное поле, сбрасывает его, возвращается и производит дистанционный подрыв.
Новый конкурс вызвал появление на свет новой модели: B-IV. Традиционно принято выстраивать «родственные связи» между B-IV и B-II, но фактически их объединял только двигатель. Компоновка машины, ее габариты и агрегаты были совсем иными, так что новый транспортер был очень дальним родственником B-II.
Машина имела 10-мм лобовую, 8-мм бортовую и 6-мм кормовую броню. Коробка передач имела две передачи вперед и две назад. Скорость машины до 40 км/ч. Управление было дублированным: предусматривалось место водителя с приборами управления и радиоуправление. Радиус действия управляющего радиосигнала 1,5 км. Взрывной заряд массой 450 кг размещался в контейнере, в передней части машины на наклонных направляющих. Заряд удерживался пироболтами, обрываемыми по радиосигналу. После дистанционного обрыва болтов контейнер соскальзывал на грунт по направляющим. Подрыв заряда – дистанционный. Предусматривалась даже автоматика защиты от взрыва заряда, если он находился на опасном расстоянии от машины.
Обычно указывается, что эти машины впервые были использованы на Курской дуге в 1943-м. Но есть и другие данные:
«12 прототипов машины было создано и передано на полигон в Куммерсдорфе к маю 1942 года. После проведения испытаний SdKfz 301 Ausf.А был принят на вооружение вермахта под индексом В-IV. Всего с мая 1942 по июнь 1943 года было изготовлено 616 машин этой модификации, включая прототипы. Первое боевое применение этих машин документально зафиксировано под Севастополем, в составе 300-го отдельного танкового батальона особого назначения.
Первые транспортеры начали поступать в войска в мае 1942 года. 1-й батальон минного траления был реорганизован в 300-й танковый батальон радиоуправляемых машин, состоявший из трех рот, в каждой из которых было по 10 танков управления (в их роли использовались танки PzKpfw III, оборудованные соответствующей радиоаппаратурой) и по 24 единицы SdKfz 301. Из десяти танков два были командирскими, а каждый из остальных восьми управлял тремя танкетками. В состав каждой роты входило три бронетранспортера SdKfz 251/1 Hanomag, перевозивших механиков-водителей 24 телетанкеток B-IV. В конце мая батальон поступил в распоряжение командования группы армий «Юг».
«Голиаф»
Сухопутная торпеда одноразового применения «Голиаф», или, в немецких обозначениях, SdKfz 302, имела похожую историю. Изначально его хотели унифицировать с танковым тралом SdKfz 300, но выяснилось, что это нецелесообразно. Для скрытного продвижения к объектам противника машина должна была иметь низкий профиль и минимальные габариты. Возникла другая идея.
Следует различать две модификации машины: раннюю электрическую и более позднюю с двигателем внутреннего сгорания. Первый, электрический «Голиаф» был создан на основе французского прототипа Engin K Kegress. Опытный образец Engin K весной 1940 года уже успел пройти все испытания, но, практически готовый к серийному производству, был затоплен французами в реке Сене во время вторжения немецкой армии во Францию. Немцы подняли прототип со дна реки и отправили его для изучения на завод германской компании «Боргвард».
SdKfz 302 представлял собой небольшую танкетку на гусеничном ходу. Габариты корпуса машины составляли 1,5×0,85×0,56, масса без заряда взрывчатки составляла 310 кг. Масса взрывчатки в первых моделях – 60 кг.
Корпус был изготовлен из стали толщиной 5 мм и был разделен на три отсека. В заднем отсеке находилась катушка с трехжильным кабелем (две жилы – для управления, одна – для подрыва), в среднем – устройства и механизмы управления, в переднем – контейнер со взрывчаткой. По бокам между большими катками, закрытые крышками, располагались электромоторы фирмы Bosch суммарной мощностью 5 КВт и аккумуляторные батареи фирмы Varta. Два электродвигателя (по одному с каждой стороны) передавали крутящий момент посредством редукторов на ведущие передние колеса, таким образом приводя в движение гусеничную ленту.
По боевому применению электрических «Голиафов» в современной печати информации совсем мало. В ряде изданий указывается: «Несмотря на явные недостатки и высокую стоимость (3000 рейхсмарок), машина все-таки была запущена в серийное производство. Первые экземпляры были изготовлены в апреле 1942 года. Всего (до января 1944 года) было выпущено 2650 экземпляров SdKfz 302 (еще их обозначали как Gerät 67, что переводится как изделие 67)». Американцы утверждают, что впервые машина была использована в Италии в 1943-м.
Попытка найти следы боевого применения «Голиафов» и «Боргвардов», используя номер части, оказалась не очень удачной. 300-й батальон, укомплектованный этими машинами, встречается во многих документах 11-й армии в мае—июле 1942 года, а затем он был переброшен в 1-ю танковую армию. В журнале боевых действий 11-й армии указывается, что 300-й танковый батальон прибыл в Крым железнодорожным транспортом 20 мая 1942 года. Причем вооружение его было более разнообразным, нежели принято считать. Сохранились «крымские» фото батальона, на которых видны и «Боргварды», и «Голиафы», и кое-какая другая техника на фоне крымских пейзажей и развалин Севастополя.