— Потеряли Йоланду? — переспросил Рико. — Что?..
— Извини, — сказал отец Фри. — Я думал, ты знаешь. Ее убили, наверное, кто-то из тех герильясов, захвативших склад. Я сам узнал об этом только что.
— Если бы не она, дети погибли бы, — прошептал Рико. — Да и я тоже.
Отец Фри промолчал и, повернувшись к зеркалу, подал кому-то знак рукой. Из-за зеркала вышли две женщины и помогли Элу и двум незнакомцам оттащить «панпасификов» через приоткрытую дверь позади зеркала. Рико успел заметить еще с полдюжины человек, внимательно глядящих на мерцающие перед ними голографические проекции.
— Я не знаю, какой именно груз находился в том пакгаузе, — заговорил Спук, — но из-за него Управление поплатилось очень многим — людьми, контактами, деньгами. Неужели он стоит таких затрат?
Один из людей Спука подал ему кейс «панпасифика». Спук протянул его Рико.
— Возьми, — предложил он. — Это может тебе понадобиться.
— Благодарю, — сказал Рико. — Но это вряд ли поможет нам в борьбе с нашим врагом.
— Так что же вам нужно?
— Нам нужна надежная охрана, транспорт и карантинное оборудование для вирусолога и детей.
— Мы должны вырвать вирусолога и детей из лап Управления и спрятать их где-то в безопасном месте, — сказала Шольц. — Только вот где? Похоже, сейчас больше всего подошла бы атомная подлодка.
Отец Фри улыбнулся.
— Мне кажется, я смогу вам помочь, — сказал он. — Вряд ли сегодня кто-нибудь захочет взять напрокат мою «Святую Эльзу». Она не атомная, но вполне надежная. Теперь насчет вашего «врага». Насколько я понимаю, это какой-то вирус? Существует ли противоядие от него?
— Вирусолог Марта Чанг утверждает, что она смогла бы нейтрализовать вирус, — сказала Шольц. — Но для производства и распространения противоядия потребуется уйма времени, а вирус действует очень быстро, и нам не угнаться за ним.
— Как быстро?
— Максимум двое суток — с момента заражения до таяния.
— Таяния? Что это — «таяние»?
— Самовозгорание человеческой плоти, — объяснила Шольц. — У вас начинается жар, потом живые ткани оплывают с костей и воспламеняются. Вирионы — взрослые вирусные частицы — поражают митохондрии клеток, как говорит Чанг.
— Этим и вызваны пожары в общинах Садоводов?
— Возможно, — кивнул Рико. — «ВириВак», должно быть, заразил их ритуальную воду, так что массовые пожары начались на Пасху.
— А почему мы не слышали об этом прежде?
Рико тяжело сглотнул комок в горле, но не позволил осуждающему взгляду Спука остановить его.
— Потому что я похоронил это, — заявил он.
Лицо его, покрытое шрамами и гелем, походило на маску и хранило нейтральное выражение.
— Это убило Реда, — добавил он. — Потом я, согласно приказу руководства, похоронил информацию о происшедшем.
— Вы не боитесь, полковник, что вина за содеянное похоронит вас? — осведомился отец Фри. — А вместе с вами и всех нас?
— Прекратите, святой отец, — вмешалась Шольц. — Да, мы исполняли приказ, но мы были против того, чтобы каждый мелкий политикан с толстым бумажником инвестировал эту идею. Помните, Рико?
— Помню, — кивнул Рико. — Но мы не смогли воспрепятствовать этому…
Отец Фри прочистил горло.
— Примите мои соболезнования, — сухо произнес он. — Но ведь вы участвовали в создании «ВириВака»?
— А ты сам? Ты получил чек на кругленькую сумму, когда мы консультировались с тобой насчет коммуникационной системы, — отпарировал Рико. — Ну ладно, оставим это. Давайте лучше вернемся к нашему насекомому. Чанг говорит, что вирус чрезвычайно инфекционен. Кроме зараженной ритуальной воды Садоводов, он содержится в ампулах с препаратом для вакцинации детей — миллионы доз, вот что находится на складе…
— Так в чем проблема? — фыркнул отец Фри. — Если не можете вернуть себе свой груз, тогда нужно просто уничтожить его. Впрочем, землетрясение оказало нам всем услугу. Он уничтожен.
— Только не этот груз, — возразил Рико. — Стоит открыть одну из ампул, как все находящиеся на расстоянии десяти метров от нее инфицируются. Для того, чтобы остановить вирус, нужен ядерный взрыв, а кто решится на взрыв ядерного устройства в Мехико Сити?
— Стало быть, землетрясение фактически высвободило вирус?
— Точно.
Спук задумчиво пожевал нижнюю губу.
— Какова выживаемость пораженных вирусом?
— Нулевая, — ответил Рико. — Чанг рассчитала максимальное время с момента заражения до начала таяния — сорок восемь часов. Дети и старики могут скончаться в течение двух-трех часов.
Отец Фри изумленно воззрился на Рико.
— Двух часов?
— Двух часов. Через два часа ваш ребенок заболевает. Еще через десять минут он начинает таять и сгорает на ваших глазах…
— …а какой родитель не бросится на помощь больному ребенку? — вставила Шольц.
— Как долго зараженные являются источником инфекции?
— Не знаю, — покачал Рико головой. — Но если вы поражены вирусом, вы становитесь заразным через несколько секунд и умираете в течение двух суток.
— У вас есть возможность применить ядерное оружие? — вкрадчиво спросил отец Фри.
— Я мог бы попробовать, но мне не успеть, — мрачно проговорил Рико. — Слишком поздно, воздух, видимо, уже заражен. Согласно предположениям Чанг, вирус переносится дымом, паром, пылью. И даже если пойдет дождь, будут инфицированы открытые водоемы, где беднота берет воду для своих повседневных нужд. Если разбилась хотя бы одна ампула, на Мехико Сити можно поставить крест.
— Выходит, бороться с вирусом мы пока не в состоянии, — заметил отец Фри. — Значит, нужно бежать. Но куда?
— Под воду, — сказал Рико. — Под землю. На орбитальную космическую станцию. Туда, где вирус не сможет настигнуть нас.
— Верно, — подтвердила Шольц. — Нужно совершенно оградиться от внешнего мира, по меньшей мере, месяца на два — с запасом воздуха, воды, медикаментов, пищи…
«Сайдкик» отца Фри вмешался в разговор, издав негромкий звук, похожий на звон колокольчика.
— Да? — ответил священник, нажимая на кнопку «расшифровка».
— Мишени зафиксированы, — доложил аппарат. — «Лансер», принадлежащий «Пан Пасифик Секьюрити», выведен из ангара и заправляется горючим. Летный экипаж прибудет с минуты на минуту.
— Ясно, — сказал Спук. — Подготовьте Команду-Два для перехвата. Этот самолет нам тоже может понадобиться.
— Задание понято. Подготовиться к перехвату.
— Все, конец связи. — Спук отключил «Сайдкик».
— В чем дело? — спросил полковник Толедо.
Отец Фри улыбнулся, всем своим видом выражая скромность и смирение.
— До меня дошли кое-какие слухи, и я предугадал некоторые трудности, — проговорил он, и вдруг голос его посуровел. — Но я не предполагал, что трудности будут чрезвычайными, даже после того, как Йоланда ввела меня в курс дела.
Настала очередь Рико удивляться.
— Йоланда работала на тебя?
Отец Фри пожал плечами.
— Не совсем так, — сказал он. — Мы… ну, мы поддерживали контакт. Она, конечно же, работала на вас. И на свою организацию «Мир и Свобода». Мы сотрудничаем… сотрудничали… в некоторых делах время от времени…
Отец Фри стиснул зубы и умолк, затем жестом пригласил Толедо и Шольц последовать за ним в офис за зеркалом.
Войдя в комнату, Рико огляделся и заметил, что отец Фри идет в ногу со временем — «келья» была оборудована по последнему слову электронной техники.
Теперь Толедо понял, кто снабжал партию «Мир и Свобода» электронной аппаратурой и почему Йоланда спасла его после взрыва в посольстве. Это была услуга со стороны его преподавателя этики, Спука.
Спук и Йоланда!
Рико представил, насколько велико желание Спука разделаться с теми, кто убил ее. Впрочем, вряд ли это возможно сейчас.
— Какие именно наши затруднения ты предугадал? — спросил он Спука, опускаясь на стул.
— Насчет детей, естественно, — ответил отец Фри. — Из дошедших до меня слухов я понял, что ребят намереваются доставить куда-то для тщательного обследования. Мне эти слухи не понравились, но я полагаю, они исходили от вас, полковник.
— Верно.
— Если откровенно, полковник, я уже давно не доверяю вам, однако я предпринял некоторые меры и позволил себе понаблюдать за одним из ваших бывших подчиненных. Взгляните-ка…
Отец Фри щелкнул тумблером на пульте, и Рико увидел на засветившемся настенном экране майора Эзру Ходжа, выходящего из здания посольства с туго набитой брезентовой сумкой в руке.
— Куда это он собрался? — спросил Рико.
Ходж швырнул сумку в свой джип и, взобравшись в него, торопливо вырулил из ворот на улицу.
— Он готовится к океанскому круизу, — усмехнулся Спук.
— Ходж направляется в гавань? — догадалась Шольц.
— Точно. Пирс номер девять.
— Не там ли пришвартована парусная шхуна Управления, «Камуи»? — спросил Рико.
— Опять в точку, — сказал отец Фри. — Меня необычайно заинтересовало поведение Ходжа на этом судне.
Он кивнул одному из техников, и мгновение спустя на экране вновь появился Ходж, на этот раз уже в каюте «Камуи». Майор спустил брюки и вынул из сумки небольшую упаковку.
— Поначалу я подумал, что у него диабет, — комментировал отец Фри, — но потом засомневался — слишком уж устаревший способ лечения поджелудочной железы.
Ходж развернул упаковку, прочел, шевеля губами, какую-то надпись на оберточной бумаге, потом, скомкав бумажку, съел ее и приставил к бедру шприц-инъектор. Нога его непроизвольно дернулась, и лицо майора исказилось гримасой паники, когда из ампулы инъектора пролилась на пол бесцветная жидкость.
— Да, действительно, интересно, — пробормотал Рико. — Я видел его досье; у Ходжа нет ни диабета, ни чего-либо подобного.
— Может, он наркоман? — предположил Спук.
— Вряд ли, — возразила Шольц. — Он укололся не в вену. Это внутримышечная инъекция.
Все трое переглянулись.
— Противоядие? — спросила Шольц.
— Видимо, да, — кивнул Спук.
К этому моменту Ходж вышел из поля зрения видеокамеры. Они услыхали, как Ходж запирает каюту, затем камера отключилась.