шебство.
— Главный трюк заключается в том, — сказал Гарри, скорее самому себе, нежели отцу Фри, — что нам нужно передать сообщение и остаться незапеленгованными.
— Так ты считаешь, что нас будут искать? — спросила Соня. — Даже после того, как мы сообщим миру обо всем? Да кому мы нужны теперь?
Гарри, нахмурившись, глядел на дисплей, и Соня увидела, как мерцающие на экране коды отражаются в его серых глазах. Он хмыкнул и сказал:
— Пока правительство Соединенных Штатов существует, нас будут преследовать. Мы слишком важные свидетели. Кроме того, до тех пор, пока твой дед жив, тебя обязательно постараются разыскать. Ведь ты теперь — единственный оставшийся в живых родственник вице-президента Соединенных Штатов Америки.
Соня все еще не привыкла к этой мысли, хотя, сколько она себя помнила, ее дед всегда занимал высокий пост — либо в Сенате, либо в кабинете министров.
— А как они найдут нас, если наша шхуна будет постоянно перемещаться? — спросила Соня.
— Я обнаружил в этом «Лайтспиде» радиомаяк и бросил его на одну из лодок, покидающих гавань, — сказал Гарри. — Это должно несколько затруднить их поиск, но, боюсь, «Камуи» напичкана такими штуковинами сверху донизу. Возможно, нас будут прослушивать все разведслужбы мира. Я, собственно говоря, и не против — пусть слушают, но мне не хочется, чтобы нас засекли.
— Если… если останутся слушатели, — тихо произнесла Соня.
Она посмотрела в иллюминатор и увидела, как полыхает в темноте еще одна маленькая лодка, сумевшая выйти в открытое море. За последнюю пару часов Соня насчитала несколько десятков таких пожаров, указывающих на то, что Насекомое Смерти настигает свои жертвы повсюду.
— Останутся, — уверенно заявил Гарри. — Марта говорила, что Мишве допустил две ключевых ошибки — во-первых, разновидность Искусственного Вирусного Агента многостадийна, следовательно, довольно хрупка, так что вирус не может долго существовать вне организма; во-вторых, вирус слишком быстро действует. Он убивает людей до того, как они успевают переместиться на достаточно большое расстояние.
— Гарри, ты смог бы полюбить меня? — спросила вдруг Соня…
Он взглянул на нее, раскрыв рот от удивления, а отец Фри смущенно прочистил горло.
— Подымусь-ка я на палубу, — пробормотал священник. — Посмотрю, может, Рене нужна помощь.
— О чем это ты? — спросил Гарри, когда отец Фри удалился наверх.
— Как думаешь, смог бы ты полюбить меня после всего, что нам пришлось испытать? Я хочу сказать, что потеряла всех, кого любила. Всех, с кем я жила. Не знаю, смогу ли я выдержать, если такое случится снова.
Гарри захлопнул рот и губы его растянулись в улыбку.
— Я влюбился в тебя еще тогда, когда нам было по десять лет, — сказал он. — Разве это не в счет?
Соня вспыхнула.
— Это не одно и то же.
— Должен признаться, что я окончательно понял, что люблю тебя, когда нас заперли вместе голыми в карантинном блоке «ВириВака». Ты выглядела тогда такой…
— Какой?
Соня приподнялась на локте и пристально смотрела на смущенного Гарри, покусывающего нижнюю губу.
— Сексуально привлекательной, — выпалил он. — Я имею в виду, что даже тогда я хотел… ну, понимаешь, мне хотелось… если бы за нами не наблюдали…
— Это тоже не то, — покачала головой Соня. — Просто физиология. Мне кажется, мы с тобой всего лишь товарищи по несчастью.
— Никогда у меня не было товарища, который бы так выглядел, — сказал Гарри.
Он нажал несколько клавиш на пульте и, озабоченно глядя на дисплей, манипулировал своей кибернетикой, пока машина не ответила ему протяжным «б-и-и-п».
— Славненько, — буркнул юноша, сбросил киберперчатку и, протерев пальцами глаза, заговорил, обращаясь куда-то к потолку, а не к Соне. — Если это не любовь, тогда что же? Ты считаешь, что любовь — только для людей, которые не умирают?
Соня сделала глубокий вдох и задала Гарри тот вопрос, который, как она опасалась, оттолкнет его от нее навсегда.
— Ты любил Марту Чанг?
Гарри, ничего не ответив, уронил голову на стол перед «Лайтспидом», и тело его затряслось от безмолвных рыданий. Соня позволила ему выплакаться, и спустя несколько мгновений юноша задышал ровнее, но голову так и не поднял.
— Я… не успел полюбить ее, — произнес он слабым голосом, потом промокнул глаза салфеткой и продолжил: — Она мне очень нравилась, это я точно знаю. То, что между нами произошло… ну, это не то, за что стоит умирать. Но ты слыхала, что сказал Ходж. Я убил ее точно так же, как если бы приставил к ее голове пистолет и нажал курок.
Озноб, бивший Соню, наконец прекратился. Она выбралась из спального мешка, обвернулась им и, подойдя к Гарри, села рядом с ним. Взяв его за руку, она легонько сжала ее.
— Ты не убивал Марту, — сказала она. — «ВириВак» убил ее. Ходж и Мишве убили ее. Твой отец и мой, храня свои секреты, убили ее. Ты же помог ей почувствовать что-то хорошее незадолго до ее смерти. Ты должен радоваться этому.
«Лайтспид» Гарри дважды подал сигнал. Юноша вздохнул и покачал головой.
— О’кей, — сказал он, — наверное, ты права.
И тогда Соня, не ожидая этого от самой себя, поцеловала Гарри. Он обнял ее и ответил нежным поцелуем. «Лайтспид» продолжал настойчиво сигналить, и Соня неохотно отстранилась от Гарри.
— Ну ладно, вундеркинд, — прошептала она, — займись работой.
Машина была настроена на голосовые команды Ходжа, поэтому Гарри снова надел киберперчатку и вывел «Лайтспид» в режим трансляции вручную. На панели замигала зеленая лампочка, подтверждая то, что «Лайтспид» начал подавать информацию на спутниковые линии связи.
— Каким образом ты добьешься того, что они не смогут найти нас?
— Посредством того самого трюка, которому я научил твоего отца, — ответил Гарри. — Того самого, которым воспользовалась Марта, чтобы получить информацию из «ВириВака». Мы ищем и пользуемся каналами, которые уже задействованы. Делаем мы это наугад, пользуясь тремястами шестьюдесятью спутниками, посылая порции данных на всемирную систему связи. Все следы приведут обратно к оригинальным носителям, а их сотни.
— Если порции будут посылаться наугад, каким образом получатель поймет, какой смысл в них заключен?
Губы Гарри тронула самодовольная ухмылка.
— Я составил специальную программу поиска и сопоставления, которая соединит все фрагменты данных в нужном порядке и объявит себя в качестве одиночного файла.
— Для кого конкретно предназначено сообщение? — спросила Соня.
— Прежде всего, для двадцати ученых, которых рекомендовала Марта. Затем для нескольких информационных агентств, адреса которых мне удалось раздобыть. И, наконец, для любого абонента электронной сети, которого заинтересует передаваемая нами информация.
— Эй, экипаж, — донесся сверху голос Рены Шольц, — осталось там для меня немного кофе?
Гарри встал из-за стола и потянулся, разминая затекшие мышцы.
— Сейчас приготовлю, шкипер, — крикнул он. — Мы тут занялись работой и напрочь забыли о нем.
К тому моменту, когда кофе сварился, «Лайтспид» уже передавал в эфир последнюю последовательность данных. Несмотря на страшную усталость, Гарри и Соня решили присоединиться к Шольц и встретить рассвет на палубе.
Погода значительно ухудшилась, и океанский ветер нес нехарактерную для этих широт прохладу.
— Выпьем за наш успех, — предложил Гарри тост, поднимая свою чашку.
Они чокнулись чашками и, балансируя на качающейся палубе, отхлебнули горячего кофе, думая каждый о своем.
— Еще один, — сказала Рена, указывая куда-то за корму.
Тогда и Соня увидела распустившийся цветок пламени, брошенный в черное горло усиливающегося ветра.
«Совсем близко, — подумала она, — раз уж мы видим его при такой погоде».
Отец Фри беззвучно шептал молитву.
Повернувшись к Шольц, Соня заметила неприкрытый страх в голубых глазах женщины.
— В чем дело, Рена, — спросила девушка. — Вы по-прежнему боитесь, что и вас задело?
Рена, вздохнув, грустно улыбнулась.
— Я боюсь лишь одного: если загорюсь, то пожар может погубить вас обоих.
Соня не нашлась, что сказать, поскольку такая же мысль и ей самой пришла на ум. Она беспомощно взглянула на Гарри, и тот пришел ей на выручку, поделившись собственными соображениями на этот счет.
— Предлагаю поступить следующим образом, — заговорил он, обращаясь к Шольц. — Мы доставим вас и отца Фри на остров Мод — там вы будете в безопасности и можете опробовать на себе препарат Ходжа. Может, это в самом деле противоядие?
— Насколько я понимаю, вы с Соней не намерены оставаться на острове Мод?
— Верно, — кивнул юноша. — Чего хотелось бы мне — если, конечно, Соня не возражает — так это отправиться вместе с нею куда-нибудь подальше, где мы смогли бы стать невидимыми для остального мира, и попробовать начать новую, настоящую жизнь.
— Твои мотивы мне ясны — ты не желаешь вновь оказаться в положении подопытного кролика. А что скажешь ты, Соня?
— Я люблю Гарри, — тихо сказала девушка, — куда он, туда и я.
Рена вздохнула и выплеснула остывший кофе за борт.
— О’кей, — сказала она, — если ваш план таков, у меня есть для вас презент. Назовем это подарком к свадьбе.
— А именно?
— Если на вас уже объявили розыск, то искать будут парусное судно под названием «Камуи» с Гарри Толедо и Соней Бартлетт на борту. Так вот, я могла бы сделать вам обоим новые удостоверения личности с полной документацией и новое имя и регистрационный номер для шхуны — с тем, чтобы вы смогли продать ее, добравшись до безопасного порта… если таковые еще остались.
— А как насчет лицензии на вождение летательных аппаратов? — спросила Соня.
— И это можно, — кивнула Шольц. — Равно как и надежные паспорта. Можем сделать вас австралийцами, канадцами, мексиканцами…
— Потрясающе, — хмыкнул Гарри. — А если «граждане мира»?
Рена рассмеялась.
— Ну, Гарри, мы ведь пытаемся сделать так, чтобы вы не привлекали внимания. А если просто американцы? Тогда вам не придется беспокоиться насчет своего акцента.