Пока Хэксби говорил, высокий мужчина пробился сквозь толпу и присоединился к Лимбери и Браунингу у подиума. Он бросил взгляд на галерею, изучая сидящих там. У него было худощавое красивое лицо с четко очерченными чертами. Лимбери обернулся и сказал что-то тихим голосом, резко взмахнув правой рукой. Вновь пришедший кивнул.
«Громвель?» – написала Кэт.
Сэр Томас Твизден что-то нашептывал на ухо Уиндаму, указывая в сторону Лимбери. Кэт записала: «Твизден не хочет откладывать».
Уиндам поднял голову:
– Я возражаю против удовлетворения вашей просьбы, мистер Хэксби, если вы не представите более серьезную причину, чтобы отложить слушание.
– Благодарю вас, милорд, – сказал Браунинг. – Тогда можно перейти к изложению наших предложений?
Хэксби распрямился во весь свой рост. Кэт знала, что он собирает последние силы. Он расплатится за этот чрезмерный прилив энергии позже, так же как, по-своему, и она.
– Милорд, пока мы не продолжили, прошу вас прочесть письмо, которое мой клиент получил от агента, нанятого семьей Хэмпни. Оно может значительно повлиять на ваше решение.
Уиндам нехотя кивнул и подозвал пристава:
– Передайте мне письмо, сэр.
Пристав спустился в зал, взял письмо у мистера Пултона и отнес его судьям. Уиндам развернул письмо и пробежал его глазами. Молча передал его сначала Рейнсфорду, а потом Твиздену, который дернул плечами и вернул его Уиндаму.
В зале переговаривались шепотом и переступали с ноги на ногу. Дело Драгон-Ярда было не рядовым и давало пищу для сплетен, которые окружали Пожарный суд. Судьи совещались вполголоса. «Снова, – подумала Кэт, – если судить по языку жестов, Твизден не соглашается с Уиндамом и Рейнфордом». В какой-то момент Твизден оглянулся и бросил взгляд в зал, в направлении сэра Филипа, Браунинга и человека, который, возможно, был Громвелем.
Наконец Уиндам ударил молотком по столу, и зал замер.
– Участок, который арендовала покойная госпожа Хэмпни, находится на границе с Чипсайдом и по этой причине играет особую роль в застройке всего Драгон-Ярда. По-видимому, за два месяца до своей кончины госпожа Хэмпни ездила в Линкольншир, где у нее пожизненное имущественное право на дом и ферму как вдовья доля имущества. Во время своего пребывания там она подписала новое завещание, составленное по ее просьбе местным нотариусом. Оно находится в Линкольне вместе с другими купчими и бумагами, относящимися к ее брачному договору, требовавшими ее подписи. Содержание нового завещания неизвестно. Поэтому необходимо доставить завещание из Линкольна и изучить его, прежде чем мы сможем определить достоверно, кто имеет преимущественное право в Драгон-Ярде и какова истинная природа этого права.
– Благодарю вас, милорд, – сказал Хэксби. – Мой клиент…
– Я не закончил, – хмуро сказал Уиндам, недовольный тем, что его перебили. – Но мы не можем позволить, чтобы это обстоятельство задерживало работу суда до бесконечности. Поэтому мы постановляем: завещание и другие относящиеся к делу бумаги должны быть представлены нам в течение семи дней. Я дам вам судебный ордер, который ваш клиент должен послать в Линкольн. Ордер содержит требование доставить завещание нам. В конце означенного периода мы рассмотрим дело в свете той информации, которая будет нам доступна. – Он ударил молотком по столу. – Время обеда. Суд продолжит работу завтра.
Кэт нашла Хэксби снаружи зала заседаний: он стоял, прислонившись к стене во дворе между залом и садом. Его лицо было белым как мел. Несмотря на измождение, он был в хорошем расположении духа.
– Не думал, что у нас получится, – сказал он. – Бог мой, мы едва не провалились. Если бы Рейнсфорд или Уиндам согласились бы с Твизденом, все бы кончилось через минуту. Планы Лимбери более передовые, чем наши, и все знают о его влиянии при дворе, даже если делают вид, что это не имеет значения.
– Вы думаете, Твизден его знает? – спросила Кэт.
Хэксби поднял брови:
– Лимбери? Почему ты спрашиваешь?
– Мне показалось, что между ними что-то происходило.
– Возможно. Обычно Твизден ведомый – он соглашается с другими судьями.
На них пахнуло жареным мясом. Через двор в покои судей шествовала процессия официантов с обедом.
– С Лимбери, кроме Браунинга, был еще один человек, – сказала Кэт. – Высокий мужчина. Он пришел позже.
– Это Громвель, – сказал Хэксби. – Марионетка Лимбери.
– Это «Полумесяц»? – спросила Кэт, указывая на крыши, которые были едва видны за зданиями Клиффордс-инн.
Хэксби был явно сбит с толку столь неожиданной сменой темы разговора.
– Таверна? Да, должно быть, это она. Почему ты спрашиваешь?
Кэт не успела ответить. К ним присоединился мистер Пултон. Он потирал свои костлявые руки.
– Неделя. Не много, но вы выступили очень хорошо, мистер Хэксби. Я тотчас пошлю человека в Линкольн.
– Времени хватит?
– Если на то будет Божья воля. По крайней мере, дороги подсохли. Но, конечно, мы не знаем, чего ожидать.
– Содержание завещания? – спросил Хэксби.
– Меня ничто не удивит после того, как Селия поселилась у госпожи Гров. Она была предсказуема, как бабочка. Но в любом случае лучше знать, чем не знать. Отобедаете со мной? Нам нужно обсудить, как поступить в лучшем и в худшем случаях.
– С удовольствием. – Хэксби взглянул на Кэт. – Отправляйся назад на Генриетта-стрит.
– Только не одна, – вставил Пултон. – Вдруг монстр, который убил Селию, все еще бродит неподалеку.
Хэксби покашлял и сказал, что не думает, что есть вероятность нападения на Кэт средь бела дня.
– Тут совсем рядом, сэр, – сказала Кэт.
Пултон достал кошелек.
– Я настаиваю, вы возьмете экипаж.
Он был упрям и к тому же их клиент, поэтому Кэт не стала спорить и взяла предложенные деньги.
– Давайте, Хэксби. Пойдемте-ка в «Дьявол». Это недалеко, а потом я смогу взять экипаж на Флит-стрит.
Кэт обратилась к Хэксби:
– Если позволите, я сначала проверю стенографические записи, пока все свежо в памяти.
Он кивнул, занятый мыслями о Пултоне и о Драгон-Ярде. Кэт стояла на солнце и наблюдала, как двое мужчин подходили ко входу в зал заседаний, чтобы выйти к воротам на Флит-стрит. Она не кривила душой, сказав, что ей нужно срочно проверить записи. Но главной причиной, по которой она решила задержаться в Клиффордс-инн, был Бреннан. Ей вовсе не хотелось оставаться с ним наедине в чертежном бюро на Генриетта-стрит.
Двор опустел. Заседание Пожарного суда закончилось. Для остальных обитателей Клиффордс-инн настало время обеда. В замкнутом дворе было тепло, как летом. Стояла тишина, будто мир затаил дыхание.
По другую сторону двора виднелась зелень сада. Никому не будет вреда, если она посидит на скамье минут двадцать, пока просматривает записи. В обычной жизни, вероятно, садом могли пользоваться только те, кто проживал в Клиффордс-инн, но теперь, когда здесь обосновался Пожарный суд, жизнь перестала быть обычной. Если кто-то станет возражать, она сошлется на незнание правил. Но в данный момент возражать было некому.
Сад был окружен оградой, но калитка была не заперта. Попав в сад, Кэт пошла по гравийной дорожке, которая делала круг. Кроме нее, в саду никого не было.
Она нашла скамью на солнышке, отгороженную изгородью из тиса. В изгороди была узкая щель, через которую была видна часть нового здания и за ним то, что осталось от лестницы XIII, а потом калитка с дорожкой к Клиффордс-инн со стороны Феттер-лейн.
Зевая, Кэт просматривала стенограмму, останавливаясь через каждые пару строк, чтобы внести поправку или дополнение. Она уже сделала не очень приятное открытие, что писать значками было намного легче, чем читать их. У нее слипались глаза, блокнот сполз на колени.
Когда тело расслабилось, мысли потекли свободно и остановились на Марвуде. Она подумала: как он там? Она заходила в Инфермари-клоуз в понедельник днем, но его не видела. Маргарет ревностно охраняла своего хозяина и только сказала, что он спит как мертвый. Пожалуй, надо проведать его вечером. Если он не спит и в ясном уме, то захочет узнать, что произошло утром на слушании.
«Все возвращается к Пожарному суду, – подумала она, – и к Клиффордс-инн. Здесь живет Громвель, а он союзник Лимбери и враг Челлинга. Челлинг тоже здесь жил, и он был секретарем Пожарного суда. Дело Лимбери слушается в Пожарном суде. Комнаты Громвеля были местом, где, по убеждению отца Марвуда, он видел мертвую женщину среди греховной роскоши. Этой женщиной была Селия Хэмпни, и Драгон-Ярд объединял ее с Лимбери и Пултоном. И снова Пожарный суд и Клиффордс-инн».
Мысли плясали у нее в голове, хаотичные, как рой мух, жужжали и кружились, ныряли и парили. «Но даже мухи, – подумала она сонно, – должны соблюдать правила, следовать своим загадочным закономерностям».
Она встрепенулась, услышав шаги. Кто-то шел через двор позади нее. Она посмотрела направо и увидела Громвеля, шагавшего, заложив руки за спину и задрав нос.
Она думала, что он пойдет на лестницу XIV в новом здании, где располагались его комнаты. Но он подошел к почерневшей от огня двери на лестницу XIII, достал из кармана ключ и обернулся. Посмотрел налево, потом направо.
В тишине сада было слышно, как царапнул и щелкнул ключ в замке. Но Громвель не успел открыть дверь, ему помешали.
– Сэр! Сэр! – Кто-то спешно пересекал двор. – Слава богу, вы не на обеде. Тут недоразумение между мистером Джонсом и мистером Бейкером. Вот-вот начнется драка, если их не остановить. И еще вас ищет директор.
Это был один из служителей Клиффордс-инн, морщинистый мужчина с копной белых волос под шляпой. Громвель вырвал ключ из замка и ринулся через двор ко входу в зал. Служитель поспешил за ним.
Кэт действовала спонтанно. Она встала и прошла к калитке сада. Когда Громвель со служителем исчезли из виду, она быстро подошла к двери на лестницу XIII. Подняла щеколду. Дверь отворилась.
Вот так: просто и глупо. Громвель мог вернуться в любую минуту. Но это была такая прекрасная возможность – не только его отсутствие и незапертая дверь, но также время обеда, когда в Клиффордс-инн было безлюдно, что редко бывало в дневное время.