Когда Громвель выходил из лавки, его плащ задел мою руку. Я выдохнул с облегчением. Выждал минуту и последовал за ним.
Его не было видно. Я замешкался, не зная, что предпринять. Посмотрел вперед, посмотрел назад. Когда я отходил от лавки, кто-то дернул меня за плащ. Я обернулся в страхе, что Громвель все же заметил меня в лавке.
Подол моего плаща зацепился за гвоздь красного колышка перед магазином. Гвоздем был прибит рекламный листок. Я взглянул на него, и в глаза бросилось имя. Благодаря обучению у отца я знал, что печать была превосходная – современный вариант гарамонда; возможно, один из новых типов голландского шрифта.
Люциус Громвель, эсквайр, магистр искусств Оксфордского университета.
Глава 40
Внутри кареты было жарко и душно. Нетерпение Джемаймы росло, подогреваемое беспокойством из-за пробки.
– Как долго это будет продолжаться? – недовольно спросила она. – Почему Хал не узнает? Дай посмотреть, что там делается.
Мэри подняла шторку. Джемайма обнаружила, что смотрит на обувную лавку. Если бы окно кареты не было застеклено, она могла бы протянуть руку и дотронуться до полки, висевшей на фасаде дома, на которой были выставлены образцы обуви. За полкой был торговый зал, продавец низко ей поклонился.
– Попроси его подойти. Спроси, что нас держит.
Мэри опустила стекло и высунула голову. Лавочник объяснил, что впереди зацепились подвода и экипаж, заблокировав движение в обе стороны.
– Еще полчаса, госпожа, – сказал он, призывно улыбаясь и вытягивая шею, чтобы лучше рассмотреть сидящих в карете. Джемайма отпрянула от его взгляда. – Может, ваша светлость захочет скоротать время и взглянуть на туфли? У меня имеются образцы последней парижской моды, доставленные за большую цену.
– Закрой окно, – велела Джемайма.
– …многие леди при дворе восхищаются и…
Мэри сделала, как ей велели, не дав лавочнику договорить.
– Опусти шторку.
И они вновь оказались в душной полутьме кареты. Джемайма рассматривала незнакомую девушку, которая помогла ей в Клиффордс-инн. Та сидела напротив Мэри, их юбки соприкасались.
– Кто ты? – Требовательно спросила Джемайма. – Кто твой господин?
– Мистер Хэксби, мадам.
– Кто это?
– Маркшейдер, выступавший от имени мистера Пултона на слушании дела Драгон-Ярда.
– А, да. – Джемайма вспомнила худого старика, который выставил Филипа таким дураком. – Почему ты пришла мне на помощь?
– Потому… – Голос девушки стал резким. – Потому что мужчина не должен так обращаться даже с собакой, не то что с женой.
Джемайма смягчилась, хотя такие слова можно было счесть бесцеремонными. Она наклонилась и легонько похлопала ее по колену:
– Ты не пожалеешь об этом. Ты будешь вознаграждена.
– Благодарю вас, мадам. – Похоже, девушка была равнодушна к получению вознаграждения, и это слегка кольнуло Джемайму.
– Как тебя зовут?
– Джейн Хэксби.
– Та же фамилия, что у хозяина?
– Он мой кузен, мадам. Потому он и взял меня в услужение.
– Мы ничего о ней не знаем, госпожа, – перебила Мэри. – Может, она шпионка.
Джемайма была уверена, хорошо зная свою служанку, что та сгорала от ревности, видя, сколько внимания госпожа проявляет к молодой незнакомке.
– Хочешь, я возьму тебя в услужение? – спросила она отчасти в знак благодарности, отчасти потому, что не могла отказать себе в удовольствии помучить Мэри. – Я буду платить больше, чем мистер Хэксби. И работа будет для тебя более подходящей. И еще я одену тебя посимпатичнее.
Мэри затаила дыхание и резко отодвинула свою юбку от юбки незнакомки.
Девушка помолчала какое-то время. Потом вымолвила:
– Благодарю вас, мадам. Я…
В этот миг кто-то постучал в правое окно.
– Что это еще? – сказала Джемайма. – Дурак разобьет стекло, чего доброго.
Мэри наклонилась и подняла шторку.
По другую сторону окна появилось лицо Филипа. Увидев их, он снял шляпу и наклонил голову, иронически изображая уважение.
– Почему они его не остановили? – завопила Джемайма, забившись в угол кареты. – Что делает Хал? Почему он не сказал, что мой муж здесь?
Филип открыл дверцу. Взглянул на Мэри, потом на Кэт. Он сделал большие глаза, узнав в ней ту, что была в Пожарном суде.
Джемайма закутала шалью бóльшую часть лица и шею.
– Уходите, сэр. Я буду кричать, если вы не уйдете. Я пошлю за констеблем. Где Хал? Я требую послать его ко мне.
– Непременно, мадам. Как только Ричард закончит отдавать ему мои распоряжения.
У Джемаймы земля ушла из-под ног.
– Зачем вы здесь?
– Я не мог позволить своей жене ехать за город без сопровождения. – Он говорил будничным тоном, словно их встреча здесь была не более неожиданной, чем случайное столкновение на лестнице в доме на Пэлл-Мэлл. Гнев, проявленный им в Клиффордс-инн, казалось, улетучился. – Они не расчистят мост еще какое-то время. Но вам нельзя здесь оставаться. Я надеялся снять комнату в «Медведе», но там все занято. Люциус договаривается со своей продавщицей канцелярских принадлежностей, чтобы она позволила нам воспользоваться ее гостиной. Если там не выйдет, придется пройти пешком немного дальше.
– Люциус? Не хочу видеть никакого Люциуса.
– Вы не можете оставаться здесь. Здесь так душно.
– Мне… мне и так хорошо, благодарю вас, сэр.
– Нет, – сказал он, переводя взгляд с Джемаймы на Кэт и обратно. – Вам не хорошо. Позвольте мне судить, где вам будет хорошо.
На минуту все замолкли. Одно дело улизнуть из дома и без ведома мужа отправиться в поместье отца. Другое дело ослушаться приказания на людях и глядя ему в лицо. Все может быть иначе в Сайр-плейс, когда в дело вступит авторитет ее отца. Здесь же, на Лондонском мосту, перед слугами и бог знает каким количеством незнакомцев его авторитет преобладал. Она догадывалась, что Хал будет повиноваться хозяину, если ему придется выбирать между ними.
– А вот и Люциус идет. – Филип повернул голову. – Какая удача!
У окна появился Громвель. Он приподнял шляпу и улыбнулся.
– Все сложилось как нельзя более удачно. Мадам, к вашим услугам. Гостиная госпожи Верекер будет неудобна – там ее престарелая мать. Но есть апартаменты наверху, которыми мы можем воспользоваться. Боюсь, довольно обшарпанные, но отдельные и выходят на реку. Они затопили для нас камин. Можем распорядиться, если нам что-то понадобится.
– Прекрасно. – Филип протянул руку Джемайме. – Мадам, позвольте мне помочь вам спуститься. – Он взглянул на Громвеля. – У нас неожиданная гостья. Взгляните. – Он кивнул в сторону Джейн Хэксби, забившейся в угол.
Громвель переменился в лице.
– Что она здесь делает?
– Вероятно, она понравилась моей жене.
Началась суматоха. Девушка метнулась к противоположной дверце, пытаясь ее открыть, ее руки судорожно нащупывали ручку.
– Остановите ее! – выкрикнул Громвель.
Рука Мэри метнулась вперед, обхватила шею девушки и прижала ее к ногам Джемаймы. Громвель втиснул верхнюю часть туловища в карету и схватил левой рукой узкое запястье Кэт. Его лицо оказалось в нескольких дюймах от лица Джемаймы. Ее обдало запахом кислого вина, и она отвернулась.
– Простите за причиняемые неудобства, мадам, – сказал он ей. – Но эта девушка – опасная воровка. Она ранила вашего мужа. Мы должны отдать ее под суд.
В этот момент Джейн Хэксби вытянула шею и впилась зубами в руку мистера Громвеля. Она кусала его до тех пор, пока он не завизжал, как девчонка.
Глава 41
«Природные достопримечательности Глостершира».
Рекламный листок у лавки госпожи Верекер превозносил достоинства предстоящего издания. Это будет первое по-настоящему полное описание географии, истории, достопримечательностей и природных красот графства со времен наводнения. Восхитительные, богато иллюстрированные фолианты станут украшением библиотеки джентльмена. Автор, выходец из именитой семьи, с незапамятных времен живущей в графстве…
Звякнула задвижка, и я отвлекся. В дальнем конце здания, за фасадом лавки, была дверь. Когда она открылась, я увидел проход в дом с другой стороны. Появился Громвель, он отвернулся, чтобы запереть за собой дверь, это означало, что он стоял ко мне спиной. Так вот почему он так быстро исчез, выйдя из лавки.
Он направился вверх по улице, шпага раскачивалась у него на боку. Я смотрел ему вслед. Он шел по направлению к Сити – вероятно, к карете Лимбери, застрявшей в пробке. Рекламный листок приоткрыл мне Громвеля с неожиданной стороны. Я довольно неплохо знал антикваров и то, чем они занимаются, чтобы понимать, что подобная деятельность требовала преданности и образования, а если они собирались выпустить книгу, да еще роскошную, как обещал рекламный листок, то еще и немалых денег. Не странная ли эта одержимость толкнула Громвеля помогать Лимбери в первую очередь? Для покрытия расходов на такую книгу, как эта, потребовалось бы несколько сотен фунтов.
Я вернулся к Сэму, который был там, где я его оставил скучать, в пятидесяти ярдах.
– Похоже, карета где-то впереди. Лимбери наверняка уже там, а Громвель туда направился. Он заходил в канцелярскую лавку под знаком трех Библий. Мне кажется, ему разрешили воспользоваться комнатами наверху.
– Для чего?
– Вот в чем вопрос.
– Так что будем делать?
– Будем ждать ответа.
По правде сказать, что еще мы могли делать? Если делать то, чего от меня хотел Уильямсон, мне было необходимо поговорить с леди Лимбери наедине. Я надеялся, что рано или поздно такой шанс представится, но только пока здесь не появились Громвель и Лимбери. Если они вернутся в Пэлл-Мэлл с леди Лимбери, мне придется сдаться. Но если ей позволят ехать дальше или оставят здесь, тогда у меня появится возможность приблизиться к ней.
Нам не пришлось долго ждать – не больше десяти или двенадцати минут. Сэм дотронулся до моей руки. Группа людей пробивала себе путь. Преодолевая преграды, они тесно жались друг к другу. Двое мужчин были вооружены мечами.