Пока мы опрометью неслись по Зимнему дворцу, позади нас эхо разносило смех Сета.
11. Картер совершает несусветную глупость (и это никого не удивляет)
Сейди
Я понимаю, Картер. Я все понимаю.
Позволь, я сама расскажу про самую неприятную и болезненную часть наших приключений в Эрмитаже. Я ни в коем случае не хочу тебя винить. Случившееся и так нагнало на меня жути, но если бы не ты… ох, об этом тоже не хочется рассказывать.
Итак, мы неслись по мраморным коридорам Зимнего дворца, не приспособленным для быстрого бега. Тжесухиру неотступно следовал за нами. Пытаясь поворачивать за угол, монстр ударялся о стену. Совсем как Маффин, когда бабушка убирала пол и гоняла мою кису с места на место.
Из отдела Древнего Египта мы телепортировались в Малахитовый зал. Я не знала, в какой части Эрмитажа он находится, и не представляла, где ближайший выход из музея. Я даже сомневалась, в музее ли мы сейчас. А вдруг это точная копия музейных залов, устроенная Меншиковым в Дуате? Я уже начала подумывать, что нам вообще отсюда не выбраться. Но перед нами возникла широкая лестница. Внизу я увидела застекленные двери, а за ними – Дворцовую площадь.
«Обоюдоголовое» чудовище нас нагоняло. Тжесу-хиру кубарем скатился вниз по лестнице, сбив гипсовую статую какого-то царя.
Мы находились футах в тридцати от дверей, когда я заметила, что они не просто закрыты, а перегорожены тяжелыми цепями.
– Картер, – выдохнула я, беспомощно указав на замок.
Противно сознаваться, но я едва держалась на ногах. Сил еще на одно заклинание у меня не оставалось. Последний их запас я ухлопала, чтобы разбить вазу Сета в Малахитовом зале. Вот вам наглядный пример, почему магия не годится для решения всех ваших проблем. Пытаясь справиться с вазой, я произнесла «божественное» слово. Это стоило мне едва ли не всей моей энергии. Сейчас я чувствовала себя так, будто копала ямы на раскаленном солнце. Было бы куда проще разбить стекло камнем. Я решила: если переживу эту ночь, обязательно добавлю к магическому содержимому своей сумки несколько обыкновенных камней.
До дверей оставалось футов девять. Картер выбросил вперед руку. В кулаке он зажимал Глаз Гора. Амулет вспыхнул, и двери широко раскрылись, словно по ним ударил кулак великана. Последний раз Картер делал нечто подобное в красной пирамиде. Однако мне было не до восхищения братом. Мы выбежали в холодную ночь. Тжесу-хиру не отставал.
Возможно, вы подумаете, что я спятила, но моей первой мыслью было: «Как просто все оказалось».
Несмотря на увязавшегося монстра и выходку Сета (этого, с позволения сказать, бога я придушу при первом же удобном случае; таких мерзавцев еще поискать!), меня удивляло другое: легкость, с которой мы проникли в святилище Меншикова и похитили свиток. Где ловушки? Где системы безопасности? Где взрывающиеся обезьяны? Я не сомневалась: мы украли настоящий свиток. Я ощущала знакомое покалывание в пальцах, как и тогда, в Бруклинском музее. К счастью, обошлось без огня. Что же Меншиков не окружил такую драгоценность надежной защитой?
Из-за усталости я плелась позади Картера. Наверное, это и спасло мне жизнь. Я вдруг почувствовала, что кто-то ползет у меня по черепу. Над головой стало темно. Я сразу вспомнила тень крыльев Нехбет и взглянула вверх. Над нами гигантской лягушкой-волом висел тжесу-хиру. Монстр выбирал время для атаки.
– Картер, стой! – завопила я.
Легче сказать, чем остановиться на обледенелом тротуаре. Я замерла, а Картер не сумел затормозить. Он упал и покатился, выронив меч.
Тжесу-хиру приземлился прямо на моего брата. Если бы не подковообразный вид этого монстра, Картеру настал бы конец. А сейчас у него на голове возникла парочка ядовитых «наушников».
Но как столь крупная тварь сумела прыгнуть в воздух да еще повиснуть там? Слишком поздно я сообразила, что мы напрасно выскочили из музея. Коридоры и углы были нашими союзниками. А на открытом пространстве нам не скрыться.
– Картер, замри! – крикнула я.
Он послушался. Двуглавый монстр брызгал ядом, от которого мгновенно плавился лед.
Камней в пределах моей досягаемости не было. Я схватила обломок льда и запустила в тжесу-хиру. Увы, я попала Картеру по спине, зато отвлекла на себя внимание чудовища.
Обе головы тут же повернулись ко мне, шевеля раздвоенными языками. Первый шаг сделан. Теперь надо было делать следующий – заставить тжесу-хиру слезть с Картера. Но как?
Снадобье я истратила еще в Лондоне. Посох и жезл бесполезны, когда у самой силы на исходе. Нож Анубиса? Вряд ли открытие рта касалось тжесу-хиру. Тем более что ртов у этого поганца два.
Что еще? Амулет, подарок Уолта? Я абсолютно не представляла, как им пользоваться.
Я в миллионный раз пожалела, что выжила из себя Изиду. Сейчас в моем распоряжении был бы обширный магический арсенал богини. Кстати, поэтому я и отделилась от Изиды. Чужая сила опьяняет. Начинаешь от нее зависеть, а это уже опасно. Такая зависимость быстро разрушает жизнь мага.
А можно ли установить временный контакт? В Малахитовом зале я же сумела произнести заклинание «хади». Да, это было трудно, но все-таки получилось.
«Правильно. Изида – вот кто мне сейчас нужен», – подумала я.
«Не думай, Сейди, – мгновенно прозвучал у меня в мозгу ее ответ. Я немного опешила. – Божественная магия должна быть естественной, как дыхание».
«Ты хочешь сказать…» Я осеклась. Нужно действовать спонтанно, не забивая себя мыслями. Я подняла посох. В воздухе вспыхнул золотистый иероглиф. Это был знак «тет» более трех футов высотой. Чем-то он напоминал звезду на верхушке рождественской елки.
Тжесу-хиру зарычал. Две пары его желтых глазок вперились в иероглиф.
– Что, не нравится? – спросила я монстра. – Это символ Изиды, уродина. А теперь слезай с моего брата!
Конечно, я вела себя как дурочка. Много ли пользы от сверкающего иероглифа? Я лишь надеялась, что двухголовая змеюга не отличается особым интеллектом.
Картер озирался по сторонам в поисках меча. Меч валялся футах в тридцати от него. Не дотянешься.
Я не сводила глаз с монстра. Нижним концом посоха я нарисовала на снегу круг. Не ахти какая защита, но лучше, чем ничего.
– Картер, когда подам сигнал, беги сюда.
– Эта тварь слишком быстрая.
– Я попробую взорвать иероглиф и ослепить ее.
Я и сейчас утверждаю, что мой план удался бы, но проверить это я не успела. Мой левый сапог раздавил льдинку. Монстр тут же повернулся на звук.
В это время в свете иероглифа появился молодой русский парень в форме местной полиции и теплой шапке, в руках он сжимал автомат. Мне показалось, что он немногим старше меня. Шинель была ему велика; парень в ней буквально тонул. Увидев монстра, юный полицейский выпучил глаза. Он попятился, едва не выронив оружие.
Парень что-то крикнул мне по-русски. Судя по интонации, это был вопрос: откуда здесь взялась эта тварь и не мы ли ее хозяева?
Тжесу-хиру зашипел на нас обоих, что при двух его головах было совсем просто.
– Это монстр, – объяснила я полицейскому.
Думаю, он ничего не понял. Я все равно продолжала, пытаясь говорить как можно спокойнее:
– Веди себя тихо и не стреляй. Я пытаюсь спасти своего брата.
Юный страж сглотнул. Наверное, он утонул бы и в своей шапке, если бы не большие торчащие уши. Глаза русского парня перебегали от тжесу-хиру к Картеру и пылающему надо мной иероглифу. А потом… потом случилась очередная неожиданность.
– Хекат, – произнес полицейский.
Этим древнеегипетским словом я всегда вызываю свой посох. Автомат в руках парня мгновенно превратился в шестифутовую дубовую палку, увенчанную головой сокола.
Я молча удивлялась. Неужели в русской полиции служат тайные маги?
Парень заговорил по-русски. Среди слов я поняла только одно – Меншиков. Так вот кто тебя послал!
– Ты намерен отвести нас к своему хозяину? – спросила я, хотя мы с парнем говорили на разных языках.
Тжесу-хиру оскалил обе пасти. Он быстро терял страх перед пылающим иероглифом. А Картер был слишком далеко от защитного круга. Не добежит.
Если мальчишка – маг, он должен понимать любую речь на интуитивном уровне. Помню, Амос нам прочел целую лекцию об этом. Сейчас у меня была возможность проверить дядины слова.
– Я понимаю, ты служишь Меншикову, – сказала я. – Но твой хозяин – предатель. Он вызвал это мерзкое чудовище, чтобы убить нас. Он опасается, что мы расскажем о его замыслах освободить Апофиса. Ты слышал это слово – Апофис? Отвратительный змей. Кошмарно отвратительный змей! А теперь либо помоги мне убить монстра, либо не мешай!
Не знаю, понял ли он мои слова на своем интуитивном уровне. Парень колебался. Затем ткнул пальцем в мою сторону и произнес:
– Кейн.
Это не был вопрос, но я ответила:
– Да. Кейн.
На лице парня отобразилась целая гамма чувств: страх, недоверие. Возможно, даже восхищение. Не знаю, что он слышал о нас, но, прежде чем этот приспешник Меншикова решил, помогать нам или действовать против нас, ситуация вышла из-под контроля.
Тжесу-хиру ринулся в атаку. А мой дорогой братец, вместо того чтобы увернуться, решил сразиться с чудовищем.
Картер обхватил руками правую шею тжесу-хиру и попытался оседлать монстра. А тот попросту атаковал его своей левой головой.
Ну о чем думал самоуверенный храбрец Картер Кейн? Уж не собрался ли он покататься на этой твари? Может, хотел дать мне время на заклинание? Сам он будет твердить, что вообще ничего не помнит. Но я вам скажу: этот непрошибаемый дурень Картер пытался спасти меня… ценой собственной жизни. Как вам нравится?
[В чем дело, Картер? Какие еще объяснения? Ты же ничего не помнишь! Лучше помолчи и не мешай мне рассказывать.]
Как я уже говорила, тжесу-хиру атаковал Картера. Мне показалось, что время ползет еле-еле. Помню, я громко кричала, пыталась направить свой посох на монстра. Парень, посланный Меншиковым, тоже что-то кричал (но я не поняла даже на интуитивном уровне). А монстр вонзил зубы в левое плечо Картера, и брат рухнул на снег.