– Сейди, ну давай же!
Подруги ухватили меня за руки, и ко мне снова вернулась способность бегать.
Мы понеслись по тротуарам к станции «Кэнэри-Уорф». Павиан нагонял нас, с ревом продираясь сквозь уличное движение, а Нехбет кружила над нашими головами, пронзительно крича: «Вот они! Они здесь! Убей их!»
– Кто был тот парень? – спросила Эмма, когда мы наконец нырнули в вестибюль станции. – Слушай, до чего он классный! Хорош, как бог!
– Вообще-то, – пробормотала я, – он и есть бог.
Я сунула подаренную мне бритву поглубже в карман и побежала вниз по эскалатору к платформе. Губы у меня все еще покалывало от первого в жизни поцелуя.
И если при этом я тихонько напевала «С днем рождения тебя» и глупо улыбалась во весь рот, несмотря на преследующего нас разъяренного павиана, то кому какое дело?
8Смятение на вокзале Ватерлоо(Приносим извинения за гигантского павиана)
Сейди
Акустика в лондонском метро потрясающая. Любые звуки эхом разносятся по туннелям, так что, пока мы спускались, я слышала и шум прибывающих поездов, и музыкантов, зашибающих монетку-другую в переходах… ну и, само собой, кровожадный рев павиана, который как раз крушил турникеты.
Учитывая вечные разговоры об угрозе терактов и повышенной бдительности служб безопасности, можно было надеяться на присутствие в метро полиции… но, увы, не в вечерний час пик и не на второстепенной станции. Сверху, с улиц, доносилось завывание полицейских сирен, но мы не могли ждать, пока усиленные наряды доберутся сюда, вниз. И уж тем более я не могла позволить, чтобы полицейские попытались застрелить Баби, пока он пребывает в теле моего дедушки. Едва подумав об этом, я со страхом прогнала кошмарные мысли.
Анубис предложил воспользоваться метро, а на случай драки рекомендовал подыскать подходящий мост. Что ж, с этим планом можно работать.
Так, куда бы нам поехать? На «Кэнэри-Уорф» большого выбора направлений не было. Хорошо хоть по линии «Джубили» поезда ходили по расписанию. Мы протолкались на платформу, впрыгнули в последний вагон за секунду до закрытия дверей и в изнеможении плюхнулись на сиденья.
Поезд, набирая ход, нырнул в темный туннель. Опасливо выглянув в заднее окно, я не увидела ни Баби, ни Нехбет. Выходит, отстали…
– Сейди Кейн, – отдышавшись, выпалила Эмма. – Может, ты все-таки объяснишь нам, что происходит?
Бедные мои подружки. Никогда я еще не втягивала их в такие неприятности… даже в тот раз, когда из-за меня нас заперли в мужской раздевалке в школе. (Долгая история, в которую оказались замешаны спортивные трусы Дилана Куинса, белка и спор на пять фунтов. Как-нибудь расскажу.)
Из-за того, что Эмме пришлось бежать босиком, ноги у нее были в ссадинах и пузырях мозолей. Нарядный джемпер теперь больше походил на всклокоченного розового пуделя, с очков осыпалась часть блесток.
Обычно бледное личико Лиз сейчас было красным, как сердечко на открытке. Она даже стянула с себя куртку – невероятное явление, потому что она жуткая мерзлячка. Белая маечка потемнела от пота, и веснушки на руках проступили так ярко, что напомнили мне усеянную звездами кожу Нут, небесной богини.
У Эммы вид был скорее сердитый – ей не терпелось выслушать мои объяснения. А Лиз явно оказалась так перепугана, что не могла выговорить ни слова, только беззвучно шевелила губами. Я была уверена, что она не в силах оправиться от потрясения – шутка ли, пойти к подруге на день рождения, а вместо праздника удирать по улицам от двух кровожадных богов! Но когда она наконец совладала со своим голосом, то первым делом выпалила:
– Тот парень тебя поцеловал!
Ну, Лиз крепко держится за свои приоритеты.
– Я все объясню, обещаю, – сказала я с нажимом. – Знаю, что втягивать вас в эту историю было совсем не по-дружески. Но, пожалуйста, дайте мне минутку. Мне нужно сосредоточиться.
– Сосредоточиться на чем? – требовательно вопросила Эмма.
– Эмма, да помолчи ты! – тут же зашипела на нее Лиз. – Она же попросила, чтобы мы дали ей минуту!
Я закрыла глаза и попыталась успокоиться.
Как я уже говорила, обращаться к хранилищу в Дуате мне удается с трудом, особенно в присутствии зрителей. Однако без своего магического снаряжения я беспомощна, а сейчас, возможно, единственный момент, когда у меня есть время заняться его извлечением. Я старательно настроилась на успех, сказав себе: «Ты можешь сделать это, Сейди. Нужно всего лишь протянуть руку в другое измерение. Прорвать ткань реальности…»
Я вытянула руку. Ничего не произошло. Собравшись, я сделала еще одну попытку, и моя рука исчезла в Дуате. Лиз взвизгнула, но тут же сама заткнула себе рот руками. Хорошо, что от этого вопля я не потеряла концентрацию, а то могла бы и без руки остаться. Наконец мои пальцы нашарили лямку сумки, и я выдернула ее в наш материальный мир.
Эмма вытаращила глаза.
– Ничего себе! Как это у тебя получилось?
Честно говоря, в глубине души я сама задавала себе тот же вопрос. Учитывая обстоятельства, я не рассчитывала, что управлюсь всего со второй попытки.
– Гм, это… такая магия, – ответила я.
Подруги уставились на меня с озадаченным и немного испуганным видом, и вот тут-то я и ощутила весь груз свалившихся на меня проблем.
Подумать только… еще год назад мы с Лиз и Эммой отправились бы в этот день в кино или в парк развлечений. Хохотали бы над смешными рингтонами в телефоне Лиз или фотографиями наших школьных врагинь, обработанными Эммой в «Фотошопе». В то время самыми большими опасностями в моей жизни были бабушкины кулинарные изыски или дедушкины вспышки гнева при виде моих отметок за семестр.
А теперь дедушка превратился в громадного павиана, а бабушка – в крылатую ведьму-стервятницу. И единственные подруги смотрят на меня так, как будто я явилась с другой планеты. Что ж, отчасти так оно и было…
Даже держа в руках свою сумку с магическим снаряжением, я не представляла, что делать дальше. Был в моей жизни период, когда я имела в своем распоряжении всю силу богини магии Исиды, но я сама от нее отказалась… Если я вступлю в бой с Баби и Нехбет, то могу поранить бабушку с дедушкой… а то и погибнуть сама. Но если я не попытаюсь остановить их, кто сделает это вместо меня? Оставить стариков как есть и просто сбежать я не могу, потому что когда боги вселяются в людей, для смертных это не проходит бесследно: мощная магическая энергия выжигает их изнутри и в конце концов губит. Мы сами видели, как подобное едва не случилось с дядей Амосом, а ведь он очень сильный и опытный маг и умеет постоять за себя. А бабушка с дедушкой старенькие, здоровье у них слабое, и о том, как обращаться с магией, они не имеют ни малейшего представления. Так что времени им отпущено совсем немного.
Отчаяние накрыло меня, как тень от крыльев стервятника.
Что по щекам у меня катятся слезы, я заметила только тогда, когда Лиз утешающе положила руку мне на плечо.
– Сейди, ну прости нас… Просто все это немного… странно, понимаешь? Расскажи нам все как есть. Позволь нам помочь тебе.
Я судорожно вздохнула, утирая мокрые глаза и хлюпая носом. Как же я скучала по ним обеим! Правда, раньше я считала своих подруг немного чудаковатыми, но сейчас, насмотревшись на действительно странных существ, я понимала, что Лиз и Эмма как раз самые что ни на есть нормальные. Вот только их мир перестал быть моим. Они молодцы, храбрились изо всех сил, но я видела, что на самом деле они страшно напуганы. Больше всего мне сейчас хотелось не тащить их с собой, а спрятать где-нибудь в безопасном месте, но тут в моем сознании всплыли слова Нехбет: «Из них получится такая славная закуска». И Анубис предупреждал, что богиня-стервятница не отстанет от моих подруг. Она знает, что, если причинит вред им, я тоже буду страдать. Пусть уж лучше они останутся со мной – тогда я сделаю все, чтобы защитить их. Я вовсе не желаю, чтобы их жизнь перевернулась так же, как моя собственная, но по крайней мере сказать им правду я обязана.
– Предупреждаю, все, что я скажу, прозвучит как абсолютное безумие, – сказала я для очистки совести.
После чего я как можно более кратко изложила им все, что случилось со мной с прошлого Рождества: почему я так спешно покинула Лондон, как египетские боги просочились в мир смертных, как я узнала, что являюсь потомственным магом… Я рассказала им про нашу битву с Сетом, про возрождение Апопа и даже про наш дурацкий замысел разбудить бога Ра.
За разговором мы проехали две лишние станции, но я была так счастлива наконец-то свободно поговорить со своими подругами, что совсем потеряла счет времени.
Когда я умолкла, Лиз и Эмма выразительно переглянулись. Ну ясно – решают, как бы помягче сообщить мне, что по мне плачет смирительная рубашка.
– Знаю, знаю, – вздохнула я, уже ни на что не надеясь. – Вся эта история кажется совершенно невероятной, но…
– Сейди, мы тебе верим, – сказала Эмма.
Я растерянно мигнула.
– Что, правда?
– Ну конечно, правда. – Лиз опять раскраснелась, как с ней бывало после катания на «американских горках». – Знаешь, я раньше никогда не слышала, чтобы ты говорила о чем-нибудь так серьезно. Ты… ты изменилась, Сейди.
– Конечно, я ведь теперь стала магом, и… черт, я даже сама понимаю, как глупо это звучит.
– Дело не только в этом. – Эмма сосредоточенно изучала мое лицо, все больше хмурясь, как будто увидела в нем что-то настораживающее. – Ты выглядишь старше. Более взрослой, что ли.
В ее голосе прозвучала грусть, и я поняла почему. Мы не просто стали старше: наши дороги разошлись. Как будто мы сейчас стояли на разных краях пропасти, которая все расширялась и расширялась. И я с мрачной убежденностью осознала: мне ее уже не перепрыгнуть. К прошлому возврата нет.
– А парень у тебя классный, – добавила Лиз. Наверно, мой кислый вид огорчил ее, и она решила таким образом меня подбодрить.
– Он вовсе не мой… – начала я и замолчала. С Лиз о таких вещах спорить бесполезно. А кроме того, я сама так запуталась в своих отношениях с этим проклятым шакалом, что даже не знала, с чего начать.