ралась пустыня – бесплодные красноватые дюны, обожженные зноем, суровые и безжизненные, как поверхность Марса.
Барка была похожа на ту, которую Картер описывал в своем видении о путешествии с Гором, только выглядела она гораздо новее и наряднее. На тугом белом парусе сияло красное с золотом изображение солнечного диска. Вдоль палубы сновали разноцветные светящиеся шары, подтягивая канаты и приводя в движение весла. Понятия не имею, как им удавалось проделывать все это без рук; впрочем, этим вопросом я озадачивалась уже не впервые: волшебный экипаж мне приходилось видеть и раньше.
Корпус украшали медные, серебряные и золотые инкрустации, изображающие странствия лодки через Дуат, и иероглифы, прославляющие могущество и величие солнца.
Посреди палубы, под голубым с золотом балдахином, высился трон бога солнца, на мой взгляд, самое поразительное и самое неудобное кресло из всех, какие попадались мне на глаза. Поначалу мне показалось, что оно золотое, но потом я поняла, что оно все состоит из огня: неведомому мастеру удалось придать живому пламени форму трона. На ножках и подлокотниках были выгравированы иероглифы, которые сияли таким ярким белым светом, что при взгляде на них слезились глаза.
Тот, кто восседал на троне, выглядел гораздо менее презентабельно. Ра оказался иссохшим стариком, который устало горбился, изогнув спину в форме вопросительного знака. Лысую голову усеивали старческие пигментные пятна, морщинистое лицо с отвисающей кожей казалось безжизненным, как маска. Только обведенные сурьмой глаза показывали, что передо мной сидит не мумия, а живой старик: такая в них была боль и мука. Из одежды на боге имелась только юбка и воротник, но на нем этот универсальный египетский наряд смотрелся далеко не так красиво, как на Анубисе. До сих пор самым глубоким старцем, которого я встречала в жизни, был Искандар, бывший Верховный Чтец Дома Жизни, проживший на земле две тысячи лет. Но Искандар выглядел не в пример бодрее и крепче, даже накануне смерти. Помимо общей дряхлости Ра оказался еще и увечным: его левая нога, опухшая чуть ли не вдвое по сравнению с правой, была замотана бинтами.
Хрипло застонав, старик водрузил ногу на сложенные стопкой подушки. На голени виднелись две круглые ранки, очень похожие на те, которые тшезу-херу оставил на плече Картера. Из ранок сочилась, пачкая бинты, зеленоватая сукровица. Покряхтывая от боли, Ра потер больную ногу, и зеленый яд поднялся по его вспухшим венам еще выше, почти до колена. Зрелище внушало такое отвращение, что перья моего ба невольно взъерошились.
Ра поднял глаза к небу, и они тут же налились жидким огнем того же цвета, что и его трон.
– Исида! – крикнул он с мукой. – Хорошо! Я сдаюсь!
Над балдахином промелькнула тень. На палубе появилась женщина, почтительно склонившаяся перед престолом. Конечно, я сразу ее узнала. У нее были длинные черные волосы, обрезанные пониже плеч, как у Клеопатры; белое платье из легкой, полупрозрачной ткани изящно облегало стройную фигуру. Радужные крылья за спиной мерцали и переливались, подобно северному сиянию.
Со склоненной головой и сложенными в умоляющем жесте руками она являла собой воплощенное смирение, но я-то хорошо знала Исиду. И сразу заметила на ее губах улыбку, которую она поспешила скрыть. Я не сомневалась: ее переполняет ликование.
– Владыка Ра, – сказала она. – Я живу ради того, чтобы служить тебе.
– Ха! – отмахнулся Ра. – Ты живешь ради власти, Исида. Не пытайся провести меня. Я знаю, что это ты подослала змею, которая ужалила меня! Вот почему никто не может меня исцелить. Тебе нужен мой трон, верно? Хочешь усадить на него своего мужа, этого выскочку Осириса.
– Владыка, я… – попыталась возразить Исида.
– Достаточно! Будь я помоложе… – начал было Ра, но тут он неосторожно двинул ногой и вскрикнул от боли. Зеленый яд распространился по венам еще немного шире. – О, да что уж теперь, – продолжал он со страданием в голосе. – Я устал от этого мира. Вечно какие-то интриги, козни, планы… Прошу тебя, облегчи эту боль.
– С радостью, владыка. Но для этого мне понадобится…
– Мое тайное имя, – кивнул Ра. – Знаю, знаю. Поклянись, что вылечишь меня, и я дам тебе то, что ты так хочешь получить… и даже больше.
Мне послышалось в голосе Ра предостережение, но Исида то ли не заметила его, то ли оно ее не беспокоило.
– Клянусь, что исцелю тебя, – сказала она.
– Теперь подойди ближе, богиня.
Исида подошла к трону и наклонилась к Ра. Я думала, старик шепнет ей свое тайное имя на ухо, но вместо этого он схватил ее за руку и прижал ее ладонь к своему морщинистому лбу. Пальцы богини зашипели и начали тлеть. Она попыталась отдернуть руку, но Ра крепко держал ее за запястье, не выпуская. Весь силуэт бога солнца вдруг налился светом, в котором замелькали огненные картины его долгой жизни: первая заря на земле; солнечная лодка, плывущая среди только что возникших равнин Египта; создание богов и смертных людей; бесконечный бой Ра с Апопом, возобновляющийся каждую ночь в сумраке Дуата и всегда завершающийся новой победой над Хаосом. Даже не знаю, как передать словами целые века, сменяющиеся с каждым ударом сердца бога. Ведь имя вмещает в себе весь прожитый опыт, а Ра и в те древние времена уже был невообразимо стар. Огненный ореол захватил руку Исиды, потом пламя распространилось к плечу богини, и вскоре все ее тело оказалось объято огнем. Она вскрикнула, и пламя погасло. Исида упала на палубу, от ее белого платья валил дым.
– Надо же, – сказал Ра, – ты выжила.
Не знаю, чего в его голосе было больше – разочарования или уважения.
Исида, пошатываясь, поднялась на ноги. Вид у нее был потрясенный, словно она только что прорвалась сквозь зону боевых действий, однако Исида справилась с собой и подняла руку: на ее ладони пылал огненный иероглиф – тайное имя Ра, преображенное в одно бесконечно могущественное слово.
Богиня возложила ладонь на раненую ногу Ра и произнесла заклинание, вытягивая зеленый яд из вен. Опухоль тут же спала, пропитанные сукровицей бинты свалились на палубу, а ранки от ядовитых клыков затянулись прямо на глазах.
Ра со вздохом облегчения прикрыл глаза и откинулся на спинку трона.
– Наконец-то. Боль ушла.
– Теперь моему владыке нужен отдых, – вкрадчиво сказала Исида. – Очень, очень долгий отдых.
Бог солнца снова поднял веки. Теперь в его глазах не было огня: это были обычные, белесые глаза смертного старика.
– Баст! – позвал он.
Рядом с ним тут же возникла богиня-кошка, одетая в египетские доспехи из кожи с железными накладками. Я заметила, что она выглядит моложе… наверное, подумала я, ее состарило не время, а изнуряющий бой с Апопом в безднах Дуата. Мне хотелось окликнуть ее, предупредить, что сейчас произойдет, но я знала: моего голоса она не услышит.
Баст недружелюбно покосилась на Исиду.
– Владыка, эта… женщина докучает тебе?
Ра покачал головой.
– Нет. Больше никто и никогда не станет докучать мне, моя верная кошка. Сейчас ты пойдешь со мной. Прежде чем я уйду, нам нужно поговорить об очень важных вещах.
– Ты куда-то собираешься, владыка?
– В вынужденную отставку, – сказал Ра, бросив острый взгляд на Исиду. – Ты ведь этого добивалась, богиня магии?
Исида молча поклонилась.
– Нет, владыка! Ни за что! – Баст выхватила ножи и шагнула в сторону Исиды, но Ра удержал ее за руку.
– Хватит, Баст, не горячись, – сказал он. – Тебе предстоит совсем другая битва – последняя и самая важная. А что касается тебя, Исида… должно быть, ты думаешь, что победила, раз завладела моим тайным именем. Но понимаешь ли ты сама, что ты затеяла? Осирис может стать фараоном, но его царствование будет кратким и кончится бедой. Его трон станет лишь бледным подобием моего огненного престола. Эта барка больше не выйдет в плавание по Дуату. Равновесие между Порядком и Хаосом постепенно ослабнет и нарушится. Египет падет, имена его богов потускнеют, превратятся в смутное воспоминание. А потом настанет день, когда весь мир окажется на грани уничтожения. Тогда ты воззовешь к Ра, но меня уже здесь не будет. Когда настанут те черные дни, вспомни, как твоя алчность и твое тщеславие привели к крушению мира.
– Владыка, – Исида склонилась в почтительном поклоне, но я знала, что об отдаленном будущем она сейчас не помышляла. Чувство победы пьянило ее. Она не сомневалась: Осирис будет править Египтом вечно, а Ра – всего лишь дряхлый, выживший из ума старик. Сейчас она и не подозревала, что ее победа вскоре обернется трагедией. Осирис будет убит собственным братом, Сетом, и все мрачные предсказания Ра со временем сбудутся.
– Идем, Баст, – сказал Ра, поднимаясь. – Здесь мы больше не нужны.
Трон превратился в столб пламени, в котором бесследно сгорел пышный шелковый балдахин. Огненный шар взмыл в небеса и вскоре растворился в сиянии солнца.
Когда дым развеялся, Исида осталась на палубе совсем одна.
– Получилось! – воскликнула она, заливаясь счастливым смехом. – Осирис, ты станешь царем! Я овладела тайным именем Ра!
Мне очень хотелось сказать ей, что ее сегодняшний триумф скоро обратится в ничто, но мой голос ничего не значил. Мне оставалось только смотреть, как богиня с ликованием танцует на палубе лодки. Бурно радуясь своему успеху, она даже не заметила, как волшебные слуги-огоньки исчезли. Снасти обвисли, тугой парус опал, весла бесполезно болтались в воде, и вся барка теперь безвольно плыла по течению, никем не управляемая.
На этом мое видение поблекло, и я опять провалилась во тьму.
Проснулась я в мягкой постели. На одну блаженную секунду мне почудилось, что я снова оказалась в своей комнате в Бруклинском Доме. Значит, я сейчас встану, умоюсь, слопаю вкуснейший завтрак в компании друзей, Амоса, Филипа Македонского и Хуфу, а потом проведу отличный день, обучая наших новичков превращать друг друга в рептилий. Что может быть лучше!
Разумеется, я оказалась не дома. Я села и тут же едва не повалилась обратно от сильнейшего головокружения. Осмотревшись, я обнаружила себя на широченной кровати с гладкими свежими простынями и целой горой пуховых подушек. Спальня выглядела довольно шикарно – просторная и вся такая белая, что у меня опять закружилась голова. Может, я снова оказалась в гостях у богини неба Нут? Помнится, ее комната могла в любой момент растаять, как облако.