й грязью, виднелись вросшие в ил кирпичи и доски, всякий мусор, тряпье, покореженный автомобильный буфер и кости. Я не стал приглядываться и выяснять, чьи – людей или животных. В илу трепыхались несколько рыбешек, недоумевая, куда вдруг подевалась река. Водяные демоны исчезли, как и не было их. Футах в десяти от меня из топкой грязи по пояс торчал Бес, взирая на меня с мрачным раздражением.
– Знаешь, парень, когда заставляешь расступиться реку, лупить для этого карликов совсем не обязательно. А ну-ка, вытаскивай меня отсюда!
Я ухватил его под мышки и с силой потянул. Получилось у меня не сразу, зато в конце концов я был вознагражден дивным чавкающим звуком – даже жалко, что никто его не записал. (Нет, Сейди, я не собираюсь воспроизводить его перед микрофоном.)
– Прости, – покаялся я. – Я не хотел…
Бес от моих извинений отмахнулся.
– Главное, что ты справился с демонами, все остальное неважно. А теперь поглядим, как ты справишься с этим.
Я обернулся и увидел гробницу.
Вход в нее представлял собой прямоугольное углубление размером примерно с просторный гардероб, выложенный каменными блоками. Вниз вели несколько ступенек, которые упирались в закрытую каменную дверь с вырезанными на ней иероглифами. Самый большой из них я узнал сразу: это был символ Дома Жизни.
– Демоны стерегли вход, – негромко сказал Бес. – Внутри нас может ждать кое-что похуже.
Под символом я увидел ряд фонетических иероглифов:
– З-И-Я, – прочитал я. – Значит, внутри действительно Зия.
– Что ж, – проворчал Бес, – вполне типичный случай того, что в магии принято называть ловушкой. У тебя остается последний шанс, чтобы передумать, малыш.
Но я его уже не слушал. Зия там, внутри. Даже зная, что произойдет после, я едва ли мог остановиться и передумать. Поэтому я спустился по ступенькам и толкнул каменную дверь.
14В гробнице Зии Рашид
Картер
Саркофаг был сделан из воды.
Как и прочие египетские саркофаги, которые мне приходилось видеть во множестве, он имел вид увеличенной человеческой фигуры с загнутыми ступнями, массивными плечами и широкой улыбкой на лице. Вот только состоял он целиком из чистейшей сверкающей воды. Как и полагается, он лежал на каменном возвышении посреди квадратной камеры. Стены гробницы обильно покрывали рисунки, но сейчас мне было не до них.
Внутри саркофага плавала Зия Рашид в белом одеянии. Ее руки были сложены на груди, и в них она сжимала загнутый пастуший посох и боевой цеп – символы власти фараона. Магический посох и жезл тоже были при ней, только плавали сбоку. Короткие черные волосы чуть колыхались вокруг лица, и это было очень красиво. Именно такой я ее и вспоминал. Сейчас Зия особенно напомнила мне знаменитое изваяние царицы Нефертити: такая же точеная шея, тонкие брови, высокие скулы, изящный нос и безупречно очерченные алые губы.
(Сейди говорит, я слишком увлекся описанием, но это все правда. Именно поэтому Нефертити считают эталоном женской красоты.)
Когда я подошел вплотную к саркофагу, образующая его вода заколыхалась, омывая его бока сверху вниз, раз за разом вычерчивая один и тот же символ:
Бес ворчливо прокашлялся.
– Ты мне не сказал, что она – носительница божественной сущности.
Я и правда как-то не подумал сообщить ему, хотя именно по этой причине Искандар и спрятал Зию, погрузив в зачарованный сон. Когда наш отец выпустил на волю несколько египетских божеств, одно из них – речная богиня Нефтида – выбрала себе в качестве смертной носительницы Зию.
– Значит, это символ Нефтиды? – догадался я.
Бес кивнул.
– Ты вроде говорил, что эта девочка владеет стихией огня?
– Ага.
– Хм-м. Не очень удачная комбинация. Но тогда неудивительно, что Верховный Чтец снабдил саркофаг этой бегущей строкой. Маг стихии огня, вместивший в себя богиню воды, – такое сочетание могло бы убить ее, если только… ух ты, а что, толково придумано.
– О чем ты?
– Вода, наложенная поверх огня, может маскировать магическую силу Зии. Если Искандар пытался спрятать ее от Апопа… – Он вдруг вытаращил глаза, раскрыл рот (то еще зрелище) и воскликнул: – Клянусь матушкой Нут! Это же посох и цеп!
– Ну да, – озадаченно подтвердил я, не понимая, с чего карлик вдруг так удивился. – Ведь многих значительных людей хоронили с этими символами, не только фараонов, верно?
Бес неверяще таращился на саркофаг.
– Нет, малыш, ты не понимаешь. Это же настоящие посох и цеп! Царские регалии Ра!
Меня словно обухом по голове ударили. Вряд ли я бы поразился сильнее, если бы Бес невзначай сказал: «Эй, малыш, ты как раз облокотился на водородную бомбу». Посох и цеп Ра! С ума сойти. Самые могущественные символы самого могущественного египетского бога. Надо же, а в руках Зии они смотрелись вполне заурядно. Сине-золотой посох с загнутым навершием был похож на полосатый карамельный посох, какие часто дарят детям на Рождество, а цеп представлял собой деревянную палку с тремя колючими цепями, свисающими с вершины. Надписи «Собственность Ра» ни на одном из них я не увидел.
– А почему они здесь? – только и додумался спросить я.
– Понятия не имею, – хмыкнул Бес, – но это точно они самые. Раньше я слышал, что они хранятся в подвалах Первого Нома, в самом защищенном хранилище, куда имеет доступ только Верховный Чтец. Надо полагать, Искандар сам взял их и поместил сюда вместе с твоей подругой.
– Чтобы защитить ее?
Бес пожал плечами, явно сбитый с толку.
– Понимаешь, это все равно что подсоединить домовую сигнализацию к ядерной ракете. Слишком мощное оружие. Теперь я не удивлен, что Апоп не мог напасть на нее. Это, я тебе скажу, действительно серьезная защита от сил Хаоса.
– А что будет, если я ее разбужу?
– Все охранные заклинания немедленно падут. Может, поэтому Апоп и привел тебя сюда. Как только Зия окажется вне саркофага, она превратится в легкую мишень. А уж почему Апоп хочет ее смерти или почему Искандар пошел на такие хлопоты, чтобы защитить ее, об этом я знаю не больше тебя.
Я стоял и разглядывал лицо Зии. Три месяца я мечтал, как найду ее… а теперь боялся разбудить. Если я разрушу заклятие сна, то могу как-то случайно ей навредить или сделать беззащитной против нападения Апопа. Но даже если все пройдет удачно… вдруг она возненавидит меня, когда проснется? Мне хотелось верить, что она обменивалась воспоминаниями со своим шабти, а значит, вспомнит, как мы проводили время вместе, и… А если нет? Не знаю, смогу ли я пережить, если она меня отвергнет.
Я коснулся водяного гроба.
– Осторожнее, малыш, – предостерегающе буркнул Бес.
Магическая энергия потекла в меня. Этот ток был слабым, почти неуловимым, но я обнаружил, что могу заглянуть в мысли Зии. Ей снился бесконечный сон о том, что она тонет. Она старалась ухватиться за последнее светлое воспоминание: над ней склоняется доброе лицо Искандара, он вкладывает ей в руки посох и цеп и ласково говорит: «Держи их, моя милая. Они тебе понадобятся. И ничего не бойся. Сны тебя не потревожат».
Вот тут старый маг ошибся. Сон Зии был полон кошмаров. Она слышала голос Апопа, который шипел из тьмы: «Я уничтожил твою семью. Скоро я приду за тобой». Раз за разом на глазах Зии погибала ее родная деревня – под злобный хохот Змея. Нефтида взволнованно металась внутри ее, пойманная в ловушку зачарованного сна девушки. Богиня старалась защитить ее, призвав Нил покрыть их гробницу своими священными водами и уберечь от Хаоса. Однако пресечь кошмары она не могла. Значит, Зия была вынуждена жить в них уже три месяца. Такое не всякий рассудок выдержит.
– Я должен освободить ее, – сказал я. – Мне кажется, она частично в сознании.
Бес с шумом втянул воздух сквозь зубы.
– Вряд ли такое возможно, малыш. Но если ты прав…
– Она в большой беде.
Я погрузил руку глубже внутрь саркофага и направил в него ту же магию, которой воспользовался, чтобы разогнать воды реки, только не с такой силой. Водяной гроб начал постепенно терять форму, как тающий кубик льда. Я подхватил Зию на руки прежде, чем она упала на каменный постамент. Посох и цеп Ра она выронила на камень, а ее собственный посох и жезл со стуком упали на пол.
Как только саркофаг полностью растекся лужей воды, Зия открыла глаза и попыталась вдохнуть, но у нее почему-то не получилось.
– Бес, что это с ней? – в панике крикнул я. – Что мне делать?
– Это богиня, – сказал он. – Дух Нефтиды хочет вырваться из ее тела. Скорее, неси ее к реке!
Лицо Зии начало синеть от удушья. По-прежнему держа ее на руках, я помчался к выходу и вылетел по мокрым скользким ступенькам на берег, хотя Зия брыкалась и вырывалась. Я кое-как проковылял по топкой грязи, умудрившись не потерять равновесия, и бережно опустил девушку у самой воды.
Тараща испуганные глаза, она отчаянно царапала горло руками. Но как только ее тело коснулось нильской воды, вокруг нее замерцал ореол голубого света. На бледные щеки вернулся румянец, а изо рта мощной струей хлынула вода, как будто Зия вдруг превратилась в фонтан. Согласен, это было не слишком женственно и изящно, но в тот момент я не испытывал ничего, кроме невероятного облегчения.
Из реки поднялась фигура женщины в голубом платье. Большинство египетских богов теряют силу, оказавшись рядом с проточной водой, но Нефтиде это не грозило. На ее длинных черных волосах красовалась серебряная корона. Царственной красотой лица она напомнила мне свою сестру, Исиду, только улыбка у нее была мягче, а в глазах светилось больше доброты.
– Здравствуй, Бес. – Ее голос мягко шелестел, как тростники на ветру.
– Привет, Нефтида, – отозвался карлик. – Давненько не виделись.
Речная богиня посмотрела на Зию, привалившуюся мне на колени. Она вся дрожала и по-прежнему хватала ртом воздух.
– Простите, что я вселилась в нее, – сказала Нефтида. – Это был неудачный выбор… который едва не погубил нас обеих. Береги ее, Картер Кейн. У нее славное сердце и выдающаяся судьба.