Мы свернули в очередной коридор, и Таурт вдруг остановилась.
– Ох, бедняжка…
По коридору перед нами прыгала старуха в зеленом больничном халате и с лягушачьей головой. Присев, она лихо вспрыгивала на стену, сидела на ней некоторое время, а потом перескакивала на противоположную стену, преодолевая одним прыжком расстояние футов в десять. Туловище и конечности у нее были человеческие, но голова выдавала родство с амфибиями: покрытая влажной пупырчатой кожей бурого цвета, с большими выпученными глазами, которые вращались во всех направлениях. Время от времени старуха жалобно квакала – видимо, заблудилась.
– Ну вот, Хекет опять потерялась, – с сочувствием сказала Таурт. – Простите, я на минутку.
И она поспешила к старухе-лягушке.
Бес, улучив момент, выдернул из кармана своей пестрой рубашки носовой платок и нервно промокнул вспотевший лоб.
– А я-то еще думал, куда подевалась Хекет? – сказал он. – Давно про нее ничего не слышал… Она богиня лягушек, кстати.
– Никогда бы не догадался, – мрачно отозвался Картер.
Я смотрела, как Таурт ласково успокаивает старую богиню, обещая помочь ей вернуться в свою комнату, если только она перестанет метаться.
– Какая она чудесная, – вздохнула я. – Таурт, в смысле.
– Угу, – невнятно отозвался Бес. – Да, она хорошая.
– Просто хорошая? – возмутилась я. – Я же вижу, что ты ей нравишься! Почему ты так с ней…
Внезапно до меня дошло. Боже, какая же я толстокожая… Почти как Картер.
– Я поняла. Она же упомянула о дворце, где происходило что-то ужасное… Это она спасла тебя тогда в России, верно?
Бес, отдуваясь, отер платком взмокшую шею. Первый раз я видела, чтобы он так потел.
– П-почему ты так решила? – осторожно спросил он.
– Потому что ты в ее присутствии сам не свой! Как будто она увидела тебя… – Я собиралась сказать «без штанов», но потом сообразила, что гордого обладателя голубых плавок это бы не смутило. – Как будто она увидела тебя в жалком положении, и тебе не хочется вспоминать об этом.
Бес смотрел мимо меня на Таурт, и в его лице была та же горечь, как когда он смотрел на дворец князя Меншикова в Петербурге.
– Она всегда меня спасает, – сказал он подавленно. – Она всегда такая милая, добрая, самоотверженная… В древние времена все про нас думали, что мы встречаемся. И даже говорили, что мы чудесная пара, даже работа у нас общая – демонов отпугивать. Ну и красотой мы оба не отмечены, значит, хорошо подходим друг другу. Мы и вправду несколько раз проводили время вместе, но Таурт оказалась для меня слишком уж… слишком хорошей. А я тогда потерял голову из-за другой.
– Из-за Баст? – догадался Картер.
– Сразу ясно, да? – понурился карлик. – Ага, из-за Баст. Она была самой популярной богиней у простого люда, ну и я тоже пользовался большим успехом. Поэтому мы часто встречались на всяких религиозных праздниках. И потом, она была такая… ну, красивая.
Типичный мужской взгляд, подумала я. Все решает внешность, а чудесный характер остается без внимания. Впрочем, высказывать эти мысли вслух я не стала.
– Да куда там, – вздохнул Бес. – Баст всегда относилась ко мне как к младшему братишке. Она и до сих пор так относится. Как мужчина я ее абсолютно не интересую, но понял я это далеко не сразу. Зато я только о ней и думал, и боюсь, что все эти годы я обращался с Таурт… не очень хорошо.
– И все же она пришла к тебе на помощь в России, – заметила я.
Бес угрюмо кивнул.
– Мне тогда удалось послать сигнал бедствия. Я думал, может, Баст примчится и спасет меня. Или Гор. Или хоть кто-нибудь. Я же не знал, где они и что с ними. Я только знал, что в старину у меня было много друзей, и очень надеялся, что кто-нибудь из них выручит меня в беде. Но на мой зов о помощи откликнулась только Таурт. Она рискнула жизнью, чтобы проникнуть во дворец, как раз когда там играли шутовскую свадьбу карликов, своими глазами увидела, как надо мной глумятся при всем честном народе. Ночью она разбила мою клетку и освободила меня. Не думайте, что я не понимаю: я обязан ей всем. Но тогда, едва оказавшись на свободе, я просто сбежал… Мне было так стыдно из-за пережитого унижения, что я просто не мог смотреть ей в глаза. И каждый раз, когда я думаю о ней, я вспоминаю ту ночь во дворце… слышу тот хохот…
В его голосе звучала такая боль, как будто он рассказывал о событиях, случившихся вчера, а не триста лет назад.
– Бес, она же не виновата, – мягко сказала я. – Ты очень важен для нее. Поверь, это сразу видно.
– Слишком поздно, – вздохнул он. – Я причинил ей слишком много боли. Я хотел бы повернуть время вспять, но…
Он умолк. Таурт шагала к нам, заботливо ведя лягушачью богиню под руку.
– Пойдем с нами, милая, – терпеливо уговаривала она старуху. – Мы обязательно найдем твою комнату, только не надо больше прыгать.
– Это был прыжок веры, – проквакала Хекет. – Мой храм где-то здесь, неподалеку. Он находился в Кусе. Славный город Кус.
– Конечно, милая, – успокаивающе сказала Таурт. – Только сейчас твоего храма уже нет. Ни одного из наших храмов не осталось. Но у тебя есть славная, уютная комната, так что…
– Нет, – упиралась Хекет. – Жрецы станут приносить мне жертвы, я должна быть там…
Заметив меня, богиня-лягушка уставилась на меня большими желтыми глазами. Я тут же почувствовала себя мухой, которую вот-вот шлепнет липкий лягушачий язык.
– Это моя жрица! – заявила Хекет. – Она пришла навестить меня.
– Нет, милая, – возразила Таурт. – Это не жрица, это Сейди Кейн.
– Моя жрица, – проскрипела Хекет, похлопав меня по плечу влажной перепончатой лапой. Я изо всех сил сдерживалась, чтобы не скривиться от отвращения. – Скажи там, в храме, чтобы начинали без меня, ладно? Я подойду чуть позже. Скажешь им?
– Гм… Да, – кивнула я в некотором замешательстве. – Конечно, госпожа Хекет.
– Вот и славно, славно. – Желтые глаза незряче уставились в пространство. – А теперь поспать, поспать. Тяжелая это работа, вспоминать…
– Да, милая, – сказала Таурт. – Не хочешь пока прилечь в какой-нибудь из этих комнат?
Она бережно повела старуху в ближайшую пустую палату.
Бес проводил ее печальным взглядом.
– Последний я негодяй, – пробормотал он.
Наверно, мне стоило как-то его утешить, но моя голова была занята совсем другими мыслями. Как она сказала, Хекет? «Пусть начинают без меня». А еще «прыжок веры».
У меня вдруг перехватило дыхание.
– Сейди? – Картер вопросительно уставился на меня. – Что с тобой?
– Я знаю, почему свиток не указывает нам путь, – сдавленно сообщила я. – Я должна начать читать вторую часть заклинания.
– Но мы же еще не нашли Ра, – возразил Картер.
– И не найдем, если я не приступлю к заклинанию. Без этого поиск невозможен.
– В чем дело? – спросила Таурт, неожиданно появляясь рядом с Бесом. Тот чуть не выпрыгнул из своей гавайки.
– Заклинание, – объявила я. – Я должна совершить прыжок веры.
– Кажется, она заразилась маразмом от богини-лягушки, – заволновался Картер.
– Да нет же, балбес! – вспылила я. – Это единственный способ отыскать Ра. Я уверена в этом.
– Послушай, Сейди, – попытался урезонить меня Бес. – Если ты дочитаешь заклинание до конца, а мы к тому времени не успеем найти Ра, то…
– Я знаю. Заклинание ударит по мне.
Каждый маг знает, что такое ответный удар. Если заклинание не достигнет цели, вся магическая мощь «Книги Ра» ударит меня в лицо.
– Все равно, это единственный путь, – настаивала я. – У нас нет времени бродить по этим бесконечным коридорам, осматривая каждую палату. Ра проявится только тогда, когда мы позовем его. А для этого мы должны проявиться сами, хотя это большой риск. Вам придется вести меня. Я не смогу одновременно читать и смотреть под ноги. Вдруг я собьюсь?
– Ты отважная девочка, милая, – сказала Таурт, поднимая факел. – Не волнуйся, я поведу тебя. А ты читай, не отвлекайся.
Я развернула свиток в том месте, где начиналась вторая часть книги. Ряды иероглифов, которые раньше представлялись мне невнятной абракадаброй, выстроились в стройные предложения, чей смысл был мне кристально ясен.
– Я вызываю имя Ра, – начала я читать вслух, – спящего царя, властелина полуденного солнца, восседающего на огненном троне…
Вряд ли стоит повторять все заклинание целиком, но общую идею, думаю, вы уловили. Сначала в нем говорилось, как Ра восстал из моря Хаоса, как его свет воссиял над первозданными землями Египта и принес жизнь в долину Великого Нила. Я читала, и мне становилось все жарче и жарче.
– Сейди, – осторожно сказал Картер, – ты дымишься.
Трудно не запаниковать, услышав подобное замечание. Тем более что Картер был прав: дым густыми завитками валил от моего тела, образуя столб серого дыма, который потянулся дальше по коридору.
– Интересно, это мне мерещится, – сказал Картер, – или дым показывает, куда нам идти? Оу!
Последнее восклицание было вызвано тем, что я как следует наступила ему на ногу, умудрившись ни на секунду не отвлечься от чтения. Смысл этого действия был понятен без дальнейших разъяснений: «Заткнись и шагай вслед за дымом».
Таурт взяла меня под руку и бережно повела вперед. Бес и Картер держались по сторонам от нас, как почетный караул. Следуя за дымом, мы миновали еще два коридора, вышли на лестничную клетку и поднялись на один пролет вверх. Свиток в моих руках обжигал пальцы, я еле различала иероглифы сквозь валивший от меня дым.
– У тебя отлично получается, Сейди, – шепнула Таурт. – Кажется, я помню этот коридор.
Не знаю, по каким приметам она его узнала и как она вообще здесь ориентировалась, и выяснять сейчас не собиралась: все мое внимание было приковано к свитку. Сейчас текст заклинания повествовал о том, как солнечная барка Ра совершает свой путь по небу, о божественной мудрости царя богов и о его славных победах над Апопом.
По моему лицу катился пот. Глаза жгло так, что я всерьез разволновалась, не загорелись ли они на самом деле.