– О, Бес… – растроганно всхлипнула Таурт.
– Уиии! – ликующе завопил Ра, когда шабти внесли его в лодку. – Вижу зебр! Уиии!
Романтическое мгновение было безнадежно загублено. Бес смущенно откашлялся. Таурт отступила, выскользнув из его объятий.
– Ну… вам пора, – сказала она. – Может, Иалу даст вам ответ.
– Иалу? – переспросил я. – А кто это?
Таурт не то чтобы улыбнулась, но ее покрасневшие глаза чуть потеплели.
– Не кто, милый, а что. Иалу – это место. Так иногда называют Седьмой Дом. Передай от меня привет своему отцу.
– Там будет папа? – удивился я, слегка воспрянув духом.
– Счастливо, Картер и Сейди. Удачи вам, – сказала Таурт, целуя каждого из нас в щеку. По ощущениям это было похоже на кратковременную стыковку с дружелюбным, колючим и слегка влажным дирижаблем.
Гиппопотамиха бросила прощальный взгляд на Беса. Я в таких вещах мало что понимаю, но тут даже я догадался: еще немного и она расплачется. Больше задерживаться она не стала: повернулась и полезла обратно вверх по лестнице, а за ней и ее помощники-шабти.
– Горностаи болеют, – глубокомысленно изрек Ра.
Осененные этим перлом божественной мудрости, мы погрузились на борт. Светящиеся шары привели в движение весла, и солнечная лодка отвалилась от причала.
– Кушать, – пробормотал Ра, задумчиво жуя обрывок веревки.
– Это же не едят, дурень ты старый, – проворчала Сейди, отбирая у него веревку.
– Послушай-ка, девочка, – сурово одернул ее Бес. – Может, не стоит называть царя богов старым дурнем, а?
– А если он такой и есть? – вспылила Сейди. – Давай-ка, Ра, ступай под навес. Я хочу проверить кое-что.
– Навес не хочу, – пробормотал старик. – Зебры.
Сейди попыталась ухватить его за руку, но старый бог с неожиданным проворством увернулся от нее и высунул язык. Потеряв терпение, Сейди выдернула фараонов посох у меня из-за пояса (без спросу, разумеется) и потрясла им перед лицом старика, как костью перед собакой.
– Хочешь посох, Ра? Славный, вкусный посох!
Ра неуверенно ухватился за посох и потянул его к себе. Медленно пятясь, Сейди кое-как заманила Ра под навес, продолжая двигаться к пустому постаменту. Как только Ра шагнул вслед за ней, вокруг него полыхнул ярчайший свет, полностью меня ослепив.
– Картер, смотри! – услышал я возбужденный вопль сестрицы.
– Я бы с радостью, но пока не могу, – проворчал я, отчаянно моргая и пытаясь увидеть хоть что-нибудь сквозь желтые блики в глазах.
А потом…
На прежде пустом постаменте теперь высилось кресло, которое на первый взгляд состояло из расплавленного, текучего золота. Я не сразу понял, что это не золото, а настоящий живой огонь, который каким-то чудом покрывает тонкая резьба в виде сияющих белых иероглифов. Это был он – огненный трон из видения Сейди, точь-в-точь такой, каким она его описывала. И честное слово, в реальности он оказался самым прекрасным и в то же время самым жутким предметом обстановки, какой мне приходилось видеть.
Ра тоже отчасти преобразился. Поношенный больничный халат исчез, вместо него солнечный бог был облачен теперь в царский наряд с широким золотым воротником, который казался чересчур тяжелым для морщинистой шеи и усохших плеч старика. Однако все эти чудеса не произвели на Ра ровно никакого впечатления. А может, он их и вообще не заметил.
– Садись же, – предложила ему Сейди.
– Не хочу на кресло, – пробормотал старик.
– Смотри-ка, почти связный ответ, – заметил я. – Похоже, он начинает что-то соображать, а? Хороший признак.
Рано я обрадовался.
– Зебры! – возликовал Ра, выхватил у Сейди посох и с неожиданной прытью заковылял по палубе, взмахивая руками и покрикивая: – Уиии! Уиии!
– Владыка Ра! – встревоженно ахнул Бес. – Осторожнее!
Я бросился царю богов наперехват, чтобы не дать ему свалиться за борт, но не решился схватить его в охапку: мало ли как отреагирует наша преданная своему повелителю команда шаров? Впрочем, Ра избавил меня от сложного выбора, решив проблему самостоятельно: с разбегу врезался лбом в мачту и опрокинулся навзничь.
Мы всем скопом бросились к нему, ожидая самого страшного, но старый бог выглядел лишь слегка оглушенным. Мы подняли его и потащили обратно к навесу. Ра пускал слюни и лепетал что-то бессвязное, но в общем вел себя довольно смирно. В конце концов нам удалось усадить его на трон. Кстати, это оказалось не так-то просто, потому что температура вокруг трона достигала, наверно, тысячу градусов, не меньше, а мне совсем не хотелось превратиться в уголек (за сегодняшнюю ночь игры с огнем и так меня уже несколько достали). Богу, однако, этот сумасшедший жар никакого неудобства не причинял.
Мы отступили назад, глядя на царя богов, который мирно похрапывал, скрючившись на троне и прижимая к груди посох, как плюшевого мишку. Я на всякий случай пристроил ему на колени еще и цеп: вдруг полный комплект царских регалий наполнит его новой силой или сделает что-нибудь еще хорошее. Надежды не оправдались.
– Больные горностаи, – пробормотал Ра, сладко причмокивая во сне.
– Узрите же Ра во всей его славе, – с горечью обронила Сейди, глядя на эту плачевную картину.
Бес уставился на нее с нескрываемым раздражением.
– Конечно, девочка, продолжай. Отведи душу. Мы, боги, просто обожаем, когда смертные потешаются над нами.
– Прости, Бес, – тут же отозвалась Сейди, виновато понурившись. – Я не хотела…
– Неважно, – огрызнулся карлик и с сердитым видом утопал на самый нос, повернувшись к нам спиной.
– Слушай, я правда не хотела… – сказала Сейди, бросив на меня умоляющий взгляд.
– Да ладно, он сейчас просто не в себе, – постарался я успокоить ее. – Как и мы все. Ничего, все наладится.
Сейди порывисто смахнула с щеки слезинку.
– Весь мир вот-вот погибнет, мы застряли в Дуате, а ты думаешь, что все наладится?
– Скоро мы встретимся с папой, и он обязательно что-нибудь подскажет. – Я старался говорить уверенно, хотя в душе испытывал то же отчаяние, что и Сейди. Но ведь полководцы не падают духом, так?
Озеро Огня становилось все уже, пока его берега не сблизились, а кипящая лава не превратилась вновь в темную воду. Багровые отблески у нас за спиной отдалились и погасли. Течение реки ускорилось, и я понял, что мы вошли в Пятый Дом.
Я думал о папе и о том, может ли он в самом деле хоть чем-нибудь нам помочь. Последние месяцы мы вообще очень мало общались. Хотя чему удивляться, он ведь теперь повелитель загробного мира. Наверное, телефонная связь там не очень налажена… Конечно, я хотел его увидеть. Хотя перспектива встречи с отцом в момент самого большого провала в моей жизни заставляла меня нервничать.
Огненный трон сиял во тьме так ярко, что на него было больно смотреть. Вся наша лодка, как огромная лампа, освещала темные берега теплым золотым светом.
По обеим сторонам реки из мрака выступали призрачные селения. Полупрозрачные призраки – потерянные души – выбегали на берег и смотрели, как мы проплываем мимо. Наверное, после многих тысячелетий тьмы новое явление солнечного бога стало для них потрясением. Многие из них как будто хотели закричать от радости, но из их безмолвных ртов не доносилось ни звука. Призраки протягивали к Ра бесплотные ладони и счастливо улыбались, греясь в лучах его теплого света. Когда этот свет падал на них, их тела как будто становились плотнее, на лице проступали краски, даже одежда приобретала цвета. Лодка плыла мимо, и тени снова таяли во мраке, но их радостные лица и восторженно воздетые руки по-прежнему стояли у меня перед глазами.
Мне даже как будто полегчало немного. По крайней мере бедные души увидели солнце напоследок, перед тем как мир окончательно сгинет в пучине Хаоса.
Мои мысли непрестанно возвращались к Амосу и нашим друзьям. Как они там, в Бруклине? Живы ли они еще? Как им удается оборонять наш дом от наемников Влада Меньшикова? Наверное, они так ждут, когда же мы появимся вместе с Ра… И еще я думал, удастся ли мне еще разок увидеть Зию. Хотя бы попросить у нее прощения за то, что я так ее подвел.
Пятый и Шестой дома наша лодка миновала быстро, хотя я толком не понимал, сколько времени прошло. Позади остались призрачные селения, берега, сложенные из костей, и большие пещеры, где стаями носились заблудшие ба, неловко натыкаясь на стены и роя́сь вокруг нашей лодки, как мотыльки вокруг уличного фонаря. Пришлось преодолеть и несколько опасных с виду порогов, хотя светящиеся шары справились с ними с ловкостью бывалых моряков. Пару раз из реки выныривали здоровенные чудовища, похожие на драконов, но Бес встретил их своим фирменным «БУ!», от которого монстры, жалобно взвыв, тут же шли ко дну, пуская пузыри. Ра подремывал на своем пылающем троне, время от времени сладко всхрапывая.
Наконец река замедлила течение и разлилась шире, бурная стремнина успокоилась, превратившись в шелковистую гладь, напоминающую расплавленный шоколад. Своды огромной пещеры, куда вошла солнечная лодка, были выстланы голубыми кристаллами. Свет от солнечной лодки отражался в них ярким блеском, так что казалось, будто само дневное светило катится по ясному голубому небосводу. Берега поросли пальмами и тростником, за ними виднелись пологие зеленые холмы с уютными домиками из саманного кирпича. Над нашими головами со звонкими кликами протянулась стая гусей. Воздух был напоен ароматом цветущего жасмина и свежевыпеченного хлеба. Хотя на душе у меня по-прежнему было тревожно, я почувствовал, что мое тело погружается в состояние умиротворения и покоя: такое ощущение бывает, например, когда возвращаешься домой после долгого и трудного путешествия и с блаженным вздохом растягиваешься на кровати.
– Вот они, Поля Иалу, – объявил Бес, который тоже немного растерял свою мрачность. – Египетский загробный мир для праведных душ. Седьмой Дом Дуата. Ну а вы, наверное, назвали бы его раем.
– Не подумайте, что я жалуюсь, – смешалась Сейди. – Тут, конечно, гораздо лучше, чем в Солнечном Поместье, и к тому же наконец-то запахло едой. Но это, случайно, не означает, что мы умерли?