Правда, наверху Нильс обнаружил ряд тонких, почти невидимых щелей, очерчивавших подобие квадратного люка, однако через вход таких размеров не мог бы войти даже Дар Лан Ан. А уж об Учителях и говорить нечего — их крупный торс ни за что на свете не протиснулся бы через этот вход. И хотя книги и зажигалка, несомненно, ушли именно этим путем, куда девались Учителя, по-прежнему оставалось тайной.
Крюгер расширил зону поисков на много ярдов вокруг водоема. Остальные, поняв, что он ищет, и преодолев страх перед зрелищем кипящей воды, принялись ему помогать. Они обнаружили множество трещин, но все трещины оказались естественного происхождения. Попытка заглянуть в крошечные дыры, сквозь которые, как считалось, вели наблюдение Учителя, тоже ни к чему не привели — все они были неглубокими. Крюгер начал подозревать, что его умышленно направили на ложный след. По-видимому, во время собеседований Учителя наблюдали за ним с какого-нибудь удобного пункта на опушке леса. Но в таком случае, где же они сейчас? Нигде нет и признаков жителей деревни, не слышно голоса Учителей... Крюгеру вдруг стало не по себе.
Пока он стоял в раздумье, отряд прекратил поиски и собрался вокруг него, ожидая приказаний. Он испытал мимолетное удовлетворение от мысли, что командование экспедицией перешло к нему, но тут же забыл об этом. «Пошли в деревню», — коротко сказал он и зашагал впереди.
Они осторожно вышли на край расчищенного участка и при виде хижин остановились. В предвидении возможной засады отряд по приказу Крюгера рассыпался в цепь, но затем они снова двинулись вперед, пока не вступили в деревню.
Все еще ни звука, ни шороха. Они с опаской заглядывали в одну хижину за другой. Да, деревня была покинута.
— И мои книги, наверное, они унесли с собой! — горестно проговорил Дар Лан Ан.
— Боюсь, что так, хотя надо бы вернуться к водоему и попробовать открыть люк. Правда, мы еще не были в той маленькой хижине, куда они бегали к своим Учителям. Но ума не приложу, каким образом там мог поместиться хоть один Учитель? Я же видел, какие они.
— Не в этом дело! — Дар стрелой помчался к хижине Учителей и скрылся внутри. Уже через секунду Нильс услышал свое имя.
— Что там такое? — откликнулся он на бегу. — Они оставили твои книги как знак доброй воли?
— Не книги. Я не могу описать это.
Крюгер влетел в хижину одновременно с последними словами Дара. На мгновение он остановился, пока глаза привыкли к полутьме, затем увидел то, о чем говорил маленький пилот.
Хижина была почти пуста, только посередине стоял грубо сколоченный стол. На столе лежал какой-то аппарат. Он был без кожуха и состоял из проводов, конденсаторов и чего-то, похожего на радиолампы, и все это было сшито на живую нитку. Крюгер сразу понял, что это, но не успел вымолвить ни слова. Устройство на столе заговорило первым:
— Подойди, Нильс Крюгер. Я давно жду тебя. Нам надобно о многом поговорить.
10. Разъяснение
Голос принадлежал Учителю, в этом не было никаких сомнений. Равным образом не приходилось сомневаться и в том, что Нильсу предстояло пересмотреть многие свои представления. Ведь насколько ему было известно, радио не имело даже племя, обосновавшееся у полярной шапки и разбросавшее свои города по всей планете. Возможно ли, чтобы эти существа знали об электричестве больше, нежели позволял предположить покинутый город?
— Почему ты меня ждешь? — спросил юноша. — Я сам не был уверен, вернусь ли когда-нибудь сюда... или ты считаешь, что я не проживу без зажигалки?
— Я был уверен, что Дар Лан Ан вернется за своими книгами; я слишком хорошо знаю его народ, чтобы сомневаться в этом. Позже я узнал, что и ты придешь вместе с ним.
— Как же ты узнал?
— Мне сказали. Потом объясню. Конечно, ты можешь мне не верить, но не такой уж я тебе враг, хотя кое-какие мои действия и могут вызвать твое негодование. Я охотно предоставлю тебе право жить столько, сколько позволяет твое естество... если ты согласишься на некоторые мои условия.
— А если не соглашусь? — Как и следовало ожидать, Крюгеру не понравились слова невидимого собеседника.
— Тогда с тобой опять начнут случаться всякие неприятные происшествия. И рано или поздно счастье тебе изменит.
Медленно, очень медленно Нильс осознал сказанное.
— Ты имеешь в виду, что тот обвал на окраине города и кратер — все было подстроено?
— Вот именно. А кроме того, некая дверь оказалась запертой не случайно, и некий люк был оставлен открытым и без охраны тоже с определенной целью, и некий гейзер был пущен в воздух, а не в теплообменник. Будь же благоразумен, Крюгер; ты знаешь об этой планете слишком мало, а я — слишком много.
— Но ты же не мог... — Крюгер остановился; сам факт, что это существо знало о происшествиях в Ледяной Крепости, делал его возражение смешным. Он изменил фразу: — Как ты об этом узнал? Ты что, один из тамошних Учителей?
— Я часто говорю с ними.
— Значит, они подстраивали все это по твоему наущению? Или сами хотели избавиться от меня? Или же ты делал это помимо них?
— Они действовали по моему приказанию. Они не желали твоей гибели; с точки зрения чисто личной не хочу этого и я. К сожалению, ты слишком общителен.
— Что ты имеешь в виду? И почему это, собственно говоря, так уж плохо?
— Я задал тебе много вопросов, пока ты был нашим пленником, и не только о тебе самом, но и о технических знаниях, которыми ты располагаешь. Ты ответил на все вопросы честно и, насколько я могу судить, правильно. Сам я не специалист в электротехнике, но знаю достаточно, и понимал почти все, о чем ты говорил.
— Чем же в таком случае я тебе не понравился?
— Если ты рассказал все мне, а полагаться на меня ты никак не можешь, то ты, несомненно, расскажешь все и народу Дар Лан Ана. У меня нет возражений против уровня цивилизации, которого они достигли, но зато есть веские причины не давать им возможности достигнуть уровня технологии твоего народа.
— Откуда ты знаешь о нашем уровне технологии?
— Об этом говорит само твое присутствие на этой планете.
— Почему ты возражаешь против того, чтобы они узнали нашу технологию? Ведь ты тоже ее узнаешь.
— Мы не хотим, чтобы они покинули эту планету. Они нужны нам здесь.
У Крюгера мелькнуло смутное подозрение, и, чтобы проверить его, он спросил:
— А как насчет вашего народа там, в деревне? Ты бы тоже возражал?
— В высшей степени. Ими легче управлять, когда они такие, какие есть.
— Как же ты смеешь говорить мне все это, когда рядом стоит Дар Лан Ан и слушает наш разговор?
— Его Учителя все знают. Они не хотели помочь мне избавиться от тебя, но мне удалось их принудить. Когда их попытки не удались, я приказал им прислать тебя сюда, чтобы убедить тебя, если возможно, или убить, если это окажется невозможно.
Крюгер, убедившись, что подозрения его оправдались, наклонился к самому аппарату и заговорил с такой злостью, какой еще никогда не испытывал.
— Теперь мне все понятно. Ты не принадлежишь ни к расе Дара, ни к расе народа, который жил в этой деревушке. Ты и тебе подобные вертите жителями деревни в делах повседневных и указываете остальному населению планеты, как поступать в делах более сложных. Я не знаю, кто из вас — вы или они — был аборигеном этого мира, но мне совершенно ясно, почему вам не хочется, чтобы они покинули теперь эту планету. Вам бы тогда пришлось самим работать на себя! Что, неправда?
К концу тирады Крюгер настолько разъярился, что было просто чудом, как невидимому собеседнику удавалось его понимать. Но он, видимо, понял.
— Отчасти ты прав, — спокойно ответил он.
— Отчасти! Я прав во всем! Ну-ка, выйди, покажись!
— Боюсь, что именно сейчас это совершенно невозможно.
— Чего же ты боишься? Что я нечаянно наступлю на тебя и раздавлю?
— Не совсем так. Хотя, вообще-то говоря, наша встреча, произойди она в условиях, пригодных для жизни одного из нас, и в самом деле окончилась бы смертью другого. Я бы не смог выжить в твоем окружении, и я почти уверен, что ты не выжил бы в моем... Во всяком случае, Дар Лан Ан не выжил бы наверняка.
— Значит, он, а не ты абориген этой планеты. А вы явились сюда и поработили их!
— Я недостаточно хорошо знаю прошлое, чтобы опровергнуть твое утверждение, но полагаю, что ты неправ.
— Здесь же все ясно.
— Ты делаешь слишком уверенные заявления, основываясь на крайне малочисленных данных. Согласен ли ты пообещать мне не передавать народу Дар Лан Ана никаких знаний, за исключением тех, что мы одобрим?..
— Нет!
— Подожди, дай мне закончить... пока ты узнаешь о нас достаточно, чтобы судить объективно.
— А как я об этом узнаю?
— Я согласен освободить тебя от твоего обещания, как только ты об этом попросишь, но при условии, что я оставляю за собой право прикончить тебя, если найду это необходимым или целесообразным.
— И ты думаешь, что я буду чувствовать себя связанным обещанием, которое дам при таких условиях?
— Да я просто не советовал бы тебе делать и говорить что-нибудь такое, что дало бы мне основания усомниться в тебе. И я уверен, ты знаешь, что я имею в виду.
— А как насчет Дара?
— Как я уже сказал, он волен говорить все, что ему угодно, пока он жив. У него нет знаний, которые, по нашему мнению, не должны быть переданы его народу.
— Он слышал, когда мы говорили об электричестве.
— Я помню.
— Ладно, будь по-твоему, я не стану рассказывать ничего без твоего ведома. Но предупреждаю, что убедить меня будет трудновато.
Из приемника донесся вздох облегчения.
— Вот это уже лучше, — последовал ответ. — Признаться, я был бы рад подружиться с тобой, как ты, по-видимому, дружишь с Дар Лан Аном.
— После всех твоих «случайностей» на это потребуется время... да и доверие.
— Твои слова наводят меня на мысль, уж не принадлежишь ли ты к расе, которая не ведает ошибок. Моя раса не такова. Впрочем, пожалуй, лучше перейти к объяснениям. Прежде всего твое предположение о том, что мы используем расу Дар Лан Ана просто в качестве рабочей силы, в корне неверно. Это невозможно чисто практически — мы не способны жить в тех же условиях, что и они. Но через несколько лет они умрут, и с их смертью начнется время, когда мы сможем жить на этой планете свободно.