– По одному из адресов, что мы проверяли, ворота открыл пассажир «Жигулей», которые меня чуть не сбили.
– А ты не ошибся? – встрепенулся Мальцев.
– Нет, – Антон отрицательно мотнул головой. – Я его на всю жизнь запомнил. Он меня, кстати, тоже узнал и попытался смыться. Пришлось ему по физиономии съездить. В доме оказался еще один…
– Погоди, – вновь прервал его Мальцев, – но ведь там всего четыре трупа?
Пришла очередь удивляться Филиппову:
– А сколько же их, по-вашему, должно быть?
– Трое моих парней, это понятно, – зло посмотрев в глаза Антона, проговорил Мальцев, – и двое тех, которые там были, – получается пять.
До Антона наконец стала доходить логика рассуждений Мальцева.
Он усмехнулся:
– Считаете, что мы и тех, и этих перестреляли?
– Я пока только предполагаю. – Мальцев поморщился, словно у него во рту было что-то кислое. – Если бы я так считал, то вся ваша компания уже кормила бы рыб. Просто не исключаю, что вас кто-то прикрывал.
– Для чего? – Антон не на шутку разозлился. – Во-первых, я хорошо помню наш уговор и не собираюсь рисковать Региной. В конце концов, если бы на мне была какая-то вина в гибели ваших людей, я бы сюда не пришел. Во-вторых, друзья, которых вы имеете в виду, за исключением того, который обходил со мной адреса, ничего не знают о случившемся.
– Послушай. – Мальцев достал из кармана носовой платок и вытер им слезившиеся, по-видимому, от недосыпания, глаза. – Давай по порядку.
– По порядку? – Антон на секунду задумался. – В общем, так. В доме был еще один человек. Им оказался водитель того самого «жигуленка».
– Так, – Мальцев оживился. – Значит, экипаж в полном составе. Он тебя тоже узнал?
Антон вздохнул:
– Если бы Юрка вошел в дом один, то этот тип ни о чем бы не догадался. Он не знал, что его дружок нокаутирован. Окна, выходящие во двор, расположены с солнечной стороны, и потому ставни были закрыты. Как только я появился, он сразу меня узнал и выхватил пистолет. Нам приказал встать лицом к стене и опуститься на колени. Почти сразу началась стрельба во дворе. Кто-то заглянул в окно, этот парень выстрелил… Почти одновременно вбежал тот, которого мы вырубили. У него тоже был ствол…
– Чего же вы его не обшмонали? – удивился Мальцев.
– Кто мог подумать, – сокрушенно вздохнул Антон. – Он сразу заорал, что их обложили. Тот, что ставил нас на колени, сказал, чтобы он успокоился. Кстати, – спохватился Антон, – он его Кузей назвал, а тот его Владом.
– Хм. – Мальцев откинулся на спинку сиденья и несколько раз, закатив глаза, словно что-то вспоминая, прошептал обе клички. – Продолжай.
– Что продолжать? – Антон пожал плечами. – Кто-то стрелял, бегал… Окна били. Мы с Саяпиным лежали, уткнувшись мордами в пол и закрыв головы руками.
– Дальше что? – поторопил его Мальцев, одновременно бросив взгляд на часы.
– Затем все стихло. Пары минут мне хватило, чтобы снять крышку системного блока…
Мальцев поморщился:
– Что-то не очень мне верится, что двое сопляков положили трех моих лучших людей.
Антон про себя усмехнулся, вспомнив, как один из этих «лучших» стрелял в отражение, а второго бил мандраж. Однако внешне никак не выдал своих эмоций и лишь неопределенно пожал плечами.
– Как догадался, что именно мы ищем? – спросил Мальцев.
– Догадался, – неопределенно пожал плечами Антон. – Дураку понятно, раз вы отказались от денег, которые я предложил, и с таким упорством начали собственное расследование, значит, дело вовсе не в компьютерах.
Мальцев заерзал на сиденье, затем подозрительно посмотрел на Филиппова:
– А эти деньги где?
Антон с нескрываемой неприязнью посмотрел на собеседника.
– Деньги? – переспросил Антон. – А где Регина?
После того как с улицы позвонили и Кузя, сунув «наган» под выпущенную поверх брюк рубашку, отправился во двор, Влад приник к окошку. Антон ошибался, предполагая поначалу, что из дома не видно, что происходит у калитки. За несколько дней до их прихода Влад предусмотрительно просверлил отверстия в ставнях, через которые открывался хороший обзор.
Увидев, как во двор ворвались двое вооруженных людей, сбив с ног его напарника, Микляев не стал испытывать судьбу, а сиганул в окно кухни и через минуту оказался на соседней улице.
Пробежав квартал, запрыгнул в первый попавшийся трамвай, но, доехав до следующей остановки, успокоился и, взяв себя в руки, вышел.
Главная задача сейчас состояла в том, чтобы разобраться, что происходит на оставленной им квартире и кто эти люди. Немного поразмышляв, он отправился обратно.
На Партизанской, прямо у Риткиного дома, стояли милицейский «уазик» и черная милицейская «Волга». Толпились люди. На другом конце улицы появилась карета «Скорой помощи».
Влада забила нервная дрожь: сомнений нет, их вычислили, и, судя по ажиотажу, дело тут вовсе не в компьютерах. Поэтому, решив больше не испытывать судьбу, он отправился к своему шефу.
Спартака он застал там, где и надеялся увидеть, на складе с «паленой» водкой. Сегодня ожидался завоз очередной партии, поэтому, устроившись за небольшим деревянным столиком, он со своим племянником резался в нарды.
При появлении Влада азербайджанец поморщился:
– Что, опять настроение пришел портить?
Влад пожал руку Гейдару и, усевшись рядом со Спартаком, выпалил:
– Кажется, мы влипли!
Спартак, оторвав взгляд от брошенных зариков, уставился на него:
– Что ты сказал?
– Влипли, говорю! – он отвел глаза в сторону. – Менты нас с Кузей вычислили! Его, кажется, взяли.
– Где компьютер? – прищурился Спартак.
– Не успели сдать… Только распаковали. Ворвались как раз в то время, когда должен был покупатель подъехать.
– Так этого шакала с вещественным доказательством взяли! – Спартак соскочил со своего места. – Я же вас предупреждал, увозите в другой город.
Влад втянул голову в плечи и предусмотрительно промолчал, предоставив возможность шефу делать самостоятельные выводы.
– Так ты его бросил? – азербайджанец заметался из угла в угол, лавируя между штабелями коробок. – А если он расколется?
Влад отрицательно замотал головой:
– Не расколется. Мы этот вариант предусмотрели.
– Как предусмотрели?
– Ты в курсе, что я недавно машину из ремонта забрал? – неожиданно спросил он.
– Ну.
– Так вот, мне тогда столб дорогу перебежал. Весь передок у меня теперь новый. Как раз в четыреста баксов влетел.
– И что из этого? – не понял Спартак.
– А то, что мы решили, в случае чего, говорить, будто в меня лох на Мичурина въехал. Ментов решили не вызывать, разошлись по-мирному. Он компьютер вез, им и рассчитался.
– А если проверят? – не унимался Спартак.
– Конечно, проверят, – Влад тяжело вздохнул. – Мы даже на место аварии съездили и все нюансы обговорили. Запомнили только цвет и марку машины. Ну, водителя одинаково описать сможем.
– Так вам и поверили, – усмехнулся азербайджанец. – Номера таких машин до конца жизни перед глазами стоять будут.
– Логически правильно, – подтвердил Влад. – Но для адвоката – самое то, чтобы выиграть дело. Помнишь, как я ментам с пушкой попался? Думаешь, кто-то поверил, что я ее нашел и нес сдавать, как это было указано в заявлении? Нет. Но никуда не денешься. Как видишь, цвету и пахну.
– Что же ты сейчас паникуешь? – не унимался Спартак.
– Я же человек. У меня тоже нервная система есть.
Этим ответом Влад вызвал взрыв смеха за столом.
– Ладно, – сквозь слезы выдавил из себя Спартак. – Иди, отдохни пока.
Как только Влад скрылся за дверьми склада, лицо Спартака сделалось серьезным.
– Как достали эти тупые русские бараны! – он перешел на родной азербайджанский язык.
– Да, только и умеют водку жрать, – поддержал его Гейдар, – зачем он вообще тебе нужен? Разве мало земляков?
– Был нужен, – криво усмехнулся Спартак. – Теперь, видимо, придется распрощаться.
Он взял со стола сотовый и набрал номер:
– Здравствуй, отец… Как дела?
Поговорив с минуту о пустяках, он перешел к делу.
– У меня просьба к тебе будет одна – узнай, пожалуйста, подробности сегодняшнего задержания на Партизанской, семнадцать, Кузьмина Олега… – Он на секунду задумался: – Вот отчество забыл… Ну пока… Всего хорошего.
Гулиев Мадат Шадиевич, отец Спартака, относился к редкой категории людей. Добившись максимального успеха в чем-то, он терял интерес к этому делу и начинал искать новый плацдарм для своих идей, постоянно начиная все с нуля.
Будучи помощником секретаря ЦК, он вовремя поймал ветер перемен девяностых и прибрал к рукам большую часть бакинских нефтеперерабатывающих предприятий. Утвердив на ключевые посты своих людей, в конце девяностых Мадат Шадиевич покинул Азербайджан и, поселившись в России, начал потихоньку вить собственную сеть наркоторговли, одновременно зорко наблюдая, как младший сын, Спартак, самый непутевый, постигал здесь азы рыночной экономики.
Сейчас Спартак уже довольно твердо стоял на ногах и уверенно чувствовал себя на новом поприще. Ощутимый результат давала ему долларовая подпитка со стороны отца.
Возник своеобразный финансовый круговорот по отмыванию грязных денег. Постепенно обзаведясь нужными людьми во всех более или менее значимых структурах, Гулиев стал чувствовать себя уверенно. Многие чиновники, в большинстве своем материально зависящие от него, были готовы тотчас, забросив все государственные дела, броситься по первому зову выполнять приказы старика.
Так и на этот раз, не успел Спартак доиграть партию, как зазвонил телефон.
– Значит, слушай меня внимательно, – в голосе отца послышались тревожные нотки. – Сейчас срочно едешь ко мне. По дороге будь осторожен и постарайся определить, нет ли за тобой слежки.
– Что случилось? – испуганно пролепетал Спартак. – Мне товар встретить надо.
– Оставь там Гейдара, а сам ко мне, – уже более жестко проговорил Мадат Шадиевич и отключился.