Теряясь в догадках, не на шутку напуганный Спартак бросился выполнять указания.
Разговор продолжился уже в доме отца.
Дождавшись, когда горничная разольет чай, Мадат Шадиевич вздохнул и безо всяких вступлений перешел сразу к делу.
– Я выполнил твою просьбу. Очень компетентный человек из милиции пролил свет на события, которыми ты интересуешься. – Он на секунду замолчал и внимательно посмотрел в глаза сыну: – Сначала скажи мне, зачем ты интересуешься этой разборкой?
– Какой разборкой, отец? – Спартак опешил, решив, что тот что-то напутал. – Там был арестован мой человек.
– Значит, ты тоже имеешь к этому отношение?
Спартак увидел в родительских глазах испуг. Ему сделалось нехорошо.
– Отец, прошу тебя…
Мадат Шадиевич поднялся со своего места. Он был высоким, подтянутым мужчиной. Красивое смуглое лицо, короткая, аккуратная прическа, абсолютно седые волосы.
– Как я мог упустить этот момент из внимания?! – вырвалось у него на русском языке.
Спартак, чувствуя недоброе, тоже встал из-за стола.
– Что случилось, отец?
– Твой ишак по имени Кузя убит в перестрелке.
– Ты давно из армии уволился? – Навродский размял сигарету и подкурил.
– А что? – Антон вопросительно посмотрел на следователя.
– Да так, ничего, – по его лицу скользнула едва заметная тень какой-то тоски. – Я тоже служил.
Они сидели во дворе дома, где жил Антон, за грубо сколоченным пенсионерами столиком. Его поверхность была отполирована руками. По вечерам, когда спадала жара, за ним разыгрывались нешуточные баталии в домино. Филиппов уже направлялся к Ежову, когда нос к носу столкнулся в подъезде со следователем. В первый момент он даже напугался, опасаясь, что милиции удалось разобраться, после чьего визита на Партизанской осталось четыре трупа, однако, увидев, что Навродский один, а это никак не вязалось с задержанием особо опасного преступника, быстро взял себя в руки и успокоился. Возвращаться в квартиру не стали, выбрав местом для беседы уютный двор, тем более в такое время он еще абсолютно безлюден.
– Десять лет в пехоте, – между тем продолжал Навродский. – Два из них в Афгане…
«Значит, тогда я не ошибся», – подумал про себя Антон, вспомнив, как в Чечне, во время боя в Толстой-Юрте предположил, что этот милиционер так или иначе ранее был связан с армией.
– Жалеете, что ушли?
– Как сказать, – он пожал плечами, – и да, и нет. Дерьма там, конечно, было поменьше… – затем, пристально посмотрев Антону в глаза, неожиданно переменил тему разговора: – Ты, как я понял, собирался возместить ущерб Решетову?
– Да, – кивнул Антон.
– А разговор на эту тему с ним был?
Филиппов на секунду задумался, как и о чем можно говорить с Навродским. Решив, что толика правды не помешает, вздохнул:
– Он не хочет денег. Ему товар нужен.
– Понятно, – по лицу Навродского скользнула едва заметная ухмылка. – Не наезжал, значит?
Антон вновь выдержал паузу, собираясь с мыслями. Разговор начал входить в какую-то непонятную стадию напряжения. Так бывает, когда оба собеседника знают гораздо больше, чем пытаются выдать в разговоре, опасаясь, что демонстрация чрезмерной осведомленности может лишь навредить. Этот момент не ускользнул от Навродского.
– Да нет, – Антон пожал плечами, – пока тьфу-тьфу тихо.
– Все-таки я к тебе в такую рань не просто так приперся. – Навродский внимательно посмотрел на Антона. – Не дает мне покоя эта адская машинка в кабине. Сам посуди, – оживился он, – ну, сперли компьютеры, а зачем тебя-то убирать? Может быть, наоборот было? Сначала пришли заложить взрывное устройство, а затем вскрыли контейнер? Значит, основной целью пришедших было ликвидировать тебя. А по поводу компьютеров, – Навродский сплюнул на землю, – подвела элементарная жадность. Вскрыли контейнер из любопытства, а там на тебе…
– А может, это сделали разные люди? – выпалил Антон и неожиданно, словно молния, его осенила догадка.
– Что с тобой? – удивился Навродский перемене во внешности Филиппова.
– Да нет, ничего… Просто меня ждут…
Ничего не объясняя, ошарашенный собственной догадкой, Антон направился в сквер за домом Ежа, где накануне договорился встретиться с Саяпиным. Юра сидел на скамейке, со скучающим видом озираясь по сторонам.
– Слушай, постарайся вспомнить имя, которое назвал этот парень на Партизанской, – едва успев поздороваться, спросил Антон.
– Спартак, – не задумываясь, ответил Саяпин. – А что, есть какие-то версии?
– Есть. И если они подтвердятся, я своей бывшей жене ноги в шампанском помою.
Жанну они без труда разыскали на работе.
Почти сразу после развода она пошла работать коммерческим директором в мебельный салон матери.
Появление Антона застало ее врасплох.
Она сидела за столом в небольшом кабинете и что-то старательно выводила ручкой на каком-то бланке.
Напротив нее, вполоборота, вальяжно развалившись на стуле, сидел молодой парень в синем комбинезоне и такого же цвета кепке. Закинув ногу на ногу, он о чем-то увлеченно говорил.
Антон с Юрием зашли без стука и бесцеремонно встали напротив.
Замолчавший враз парень опешил. Он перевел взгляд с Антона на Юрия и обратно.
– Вы что, мужики? Стучаться надо.
– Шел бы ты, братец, работать, – процедил сквозь зубы Саяпин. – А то, глядишь, работалки тебе повыдергиваем.
– Иди, Шура, – подала голос Жанна. – Это мои… – она на секунду задумалась, как представить двоих странных посетителей, затем, отведя взгляд в сторону, выдавила: -…Знакомые.
Пожав плечами, он подчинился.
– Здравствуй, – сухо бросил Антон и, подойдя к столу, сел на освободившийся стул. – Как дела?
Жанна неопределенно пожала плечами:
– Нормально. Зачем пришел?
Антон отчего-то встал, подошел к окну. Возникла неловкая пауза.
– Я, пожалуй, – Саяпин кивнул на дверь, – там подожду. – И вышел.
– Жанна, не подумай, что… – он замялся, не зная, как завязать разговор.
Она вышла из-за стола и, подойдя к нему сзади, дотронулась ладонью до плеча.
Он вздрогнул и непроизвольно поежился.
– Я не за этим пришел.
Жанна отдернула руку.
Он развернулся в ее сторону и пристально посмотрел в глаза.
– Как звали того… – Он вновь замолчал, не зная, как обозвать ставшего причиной развода человека.
Она сама пришла к нему на помощь:
– Спартак. А зачем тебе? Он, насколько я понимаю, искупил свою вину, – она как-то странно улыбнулась. – Да и не виноват он вовсе. Как у вас, мужиков, принято говорить: «Сучка не захочет – кобель не вскочит».
– Где я могу его найти? – перебил ее Антон.
Жанна насторожилась:
– Что ты хочешь сделать?
– Ничего, – Антон усмехнулся. – Ты что, до сих пор с ним встречаешься?
Она фыркнула:
– Я о нем почти ничего не знаю…
– Вот как, – вырвалось у Антона. – А на СПИД после него ты не проверялась?
– Не смей со мной так разговаривать! – выкрикнула она. – Я с ним случайно… Он меня грязью облил, когда на своей машине у тротуара проезжал… Довез до дома.
– Так, – протянул Антон, – ну а хоть номер машины знаешь? Может, он тебе свой телефон оставлял?
Жанна отрицательно замотала головой. Однако по ее виду он понял, что лжет.
– Ты ведь с ним не один раз встречалась.
– Почему ты так считаешь? – возмутилась она.
– Соседи сказали, – соврал Антон. – Кстати, а где вы машину оставляли?
Жанна отвела взгляд в сторону:
– На автостоянке.
– Так как же он ее смог забрать без ключей и документов? – продолжал наседать он. – Насколько я помню, это чучело упорхнуло в одной рубашке.
– Я его родственнику на следующий день все отдала, – опустив голову, выдавила она из себя.
– А как вы встретились?
Жанна вздохнула:
– Позвонила и сказала, что нахожусь у мамы.
– Наконец-то, – Антон откинулся на спинку стула. – Говори номер.
– Зачем тебе? – завела она старую пластинку. – Ведь уже все кончено. Кстати, а тебя не интересует, почему за ключами он не сам приехал?
– Так родственник тоже хочет на халяву потрахаться, – усмехнулся он.
– Дурак, – спокойно проговорила Жанна. – Ты же его покалечил, он после этого три месяца в Пироговке куковал.
«Ну вот ты и проболталась, подруга! – усмехнулся про себя Антон. – Дату поступления и больницу знаю, отделение наверняка травматологии, а в медицинской карточке есть адрес».
Он облегченно вздохнул, однако, чтобы Жанна не догадалась, что выдала тайну, еще немного попил у нее крови и, в конце концов изобразив на лице ярость, выскочил из кабинета…
– Девушка, – Саяпин перегнулся через барьер, отделявший стол дежурной медсестры от вестибюля. – Я так и знал, бог есть!
Обескураженная этой новостью, медсестра подняла на него удивленно-испуганный взгляд:
– Вы это к чему?
– А к тому, – Юра покосился на стоящего неподалеку Антона, – что, увидев вас, я понял: вы мне поможете!
– Ближе к делу, – она нахмурила брови, – у меня масса дел.
– В общем, так, – его лицо сделалось озабоченным. – У меня есть друг по имени Спартак. Он поступил к вам в конце марта с кучей переломов. Я его несколько раз навещал. – Он испытующе посмотрел на нее: – Помните меня?
– Я работаю здесь с середины мая, – пожала она плечами, словно сожалея, что ей не представилось возможности познакомиться с Саяпиным раньше.
Однако Юру это нисколько не смутило, и он продолжал наступать по всему фронту:
– Так вот, я сейчас приехал из Тольятти, – для пущей убедительности он сунул ей под нос паспорт, открытый на той странице, где стоял штамп прописки, – а блокнот с номером сотового и адрес оставил дома.
– Мы справок не даем, – усмехнулась она, догадавшись, к чему он клонит. – Остановитесь в гостинице.
– Девушка, дорогая! – взмолился Юрий, протягивая ей огромную коробку шоколадных конфет. – Сейчас самый паршивый номер бешеных денег стоит, я лучше вам их отдам, а сам у друга детства поживу.