– Что будем делать с трупом?
– Не боись, я все продумал, – он посмотрел Антону в глаза каким-то странным взглядом и потупился: – Они с очередной кассетой приехали.
– Что же ты молчал? Где она? – Антон быстро встал со своего места. – Ты ее уже посмотрел?
– Да так, между делом…
Когда Антон вошел в комнату, пленник открыл глаза и простонал. Не обращая на него внимания, он включил телевизор.
Туров тем временем залез в кладовую и принялся там что-то двигать.
Как и в прошлый раз, эта съемка тоже велась в подвале, но этот находился, по всей видимости, в новом, недавно отстроенном здании.
Регина, осунувшаяся, бледная, связанная по рукам и ногам, сидела в углу прямо на полу, затравленно глядя исподлобья.
В двух шагах от нее, привязанный к бетонной колонне, с кляпом во рту и по пояс раздетый, стоял бомжеватого вида мужчина. В его живот была уперта труба, миллиметров шестьдесят в диаметре. Другой ее конец был закрыт металлической сеткой. Оператор навел на сетку камеру и увеличил изображение.
Антону удалось разглядеть, что внутри сидит какой-то зверек.
– Это голодная и злая крыса, – голос из-за кадра заставил его поежиться. – Сейчас на примере этого человека мы покажем тебе, что будет с твоей подругой через двенадцать часов…
В поле зрения появился еще один человек в маске. В руке он держал работающую паяльную лампу.
У Антона екнуло сердце. Не надо было иметь семь пядей во лбу, чтобы догадаться, что произойдет дальше. Трубу начнут нагревать, а обезумевшая крыса начнет въедаться в живот мужчины.
Антону даже показалось, как он чувствует на себе ее зубы и вырывающие кусочки плоти когтистые лапки.
Соскочив со своего места, он бросился на связанного.
– Где она? Говори! – Схватив парня с такой силой, что у бедняги полезли из орбит глаза, он принялся бить его головой о пол.
– Погоди ты! – Туров, схватив сзади, оттянул Антона от враз обмякшего тела. – Он ничего не знает!
Тяжело дыша, Антон прошел на кухню.
Анатолий вошел следом, прикрыв за собой дверь:
– Не пори горячку. Я за то время, что он здесь, такое с ним вытворял… Все равно говорит, что ничего не знает.
– Ты думаешь, это правда?
– Сам подумай, – он уселся рядом, – стал бы ты на месте Решетова отправлять с такой кассетой людей, знающих о местонахождении Регины? Ведь с ними что угодно может произойти…
– Ты предлагаешь продолжать сидеть и ждать чуда? По-моему, лучше позвонить ментам… Хоть какая-то надежда.
Туров соскочил со своего места так, что табурет упал на пол:
– Ты хоть понимаешь, что несешь? На нас уже сколько трупов?
Разговор был прерван телефонным звонком.
– Да… Так… Понял, – в глазах Анатолия заплясали радостные огоньки. – Давай, мы готовимся!
Положив трубку, он развернулся к Антону:
– Серега звонил. Говорит, раскрутил водителя Решетова на разговор. Регина в подвале дома, который находится на шестнадцатом километре.
Антон подскочил как ошпаренный:
– Так чего же ждем? Я знаю, где это находится!
– Не кипятись, – положив руку Антону на плечо, он заставил его сесть. – Еж попозже приедет со своим планом, а пока от трупа надо избавиться.
Антон нахмурился, вспомнив о лежащей в ванной проблеме.
– Ты как в воду смотрел, – продолжал между тем Толик. – У тебя в кладовой коробка из-под стиральной машинки и полиэтиленовый мешок от нее.
С этими словами он отправился к связанному парню.
Присев на корточки и оторвав наклеенный на рот пластырь, пошлепал его по щекам.
Тот со стоном открыл глаза.
– Вот что, дорогой. – Толик брезгливо вытер руку о рубашку незваного гостя. – Будешь делать то, что скажу, возможно, получишь шанс выжить.
Потерявший дар речи пленник яростно закивал головой.
Дождавшись, когда ночь окончательно вступит в свои права, они вынесли труп, втиснув его в картонную упаковку из-под стиральной машинки, предварительно замотав в полиэтилен. Не суетясь, без спешки, дабы не навлечь подозрения редких прохожих, через каких-то полчаса дошли до небольшого пустыря, который давно служил своеобразной свалкой для близлежащих домов.
– Все, пришли, – тяжело дыша, сообщил Антон. – Опускай.
Пленник, которого, как оказалось, зовут Андрей, в изнеможении привалился к трубе, идущей через пустырь к гаражным кооперативам. В отличие от Филиппова с Туровым, которые всю дорогу менялись друг с другом, ему пришлось пройти весь путь с ношей.
Антон не заметил, в какой момент у Турова в руке появился пистолет с глушителем. Лишь после того, как раздалось два щелчка затворной рамы, а справа от него со вздохом на землю упало тело Андрея, он опешил:
– Ты чего? Ошалел?
– Тише. Не суетись! – Толик достал еще один пистолет, спокойно протер его носовым платком, затем, подойдя к убитому, ноги которого еще судорожно подергивались, с усилием разжав пальцы, вложил его ему в руку. – Он бы нам ничего, кроме неприятностей, не принес.
То же самое он проделал со стволом, из которого застрелил Андрея, вложив его в руку уже давно остывшего «братка».
Забрав с собой полиэтиленовый мешок и коробку, они отправились обратно.
– Ты думаешь, менты не догадаются, что один труп «свежее» другого? – засомневался Антон, когда они вновь оказались дома.
– Догадаются, конечно, но Андрюша после перестрелки еще мог долго жить, – усмехнулся Туров. – Лежал себе тихо почти десять часов. Да вряд ли в ближайшее время их кто-то, кроме бродячих собак, найдет.
Глава 9
Барабан вел машину очень рискованно. Подрезал обгоняемые им автомобили, неожиданно тормозил. По-видимому, он нервничал. Еж уже начал беспокоиться, что тот заметил «хвост».
На одном из перекрестков джип в очередной раз резко затормозил на красный. Осторожно, но ощутимо Сергей ударил его сзади бампером.
– Ты чего… Падла! – Глаза Барабана, вышедшего из машины, налились кровью, а по лицу покатились капли пота.
– Извини, братуха… – залепетал Еж, пятясь назад, делая вид, что здорово напуган.
Неожиданно Барабан встал как вкопанный, а ярко выраженная злость сменилась удивлением:
– Товарищ прапорщик?
– Рудик?! – изобразив на лице радость, воскликнул Сергей.
Проезжавшие мимо водители были удивлены. Еще бы. Барабан так тискал Ежова в объятиях, что казалось, он несказанно рад происшедшей аварии.
– Да погоди ты, – Еж отстранил его и стал разглядывать битые фонари.
– Брось, – усмехнулся тот, – расскажи лучше, каким ветром?
– Да так, – Еж замялся, – потаксовать решил…
– Что, нигде не работаешь? – участливо спросил Барабан.
– В охране месяц покувыркался – надоело. Да и платят мало, – соврал он. – Слушай, сколько я тебе должен?
– Ничего ты мне не должен, – улыбнулся Барабан. – Вот если бы вместо тебя какой-нибудь лох ехал, я бы его на такие бабки посадил…
– Ну, тогда давай хоть свалим отсюда да встречу отметим.
– Не могу я, – неожиданно нахмурился он, – дел по горло. А впрочем…
Загнав машины на охраняемую стоянку, они вошли в небольшой, но уютный ресторан.
Официант не успел еще накрыть на стол, а Сергей уже успел обрисовать картину своей неудачной жизни после увольнения.
Барабан на секунду задумался.
– Значит, сейчас без работы сидишь?
– Значит, так, – нехотя подтвердил Сергей.
– Слушай. – Барабан выдержал паузу, собираясь с мыслями: – А давай к нам. Я с шефом переговорю.
– Что делать? – насторожился Ежов.
– Так, разная мелочовка, – уклончиво начал тот. – В основном обеспечение его безопасности, проверка на гнилость сотрудников фирмы. Платит хорошо.
Разлив из отпотевшего графина водку, они выпили за встречу.
– А сейчас ты откуда ехал? – осторожно поинтересовался Еж, закусывая салатом.
– Шефа домой отвозил, – он усмехнулся: – Боится в городе жить. В него года два назад в подъезде стреляли, так до сих пор не отошел. С тех пор предпочитает загородный дом восьмикомнатной квартире на Ленинградской.
– Здесь своя логика есть, – пробубнил Еж, пережевывая жаркое, – за городом территорию в несколько гектаров забором обнес, видеоконтроль организовал и охраны человек двадцать туда. Только при поддержке танков можно взять такую крепость.
– Или спецназа, – хмыкнул Барабан.
– Давай за спецназ, – спохватился Еж, и они разлили по второй.
Когда графин наполовину опустел, Барабана потянуло на откровения.
– У меня сейчас дел во, – он провел по своей могучей шее ребром ладони. – Шеф груз отправил сопроводить, а мы его потеряли.
Не чокаясь, он опрокинул в себя еще рюмку водки и с тоской уставился в зал.
– Что за груз-то? – осторожно поинтересовался Ежов, быстро сообразив, что наступил момент, когда у Барабана развязался язык.
Тот сокрушенно махнул рукой:
– Компьютеры…
– Много? – Сергей участливо посмотрел на собутыльника.
– Много, не много – дело совсем не в них.
Он опять налил себе водки и вновь выпил.
– А тогда в чем? – не унимался Ежов.
– Сдается мне, что в них что-то было. Уж очень круто Решетов завернул, – он усмехнулся. – С водителя, который груз вез, даже деньги не стряс. Требует, чтобы тот их искал. Бабу его у себя в подвале держит.
У Ежа екнуло сердце:
– Как – у себя?
– А вот так, – Барабан уперся в него пьяным взглядом, – сегодня привезли. До этого ее в городе держали, в подвале. Но подвал этот тю-тю. В аренду сдают. Вместо того чтобы там же где-то место найти, прямо домой приволокли. – Он сплюнул на пол. – Этот дом и так пороховая бочка…
– Чего так?
Барабан, немного помедлив с ответом, обдумывая, говорить или нет с Ежом на запретные темы, все же решил показать, что он в системе далеко не последний винтик, и выложил все, что знал.
Было еще раннее утро, когда Барабан с изрядно помятым лицом, не выспавшийся, вошел на территорию автостоянки, где они с вечера оставили с Ежом машины. Оглядев разбитый фонарь и хмыкнув, он открыл двери.