– Знаешь, где кладбище речных судов? – спросил он Лосева, заранее зная, что это место известно любому горожанину.
Лось утвердительно кивнул головой.
– Вези этих сучков туда и прихвати ствол с глушителем.
Лосев бесшумно исчез за дверями.
Еще немного поколебавшись, Решетов набрал домашний номер любовницы.
– Привет, крошка!
– Ты куда пропал, дорогой? Я уже начала волноваться.
Дмитрий Иванович про себя улыбнулся, услышав приятное мурлыканье.
– Давай встретимся, – перебил он ее, вновь торопливо посмотрев на часы. – У меня для тебя сюрприз.
– Какой и в честь чего? – удивилась она.
– Помнишь свою просьбу? – он загадочно улыбнулся, словно она находилась рядом. – Я отправляю за тобой машину…
Кот и Череп сидели, прислонившись друг к другу спинами, прямо на песке у старой, давно отслужившей срок баржи. Руки их были связаны.
При приближении Решетова они поднялись. Их лица были распухшими от побоев, а глаз почти не видно. Анюта вцепилась в руку Решетова, буквально повиснув на ней. Ее бил озноб. С беспокойством посмотрев на нее, он вдруг увидел какой-то животный, нечеловеческий блеск в глазах. Так смотрит кошка, долго караулившая вожделенную мышь, на свою жертву, когда та наконец оказывается на расстоянии прыжка от нее.
Ему стало немного не по себе. На какое-то мгновение он даже пожалел, что решился выполнить просьбу этой холеной дамочки. Несмотря на крепкие нервы, Решетов поежился, но отступать было некуда.
– Что пели эти пташки? – с металлическими нотками в голосе спросил он у охранников.
– Говорят, что были парни, одетые в камуфляж…
– Шеф, – морщась от боли, по-видимому, в сломанных ребрах, выдавил из себя Череп, – «чехи» наняли каких-то…
– Тебя уже не спрашивают, – зло оборвал его Решетов.
Понимая, что кусок ржавого борта старой баржи, выхваченный из темноты мощным светом галогеновых фар, хозяин и красивая дамочка со странным блеском в глубине глаз – это последнее, что он видит в жизни, Череп рухнул на колени:
– Шеф… Дмитрий Иванович…
Стоящий рядом с ним парень ударом ботинка по лицу заставил его замолчать и, как ни в чем не бывало, продолжил отвечать на вопросы Решетова.
– На всех были маски. Одеты в камуфляж, – повторился он. – Работали четко. Барабана среди них не было, но машина та, на которой он должен был за вами заехать.
Череп, уткнувшись носом в песок, рыдал.
Кот старался держать себя в руках, но о том, что он переживал в эти минуты, можно было судить по тому, как его трясло.
– Ты дашь мне попробовать?
Дмитрий Иванович вздрогнул от вкрадчивого шепота Анюты. Ему вновь сделалось нехорошо.
«Маньячка какая-то». Он утвердительно кивнул и окликнул Лосева.
После того как у Анюты в руках появился пистолет с глушителем, не выдержал и Кот. С шумом наложив в штаны, он тоже грохнулся на колени и пополз к Решетову, что-то невнятно мыча.
Дмитрий Иванович перевел взгляд на Анюту:
– Стреляй!
Она хладнокровно разрядила обойму в Котова, и хотя расстояние было всего в несколько шагов, ни одна из попавших пуль не оказалась смертельной.
Из правого бока, обеих рук и бедра у него хлестала кровь, но он, лишь прекратив свое движение, замер, оставаясь на коленях.
Череп, услышав сухие щелчки, затих и лишь вздрагивал при каждом выстреле.
Наконец затворная рама, отскочив назад до упора, замерла.
– Патроны закончились, – сказал Лось, предусмотрительно вставший за спину стрелявшей Анюты. – Добить или продолжите?
Она неопределенно кивнула головой и, не сводя завороженного взгляда с Котова, отдала пистолет Лосю. Вынув обойму, тот принялся загонять туда патроны.
Анюта повернулась к Решетову и, подойдя вплотную, прильнула к его груди.
– Я сейчас кончу, – прошептала она. – Можно их раздеть догола?
Ее тело трепетало. Решетов почувствовал какую-то брезгливость к этому человеку. Он не ожидал, даже не мог допустить такой мысли, что эта хрупкая, ласковая девушка на самом деле кровожадный вампир.
Уже не для того, чтобы усмирить ее прихоть, а ради того, чтобы узнать, на что способна эта маленькая стерва, он утвердительно кивнул.
Снарядив обойму и вернув Анюте пистолет, Лось встал за ее спиной и через плечо принялся руководить стрельбой.
– Чуть выше… Левее, – давал он короткие команды, – а теперь задержите дыхание…
Поморщившись, Решетов отошел в сторону и закурил. Из темноты раздавались звуки рвущейся материи. Раздевали Черепа.
Когда наконец с Котом было покончено, в свете фар появился абсолютно голый Череп. Лось в который раз неторопливо снарядил очередной магазин.
– Что, сразу несколько обойм нельзя было взять? – психанул Решетов, разминая в руках очередную сигарету. – Анюта, может, хватит? Ребята сами его добьют, – обратился он к не на шутку разошедшейся любовнице.
– Ты что мне обещал? – она улыбнулась своей кроткой улыбкой, оголив ряд ровных, белых зубов. – Такое раз в жизни бывает.
Решетов, тяжело вздохнув, уступил.
Черепу пришлось мучиться меньше. Перебив первым выстрелом ключицу, со второго она попала в грудь.
– А теперь – контрольные в голову, – словно в тумане, услышал Решетов голос Лося и, едва передвигая ноги, побрел к машине.
– Теперь я могу постоять за себя, – шептала она на ухо Решетова на заднем сиденье машины, одновременно пытаясь маленькой горячей ручкой расстегнуть ширинку. – А при случае и тебя защитить. Ну что с тобой?! – спрашивала она, чувствуя, что всегда готовый к сексу Дмитрий на этот раз не дает ей ухватить за свое мужское достоинство.
Настроение у Решетова было гнусным.
Когда Ежов подошел к дверям склада, то первой его мыслью было то, что Спартак надул Антона.
Покосившаяся дощатая дверь была закрыта на небольшой, казавшийся игрушечным, замок. Никакой охраны. Даже освещение над входом отсутствовало.
Антон и Юрий находились в затемненном углу двора, имитируя распитие бутылки водки. Они сидели на остатках детской площадки, на ограждении песочницы, ведя «пьяный» разговор. Между ними стояло два пластиковых стаканчика. На газете лежал нарезанный сыр и кусок хлеба.
В соседнем дворе, в машине Ежова, скучал уже окончательно себя похоронивший Барабан.
Осматривать двор они не решились, опасаясь привлечь внимание. Если снаружи есть охрана, она сама себя выдаст.
Ежов имитировал сильно подвыпившего мужичка, пытающегося найти укромное место для того, чтобы избавиться от накопившихся «продуктов» распада алкоголя и закуски.
– Эти твари могут быть или в квартире над входом в склад, или в какой-нибудь из этих машин, – Антон кивнул на полтора десятка беспорядочно припаркованных у дома автомобилей.
Было уже темно. Густая тень не давала возможности определить, есть ли в какой-либо из машин люди или нет.
Тем временем Еж принялся дергать замок. Едва слышно хлопнули двери «Волги» с тонированными стеклами. Две тени, не спеша, направились в сторону Сергея.
– Бери инструмент и жди сигнала, – прошептал Антон. – Я к машине.
Друзья поднялись со своих мест.
– Э, браток, – вполголоса окликнули Ежа появившиеся за его спиной парни, – ты что там забыл?
Виновато улыбаясь, при этом слегка пошатываясь, он развернулся в их сторону:
– Где здесь туалет?
– Ну ты, брат, даешь, – удивился один из них. – За любым углом! На хрена двери ломать?
– Какой угол? – Еж обиженно надул губы. – Мне по-большому.
– Ты что, любитель по подвалам гадить? – усмехнулся второй, коренастый паренек.
Еж наметанным глазом определил, что говоривший намного опаснее своего коллеги, имеющего нескладную фигуру и большой рост. Оба были одеты в спортивные костюмы.
Не исключено, что эти два оболтуса были здесь не одни, и, пока Антон это не проверит, делать что-то бессмысленно. Краем глаза Сергей наблюдал за своими товарищами. Заметив, как Филиппов нетвердой походкой направился к машинам, он начал тянуть время.
– Мужики, вы чего, а? Вам-то какое дело?
Парни, переглянувшись, усмехнулись. Было ясно, что поднимать шум они не хотят, да и оружия, по всей видимости, при себе у них нет. Поэтому Еж решил «поборзеть»:
– Валите отсюда.
Тем временем Антон, подойдя к «Волге», постучал в окно со стороны водителя.
– Чего надо? – оторвав взгляд от своих коллег, мирно беседующих с каким-то ханыгой у дверей склада, спросил, опуская стекло, сидевший за рулем молодой мужчина.
– У тебя колесо спущено.
– Какое? – Открывая дверь, сразу забыв о своих обязанностях, тот поставил одну ногу на землю и, высунувшись наружу, посмотрел назад.
Рукоятью пистолета Антон ударил по подставленному затылку. Не издав ни единого звука, парень вывалился из машины.
Сунув ствол за пояс, Антон направился на помощь Ежу.
Услышав шаги, парни, как по команде, развернулись в его сторону.
Ежов, не теряя времени, сделал шаг к коренастому, подсев под него и, схватив руками за обе ноги, с силой дернул на себя.
Грохнувшись на живот, тот через мгновение охнул от резкой, невыносимой боли: Еж, выпрямившись, словно сжатая пружина, носком тяжелого армейского ботинка ударил беднягу в пах.
Длинный недолго находился в растерянности. От Антона до него было не больше трех шагов. Когда Еж свалил коренастого, Антон, подскочив к его напарнику на расстояние шага, двинул ногой в челюсть с такой силой, что тот, пролетев несколько метров, как снаряд, ударился затылком о стену дома и, сложившись, потерял сознание.
Выскочивший из темноты Саяпин монтировкой сорвал замок.
В лицо ударил свет. Юрий, не выпуская из рук фомки, шагнул внутрь склада.
Антон и Еж, заклеив парням рты скотчем и надев специально прихваченные наручники, затащили их в небольшой, заваленный пустыми коробками коридор.
Прикрыв за собой двери, Антон услышал вскрик и глухой удар. Обернувшись, он увидел, как Саяпин, нервно постукивая монтировкой по открытой ладони, что-то рассматривает у себя под ногами.