— Он говорит, что сильно раздражен помехами его бизнесу, и предлагает вам в помощь самого себя и троих коллег, чтобы поскорее разобраться с этими затруднениями.
— Поблагодари его и прими предложение. — Хокан снова повернулся к Гута-Нею. — А теперь как следует пошевели мозгами. Они говорили, что собираются делать? Куда они направляются?
— На виллу.
Как предсказуемы люди! За деньги местные были готовы разболтать все, что угодно, продать своих дочерей, настучать на соседей. Хокан наполовину ожидал, что обман будет слишком очевиден и враг не поверит.
— Молодец. Скажи мне, какое у них снаряжение.
— Бластеры. Взрывчатка. — Виквай широко развел руки. — Большая пушка. У них броня с ножами в перчатках.
— Опиши.
— Как твоя.
— Что значит — как моя?
Гута-Ней указал на голову и изобразил пальцами Т-образный визор:
— Твой шлем.
В это верилось с трудом. Гута-Ней был косноязычным дикарем, но в его описании не было никакой неоднозначности.
— Ты хочешь сказать, что они носят… мандалорские доспехи?
— Да. Точно.
— Ты уверен?
— Уверен.
— Что-нибудь еще? — Хокан сам не понимал, почему ожидал от этого животного точной оценки увиденного. — Что-нибудь необычное?
Гута-Ней задумался над вопросом, как будто от ответа зависела его жизнь. Он ошибался — в любом случае Хокан собирался убить его.
— Они одинаковые.
— Одеты в форму, что ли?
— Нет, сами. Одинаковые лица.
Дети способны запоминать детали с безошибочной точностью, и глупые взрослые тоже. Гута-Ней описывал то, о чем рассказывала доктор Утан: солдат, идентичных солдат, бездумно послушных солдат. Клонов.
Хокан не мог поверить, что солдаты-клоны способны работать так ловко. А единственное оружие, которое могло оказаться действенным против них, было недоступно, потому что в нынешнем виде могло убить всех, включая Утан и ее группу.
Но их, наверное, всего восемь. А у него — почти сотня дроидов. И оружие.
— Хурати! Хурати!
Молодой капитан подбежал и отдал честь:
— Сэр?
— Я думаю, они готовят одновременную атаку на обе цели. У них два отделения, и я уверен, что, скорее всего, одно они пошлют на виллу, в то время как другое попробует атаковать самую очевидную цель. Раздели взводы дроидов между обоими объектами.
— Вы бы тоже так поступили, имея два отделения, сэр? Не собрали бы все силы в один кулак?
— Собрал бы, если бы точно знал, что все цели в одном месте. Но они не могут знать, кто и что находится в каждом здании. И атаковать они будут ночью, потому что они хотя и смелые, но не глупые. — Хокан покачал головой, прервав свои рассуждения из-за назойливой мысли. — Кто бы мог подумать, что клоны способны провернуть такую операцию? Утан говорила, что они всего лишь пушечное мясо.
— Под командованием джедая, сэр. Возможно, наш тактик-женщина.
Это была интересная идея. Хокан обдумал ее, потом осознал, что Гута-Ней все еще чего-то ждет. Виквай стоял прямо и почему-то не выказывал никакого страха.
— Что такое? — спросил Хокан.
— Я рассказать. Ты меня отпускать?
Мандалорец снова зажег меч и занес над правым плечом.
— Конечно нет, — сказал он и взмахнул клинком. — Это было бы вредно для дисциплины.
Глава 15
Так чем мы можем оправдать содеянное нами? Мы вырастили солдат, лишенных свободы и выбора, вырастили для того, чтобы они сражались и умирали за нас. Когда цель перестанет оправдывать средства? Куда движется наше общество? Где наши идеалы и во что мы без них превратимся? Если мы становимся такими беспринципными, то где провести грань между нами и теми, кого мы считаем воплощением зла? У меня нет ответа, учителя. А у вас?
Этейн непроизвольно дернулась, как будто ей приснилось, что она падает. Девушка открыла глаза и уставилась перед собой.
— Он мертв, — сказала она.
— Кто? — Дарман наблюдал, как она медитирует, тревожась, как джедай покажет себя в бою. Страшась как за нее, так и из-за нее. Она могла стать либо обузой, либо полезнейшим подспорьем. — Что случилось, Этейн?
Девятый взглядом предостерег его не фамильярничать с офицером, что бы та ни приказывала. Затем он снова занялся своим планшетом.
— Гута-Ней. — Этейн с опустошенным видом потерла лоб. — Я почувствовала в Силе.
Пятый собирался что-то сказать, но Атин предостерегающе нахмурил брови. Дарман зыркнул на обоих, чтобы молчали. Говорить неприятные вещи надо уметь, и Дарман хотел, чтобы она услышала это от него, а не от его товарищей.
— Хокан все равно нашел бы его рано или поздно, — сказал он. — Если викваю удалось обмануть его насчет цели нашей атаки — по крайней мере, он хоть немножко искупил свои грехи.
— Дар, — ответила Этейн. Неформальное имя в ее устах звучало ужасно интимно. — Я убила его. Все равно что сама зарубила мечом.
— Вы же сами говорили, что он насильник, — раздраженно сказал Пятый. — Никто по нему скорбеть не станет.
— Заткнись, Пятый, — снова попытался угомонить его Дарман. — В конечном итоге он спасет многие жизни.
— Угу, наши, — сказал Пятый.
Дарман сердито обернулся:
— Я сказал — заткнись, что не ясно?
— Заткнитесь оба, — вмешался Девятый. — Мы все устали и на взводе. Оставьте злость для врага.
Дарман поборол внезапное и необъяснимое желание сказать Пятому, чтобы отвалил от Этейн, причем в самых недвусмысленных выражениях. Пятый ничего о ней не знал. Ничего. На долю секунды на него накатило желание защитить Этейн, и он тут же смутился.
Дарман повернулся к ней:
— Он прав. Одна жизнь против многих.
— Цель оправдывает средства, да? — Этейн одним прыжком вскочила на ноги. — А как насчет вас? Что, если я отдам тебе или Пятому приказ, который будет равнозначен вашей смерти?
Она была искренне расстроена. Это было видно по ее лицу, по тому, как она держала тонкую, исхудалую, исцарапанную руку, сжатую в кулак. Дарман тоже поднялся и пошел следом за ней к краю рощицы.
— Нас всех для того и создали, — сказал спецназовец. Это было правдой, разве нет? Его бы вообще не существовало, если бы кому-то не понадобились солдаты — абсолютно надежные солдаты. Но сейчас это почему-то не казалось правильным. Реакция Этейн сказала ему, что он ошибается, и вдруг он увидел перед собой Кэла Скирату — в слезах и со стаканом в руке. «Бедные мальчики. Ну что это за жизнь?» — Этейн, мы все делаем то, что должны. Когда-нибудь вам придется отдать приказ, который приведет к смерти некоторых из нас.
— «Нас»?
— Солдат, бойцов. Называйте как хотите.
— Возможно, но тот день, когда я приму это без угрызений совести, станет днем, когда я стану недостойной звания джедая.
— Ладно, — сказал Дарман. — Я понимаю.
— Что ты сам чувствуешь, когда убиваешь?
— Мне просто некогда об этом думать. На Джеонозисе враги убили моих братьев и пытались убить меня. Они — это не мы.
— А если это кто-то, кого ты знаешь?
— Но вы не знали Гута-Нея, и он совсем не такой, как вы. Или как я, если на то пошло. — Дарман понятия не имел, что ее так грызет. Убивать ей было в новинку. Вполне объяснимо, что ей было трудно разобраться с последствиями. — Этейн, отделению нужно, чтобы вы были собранны и в боевой форме. Подумайте об этом.
Он развернулся и пошел к тому месту, где сидели Девятый и остальные. Сейчас следовало бы надеть шлемы и в приватной беседе обсудить, почему коммандер психует. Она все равно никому приказов не отдавала. Но глаза человека сами по себе могли сообщить очень многое. Дарман надеялся, что Пятый прочитает в его сердитом взгляде: «Отвали».
Похоже, тот все понял правильно. Он быстро развел руками в знак покорности. Вопрос был закрыт.
Девятый был прав. За эти несколько дней нервы у всех истрепались, и они сделались вспыльчивыми. Каждый занялся тщательным осмотром оружия.
«Мы еще ни разу не сражались вместе как отделение».
Вероятно, все подумали о том же. Дарман разобрал и собрал гидравлический таран, затем проверил, держит ли давление ручной насос. Таран поставлялся с набором насадок, и благодаря планам и спецификациям обоих зданий было понятно, какие из них можно оставить. Устройство прикладывало усилие в восемь метрических тонн, так что, если заряды не вышибут дверь, это сделает таран. Ручной был легче, но по мощности уступал более чем наполовину.
Резаки Дарману тоже нравились, но на Джеонозисе он вскрывал стальные двери термальными зарядами, а ленточный вариант был даже мощнее. Взрывная волна двигалась со скоростью восемь тысяч метров в секунду — достаточно, чтобы пробить сталь; быстрое силовое проникновение ускорить еще сильнее было попросту невозможно.
Далеко не бесшумная работа. Применение силы против врага, который знает, что они идут.
— Ого, есть картинка, — сказал Девятый и быстро завертел головой. Дарман даже со своего места услышал писк датчика. Джинарт установила камеры. Сержант смотрел на что-то, видимое только ему. Судя по оживленным движениям головы, зрелище было интересным. Дарман и остальные подключились тоже.
— Что они делают? — По дороге, ведущей от виллы к комплексу, маршировал взвод жестянок. Они явно торопились. — Похоже, возвращаются в лабораторию.
Зонд показывал с высоты маленькие постройки, разбросанные вокруг бывшего фермерского дома. Он не показывал всех подходов к зданию, но позволял следить как за дверью, так и за территорией позади комплекса. Не было видно заднего ската крыши и участка непосредственно у дальней стены.
На улице стоял человек в броне, очень похожей на их собственную. Под мышкой он держал такой же знакомый шлем. Он был средних лет, а чеканное лицо и уверенная манера держаться выдавали в нем мандалорца. Очевидно, это и был Гез Хокан.
В канале связи было слышно, как все дружно затаили дыхание. Хокан разговаривал с наемником-трандошанином, тыкая пальцем куда-то в пространство. Он был возбужден, но контролировал себя. Он собирал войска.