— Мы можем, — невозмутимо сказал тем временем Фальк, надевая только что полученную цепь. — Это вы правильно опасаетесь.
— Да какие опасения? — с почти непритворным сожалением произнес другой подмастерье, тот, которого как раз, похоже, и звали Прим. Был он плотен телом и круглолиц. — Уверенность. Я так думаю, что на той стороне уже узнали о вашем прибытии, и сейчас войска нордлигов спешно убираются к берегам моря.
— А их таинственные маги вовсе улепетывают туда, откуда пришли, — поддержала его рослая девица с грубыми чертами лица. У нас в Раймилле про такие говорили «лошадиные». — Экая досада, а так хотелось хоть с одним из них поговорить.
— Вы, главное, каши побольше ешьте, — посоветовал нам Прим. — В ней сила. Кашки поели, на горшок сходили — и в бой.
— У меня дома младший брат остался. — Магдалена с интересом смотрела на наших собеседников. — Он очень похоже шутит. Правда, ему всего девять, но его речи от ваших не отличить. Надо было привезти его сюда, вы бы с ним составили отличную компанию. Камни бы в реку покидали, на палках пофехтовали, обод от колеса погоняли. Солдатиков у него много деревянных.
— Не вижу смысла дальше упражняться в остроумии, — вступил в беседу Гарольд, который, похоже, всерьез отнесся к тому, что Ворон оставил его за главного. Ну, иначе с чего он гасит конфликт, хотя, по всему, должен уже хвататься за эфес шпаги. — Может, разумнее будет познакомиться? Все-таки в каком-то смысле одному делу служим.
— Это вы своему наставнику служите, — резко сказала другая девушка, темноглазая брюнетка со скуластым лицом. — Говорят, он вами только что полы не моет, что вы у него вместо половых тряпок. То есть слуги вы у него, и не более. Вот и выходит, что вы слуги, а мы подмастерья. Вас через колено гнут, а нас магии учат. Разницу ощущаете?
Какая осведомленность. Интересно откуда?
— Еще бы! — Фриша нехорошо посмотрела на брюнетку. — Как не ощутить? Отличий полно. Например, мы никогда не судим о том, чего не знаем, в отличие от вас. И чужого наставника за спиной у него на смех не поднимаем.
— Верно. — Мартин цыкнул зубом. — И сразу — побольше уважения в голосе должно быть при упоминании нашего наставника.
— А то что? — Юноша, который и затеял весь это разговор, широко улыбнулся. — Что будет?
Ловушка захлопнулась. По идее сейчас у Мартина два пути — кинуть этому ловкачу вызов и умереть или промолчать и дать им повод для дальнейших насмешек.
— Разбирательство будет, — невозмутимо сказала Гелла. — Плохо вас учат, если вы не читали «Уложение о чести мага». Там есть пункт, в котором подмастерьям, проходящим обучение у разных наставников, запрещено обсуждать их между собой, причем особенно — в оскорбительных тонах. Ответ же за учеников, нарушивших данный пункт, несут именно их наставники. Вы только что данное уложение нарушили, так что соблаговолите назвать имя своего наставника. Надо же нам знать, кто ответит за вашу оплошность?
— Ловка, — одобрительно и без малейшей иронии отметила брюнетка. — Как она нас.
— Согласна полностью, — подтвердила слова темноглазой красотки невесть откуда подошедшая к нам женщина средних лет. — И не столько «нас», сколько тебя лично. Ли, она тебя только что переиграла, и это следует признать. Я же тебе говорила: не одними заклинаниями живет маг. Есть много других премудростей, которые тебе не худо было бы освоить.
Брюнетка криво улыбнулась.
— Конечно, наставница Эвангелин, вы как всегда правы.
А, так это Эвангелин? Да, следует признать, что Виталии есть за что ее не любить. Нет, она тоже вполне привлекательна, для своих лет, разумеется, но мистресс Эвангелин…
Стройная, длинноногая, красивая невероятно, с ямочками на щеках, с искрящимися весельем голубыми глазами. От нее невозможно оторвать взгляд, просто женщина-мечта.
— Вы сейчас на наставнице несколько дыр прожжете своими взглядами, — ревниво крикнул нам Прим.
— И это неудивительно. — Ворон, как выяснилось, уже вышел из шатра. — Эви всегда вызывала такие взгляды у любых мужчин, независимо от их возраста. Ах да, извините, наставница Эвангелина.
— Герхард, — протянула к нашему наставнику руки магесса. — Ты ли это? Как я соскучилась!
— А я-то! — Ворон двинулся ей навстречу. — Послабее, понятное дело, но не без этого.
— Наставник Шварц, — одновременно согнулись в поклоне все пятеро учеников Эвангелин.
Я же говорю: у них думалка лучше нашего работает. Мы перед их наставницей и не подумали расшаркиваться, а эти — погляди-ка. И ведь правильно делают, скорее всего. Хотя ничего удивительного. Их учит женщина, а они любят всякие такие штуки, которые называют этикетом. А нас учит Ворон, он и здоровается-то с нами не каждый день, зато мы изучаем некромантию и боевую магию.
— Как я рада тебя видеть! — мелодичным, звенящим как колокольчик голосом вещала нашему мастеру мистресс Эвангелин. — Ты бессовестный негодяй, ты пропал в никуда, я вообще какое-то время была уверена в том, что ты мертв.
— Меня убить — постараться надо, — ухмыльнулся Ворон. — Я слишком люблю жизнь.
— Как был тщеславным мальчишкой, так им и остался. — Эвангелин ткнула нашего наставника пальцем в грудь. — Что ты мне рожи строишь? Думаешь, что твои птенчики еще этого не поняли? Все они про тебя знают. Мы с тобой такими же были, про нашего мастера знали то, чего он и сам не знал.
Мы молча стояли и смотрели на эту трогательную сцену, разумеется закрыв рот на замок. Шагах в десяти от нас так же молча стояли пятеро учеников Эвангелин, время от времени мрачновато, не сказать с нелюбовью поглядывая на нас.
— Все-таки это печально. — Эвангелин покачала головой. — Так печально.
— Что именно? — Ворон наконец-то отпустил ее. — Эви, я еще в годы обучения терпеть не мог, когда ты произносила исключительно финал некоей фразы, которая целиком существовала только в твоей голове. Что печально? Зима, сырость, положение звезд на небосклоне? Что именно?
— Вот это все. — Магесса обвела рукой окрестности. — Лучше бы встретиться в другой обстановке, всем вместе, выпить вина, вспомнить времена юности. А здесь… Даже непонятно, что будет, например, завтра.
— Завтра мы перейдем реку, — прозвучал за нашими спинами голос, который из присутствующих здесь подмастерьев узнать мог только я. Ну и еще Рози. Не знаю, почему, но я был готов к тому, что этот человек здесь появится, правда, очень этого не хотел. — Завтра начнется война. Ну что ты хлопаешь ресницами, Эви? Для того мы здесь все и собрались, чтобы размяться, повоевать немного. Ну и повидаться друг с другом, наконец. Мое почтение, господа подмастерья, пришло время проверить ваши знания на деле. Ну, вы готовы стать героями?
Лично я — нет. Вот только кому это интересно?
Глава 13
— Гай! — взвизгнула Эвангелин. — И ты здесь?
— Собственной персоной. — Мой наниматель, которого я уже полтора года не видел, степенно обнялся с радостно улыбающейся магессой. — Прости за банальность, но ты все так же хороша.
Вообще, если бы я не знал, что они почти одного возраста, то никогда бы так не подумал. Ну сколько лет разницы между ними могло быть, учитывая то, что они одновременно стали учениками одного и того же мага? Ну, пара лет. Пусть даже пять-семь, хотя это вряд ли. У нас вот самый старший Жакоб — ему девятнадцать. Луизе шестнадцать недавно исполнилось, она самая младшая. Не думаю, что у них было по-другому. И какая внешняя разница.
Эвангелин, прекрасная женщина в самом расцвете лет, наш Ворон, седой, но еще крепкий и статный мужчина, и рядом с ними — мастер Гай, который выглядит совершенно как старик. Хорошо одетый, бодрый старик. Все лицо в морщинах, залысины, голос дребезжащий, и седые волосы на ушах растут. Почему так? Отчего?
Нет, с магессами все ясно, я хорошо помнил слова наставника о том, что они при желании могут выглядеть так хорошо, как им захочется, есть у них такая возможность. И это не морок, вроде того, что в свое время мне продемонстрировала Виталия, и не чары. Тут все настоящее — и грудь торчком, и кожа атласная, и улыбка белозубая. Подозреваю, что это плата за то, что их лишили права материнства. Хотя, может, и нет, может, просто боги так развлеклись.
Но вот почему такая внешняя разница между нашим наставником и мастером Гаем? У меня, правда, есть мыслишка, в чем тут дело. Не знаю, насколько она верна, при случае непременно уточню у Ворона. Так вот, может, на внешний вид и в целом на состояние мага влияют те виды чародейства, которое он использует? Мастер Гай-то магией крови пользуется вовсю, да и некромантией промышляет, помню я его разговор с Агриппой, еще там, в сарае, где мы познакомились. Он тогда труп не стал поднимать исключительно по одной причине — не хотел привлекать внимание ордена Истины. Остальные стороны вопроса его совершенно не смущали. Хотя наш наставник тоже с мертвыми возится по полной и нас этому учит. И все равно как огурчик выглядит, особенно на фоне мастера Гая.
А может, нет никаких тонкостей? Вот такие они — и все. Может, моему нанимателю нравится, когда его за старичка держат? Мол, дряхлый я уже, песочек сыплется, чего меня опасаться? Люди размякают, внимательность теряют, тут он их и цап!
— Что, Герхард, это, стало быть, твои птенцы? — Мастер Гай показал на нас рукой. — Твои, да?
— Мои, — с достоинством ответил ему Ворон.
— Маловато их у тебя что-то осталось. — В голосе мастера Гая вроде как сочувствие появилось. Или ехидство? — Второй год пошел, как ты их учишь, а всего две дюжины стоит, глазами хлопает. А начинало учебу ведь с полсотни душ, если не больше.
— Все-то ты знаешь, Гай, — с уважением, в наигранности которого я был просто-таки уверен, произнес Ворон. — И сколько лет они у меня учатся, и сколько их было с самого начала. Сведущий ты. Не то что я, лентяй.
— Невелика тайна, — мелким бисером рассыпал смех мастер Гай. — С твоими замашками и любовью к людям количество учеников не могло не сократиться минимум вдвое. Что до наставничества — скипетров пять на весь континент, четыре из них давно нашли своих владельцев. Как ты думаешь, вручение последнего из них могло пройти незамеченным мимо нашего сообщества?