– Но что он открыл во мне? – удивилась Тиана. – Я ничего не ощущаю.
– Вот что, – проговорил Миль-Авентис и коснулся руки Тианы. По ней пробежал легкий холодок. – На тебя теперь можно воздействовать магией, которая не несет вреда. Полагаю, что и на весь твой род это подействует.
– Спасибо, – поклонилась Тиана единорогу.
– Я сейчас же сообщу своей семье, что Солнечный найден, – сказал Бук, который на миг из взволнованного студента словно стал величественным эльфом. – Конечно, они попросят от вас подробностей, лерд ректор.
– Я поговорю с ними, – кивнул Миль-Авентис. – Я понимаю, что ваша семья хочет быть уверена, что такого не повторится.
Они зашли к Омиши – разбросать расписание так, чтобы Тиана могла закрыть зачеты побыстрее и иметь неделю перед экзаменами на полеты по долинам волшебных существ. Омиши был бледен и напряжен.
– Что такое? – добродушно поинтересовался Миль-Авентис. – Вы решили потрогать какой-нибудь артефакт в моем кабинете и получили удар током?
– Если бы, – несчастным голосом ответил Омиши. – Звонила ее величество. Трижды! Последний раз от ее тона накалился визор. Затем звонила бабушка леди Тианы и сказала, что королева звонила и ей. Она требует вас к себе, лерд ректор, ибо делегация пегасов прибыла с раннего утра и то ли уже объела любимый яблоневый сад королевы, то ли близка к этому… Там также с самого утра Горни-Вудхаусы, но, судя по всему, и они уже слегка на взводе, потому что звонила мэтрис Эбигейл и обещала свернуть меня в подкову, если я тут же не найду вас…
– Дело серьезное, – кивнул дракон и не выдержал, рассмеялся.
Когда Миль-Авентис опустился в парке, королева снова вышла лично встречать его – но теперь вместе с магистром. И сильно разгневанной.
– Эти жеребцы сожрали весь газон и обглодали деревья в дворцовом парке. С утра ждут, когда им отдадут их пегас-ли. Горни-Вудхаусы выдохлись – первый раз на моей памяти у Эбигейл Горни закончились слова. Пегасам сказано, что жеребят нашли и надо подождать, пока ты их обследуешь, чтобы выявить, нет ли у них ран и повреждений, что их отдадут в целости и сохранности, но у них ни капли терпения – они требуют их прямо сейчас. И так уже четыре часа. Страже было велено молча наблюдать. Сейчас доложили, что жеребцы уже начали яриться. Мне бы не хотелось применять к ним силу… но мой парк разносит стая лошадиных варваров. А ты что делаешь, Миль? Почиваешь на лаврах?
Тиана молчала, чувствуя себя чужой в этих почти родственных разборках.
– Прости, Миррей, – миролюбиво поднял руки дракон. – Я не думал, что они решатся лететь всю ночь. Обычно все же они предпочитают светлое время суток.
Из яблоневого сада слышалось раздраженное ржание и шелест огромных крыльев. Мелькали большие золотистые силуэты. Эбигейл и Нат среди них казались крошечными.
– Ну и что вы тут устроили, старейший Оби? – укоризненно проржал дракон, подходя к посеребренному годами и уже знакомому Тиане жеребцу. – Разве можно так? Вы же потомки самого Великого Жеребца, крылатые высокой культуры, а ведете себя, прости Пряха, как упившиеся гномы.
– Ну, – задумчиво проговорила Эбигейл Горни, – до гномов они-таки не дотянули, конечно, но близко, близко…
– Мы должны поддерживать статус опасных и воинственных, – проржал Оби, но с заметной долей неловкости.
– Так это ради статуса они задницы чесали о мои яблони? – возмутилась королева, но, слава Пряхе, без активации переводчика, и жеребцы ее не поняли.
– Ну ты же тоже министров в ссылку отправляешь ради статуса, – напомнил ей мэтр Корнелиус.
– Это так, – задумчиво отозвалась королева.
– Ты ведь принес их, друг? – дрожа от нетерпения, спросил у дракона Оби.
– Конечно, – ответил Миль-Авентис и, бережно достав уменьшенных пегасят из корзины, увеличил их и вновь прошептал пробуждающее слово. В следующее мгновение по полянке заскакали, запели серебряными голосами два жеребенка – они и не заметили, видимо, в первое мгновение, что находятся не в долине.
– Как это красиво, – зачарованно сказала королева. – Ради этого стоило терпеть варварское ржание.
Даже если бы она проржала эти слова, вряд ли бы пегасы обратили на нее внимание. Жеребцы обнюхивали детенышей, те тыкались в них носами, терлись боками. В общем, вели себя как любые дети, которые сначала потерялись, а потом нашлись.
Когда пегасы убедились, что с детенышами всё в порядке, состоялся прощальный обмен любезностями.
– Уважаемые пегасы, – заржала королева с помощью амулета на пегасьем, но все же величественно. – Я рада, что ваших пегас-ли удалось спасти от козней преступного мага. К счастью, пегас-ли здоровы. Но смогут ли они перенести дорогу домой, или вам нужна наша помощь?
– Перенесут, – решительно ответил Оби. – Мы поможем им поскорее оказаться в долине. Их матери уже не чают увидеть своих детей живыми!
– Тогда я прощаюсь с вами, – провозгласила королева. – Могучие пегасы, надеюсь, ваше племя не будет держать зла на меня и моих поданных. Забудем все плохое. Я глубоко благодарна пегасам за тот дар, что вы мне преподнесли когда-то, драгоценнейший зуб вашего первопредка, – она сверкнула клычками, словно доказывая, что укрепляющий зубы зуб работает. – И прошу в знак добрых отношений как сейчас, так и в будущем, принять подарки для вожака и всех уважаемых членов племени.
Слуги вынесли поднос с амулетами, украшениями для грив и хвостов и еще какими-то вещами, Тиана не поняла, что это, но не стала ни у кого спрашивать. Пегасы довольно благосклонно все это взяли, подумав, надергали зубами волос из своих грив и хвостов, и улетели, оставив парк разоренным, но удобренным, дракона – усмехающимся, а королеву – обладательницей возможности вдвое увеличить флот дирижаблей Эринетты и уже набрасывающей в голове план будущего совещания с министром транспорта.
Глава 29, долгая и счастливая
«Настоящая леди должна знать, что идеальных браков не существует.
Но к идеалу можно приблизиться, если найти себе в пару такого же ненормального, как вы сами».
А затем начались суетливые дни. Бабушка, чуть ли не дневавшая и ночевавшая вместе с архитектором в замке Риваль, наконец-то отбыла в Сибай вместе с мамой и стайкой приятельниц. Тиана за два дня приняла все зачеты – и улетела с Милем в горы. Началось их долгое путешествие по континенту, по долинам вальшеров.
Если бы Тиану спросили, в чем заключается ее помощь дракону в возвращении магических полуразумных, она бы, наверное, так сразу и не ответила. Они просыпались поутру в его пещере, куда перевезли всех погруженных в зачарованный сон малышей, собирали в корзины очередной десяток – и летели туда, где побывали в прошлый раз и где было известно, что пропали дети.
Миль-Авентиса всегда встречали с радостью и надеждой, а детей обнюхивали, облизывали, кормили и утаскивали с собой. Дракон тихо рассказывал Тиане об особенностях тех или иных вальшеров, знакомил ее с ними, показывал, как гладить, как лечить, говорил о характерных болезнях и о том, что почти все они лечатся подпиткой энергией.
Возможно, кому-то другому эта рутина, эти ежедневные полеты показались бы скучными и скоро надоели. Но, во-первых, Тиана ездила и на студенческие практики, где они по полтора месяца жили в спартанских условиях, и как куратор групп со студентами. А во-вторых, она получала такое удовольствие от того, как радовались встрече разлученные существа, что только ради этого стоило сопровождать дракона. И потом, она никогда раньше не видела близко столько магических животных, не слышала столько интересного. Ей вообще казалось, что до знакомства с драконом она жила в маленькой коробке. Теперь же перед ней открывался огромный мир, цветной, многообразный, яркий.
Через неделю они посетили все долины на расстоянии полудневного перелета, и теперь летали на край континента через гномский Минатор и орочий Каганат. Ночевали где придется – дракон старался к ночи приземляться в города с гостиницами или поселения, где можно было остановиться на ночлег, чтобы обеспечить Тиане комфорт. Но Ти быстро убедила его, что если погода сухая, то не стоит тратить время – она может вполне поспать и в спальном мешке на природе.
Эти ночи запомнились ей бескрайним звездным небом в степях и холмах, супами и жарким с привкусом дымка из котелка на костре, мерцанием угольев в темноте, запахом трав, криками ночных птиц и животных. А эти дни – периодом необычайной близости с Милем.
Он рассказывал о своем прошлом и слушал ее, и как-то получалось у него это делать так, что она почти не ощущала огромной разницы в их опыте и возрасте. А если вдруг начинала об этом задумываться – Миль-Авентис быстро прекращал это деструктивное занятие намеренно провокационной шуточкой.
Почти всех детенышей вернули благополучно, включая яйцо феникса, которое пришлось относить в лавовую долину. Осталось с десяток пар совсем экзотических, как, например, двуликие древесные совята, лики которых спали по очереди – а совы целиком, получается, бодрствовали круглосуточно.
– Они с континента Лерден, куда я летал в экспедицию на дирижаблях, – объяснил Миль-Авентис, когда они с Тианой после долгого перелета вернулись в пещеру. В одном из залов, полном солнечного света, окруженные магическими артефактами, питающими их, спали те, чьих родичей не нашлось на этом континенте. – Придется их везти туда.
– Кажется, я знаю, куда мы полетим в медовый месяц, – проворчала Ти, и дракон усмехнулся.
– А сейчас нам нужно возвращаться в замок Риваль. Архитектор сообщил, что они все закончили.
– Завтра же возвращаются бабушка и мама! – всполошилась Тиана. – Нужно будет их встретить!
– Встретят, – успокоил ее дракон.
Когда леди Аврора и леди Вера, посвежевшие и похорошевшие, скинувшие наконец-то груз забот, который терпеливо несли почти три десятилетия, а с ним словно и годы, вернулись в Веншиц, их встретил блестящий красными боками паромобиль. И отвез их не к особняку Алари, а к замку Риваль.