– Подойди. – Она приманила его пальчиком. – У тебя волосы растрепались, я поправлю.
Он приблизился как под воздействием мощного, невидимого магнита и замер перед ней. Саша смущенно улыбнулась, отпила кофе и облизнула губы. Лев снова погрузился в ее запах. Аромат чистой кожи, и ничего более. Эта девушка, в отличие от всех вокруг, видимо, презирала парфюм, но ему это даже нравилось. Он смотрел на пенку на ее верхней губе и с трудом удерживался от того, чтобы не припасть к ее рту и не смять его жадным, нетерпеливым поцелуем.
– Вот так. – Произнесла Саша, заправив под резинку его выбившуюся прядь.
Матерь божья. Его сердце и член реагировали на ее близость одинаково буйно. Наверное, все это было написано у него на лице. Никто давно не трогал его вот так – с заботой, без всяких пошлых мыслей. Как близкого человека. Как того, кого любят.
– Как давно ты не стригся? – Спросила девушка, отведя от него взгляд и решив продолжить путь.
– Что?
– Почему ты решил отращивать волосы? – Она изящно сошла с бордюра на асфальт. – Такая прическа ведь не всем идет. Нужно быть максимально брутальным, чтобы не выглядеть женственно с длинными волосами. Не каждый решится попробовать отрастить.
– Не знаю. – Его голос дрогнул. – Я не задумывался. Просто не стригся уже… три с лишним года.
– О-о.
– Да, это связано с Алиной. Так ее зовут. – Он так и не решился произнести при Саше слова «моя девушка» или «невеста». – После той аварии мне было так плохо, что я практически забил на себя…
– Расскажешь? – Она сочувственно посмотрела на него. – Про аварию. Ну, или можешь не говорить, если не хочешь.
Царев вообще не говорил об этом с посторонними. Обычно он просто игнорировал вопросы на эту тему, словно не услышал. Но Саша сразу стала для него особенным человеком, поэтому даже через боль он мог делиться ней подробностями своего горя хотя бы маленькими порциями.
– Мы собирались на море, и на КПП в мою машину влетел грузовик, у которого отказали тормоза. Удар пришелся в правую сторону, где сидела Алина. Травмы были очень серьезными, больше она не приходила в себя.
– Мне очень жаль.
– Таких пациентов обычно долго не держат на аппаратах, но ее родители решили пойти против заключения консилиума. Я верил, что произойдет чудо. И они, наверное, тоже. – Лев с трудом вдохнул и медленно, с шумом выдохнул. – Я попросил у них сначала год, потом еще два, но Алине не стало лучше. Теперь срок выходит, и они собираются ее отключить.
– А ты?
– Пытался отговорить, но ничего не выходит. Я и сам вижу, что она будто тает на глазах, хочет уйти. Но не могу. Это неправильно – просто взять и…
У него привычно встал ком в горле.
– Тогда борись. Уговаривай их. – Голос Саши звучал тихо. – Если любишь, нужно сделать все возможное, чтобы быть рядом. Чтобы спасти. Чтобы жить.
– А если она действительно уже мертва? – Хрипло выдавил Лев, глядя себе под ноги. – Мне кажется, я совершаю грех, уже говоря это вслух.
– Сомневаться нормально.
– Мы с ней дружили долго. А потом стали встречаться. Алина была мне хорошим другом, и я думал, что хочу прожить с ней всю жизнь. Любовь бывает такой?
– Думаю, она такой и бывает. – Лишь уголками губ осторожно улыбнулась Саша. – Когда хочешь прожить с человеком жизнь это верный признак.
– Тогда я не должен думать так про тебя. – Вдруг вырвалось у него.
Саша взглянула на него, удивленно распахнув глаза.
– Я вообще не должен думать про тебя. – Поспешил поправиться Царев. – Но думаю. И меня бесит сделка, которую мы заключили.
– Но она тебе подходит. – Глядя перед собой, заметила девушка.
– Да. – Не стал отрицать Лев. – Хотя, моя совесть и не согласна.
– Кто ее будет слушать, – усмехнулась Саша.
– Я так и не предложил Алине выйти за меня. Не успел. Но я чувствую ответственность.
– Ты не должен передо мной оправдываться. – Ее голос звучал на удивление решительно. – Меня все устраивает. Достаточно и того, что есть.
– А если ты тоже обманываешь себя?
Саша улыбнулась и возвела глаза к небу. Как будто там было средство от той неловкости, которая пролегла между ними из-за поднятых тем.
– Лев! Лев! – Отвлек их Гриня, так и не дав ей ответить. Он указал на магазин, в витрине которого большой экран воспроизводил рекламный ролик с известным футболистом. – Смотри, «ножницы»! Ты сегодня такой же финт делал!
– Точно. – Вдруг сообразил Царев. – Ты же говорил, у тебя нет мяча? Идем.
Он потянул парня за собой в магазин.
– Ты чего задумал? – Бросилась за ними Саша.
– Все в порядке. – Успокоил ее Лев.
– Не говори, что собираешься купить ему мяч, – она дернула его за рукав.
– Почему я не могу этого сделать? У каждого пацана в детстве должен быть свой мяч.
– Это дорого! – Саша остановилась у витрины и присвистнула. – Это охренеть как дорого! Не смей тратить на него столько!
Гриня посмотрел на сестру как на предательницу.
– Царев, блин! – Прошипела она, входя следом за Львом в магазин. – Это неуместно. Послушай…
– Саш. – Сказал он, обернувшись к ней, положив ладони на ее плечи и улыбнувшись. – Все хорошо. Мне это по карману.
– Да я не…
– Тс-с. – Лев приложил палец к ее губам. – Просто позволь мне.
Ее сопротивление было сломлено. Саша так и продолжала хлопать ресницами, не смея больше спорить, пока они с Гриней выбирали мяч.
– Этот! – Деловито ткнул пацан на самый дорогой экземпляр.
– Ну, разумеется, – прошептала она.
Продавец дал им посмотреть выбранный мяч. Гриня взял его в руки, подкинул, поймал, дал понюхать щенку. Толик ткнул его носом и чихнул. Все присутствующие рассмеялись.
– Спасибо. – Сказал Лев продавцу, расплатившись.
– Ва-а-а-у! – Глаза у мальчишки светились от счастья, и это было всего дороже. – Спасибище!
Пацан Цареву понравился сразу. Воспитанный, но с характером. Только видно было, что не хватает ребенку отцовской руки, наставничества, мужской ролевой модели рядом, с кого можно было бы брать пример и видеть, что значит быть мужчиной – сильным, волевым, никогда не отступать.
– Ты его балуешь. – Заметила Саша, когда они двинулись дальше. – Но спасибо.
Григорий бежал впереди, пытаясь вести перед собой мяч, а Толик старался его отобрать. Забавная парочка.
– Это просто мяч, Саш.
– Мы не можем себе сейчас позволить такие покупки. – Смущенно сказала она. – У нас, вообще, после смерти родителей из имущества только проблемы. Меня, знаешь ли, жизнь не готовила к тому, чтобы стать «матерью» в семнадцать, – Саша показала в воздухе кавычки, – но я стараюсь, как могу. Гриня, на самом деле, отличный парень. Он не доставляет проблем, и я его люблю, и очень для него стараюсь.
Слыша, как дрожит ее голос, Лев осознавал, как действительно может быть тяжело девушке в жизни. Она впервые рассказывала ему о себе, и он понимал, что хочет знать больше. И больше, и больше. И спрашивал ее о матери, об отце, о том, как она справляется с бытом, и проникался к ней все сильнее.
– Лев, пойдем к нам, я покажу тебе свою модель солнечной системы! – Потянул его за рукав Григорий, когда они подошли к подъезду.
Царев вопросительно посмотрел на Сашу.
– Гринь, у Льва, наверное, свои дела. – Растерялась она.
– Но он должен посмотреть! – С жаром выпалил ее братишка.
– Даже не знаю. Если Лев хочет…
– Да мы с ним уже кореша!
– Григорий! – Вытаращилась на него девушка.
Царев рассмеялся.
– Это все Лерка. – Закатив глаза, выдохнула она. – Учит всякому.
– Я с удовольствием посмотрю твой макет. – Сказал Лев. – Тем более, Толя тоже уже рвется в гости.
Он указал на пса, сидящего у подъезда и ожидающего, когда откроют дверь.
– Идем! – Потащил его Гриня, едва не выронив из рук свой драгоценный мяч.
Они поднялись на лифте в квартиру, и, только очутившись внутри, Царев понял, как сильно преуменьшала Саша количество и качество их с братом проблем.
Они жили в старой однокомнатной дыре, давно требовавшей ремонта и смены мебели. Судя по матрасу в гостиной, кто-то из них, а, скорее всего, Саша, спал на полу. Игрушки и хорошие книги у пацана хоть и были, но в мрачной обстановке квартиры они терялись.
Здесь были вещи только первой необходимости. Все самое скромное и недорогое. Всего один шкаф, куда умещалась одежда Саши и Грини. Один диван со старой накидкой. Побитый, местами проваленный, скрипучий пол. Крохотная кухня, невзрачный, видавший виды холодильник. Устаревший маленький телевизор на стене.
Вот почему она так переживала из-за мяча. Вот почему так скромно одевалась и почти не красилась. Вот почему от нее пахло мылом, а не духами.
Заметив смущение на лице Саши, Лев решил не подавать вида.
– Давай, показывай свой макет, а то я сейчас умру от любопытства! – Скомандовал он Григорию.
И тот, не выпуская мяча из рук, помчал в гостиную. Толя, которого едва спустили с поводка, рванул за ним.
– Поставлю чайник. – Сказала Саша, выдавив улыбку.
– Хорошо. – Кивнул Царев.
И, провожая ее взглядом, поймал себя на мысли, что хочет подарить ей хороший парфюм. И десяток дорогих платьев. А еще лучше целый гардероб. И туфли. Пару десятков разных пар. И новый телефон. И вообще все, чего у нее нет, но чего Саша, несомненно, была достойна.
Лев был в шоке. И не понимал, как же ей удавалось держаться так, что ему даже в голову не приходило раньше, насколько тяжело ей на самом деле жилось.
Глава 32
♫ Валентин Стрыкало – Гори
Утром Саша с трудом подняла веки. Глаза щипало, в горле першило.
Пересилив слабость, она встала и поплелась на кухню делать Грине завтрак. Картинки вчерашнего вечера всплывали в памяти размытыми воспоминаниями. Покончив с чаем, Лев собрался домой. Кажется, ему хотелось поцеловать ее на прощание, но Григорий не давал ему прохода – не отставал ин на минуту, все трещал и трещал: то о гимнастике, то о футболе, то просил рассказать про то, как тушить редкое голубое пламя, возникающее при горении веществ с высокой концентрацией кислорода. И Царев послушно и подробно ему рассказывал.