— Моника! — воскликнул он. — Боже милостивый, Моника… это я — Джо.
— Я знаю, кто ты, — рявкнула она голосом, словно заржавевшим от молчания. — Конечно, это ты. Кого бы еще они послали, как не своего убийцу номер один?
От этого Джо застыл как вкопанный.
«Ай», — подумал Бенни.
Они могли видеть только глаза Макреди. Те были дикими и полными сомнений.
Джо поднял руки в успокаивающем жесте, показал, что не угрожает.
— Моника… никто не посылал меня вредить тебе. Мы ищем тебя несколько месяцев.
— Восемнадцать месяцев, одну неделю, шесть дней, — сказала Макреди. — А я была здесь все это время. Как усердно вы искали? — горечь послышалась в ее голосе.
— Мы не знали, где ты, — ответил Джо.
Смех Макреди был обрывистым и грубым.
— О, я почти поверила. Там был самолет, полный людей, которые знали, где я нахожусь. Я своей рукой написала координаты и вложила их в руку Луиса Ортеги. Хочешь сказать, он не…
— Доктор Макреди, — сказал Бенни, делая шаг вперед, — вы не понимаете.
Голова Макреди повернулась к нему.
— А ты кто? Джейн Рейд теперь нанимает детей?
— Доктор Макреди, — спокойно сказал Бенни, — меня зовут Бенджамин Имура. Эти девушки — Феникс Райли и Лайла — мои друзья. Мы нашли ваш самолет.
Ее глаза сузились от мгновенного подозрения.
— Что ты хочешь сказать под «нашли»?
— Он разбился. Мы его нашли.
Макреди понадобилось три секунды, чтобы осмыслить это.
— Ч-что?
— Он говорит правду, Моника, — сказал Джо. — Самолет разбился в пустыне в пятнадцати километрах от Убежища. Луис Ортега мертв, как и команда самолета. Эти детки нашли обломки и рассказали мне. Я отнес твои исследования в Убежище, но на самолете не было ничего, что бы указывало на точку назначения. Потом Бенни с друзьями отыскали сержанта Ортегу. Он был инфицирован, но ребята смогли обыскать его и найти координаты этого места. Все это произошло сегодня, и мы сразу же направились сюда.
— Самолет… разбился? — Макреди было явно сложно принять эти новости. Она тяжело осела на край разрушенного шлюза, и ее плечи опустились. — Он так и не добрался до Убежища?
— Нет.
— Боже мой… — Макреди стала рассеянно расстегивать липучки защитного костюма. Ее руки заметно тряслись. Она сняла капюшон, открыв лицо, осунувшееся и постаревшее в сравнении с фотографией, которую Бенни видел в «Командной книге». Шоколадного цвета кожа Моники Макреди поблекла до пыльно-серой. В ее глазах все еще светился ум, но еще в них появилась глубокая понятная усталость, приправленная грустью. Она думала о самолете. Ее волосы были коротко неровно острижены, словно она сама этим занималась.
Потом она напряглась и спросила:
— Они все сделали? Массовое производство и распространение? Мутация уже добралась до популяции?..
Ее голос затих. Она переводила взгляд с лица на лицо, и когда никто не ответил, Макреди стала заметно трястись.
— Скажите мне, что команда Джейн Рейд донесла это до всего чертового мира!
Джо встал на колени перед Макреди.
— Она не могла, Моника. Люди Рейд не смогли продолжить с того места, где ты остановилась. Им нужны эти последние записи.
Она тупо уставилась на него.
— Какие последние записи?
— Последние. Материал серии D. Без него…
Макреди внезапно толкнула Джо так, что он упал назад. Гримм беспокойно залаял.
— О чем ты говоришь? — закричала она. — Все было в том самолете. Каждый клочок исследования. Все полевые записи, наши клинические исследования, проекты мутации. Полная формула «Архангела». Все.
Бенни помог Джо встать.
— Записей серии D там не было, — сказала Никс. — Мы подумали, что вы забрали их с собой.
— Зачем мне брать их с собой? Я отправила все в Убежище, чтобы Рейд могла начать производство.
— Производство чего? — спросила Лайла.
Макреди казалась удивленной.
— Лекарства. А вы думаете, о чем я?
— Подождите, подождите, — сказал Бенни. — Вы говорите, что нашли лекарство? Вот что такое «Архангел»?
— Конечно, — рявкнула Макреди. — Зачем, вы думали, мы покинули «Надежду-1»?
Лайла покачала головой.
— Джо сказал нам, что вы захотели эвакуироваться, потому что мертвые стали слишком активными.
— Именно, — просто сказала Макреди. — В этом весь смысл. Мы разработали сначала метаболический стабилизатор, а потом нашли лекарство. «Архангел». Это было радикально, да, но сработало.
— Но… но, — Лайла огляделась в смятении.
— Моника… это не имеет смысла, — сказал Джо. — Мы ходим по кругу. Мы думали, что «Надежду-1» захватили. Вот что рассказала мне полковник Рейд. Ходоки стали слишком резвыми, и ты хотела забрать свою команду обратно в Убежище.
Еще до того как он закончил, Макреди уже начала качать головой.
— Мы точно знали, насколько активны ходоки. Мы уже собрали нескольких, чтобы отослать в Убежище, чтобы команда Джейн Рейд могла изучить разные мутации. Остальные были нашими объектами для тестов. Мы выпустили их в мир рядом с «Наде-ждой-1», чтобы посмотреть, заразят ли они остальных своим мутагеном. Так и было. И очень-очень быстро. Как только мы заметили, как это работает, я сказала Джейн, что хочу вернуть свою команду в Убежище, чтобы заняться всем по-настоящему.
— Подождите, — сказал Бенни, — ваши слова все еще не имеют смысла. Начните сначала.
— Послушай, Моника, — сказал Джо, — записей серии D либо не было в самолете, либо кто-то забрал их из-под обломков.
— Они были в чертовом самолете, — прорычала Макреди.
— Тогда их забрали. Мы не можем их найти, а записи, которые у нас на руках, указывали на то, что ты забрала их с собой.
Бенни спросил:
— Думаете, кто-то занялся ими? Специально оставил ложный след?
— Начинает так казаться, да?
— Зачем?
— Это еще предстоит узнать, — сказал он Макреди. — Есть ли способ воссоздать «Архангел» без тех записей?
Она подумала над этим.
— Без записей серии D? Нет. С теми записями — да. Нужны лишь основные химикаты, некоторые минералы, свинья и ходок. Все могут сделать «Архангел». Трюк в том, чтобы довести его до порошковой формы. В самолете были бумаги, в которых сказано, как и это сделать. Я подготовила их, чтобы Рейд могла перенести их во все лаборатории Государства, — она остановилась и поникла, словно до нее дошло значение всего произошедшего. — Боже, мы потеряли восемнадцать месяцев. Все это уже должно было кончиться. Все ходоки уже должны были умереть.
70
— Посмотрите на шары! — сказала Ева, и ее лицо засветилось от радости.
Бунтарка встала со своего места на песке, рядом с малышкой. Люди выходили из всех ангаров, общежития и столовой, чтобы посмотреть на этот странный спектакль. Тысячи цветных шариков прыгали среди мертвых, и толпа зомби быстро возбуждалась, кидаясь на них, хватая и кусая.
Это было что-то, чего Бунтарка и представить себе не могла. Это было так абсурдно, так странно, что она поняла, что улыбается.
Это сделали монахи?
Нет, это было смешно.
Солдаты в ангаре?
Как будто отвечая на эту мысль, внезапно начали, словно банши, орать сирены. Мертвые остановились, и многие повернулись на звук. Некоторые даже побрели в ту сторону, привлеченные звуком или движимые каким-то остаточным рефлексом в конечностях и нервах. Но остальные за ними не последовали.
Сирены были далеко. Шарики прыгали прямо здесь.
— Оставайся тут, — сказала Бунтарка Еве, ушла с игровой площадки и побежала к краю рва. Ее сердце шумно стучало в груди.
Один за другим мертвые отвернулись от сирен. Они хватали ближайшие воздушные шары и рычали, когда те лопались. Бунтарка заметила вспышку цвета. Не ярко-желтой, голубой или зеленой резины, а ярко-красную — такого цвета был воздух, выходящий из лопающихся шаров. Это была пыль?
Или… порошок?
Он прилипал к коже зомов. Падал на их глаза и в открытые рты, отбрасываемый силой взрывов.
— Что за черт? — спросила она вслух.
Некоторые мертвые остановились там, где были, их тела сотрясались и дрожали, словно началось землетрясение. Но причина их возбуждения явно, насколько могла видеть Бунтарка, исходила изнутри. Это должно быть что-то внутри них. Нечто булькающее под поверхностью их иссушенной кожи.
А потом мир сотрясла серия взрывов. Не близких — а к востоку, за пределами далекого забора. Бунтарка прищурилась, смотря сквозь марево, как с полей взлетели шары огня.
Среди монахов и монахинь ходили слухи, что армия расставила мины в тех полях. До этого момента Бунтарка в это не верила.
Там что-то двигалось, и Бунтарка, мастерски отличающая живых от мертвых и наоборот, увидела толпу зомов, бегущих через минное поле. Бегущих и подрывающихся на минах. Еще больше мертвецов было за ними. И еще. Мины срабатывали, а зомы продолжали идти и бежать так быстро, словно у них была цель.
Бежать, словно их направляли.
Позади них Бунтарка увидела волну жнецов на квадроциклах.
Когда они приблизились, девушка заметила, что их головы были обвязаны шарфами, а на глазах красовались старомодные очки для подводного плавания. У каждого между зубами был зажат серебряный собачий свисток. Они вели стадо зомов через минное поле, расчищая его от взрывчатки. Открывая путь толпе жнецов, следующей за зомами.
А здесь прыгали шарики. Мертвые ловили их, кусали, взрывали, и на них сыпался красный порошок.
Бунтарку тренировали как воина и лидера воинов. Она поняла, что происходит. Девушка повернулась, взглянув на голую и безответную стену лаборатории, закрытые двери ангара. На беспомощную массу монахов и умирающих людей, за которыми они ухаживали.
Она медленно повернулась, чтобы посмотреть на приближающуюся волну смерти.
— Боже, — выдохнула она.
71
Все это уже должно было кончиться.
Все ходоки уже должны были умереть.
Бенни чувствовал, что слова доктора Макреди были физическими ударами, которые она наносила по его сердцу и голове.