С другой стороны, принц на ведении бизнеса собаку съел. А Рыжий в этих вопросах зелёный, как молодая трава, и только делает вид, что в курсе, а на самом-то деле разве что осознаёт глубину своего невежества и некомпетентности. И больше делает вид и говорит банальности с умным видом, чем реально понимает, что происходит, и что нужно делать ему. Эх, жаль, нет рядом дядюшки Готье, ему был задать пару вопросов!
Впрочем, поговорить с дядюшкой можно и завтра – в рабочее время. По магической связи, или, если он вдруг может, пусть приезжает в офис. А там посмотрим. Сейчас же – вперёд, в госпиталь, в гости к Русалочке. А то ж заскучала, наверное.
- Скажи, что ты думаешь про девушку моего брата? – вдруг спросила Катрин в машине.
- А с чего вдруг такой вопрос? – изумился он.
- Ты ж обращаешь внимание на всё, что движется, вот я и подумала, что составил какое-то мнение, - усмехнулась она.
- Не была б ты прекрасной Фиалочкой и вообще моей принцессой, сказал бы, что ты чучело, - усмехнулся он. – Ну, видел, ну, девушка. Зажатая и неуверенная в себе. Это ты в тех водах с рождения, а она – как рыбка, которую из своего аквариума вытащили и в чужой бросили.
- Она земляная.
- Ну хорошо, землеройка, которую выкопали из грядки и выложили на воздух и на свет. Подходит, кстати, она бледненькая, будто и вправду в пещерах живет, а на солнце не бывает. А твой брат… ну, ему как будто редуцировали часть восприятия, он и не воспринимает добрую половину человеческих чувств.
- Если он будет, как Анриетта или Жиль, нам всем будут грозить землетрясения, - усмехнулась Фиалочка.
- А то я их таких не видел, можно подумать. Ну, развалит пару стен, с кем не бывает. Потом научится калибровать, да и всё, - пожал плечами Рыжий. – Раз в детстве не научился. Понимаешь, задавить часть себя – просто. Ну ладно, - сдал он назад, увидев её изумлённый взгляд. – Не задавить. Научиться держать всё в рамках и глубоко. Но тогда ты не имеешь доступа к своей силе в полном объёме – раз. И всегда может сложиться ситуация, когда ты не сможешь её контролировать полностью По голове хорошо получишь, например. Физически или виртуально. И тогда будут разрушения, и как бы не жертвы.
- О нет, я думаю, Франсуа может контролировать всё, что у него есть, - возразила Фиалочка.
- А мне он кажется немного недоучкой, - хмыкнул Рыжий, выруливая на парковку госпиталя. – Но впрочем, я ж его видел всего ничего, два раза, или три, что ли. Что я о нём знаю? Примерно ничего, да и всё. И дела мне до него нет. Пошли Русалочку развлекать.
Однако, с развлечениями они опоздали. В палате Русалочки сидел Луис собственной зелёной персоной, и, покачивая в такт зелёной же башкой, играл на гитаре и пел. Пел и играл Луис круче Рыжего – потому что успел хорошо научиться ещё до академии. Вроде бы, он какие-то свои музыкальные способности и в целительстве использовал – усыпить, успокоить, дать хитрую разновидность наркоза, отвлечь. Кажется, сейчас тоже происходил дополнительный сеанс целительства.
Они с Фиалочкой тихонько постояли у приоткрытой двери и дослушали песню про вольную птицу, которая жизнь и смерть доверила ветру, и только потом вошли.
- Привет, Русалочка, и тебе привет, башка зелёная, - Рыжий осторожно поцеловал щеку Анриетты и обнялся с Зелёным. – Как наша девочка?
Тем временем Катрин о чём-то шепталась с сестрой.
- Девочка странно, - Луис стал серьёзным. – Восстановление идёт медленнее, чем должно бы. И я не могу понять, почему. Она в целом здорова, у неё нет хронических заболеваний, которые осложнили бы состояние. Но почему-то чахнет.
- И ты используешь все доступные средства, даже на работу пришёл в выходной, - усмехнулся Рыжий.
Но хорошо, что кому-то не всё равно на эту бедовую девчонку.
- А я и так тут был, вызвали на срочную операцию. И потом заглянул к Анриетте. А почему она русалочка?
- Потому, что зелёная, - рассмеялся Рыжий.
- И что, она на самом деле дочь принца Рогана? Он тут приходил вчера, такой важный, всё хотел денег дать или ещё что-нибудь, а я его к ней отправил, чтоб посидел, поговорил, что-нибудь хорошее сказал. Только думаю, что зря.
- Может, и зря. Мы ж сейчас от него – за обедом сидели. Скука и мука. И единственный сын, который полностью устраивает отца – такой же скучный.
- Ладно, будем прогонять скуку, - улыбнулся Луис. – Катрин, располагайтесь. Вы любите петь песни?
- Я больше слушаю, чем пою. Поёт у нас Анриетта, у них же группа.
- Да, и кто-то очень печалится, что ещё долго не сможет играть, а потом нужно будет разрабатывать руку, - Луис подошёл к кровати, взял кисть Анриетты и немного размял. – Ничего, ещё сыграешь. Сыграешь для меня? – спросил Русалочку, испытующе глядя на неё.
- Если смогу, - вздохнула та еле слышно.
- Сможешь, куда денешься. Простецы-то зарастают, а ты маг, да ещё и огненный, у тебя регенерация – о-го-го!
Вернулся на стул, взял аккорд.
- У тебя третья струна не строит, - прошелестела Русалочка. – Самую малость.
- Точно, - кивнул Луис и принялся крутить колки, потом взял аккорд, убедился, что строит. – Анриетта, ты про что любишь петь?
- Про жизнь. И про любовь.
- Про любовь попозже, непременно. А про жизнь – это как?
- Когда все умерли, - пробормотала девчонка.
- Да ладно тебе, все умерли. Может лучше – что наши победили?
Она помолчала немного, потом ответила:
- Можно.
- Тогда давай про Легион, - кивнул Луис Рыжему.
А чего бы не про Легион? – подумал Рыжий. И вступил в терцию точно тогда, когда было надо.
Уже по ходу подумал – эту ж песню пели тогда в Крокодилах, вдруг Фиалочка взбрыкнёт? Но нет, сидит, слушает, а под конец даже припев стала подпевать потихоньку. Рыжий прямо пожалел, что не запомнил той песни из сна, которую там пели вместе с ветром. Но вдруг она где-то записана?
Известный ему объём семейных хроник привёл в уныние, но ненадолго. Можно же пойти и покопаться вместе с Фиалочкой! Она, вроде, хотела.
А песня не найдётся – ну так ещё что-нибудь полезное отыщут.
Тем временем Луис как раз дошёл до той кондиции, чтобы петь про любовь – Рыжий эту песню знал, она о том, что он воюет, она о нём думает, а потом они встретятся, и всё будет хорошо, потому что вместе.
Вот у предка во сне тоже пробегала эта мысль – что хорошо, потому что вместе. Может быть, им с Катрин тоже удастся – чтобы вместе?
Глава тридцать вторая, в которой вскрывается некий нарыв
В понедельник утром Катрин совершенно спокойно собралась на работу – все нужные вещи нашлись в квартире Вьевилля. И вся эта утренняя суета воспринималась уже спокойно – обнять Годфри, почесать и накормить кота. Накраситься можно и в комнате – в дверце шкафа большое ростовое зеркало. Позавтракать – в кафе по дороге в офис. И приехать на работу вместе.
На парковке поймать удивлённые взгляды Мии, секретарши Вьевилля, и Симоны, собственной сотрудницы. Подумаешь, приехали вместе. Да мало ли, почему они могли приехать вместе!
Впрочем, обе достойные особы вежливо поздоровались и с ней, и с начальством, и поспешили в здание.
- Как ты думаешь, чем нам грозит эта встреча? – спросила Катрин у Вьевилля.
- Ты о чём?
Кажется, кто-то умудрился ничего не заметить.
- Что могут подумать о нас коллеги?
- Слушай, Фиалочка, вот лично мне очень мало разницы, что они о нас будут думать – если работают нормально. А если не нормально – то тоже пусть думают, что хотят, вопросы к ним будут, всё же, об их работе. Да и всё.
Пожалуй, что и так. Они вместе вошли в лифт, Катрин вышла у себя на втором этаже, а он поехал к себе на третий.
В отделе сотрудники стояли кучкой вокруг Симоны. Сплетни обсуждают? Катрин громко поздоровалась, напомнила, что начинаем с совещания, и прошла к себе.
Впрочем, на совещании все были бодры и деятельны. Отчитались по текущим задачам и были готовы продолжать работу. Ну и хорошо.
А после совещания она уже, было, собралась сесть вместе с Кристофом по итогам замены знаменитой аномальной скважины – заказ-то нужно завершать, кстати, теплотехникам тоже хорошо бы уже отчитаться – когда в дверь тихонько постучались, и вошла юная дева – в клетчатых брюках, простом белом топике, и с двумя толстыми и блестящими тёмными косами.
- Добрый день, - сказала она. – Я Глория ди Реале, на практику.
Тьфу ты! Катрин совсем забыла о том, что придёт студентка! А всё потому, что достала телефон – записать, увидела звонки с телефона сестры, и понеслось. А её ведь нужно ввести в курс дела и отправить посмотреть какой-нибудь объект… Если бы она не забыла, так хоть бы на совещании предупредила!
- Добрый день, Глория, - Катрин кивнула и вышла. – Я Катрин Лимура. Проходите. У нас есть свободный стол, правда, он посреди кабинета, но я думаю, что это не страшно. Компьютер найдём.
Дальше она звонила и просила найти компьютер, и проследить, чтобы на нём было всё, необходимое для работы. Кристоф сбежал под шумок – сказал, поедет на объект. Чёрт с ним, потом разберёмся.
Процедуру прохождения практики Катрин помнила – и начала с общего введения в работу отдела. Какие задачи, как именно они решаются.
- Скажите, у кого вы специализируетесь в академии?
Ответ удивил.
- Ни у кого. Я приехала на год, по обмену, из Монте-Реале. После практики уеду обратно, и буду доучиваться там.
Об обучении по обмену Катрин слышала, но сама не сталкивалась. А вообще в Монте-Реале располагалась вторая по старшинству магическая академия – после школ Фаро. И девочка, судя по её имени, тоже имеет отношение к семье, которая там когда-то правила. Но это всё не слишком важно, а важно сейчас встроить её не две недели в работу отдела. И по-хорошему, ей нужно попробовать поработать со всеми сотрудниками, и с разными задачами.
Пока Глория знакомилась с примером документации по заказу, Катрин подошла к столу Симоны.
- Симона, ты сможешь взять сегодня Глорию с собой и показать ей пример заказа? У тебя обычно всё в порядке и без срывов, поэтому я думаю, что начать с твоей задачи будет правильно.