сновидящий, который сдвигается вдоль средней секции, становится сгустком[49] света. Сгусток света и есть тело сновидения новых видящих.
Он сказал также, что такое безличное тело сновидения в большей степени способствует пониманию и исследованию, являющихся основой всего, что делают новые видящие. В значительной степени очеловеченное тело сновидения древних видящих заставляло их искать такие же личностные, очеловеченные ответы.
Неожиданно дон Хуан запнулся, как бы подыскивая слова.
— Есть еще один бросивший вызов смерти, — отрывисто произнес он. — Он совершенно не похож на тех четырех, которых ты видел. Его невозможно отличить от любого обычного человека с улицы. То, чего он достиг — уникально. Он научился открывать и закрывать свой просвет по собственному желанию.
Дон Хуан почти нервно перебирал пальцами.
— Этот бросивший вызов смерти — тот древний видящий, с которым в 1723 году познакомился нагуаль Себастьян, — продолжал он. — День их встречи мы считаем днем начала нашей линии, днем второго начала. Бросивший вызов смерти живет на Земле уже сотни лет. Он вносил изменения в жизнь каждого из нагуалей, с которым встречался. Некоторых из них изменения коснулись в большей степени, некоторых — в меньшей. А встречался он со всеми нагуалями нашей линии, жившими после 1723 года.
Дон Хуан пристально посмотрел на меня. Я почувствовал странное неудобство. Я решил, что неловкость вызвана возникшей передо мной дилеммой: я очень сильно сомневался в правдивости этого предания, и в то же время по какой-то необъяснимой причине твердо верил, что все это — правда. Я сказал о своем затруднении дону Хуану.
— Вопрос рационального недоверия — не только твоя проблема, — заметил он. — Мой бенефактор тоже поначалу бился над этим вопросом. Конечно, потом он все вспомнил, но на это ему потребовалось довольно много времени. Когда я с ним познакомился, он уже восстановил все в памяти, поэтому стать свидетелем его сомнений мне не довелось. Я только слышал о них.
— Но вот что удивительно: те, кто ни разу не видели того человека, с гораздо большей легкостью верили в то, что он — один из древних видящих. Мой бенефактор утверждал, что шок, который он испытал при встрече с таким существом, слепил в одну кучу некоторое количество эманаций. Отсюда и колебания, поскольку на то, чтобы эти эманации разделились, потребовалось время. Твоя точка сборки будет смещаться. Когда-нибудь настанет миг — она попадет на должную комбинацию эманаций, и доказательства реального существования этого человека встанут перед тобой с ошеломляющей очевидностью.
Я снова почувствовал необходимость поговорить о своем ощущении раздвоения.
— Мы отклоняемся от темы, — сказал он. — Может показаться, что я пытаюсь убедить тебя в существовании этого человека. Я же хотел сказать только то, что этот древний видящий знает, как управлять накатывающейся силой. А веришь ты в то, что он существует или нет — не важно. Однажды ты узнаешь, что ему действительно удалось закрыть просвет. Это станет для тебя очевидным фактом. Ту энергию, которую он заимствует у нагуаля каждого поколения, он использует исключительно для того, чтобы закрывать просвет.
— Но как ему это удается? — спросил я.
— Выяснить это невозможно, — ответил он. — Я разговаривал об этом с двумя другими нагуалями, встречавшимися с ним лицом к лицу — нагуалем Хулианом и нагуалем Элиасом. Ни один из них не знал. Тот человек никогда не раскрывал секрет того, как он закрывает просвет. Причем через некоторое время просвет, видимо, начинает снова приоткрываться. Нагуаль Себастьян рассказывал, что, когда он познакомился с этим древним видящим, тот был очень слаб, он почти умирал. А когда с ним встретился мой бенефактор, тот уже скакал с живостью и энергией полного сил молодого человека.
Дон Хуан рассказал, что нагуаль Себастьян прозвал этого безымянного человека «арендатором», поскольку они заключили с ним соглашение: тот получал энергию, так сказать, «жилье», платя за аренду услугами и знаниями.
— Кто-нибудь пострадал при этом обмене? — поинтересовался я.
— Ни одному из нагуалей обмен энергией с этим человеком вреда не причинил, — ответил дон Хуан. — Толтек обязался брать только немного свободной энергии в обмен на дары, на сверхъестественные способности. Нагуаль Хулиан, например, получил от него походку силы. С ее помощью он мог задействовать или гасить определенные эманации в своем коконе, делаясь по своей воле то молодым, то старым.
Дон Хуан объяснил, что бросившие вызов смерти дошли до того, что привели в пассивное состояние все эманации внутри своих коконов, кроме эманаций, соответствующих эманациям союзников. Таким образом, они имитируют союзников.
— Каждый из тех бросивших вызов смерти, с которыми мы столкнулись возле плоского камня, — сказал дон Хуан, — смог очень точно сместить свою точку сборки в место, где она задействовала эманации, которые соответствуют эманациям союзников. Благодаря этому те видящие могут с союзниками взаимодействовать. Однако вернуть точку сборки в обычное положение и взаимодействовать с людьми они не в состоянии. Арендатор же может сдвигать свою точку сборки в положение, где она собирает обычный мир, так, словно ничего не произошло.
Дон Хуан также сказал, что его бенефактор был убежден — и сам он с этим целиком и полностью согласен — в том, что для заимствования энергии старый маг сдвигает точку сборки нагуаля в зону эманаций союзника внутри кокона нагуаля. Резкая настройка, ранее никогда не использовавшихся эманаций, генерирует мощный выброс энергии, которым и пользуется маг.
Дон Хуан сказал, что энергия, заключенная в дремлющих внутри нас эманациях, огромна, и ее там неизмеримое количество. Очень приблизительно оценить объем этой силы можно, опираясь на тот факт, что вся энергия, которая обеспечивает восприятие нами обычного мира и все наше с ним взаимодействие, генерируется настройкой не более чем одной десятой всего объема эманаций, заключенных в коконе.
— В момент смерти вся энергия разом высвобождается, — продолжал дон Хуан. — В этот миг немыслимая сила переполняет все живые существа. Это — не накатывающаяся сила, расколовшая их просвет, поскольку последняя никогда не проникает внутрь кокона, она только заставляет его разрушаться. Сила, которой наполняется живое существо, есть сила внезапной настройки сразу всех эманаций, сохранявших пассивность в течение целой жизни. И у этой гигантской силы нет выхода, она может только вырваться наружу через просвет.
— Старый маг научился захватывать эту энергию. Он настраивает пассивные эманации внутри кокона нагуаля в очень узком участке их спектра, захватывая выброс ограниченной, но, тем не менее, гигантской силы.
— Как энергия нагуаля попадает в его тело? — спросил я. — Что ты думаешь по этому поводу?
— Он надкалывает просвет нагуаля, — ответил дон Хуан. — Сдвигает его точку сборки, пока просвет не приоткроется. Когда через это отверстие стравливается энергия свеженастроенных эманаций, он втягивает ее сквозь свой просвет.
— Зачем он все это делает? — спросил я.
— Я думаю, что он попал в замкнутый круг и не может его разорвать, — ответил дон Хуан. — Мы заключили с ним соглашение. Он делает все возможное, чтобы его выполнять. Мы — тоже. Мы не можем его осуждать, хотя и знаем, что его путь к свободе не ведет. И он об этом знает, но знает он также и то, что остановить все это он не в силах. Он попал в ловушку им же самим созданной ситуации, и единственное, что в его силах — на сколько возможно продлить свое союзникоподобное существование.
16Человеческая матрица
Сразу после завтрака мы с доном Хуаном сели поговорить. Начал он без предисловий и заявил, что мы приблизились к концу объяснения искусства владения осознанием. Он сказал, что мы самым подробным образом обсудили все истины об осознании, открытые древними видящими, и подчеркнул, что теперь мне известен порядок, в котором новые видящие их расположили. В последней части своего объяснения он детально описал две силы, помогающие точке сборки сдвинуться — толчок Земли и накатывающуюся силу. Кроме того, он объяснил мне три метода, разработанные новыми видящими — сталкинг, намерение и сновидение — а также рассказал, как практика этих методов воздействует на движение точки сборки.
— Теперь, — продолжил он, — чтобы объяснение владения осознанием можно было считать законченным, тебе остается проделать лишь одно: самостоятельно разрушить барьер восприятия. Ты должен сам, без посторонней помощи, сдвинуть свою точку сборки и настроить другую большую полосу эманаций.
— Если ты не сможешь этого совершить, то все, о чем мы говорили и что делали, окажется пустой болтовней, просто словами. А слова ничего не стоят.
Он объяснил, что, когда точка сборки уходит со своего обычного положения и достигает определенной глубины, она прорывает некий барьер, который на мгновение лишает ее способности настраивать эманации. Мы ощущаем это как момент пустоты восприятия. Древние видящие назвали этот момент стеной тумана: в момент нарушения настройки эманаций появляется восприятие полосы тумана.
Дон Хуан сказал, что с этим барьером можно иметь дело тремя способами. Он может быть взят абстрактно, как барьер восприятия, он может быть почувствован, как акт прорывания экрана из плотной бумаги, или его можно увидеть, как стену тумана.
Разумеется, в течение моего ученичества дон Хуан много раз подводил меня к видению барьера восприятия. Поначалу мне нравился образ стены тумана, Дон Хуан предупредил меня, что древние видящие тоже предпочитали видеть барьер именно таким образом. Он объяснил, что так гораздо легче и удобнее, однако при этом существует опасность превращения вещей непостижимых в нечто мрачное и зловещее. Поэтому он советовал мне не делать непостижимое частью инвентаризации первого внимания, а оставить непостижимым.