Все окна дома Кирка — грубоватого, напоминающего дом Риви, — были ярко освещены, во дворе стояло большое количество колясок, фургонов, но ни одной кареты.
Риви нахмурился, помогая Мэгги выбраться из кареты. Она взяла его под руку и засмеялась.
— Вы очень волнуетесь, мистер Маккена? Если да, то это просто очаровательно!
— Ты, маленькая… — но не успел он продолжить начатую фразу, как на дорожке показались двое мальчиков, которые буквально набросились на Мэгги, крича от радости.
Улыбнувшись, Мэгги поцеловала в лоб Джереми, а потом и Тэда.
— Я надеялась увидеться с вами сегодня, — сказала она, удержавшись от желания потрепать их по аккуратно причесанным головкам.
— Может быть, вы могли бы учить нас вместо мисс Килгор! — предложил Джереми.
— Терпеть ее не могу, — вставил Тэд.
— Как-то ты сказал, что терпеть не можешь меня, — усмехнувшись, напомнила ему Мэгги. — Неужели я так сильно изменилась?
— Я бы этого не сказал, — ехидно заметил Риви.
Мэгги тихонько толкнула мужа локтем и улыбнулась мальчикам.
— Вы оба так неотразимы, что я, пожалуй, не смогу устоять перед тем, чтобы вернуться к вам. Так как мне не позволяют помогать в уборке урожая, — она помолчала, сердито глядя на Риви, — то почему бы вам не попросить отца, чтобы он привозил вас к нам по утрам? Мы будем заниматься, как когда-то в Мельбурне.
Джереми и Тэд так обрадовались этой возможности, что немедленно бросились разыскивать отца.
Риви посмотрел на Мэгги и повел ее на крыльцо.
— Уроки — это тоже работа, — заметил он.
— Тебе придется с этим смириться, — ответила Мэгги. — Не можешь же ты каждое утро до беспамятства любить меня, чтобы удержать подальше от кухни.
— А жаль, — задумчиво отозвался Риви.
Дункан встречал их в дверях. Он был очень красив в своем белом костюме, и немедленно потребовал, чтобы Мэгги оставила для него танец. Выгнув бровь и глядя на Риви, который по-прежнему, хмурился, он сказал:
— Поскольку я хозяин дома, то это моя прерогатива.
Риви сдался, а где-то в толпе смеющихся, болтающих гостей заиграли скрипки.
— Ну, вот, такие вот дела, — поддразнил Дункан, когда они с Мэгги закружились в медленном вальсе в гостиной, которая оказалась длиной с весь дом. — Нам, единственным соседям и друзьям, позволено танцевать только один-два раза в году. — Он философски вздохнул.
Мэгги засмеялась.
— Было время, мистер Кирк, когда мне казалось, что мы никогда не смогли бы стать друзьями.
— Вы правы, — заключил Дункан, нахмурившись. — А что это с Риви? У него такой вид, будто он готов перегрызть шпалу.
Мэгги сделала вид, что не расслышала вопроса, а когда танец закончился, рука мужа немедленно потянула ее к себе.
— Ревнуешь, дорогой? — поддразнила она.
— Не играй с огнем, — ответил он.
Весь вечер Риви ни на шаг не отходил от Мэгги, приглашая ее на все танцы и игнорируя тоскливые взгляды Элеанор, у которой явно были свои планы на этот вечер. При каждом удобном случае Мэгги торжествующе улыбалась ей, а когда они с Риви поздней ночью сели в карету, тронувшуюся к дому, она привела в исполнение свою обещанную месть. Оставалось лишь надеяться, что кучер не слышал беспомощных стонов Риви.
Глава 25
Покрытая белыми барашками вода под ослепительно синим небом казалась изумрудно-зеленой. Джеми Маккена стоял у перил маленького пароходика, пристально вглядываясь в горизонт в поисках полоски земли.
— А что, если его там нет, Джеми? — спросила Пеони, встав рядом с ним. Ветер раздувал ее золотистые волосы. — Что, если он в Сиднее?
Джеми не был расположен к разговорам; он просто покачал головой, рассчитывая, что Пеони поймет его, ведь она была его самой давней и дорогой подругой. Предчувствие подсказывало ему, что искать Риви нужно в Брисбейне, а не в Сиднее.
Пеони, красивая сорокалетняя женщина, задумчиво смотрела вдаль. Джеми увидел, как она невольно пожала плечами и обхватила себя руками.
— Замерзла? — спросил он, собираясь снять пиджак — одежду, которую он презирал, — и накинуть его ей на плечи.
Пеони покачала головой, но все же закуталась в кружевную шаль.
— Я просто… вспомнила.
У Джеми были свои воспоминания, связанные с Куинслендом, и все они были весьма болезненными. Он улыбнулся и обнял ее за талию.
— Мы ведь договорились не оглядываться в прошлое.
Выражение лица Пеони стало задумчивым, когда она вглядывалась в какое-то ужасное видение, различить которое Джеми не мог.
— Инкриз все еще жив, — отозвалась она почти шепотом, — и если до него дойдет слух, что ты в Австралии, он убьет тебя.
— Но не раньше, чем и ему отомстят, я полагаю, — ответил Джеми. Он не боялся ни Инкриза Пифера, ни кого-либо еще… разве что только Риви.
Пеони поежилась и зажмурила глаза в ответ на возникшие в ее богатом воображении картины, а потом повернулась, положив руку на спину Джеми. И хотя шрамы от хлыста Инкриза были скрыты под рубашкой и пиджаком, Пеони никогда не забывала о них.
— Никто и ничто не стоит такого риска, Джеми Маккена, — прошептала она, и на ее зеленые глаза навернулись слезы.
В голосе Джеми начал проступать ирландский акцент, который появлялся всякий раз, когда он был раздражен или огорчен.
— Я не намерен терпеть, чтобы этот ублюдок диктовал мне, куда мне ехать, а куда нет! — вспылил он.
Пеони сдалась и решительно повернулась лицом к морю. Вдали показались скалистые берега Куинсленда.
Когда урожай сахара был убран с плантацией в «Семи Сестрах» и у Дункана, Риви загрустил. Мэгги часто заставала его стоящим среди ночи у темного окна и всматривающимся в море. Она знала, что он думает о Джеми, и это беспокоило ее. Дело лишь во времени, Мэгги была уверена в этом, и он решит отправиться в Новую Зеландию на поиски брата. А из-за своей беременности она наверняка останется дома.
Проснувшись однажды ночью и увидев, что Риви стоит у окна, она встала, обняла его и прижалась лбом к его спине. Риви замер, и Мэгги подумала, не начал ли он уже похаживать к Элеанор. Глаза ее наполнились слезами, но Мэгги не дала им воли. Она бодро улыбалась, когда Риви повернулся к ней.
— Думаешь о дальних краях? — тихо спросила она.
— И дальних людях, — подтвердил Риви. Его руки обнимали Мэгги, но он был далеко от нее: его душа и мысли были в Новой Зеландии, с Джеми.
— Когда поедешь? — Мэгги не собиралась задавать этот вопрос, он сам вырвался у нее.
Риви снова замер, на этот раз руки его коснулись лица Мэгги, погладив ее щеки. Он помедлил, а потом с покорным вздохом ответил:
— Скоро.
— Я хочу с тобой, — решительно сказала Мэгги.
Риви покачал головой.
— И речи быть не может, Янки, — ласково сказал он. — И более того, ты это знаешь.
Мэгги опустила глаза, чтобы он не увидел ее слез. Она не решалась заговорить.
Муж обнял ее, поглаживая по спине ритмичным движением.
— Я недолго, любимая, обещаю. А ты можешь провести это время в Сиднее, походить по магазинам и все такое. Как тебе эта идея?
Мэгги была в отчаянии, которое ее гордость не позволяла ей показать.
— Нет, — натянуто сказала она. — Но у меня есть дело в Брисбейне.
Риви выгнул бровь.
— Что за дело? — спросил он с подозрением. Мэгги не могла понять, почему он всегда думал, что она что-то затевает у него за спиной. Она вздернула нос.
— Собираюсь поговорить с людьми из приюта, в котором нашли Элизабет. Мне хочется знать, почему она так долго молчит.
Риви облегченно вздохнул.
— Удачи, Янки. Лучшие детективы не смогли узнать этого. Оставь это, Мэгги. Она, видимо, была расстроена тем, что мать бросила ее.
Мэгги пришлось признать, что такое было вполне возможно. В конце концов самым страшным для малышки было то, что ее могут бросить.
— Как, по-твоему, какая она была? — сказала она отрешенным голосом. — Я имею в виду мать Элизабет.
Риви пожал широкими плечами.
— Когда и если я найду Джеми, быть может, спрошу его. Через пару дней, Мэгги, мы поедем в Брисбейн, а оттуда вы с Корой и Элизабет сможете поехать в Сидней.
Мэгги переступила с ноги на ногу.
— Нет! Риви Маккена, я твоя жена, и у меня есть право…
Он приложил палец к ее губам, заставив замолчать, и покачал головой. В порыве ярости Мэгги сжала кулаки и бессильно ударила Риви в грудь. Хриплое и прерывистое рыдание вырвалось у нее, и он поднял ее на руки. Сев на край кровати, Риви усадил Мэгги на колени, как расстроенного ребенка. Она зарыдала всерьез. К страшному раздражению Мэгги, Риви усмехнулся, и рука его принялась ерошить ее волосы, когда он прижал ее к груди, пытаясь утешить.
— Это ведь все из-за ребенка, который растет в тебе, да? Ты делаешься обидчивой.
— Ребенок тут ни при чем, деревенщина! — взвыла Мэгги. — Это из-за того, что ты уезжаешь, хотя не могу п-понять, почему я не р-радуюсь тому, ч-что отделалась от т-тебя!
Риви засмеялся и поцеловал ее в лоб.
— Может, еще будешь, как только я уеду, а ты обежишь все магазины в Сиднее. Можешь повидаться с этой своей подружкой, как ее там?
— Тэнси, — сердито ответила Мэгги. Она хотела, чтобы та приехала и пожила у них в «Семи Сестрах», но Тэнси отказалась, потому что это значило бы расстаться с женихом. Желая подразнить Риви, Мэгги добавила:
— Думаю, я предпочла бы остаться здесь.
Риви так внезапно встрепенулся, что Мэгги чуть было не свалилась у него с колен.
— Когда Дункан Кирк живет всего в двух шагах отсюда? Да ни за что, Янки!
Мэгги захлопала ресницами.
— Мне казалось, Дункан — твой друг, — невинно сказала она. — Ты ему не доверяешь?
— Я скорее доверил бы тебя банде пьяных пиратов, — ответил Риви. — Ты едешь в Сидней, и хватит об этом!
И хотя Мэгги возражала и, по крайней мере, еще раз всплакнула, Риви остался неумолим. После трех дней торопливых сборов они отправились в Брисбейн в сопровождении Коры с Элизабет. Путешествие прошло без приключений, хотя и оказалось утомительным. Мэгги была в мрачном расположении духа, когда собиралась ложиться спать в гостинице. Комната, в которой остановились они с Риви, уже однажды была их, в брачную ночь. Мэгги отвернулась от Риви, когда он прикоснулся к ней, так сердита и напугана она была, но его ласки всегда разжигали ее. После лихорадочной любви она неподвижно лежала в его объятиях, удивляясь его власти над собой. Казалось, ослушаться его было невозможно, а значит, и невозможно сохранить хоть какое-то подобие самоуважения.