– Выходит, что так.
– И с ратусами сталкивался?
Руд покачал головой:
– Не привелось. Иначе сейчас я бы здесь не стоял.
– Твоя правда, – гном усмехнулся. Помолчал немного и добавил: – И с чем ты пришел, Руд-пахарь?
– Хочу просить у вас помощи. Перевезти меня на тот берег Центральной.
– Это тогда к хозяину корабля тебе надо. С ним вопрос твой решать. Спрашивай Харманта.
Поблагодарив, Руд прошел мимо, не обращая внимания на продолжавшего глядеть исподлобья второго гнома. К нему подошел первый и какое-то время также смотрел в спину человеку.
– Он такой же пахарь, как я – Великая Всадница, – буркнул наконец второй коротышка.
– А что тебе не нравится?
– Ты рожу его видел? Это ж убийца, вор или беглец. Одно слово – висельник.
– Пусть Хармант разбирается, – первый гном положил руку на крышку бочки. – Потащили дальше.
– Обожди! Мне бок этот не нравится. Глянь, не потек ли?
– Вот бездна!
– Тебя Хармантом кличут? – Руд подошел к деревянной сходне, возле которой стоял важного вида молодой коротышка.
– А тебе-то что за дело к нему? И кто ты? – панцирный окинул незнакомца подозрительным взглядом. – Наймит, что ли?
– Нет, не наймит. Я иду со стороны степей домой, в Сатонию. Мне бы перебраться на ту сторону реки. Твои сородичи сказали, что я должен спросить хозяина корабля. Это ты?
– Нет, – гном мотнул головой. – Хармант в лесу сейчас. Хочешь – жди.
Руд отошел в сторону и, усевшись на землю, стал наблюдать за окружающей суетой.
Все заняты делом. Все что-то да вносят в общий вклад. И не видно ни одного отлынивающего от труда коротышки. Даже хозяин корабля в лес отправиться не побрезговал. А этого молодого, скорее всего, поставили тут от безвыходности. Может быть, перетрудился, раз таскать и рубить не в силах. А так хоть при деле. Вон, какой важный. Порядки наводит.
Руда всегда поражала эта гномская привычка. И не то, чтобы все они были беспросветные работяги: любят гномы и посидеть в трактире, и выпить, и пошляться или возлечь после обеда, предаваясь полуденной лени. Все, как у людей. Но лишь до тех пор, покуда не встанет перед всей группой общая задача.
Много ли таких трудяг найдется среди людей?
Руд почесал затянувшийся шрам в области левой, сросшейся ключицы. Пальцы коснулись шнурка, и он опустил голову. Носимое на шее кольцо выскочило через расстегнутую на груди рубашку и теперь тянулось к земле.
Руд убрал его за пазуху и застегнул рубашку плотнее.
Если среди людей и были такие, как этот Хармант, то про них лично он, Руд, ничего не слыхал. У людей каждый более или менее разжившийся на обмене человек всенепременно заводит себе работников. А после этого единственным его занятием остается лишь осуществление руководства. Видимо, в людской природе заложено стремление отдавать команды зависящим от тебя. Повышать таким образом свою значимость в чужих глазах.
Хотя, сколько Руд успел за свою недолгую жизнь повидать ситуаций, всегда находится не обличенный властью человек, готовый взять на себя командование. Да и вообще люди прекрасно самоорганизовываются, когда подчинены единой цели. Главное – это дело, а болтать в стороне каждый дурак может.
Краем глаза он уловил движение рядом и поднял голову. К нему подходил один из панцирных коротышек. Его живорожденная броня, не имевшая сейчас дополнительной навесной защиты, покрывали белые отметины от ударов оружием.
– Ты спрашивал Харманта? – гном остановился напротив, неприветливо глядя прямо в глаза сидящему.
Руд встал, мгновенно вырастая над подошедшим:
– Да.
– Слушаю, – хозяин корабля не стал задирать голову, а просто поднял глаза, отчего взгляд его сделался еще более неприветливым, даже злым.
– Мне нужно переправиться на тот берег Центральной. И я прошу тебя, уважаемый гном, помочь мне.
– Не будет тебе от меня помощи, человек.
– Я готов предложить тебе за мое место обмен, – Руд кивнул на лежащий рядом мешок.
– Да что мне с твоего обмена, если места свободного нет! Торговая посудина у меня. Везем от племен орков товары себе. Теперь вот еще дерево и воду добираем в порт. Лишнего поднять не сможем.
– У тебя там бочка одна прохудилась, – Руд кивнул в сторону. – Так что место найдется.
– Почем знаешь? – гном удивленно и подозрительно посмотрел на человека.
– Слышал краем уха.
– Значит, больше дерева увезем, – усмехнулся Хармант. – Нет места для тебя.
– Хорошо, – Руд повернул голову, заметив, что к ним подходят еще два гнома. – Тогда у меня есть еще одна просьба. В мешке моем лежит немного товара. Я не предлагаю его тебе, но, будь добр, взгляни на него и скажи, хватит ли его для места на корабле. Ведь, может статься, я смогу встретить следующий корабль.
Гном несколько мгновений смотрел на человека.
– А ты упрямый.
– Показать?
– Показывай, – Хармант кивнул, бросив короткий взгляд на подошедших соплеменников.
Руд развязал тесьму и, перевернув мешок, вывалил на траву свою добычу.
– Это не стоит хорошего обмена, – бросил хозяин корабля и повернулся, чтобы уйти.
– Хо! – один из подошедших присел, поднял с земли одну из шкурок. – Хармант! Ты что? Ладно, у этого один глаз, но видит он, похоже, лучше тебя. Смотри!
– Ну что еще? – гном раздраженно обернулся.
– Это же кожа молодой хворостянки! За нее нынче можно много чего выторговать. Смотри, прогадаешь.
– У нас корабль забит, – упрямо бросил Хармант.
– Но часть товара вы везете на обмен для себя, – Руд посмотрел на него. – Так ты говорил?
– Да.
– Ну так теперь я твой обменщик. Идем на корму. Я хочу совершить обмен.
Гном приподнял брови, закрутил головой, глядя то на соплеменников, то на человека, то на свой корабль, то на шкуру молодой хворостянки. В его глазах Руд отчетливо читал острое нежелание брать одинокого путника на корабль и стремление заполучить ценный товар. И это было действительно странно.
Ладно он, сельский житель провинциального края в штате, не мог знать о подобной ценности. Но панцирный торгаш, занимающийся этим, возможно, большую часть жизни? Конечно, он сразу распознал все, но тут вмешался другой гном и теперь Харманту стоит шевелить мозгами уже в другом направлении.
– Бездна с тобой! – хозяин корабля махнул рукой. – Идем.
Следуя за ним, Руд поднялся по прогнувшейся под весом человека доске. Быстро осмотрелся и прошел в хвостовую часть.
– Это что? – Рука ткнула в две огромные плетеные корзины.
– Ткань оркская.
– Берешь обмен по количеству или весу?
– По весу, конечно.
– Тогда я меняю эти две корзины на шкуру. Согласен?
– Хорошо, человек.
– Держи, – Руд протянул ему шкуру хворостянки. После чего развернулся к корзинам, взял одну из них, поднатужившись, приподнял и перевалил за борт.
– Ты что творишь?! – Хармант подскочил к нему.
– Мое добро. Что хочу, то и делаю, – Руд взялся за ручки второй корзины. Приподнял ее и отправил следом за первой. Повернулся к обомлевшему гному: – Теперь тут есть место для меня, и по весу корабль спокойно выдержит. Я могу отдать за этот клочок палубы все, что у меня есть. Или вернуть назад свои корзины. Если сможете поднять их со дна реки.
Позади налившегося краской Харманта раздался короткий смешок, а затем и хохот нескольких гномов.
Хозяин корабля нахмурился:
– Чего ржёте?
Ответом ему был присоединившийся хохот гномов, стоящих на берегу.
– Бездна с тобой, парень. Плыви с нами. Но я тебя высажу только на следующей стоянке, – заявил Хармант. И повернулся к соплеменникам: – Кто со мной тащить корзины на борт?
– Долх… Долх!
– М?
– Ты не спишь?
– Нет, Ликси. Не сплю.
– А почему тогда у тебя глаза заклыты?
– Я думал.
– О чем?
– О тебе, – врёт он. – Думал, чем ты занимаешься.
– Я смотлела на листья. – Ликси подходит ближе к кровати, пытается взобраться на нее, но маленький рост не дает исполнить задуманное. Он подставляет руку, девочка цепляется за неё и, пыхтя, забирается. – Долх, а почему листья зеленые?
– Такими их создал Бог. – Он морщится от боли, вспыхнувшей в напрягшейся грудной мышце.
– А зачем он их такими создал?
– Чтобы хищным зверям было удобнее прятаться. Ты видела когда-нибудь геротта?
– Нет. А это кто?
– Ну, это такой хищник. Водится в лесах там, откуда я родом. И его шкура окрашена в полоски, оранжевые и черные. Это позволяет ему становиться невидимым в лесу.
– Бог что, дулак?
– Почему? – Он усмехается. – С чего ты так решила?
– Ну, лес-то зеленый. А этот гетол…
– Геротт.
– Да, гелотт. Он оланжевый. Как он может быть невидимым в лесу?
– Все дело в том, как ты видишь. И ты, и я, мы видим мир цветным. А гномы, например, видят все черно-белым. Как и многие животные. А значит, смена темных и светлых полосок прекрасно маскирует зверей среди листвы.
– Маскилует?
– Прячет.
– Ясно. Долх…
– Что?
– А почему тогда Бог не сделал листья селыми?
Разговаривать не хочется. Его вновь накрывает волна жара. Кружится голова, во рту начинает сушить.
– Почему бы тебе не спросить об этом у родителей?
– У меня их нет.
– А где же они?
– Не знаю. Дедушка Пелиндок говолит, что они умелли, когда я была совсем маленькой. Я их не помню.
– Ясно.
– Так почему Бог не сделал листья селыми?
Глава четвертая
Темная вода, в которой отражалась стена деревьев высокого берега, пенилась белыми бурунами под носом корабля. Шли на веслах. Шесть двоек гномов, подчиненных ритмичному звуку барабана, синхронно откидывались назад, протаскивая в толще воды широкие лопасти весел.
Тут все знакомо. За прошедшее с его последней поездки на корабле время ничего нового панцирными мореходами придумано не было.
Руд сидел на корме корабля, на тесно пригнанных друг к другу бочках, среди вязанок дров, тюков и двух мокрых корзин. Рядом на свободных местах расположились панцирные коротышки из парусной команды, время от времени перебрасывающиеся фразами со стоящим на своем посту рулевым.