Он вздохнул и потянулся всем телом. Пить больше не хотелось. Вчера, едва они оказались дома, Джил первым делом уложила его в ванну и пустила холодную воду, а Джон, извернувшись, подставил рот под струю. После десятого глотка он сблевал, Джил стала ругаться, а Джон стал пить снова, и его опять вырвало, но он не оставлял попыток, в третий раз пил уже медленно, сдерживаясь, и тогда, хвала мертвым богам, все прошло как надо.
От воспоминаний Джона передернуло. Он совершенно не помнил, как очутился в постели. Похоже, сюда его притащила Джил. «Кстати, – подумал он, – неужели…» Протянув руку, он привычно нащупал рядом тонкое плечо. Да, все было верно. Рядом спала в одежде Джил – верней, секунду назад еще спала, но, почуяв его прикосновение, мгновенно пробудилась, резко села и уставилась на Джона во все глаза.
– Проснулся, – прокомментировала она. Джон кивнул.
– Хорошо, – сказала Джил и зевнула, сощурившись. – Целые сутки спал. Ох!
Она снова упала на спину.
– Жрать охота, – сказал Джон первое, что пришло в голову.
– Ты встать-то сможешь? – озаботилась Джил.
– Заодно и проверим, – отозвался Джон и осторожно привел себя в вертикальное положение. Ребра ныли, тяжестью отзывалась голова, но в остальном он был как новый. Ну, почти как новый. «Побриться бы не мешало, – подумал он, проведя рукой по щеке. – И да, да, сортир, о, как же мне надо в сортир…»
Он долго, с наслаждением справлял нужду, потом с неменьшим наслаждением плескал водой в лицо и брился. Лезвие драло кожу, но все равно было здорово. Ополоснувшись, Джон с минуту изучал в зеркале результат. «Н-да, добрый человек сыщик, рожа-то опухла, красная вся, обожженная. Посижу-ка я дома, – решил он. – Деньги есть: задаток, что выдал Хонна, почитай, нетронутым остался.
Эх, Хонна, Хонна. Последний мертвый бог. Но каков, однако, Прогма, он же Аптекарь… Так, надо бы пожрать и обсудить дела».
На кухне он застал Джил. Русалка мрачно изучала совершенно пустой буфет.
– Все выгребли намедни подчистую, – отметила она.
Джон вспомнил, как они собирали мешок с провизией.
– Угу, – сказал он. – Надо бы в лавку сходить…
Джил с грохотом захлопнула дверцы буфета.
– Долго, – сказала она. – Пока соберешься, пока сходишь. Еще готовить потом. Айда в кабак.
– Пошли, – согласился Джон.
Они спустились на улицу. На набережной, в пяти минутах ходьбы, была недорогая харчевня для простой публики.
Тощий официант покосился на Джонову побитую физиономию, но безропотно принял заказ, так что уже через десять минут им принесли свежие оладьи, кашу и на удивление хороший кофе. Джон набросился на еду и стал выедать кашу из миски, откусывая от зажатой в левой руке оладьи, а Джил смотрела на него, подперев щеку рукой. Когда Джон доел, русалка, не говоря ни слова, подвинула ему свою миску, и Джон, удивляясь себе, слопал кашу Джил. Отдуваясь, выхлебал кофе, похлопал по карманам. Подозвал давешнего официанта, спросил пачку сигарет и коробок спичек. Официант исчез на минуту, потом принес требуемое – вместе с аляповатой керамической пепельницей.
Джон прикурил, блаженствуя, втянул полную грудь дыма и жутко закашлялся. Справившись с кашлем, он принялся курить маленькими, скупыми затяжками. Джил тоже взяла сигарету.
– Ну, – сказала она, жмурясь от дыма, – тебе, наверное, все по порядку?
– По порядку, – кивнул Джон.
Девушка вздохнула.
– Аптекарь… Он ко мне пришел. Две недели назад заявился. В человечьем облике, конечно. Все, как я уже говорила: черные волосы, небольшого роста. С порога завел про то, что не хочет Гильдию приплетать. Мол, дело большой важности. Еще дал понять… Словом, знал, что я – ублюдок.
Джон кивнул.
– Все ясно, кунтаргов нынче никто не жалует. Прогма к тебе пошел, потому что не боялся. Знал, что ты его не заложишь властям.
– Прогма?
– Мне он так представился.
– Когда?
Джил смотрела на Джона, приоткрыв рот. Забытая сигарета исходила дымом, зажатая между пальцев.
– Когда мы в первый раз встречались, – недоуменно ответил Джон. – Ах да… я же тебе не рассказывал.
Джил покачала головой.
– Ну ты и темнило.
Джон смущенно прочистил горло.
– В тот вечер, когда ты меня, гм… спасла… В общем, я был в отключке и попал в Разрыв.
– Куда?
– В это место, откуда ты меня вчера вытащила. Ну вот, там я встретил нашего глазастого приятеля и немного помог. Его виноград хотел сожрать, а я вытащил. Так и познакомились.
– Виноград?!
– Пакость зеленая, что там растет, – проворчал Джон. – Не знаю, почему так называется. Прогма говорит, кислая. Подозреваю, он эту дрянь первым слопать примеривался.
Джил недоверчиво кивнула. Потом криво улыбнулась.
– Глазенки у него потешные, конечно.
Джон фыркнул:
– Да уж.
Они помолчали, глядя друг на друга. Джон уже забыл, каково это – смотреть на Джил долго и без помех. Это было прекрасно.
– Вот, значит, откуда у тебя маяк в то место, – заметила, наконец, Джил. – Песка набрал, небось, полные карманы. Тогда, в первый раз.
– Точно. Но ты давай дальше рассказывай.
Джил раскурила погасшую сигарету.
– Дальше, – затягиваясь, проговорила она, – дальше просто. Аптекарь мне сказал, что есть такие па-лотрашти. Которые делают валлитинар. Правильно говорю?.. Ну вот. Сказал, что ему позарез этот валлитинар нужен. Со мной обещал поделиться. Я стала допытываться, откуда такие сведения. Он признался, что давно живет и давно ищет зелье. Я тогда ему: а сколько это – давно? Он: ну, довольно давно. Я: а все-таки? Он: да лет пятьсот уж как. Я тогда: так ты, господин хороший, сам-то человек будешь? Он лыбится: да не совсем. И – облик свой принял. Который с шестью глазьями… Я сперва обалдела. Ну а потом чего, привыкла. И не такое видала. Он еще сказал, что, мол, способностей у него мало. Вот только ходить может там, где других смерть ждет. Я сперва не поняла. Но теперь-то ясно, что он тогда имел в виду.
Джон кивнул.
– Способностей мало, значит, – сказал он задумчиво. – Ну да, для кунтарга он довольно слабенький. От винограда отбиться – и то не смог…
– А ты смог?
– В первый раз – да, – буркнул Джон. – Значит, так и сказал: ходить там, где других ждет смерть?
– Точно, – подтвердила русалка. – Вот эти самые слова я и вспомнила. Когда вы пропали с Фернаклем. Я ж весь город объездила, искала. Сначала думала: прыгнул домой. Дома тебя нет. Тогда – к себе. Там тоже нет. Ну, думаю, может, в храм сиганул, обратно? Рванула через лес в храм. Там тоже пусто. Все, думаю, нет больше моего…
Она осеклась. Джон затянулся напоследок и затушил окурок.
– Да, – нарушила молчание Джил. – Думала, все. Тогда вызвала кунтарга. Был у нас особый сигнал, чтобы связаться, если найду чего интересное. Он явился. Рассказала ему по-быстрому, что как. Кричу: ты, мол, ходишь там, где мертвые? Верни Джона тогда! Ну, он как-то поколдовал, руками повертел. И бросило нас в пустыню. Гляжу – вроде живой Джонни, да только и здесь в передрягу влип. Хорошо, я жезл прихватила. В сарае еще.
– Ага, – сказал Джон. Он представил, как Джил, запыхавшись, подбегает к церкви, ищет его, зовет. Потом – вопит, глотая слезы, на оторопевшего Прогму. Затем, попав в пустыню, видит Джона, которого почти затянуло в проклятый куст, и не задумываясь стреляет из оружия, какое раньше никогда не держала в руках. «Да, – подумал он, – госпожа Немит сейчас бы гордилась воспитанницей. Жаль, ничего не узнает».
Джил тоже докурила сигарету и принялась мять ее в пепельнице.
– Слушай, спасибо тебе, – сказал Джон неловко.
– Не за что, – рассеянно ответила Джил.
Подошел официант, забрал посуду, искоса глянул на пепельницу, но менять не стал.
– Как же мы с Прогмой тогда встретились, – задумчиво произнес Джон. – В первый раз, когда меня Олмонд укокошить хотел… Совпадение, однако.
Джил почесала в затылке, пожала плечами:
– Вряд ли совпадение. Похоже, он за мной следил. Я же рядом в тот момент проезжала. Не удивлюсь, если он прямо из пустыни за нашим миром приглядывать может.
– Вероятно…
– Да ты его самого спроси, – посоветовала Джил. – Аптекаря этакого.
Джон хмыкнул, но тут его как ударило.
Может приглядывать.
«Он за мной следил…»
Вот холера.
– Боюсь, у Прогмы теперь на разговоры времени не будет, – сказал он, разом охрипнув.
– Это почему?
– Думаю, – медленно ответил Джон, – думаю, скоро у Энландрии появится новый божественный покровитель. И не только у Энландрии.
Джил несколько секунд сидела неподвижно, уставясь в одну точку. Потом с треском хлопнула себя по лбу.
– Ах ты ж, – простонала она. – И как я только…
Джон пощупал выбритый подбородок.
– Работы, конечно, у нашего аптекаря будет невпроворот, – признал он. – Лабораторию освоить не шутка. Впрочем, он, наверное, общественность поднимет. Ученые помогут.
Джил потрясла головой.
– Это ж я, выходит, его на лабораторию навела. Чтоб мне провалиться. Если он еще с того переулка за мной шпионил…
– Ну, что сделано – то сделано, – сказал Джон. – Зато живы остались.
Они расплатились, вышли на улицу и медленно побрели по набережной Линни. Джил шла понурившись. Потом встала, вгляделась в дальний конец улицы.
– Кэб едет, – сказала она.
Джон тоже посмотрел вдаль.
– Едет, – согласился он. – Ты… к себе вернешься?
Джил поджала нижнюю губу в безразличной гримаске.
– У меня кошак дома некормленный, – напомнила она. Джон, не зная, что сказать, шаркнул ногами. Джил глянула лукаво, исподлобья.
– Да шучу, – сказала она. – Котяру уж давно, небось, соседка покормила. Но съездить кой-куда все равно придется.
Джон понял.
– Керосину сперва возьмем, – сказал он.
Они забрались в подоспевший кэб, доехали до свечной лавки на углу Копейной и Монашеской, попросили извозчика подождать и купили две большие канистры, источавшие пронзительную керосиновую вонь. Затем добрались до конца Копейной и отпустили кэб.