Уж лучше оказаться по сторону Мрака и заглянуть в глаза самым страшным тварям, чем видеть боль во взгляде Йанты.
Фьялбъёрн не мог поверить, что его девочка, его ворожея с небес может смотреть в глаза и молчать. Нет, не сказать, что она стала ледяным подобием Янсрунда — это бы можно было почувствовать, прежний огонь всё так же полыхал в её крови. Но… и спешить за своим ярлом она никуда не собиралась. А может, и правда подумала и решила лишний раз не подставлять бедовую голову? Ведь не только ему Янсрунд напел свои вкрадчивые отравленные мудрости… Вот и Оларса вспомнил, а Йанта знает, что случилось с прошлым ворлоком «Линорма».
Напоминание о сгинувшем друге не давало спокойно и трезво мыслить. Ледяная скотина Янсрунд знал, куда ударить, чтобы было больнее всего. Потому хоть Йанта никак не показала радости от встречи, Фьялбъёрн её ни в чем не винил. Пусть уж лучше так, живая и невредимая ворожея в чертогах Повелителя Холода, чем навек растворившаяся в объятиях Пустоты.
И всё же… всё же черные глаза Йанты смотрели так тоскливо и гневно! Почему она не обронила ни слова, даже не упрекнула?!
Янсрунд же был с ней предупредителен и ласков. Ледяная змея, что напитала ядом огненное сердце… Нет, ярл не сомневался, что Йанте сказали нечто такое, что заставило её молчать. Безусловно, есть причина! Только вот что именно — неведомо.
В то, что Повелитель Холода запугал девчонку, Фьялбъёрн не верил. Его ворожея придумала бы, как дать знать, что она в беде. Хотя… Йанта не богиня. Возможно, сейчас она просто не знала, что делать. Янсрунд могущественен, непредставимо могущественен. Даже то, что ему однажды довелось побывать по сторону Мрака, не слишком ослабило его чары. Он по-прежнему способен на такие вещи, что простым смертным, пусть и наделённым огромной силой, с ним никогда не совладать.
— Перестань себя терзать попусту, — вдруг одёрнул его Яшрах.
Фьялбъёрн остановился.
Смешно и странно было услышать голос чародея, исходящий снизу. Сняв с пояса южный клинок, ярл усмехнулся. Миг — черное пламя вспыхнуло у ног, заставив зажмуриться и бросить сквозь зубы ругательство. Запах дыма и сандала тут же поплыл по воздуху, заполнил ноздри.
— Передай своему Повелителю Холода, что порталы он открывает просто отвратительно, — донесся насмешливый голос южанина.
Яшрах отряхивал с одежды белесую пыль и ледяную крошку и что-то ворчал на своём вязком и тягучем наречии, явно поминая всех демонов, которым только могло прийти в голову завести его сюда. Но, судя по блеску в глазах и какому-то нездоровому любопытству, окружающая обстановка чародея ни капли не смущала.
Он осмотрелся и продолжил:
— Скажи, друг мой, почему в своём далеком и, несомненно, прекрасном прошлом ты не довёл дело до конца и покалечил только одного брата?
Фьялбъёрн почувствовал себя немного лучше, разговор с Йантой в мыслях чуть померк — теперь надо было следить за местностью и думать о словах Яшраха. Всё-таки, кроме заклинаний, сладостей и убийств, южанин знал толк во всякого рода мерзавцах, будь они даже божественного рода.
— Если ты про Иданнра, да сохранит его Мрак, то в битве, уж поверь, было нелегко и с ним одним, — отозвался драуг. — А с обоими я бы точно не совладал.
— Жаль, — покачал головой Яшрах. — Тогда у второго брата не было бы времени скучать и устраивать всякие гадости. Например, накладывать на красивых дев чары подчинения.
Фьялбъёрн резко остановился. Обернулся и посмотрел в глаза спутника. Яшрах вопросительно приподнял бровь.
— Какие ещё чары? — хрипло спросил Фьялбъёрн.
Яшрах чуть нахмурился. Сделал глубокий вдох, потёр виски.
— Что-то после обращения в неживые предметы я туго соображаю, — пожаловался он. — Хотя это все холод, жутко не люблю это дело. А уж когда приходится всё время лицезреть противную физиономию господина льда, тьфу…
— Яшрах, — повторил Фьялбъёрн, чувствуя, что совсем неуважительно двинет соратника в ухо, если тот не прекратит издеваться и делать вид, что не расслышал. — Какие ещё чары подчинения?
Южанин чуть склонил голову к плечу.
— Простые, мой друг. Сильные, но простые. И плетение у них несложное, но такое крепкое, что ни один человеческий маг не справится. Ибо они наполнены такой мощью, что разорвать под силу только небожителям.
Фьялбъёрн стоял, не двигаясь, не в силах поверить своим ушам. Вот так просто? Не может быть! Хотя… Великие боги, как можно быть таким дураком? Сам расстроился, сам возвёл напраслину на Йанту, сам…
Он прикрыл глаз, стиснул массивные кулаки:
— Будь проклят Янсрунд и кусок льда, который служит ему домом!
— Конечно, — тут же закивал Яшрах. — Проклясть их — очень правильное решение. А если поджечь, то вообще хорошо будет. Скажи, у многоуважаемого Гунфридра найдется ли огромная лохань?
Фьялбъёрн снова направился по дороге, понимая, что поговорить можно и по пути. Скалы резко исчезли, и оба оказались на тёмном берегу, куда медленно и лениво накатывали волны. В воздухе стоял запах соли. Но не такой, как обычно на побережье у деревень, а какой-то странный, с примесью то ли гнили, то ли плесени…
— Лохань должна быть, — задумчиво сказал драуг, глядя вдаль, на выступающие из воды зубья скал. — А зачем?
— Если Янсрунда растопить, получится много воды, — безмятежно отозвался Яшрах.
Драуг не выдержал и рассмеялся. Не слишком весело, но оценив поддержку друга. А потом вновь бросил взгляд на скалы.
— Будто кости древнего морского змея, — тут же, словно прочитав его мысли, отозвался спутник. — Или это всё, что осталось от первой маргюгры?
Фьялбъёрн прищурился, прикидывая, где может быть убежище Вессе. Скалы слишком плоские, чтобы можно было в них укрыться. Следовательно, водяной в другом месте. Но в то же время…
Тучи немного разошлись, давая свету звезд упасть на землю. Вершины скал заблестели, отражая серебро острых граней.
— Дальше, там, видишь? — вдруг тихо спросил Яшрах и указал куда-то в сторону. — Скалы словно выстроились в круг. Будто что-то защищают. Место на редкость удобное и укромное.
— Любой ритуал проводи, и никто не заметит? — мрачно уточнил драуг.
— Именно.
Скалы были далеко. Янсрунд все же подставил подножку, хоть и достаточно невинную. Вон, мол, обиталище Вессе, плыви к нему, как хочешь. Удружил Повелитель мой Холод, ничего не скажешь. Впрочем, одна голова — хорошо, а две — лучше. Не зря Яшрах так настаивал, чтоб Фьялбъёрн не шёл в одиночку. Вместе можно придумать, как быть.
— Что посоветуешь? — глухо уронил ярл, продолжая сверлить взглядом темную даль.
Над водой начал подниматься серебристо-сизый пар. Что оно такое — не разобрать. Но вот как-то пощупать и познакомиться поближе, желания не было.
Происходящее пугало. Здесь не проявлялась жизнь, но и смерть не коснулась ещё даже кончиком пальца. Немо, пусто, тихо, непонятно.
«Пусто», — мысленно усмехнулся Фьялбъёрн.
Всё правильно. Если Вессе взял себе в соратники великую Пустоту, то иного тут и быть не может. Правда, сдерживает её весьма неплохо, раз здесь до сих пор есть и скалы, и вода, и пологий берег.
Яшрах прикинул расстояние, явно остался недоволен. Потом прищурился. Фьялбъёрн терпеливо ждал. Торопить чародея смерти всегда лишнее, лучше пусть спокойно всё обдумает. А то мало ли, того гляди, еще и осерчать может.
Сизый туман тем временем поднимался всё выше, заслоняя скалы, пряча их от глаз незваных гостей. Казалось, что под водой горит-чадит огромный костёр, и его дым, прорываясь сквозь темную пелену моря, выходит наверх.
— Оно живое, — вдруг подал голос Яшрах.
Драуг нахмурился и мысленно проклял Янсрунда ещё раз. Ну, так. Просто ради собственного удовольствия.
— Точнее, явно наделено разумом, — тем временем прозвучало рядом. — Кажется, у меня есть мысль. Только прошу, постой спокойно и ничего не бойся.
Бояться? Ему? Фьялбъёрн оторопел от такой наглости. Но Яшраху доверял, поэтому лишь кивнул.
Южанин медленно протянул руки вперёд. Длинные тонкие пальцы обволок черный туман. Быстро-быстро их кончики задрожали, и тьма заколебалась, словно мелкие волны на море, вызванные ветром. С губ Яшраха сорвались необъяснимые звуки: глубокие, сладкие, тягучие. Тонкая линия очертила ступни кругом, вспыхнула кроваво-красным светом.
Сизый туман замер, будто услышал что-то знакомое, но заколебался, не зная: стоит ли отозваться или лучше бежать подальше?
— Сюда, сюда-а-а, — выдохнул Яшрах, глаза которого засветились мертвенно-зелёным блеском. — Бли-иже-е-е. Приведи своего хозяина, пусть придёт к нам…
Туман скрутился спиралью, замерцал и извивающейся змеей пополз к Яшраху. Фьялбъёрн стоял, не двигаясь, только следил за туманной гадюкой, про себя прося Гунфридра защитить чародея смерти.
Миг — змея замерла. А потом с леденящим кровь шипением бросилась на Яшраха. Драуг едва успел дёрнуть его на себя.
Вспыхнуло алое пламя, охватывая обоих защитным куполом. Вмиг стало безумно жарко, будто и не северные просторы кругом. Раздался мерзкий смех. Вместо туманного существа у кромки воды, сгорбившись, будто древний старик, стоял Вессе. Тёмные волосы свисали паклей, закрывая его лицо. Непропорционально длинные руки безвольно повисли. Он был одет в те же лохмотья, что и в тот раз, как осмелился явиться на «Гордый линорм».
Но Фьялбъёрн не обманывался столь плачевным видом своего врага. Да и Яшрах тоже.
— Приветствую тебя, о ярл, — скрипуче поздоровался Вессе. — Вот уж не ждал тут увидеть. И правда, незваный гость хуже ванханенца. Но коль пришли…
Он сделал шаг вперед, поднял костлявую руку, убрал с лица спутанные пряди. Глянул на замерших Фьялбъёрна и Яшраха.
«Владыка Морской, ничего себе», — мелькнула у драуга поражённая мысль.
Лица у водяного больше не было. Бело-серая маска, словно кто смешал глину, плеснул на неё серой краской, а потом выставил на холод, где все так и застыло. Вместо глаз — два провала во тьму, носа нет, рот — безобразная, безгуба