Астрид открыла было рот, чтобы возразить, и замерла, услышав хлопанье двери, что вела в каюту. Воспользовавшись ее замешательством, Фьялбъёрн аккуратно подцепил гребешок и, сняв его с пояса валкары, опустил в карман, слыша каждый шаг своей ворожеи. Усмехнулся, глядя на обиженное лицо Астрид — хоть и валкара, а все одно дева. Какой же из них понравится отдать любимую безделушку другой?
Повернулся, делая шаг назад и вбок, чтобы ворожея увидела валкару, сказал равнодушно.
— Это Астрид, наша небесная гостья. Заглянула узнать, хорошо ли у нас идут дела.
К чести Йанты, изучающий взгляд валкары она выдержала, даже бровью не поведя, а ведь сильные воины, бывало, отводили глаза. Только выпрямилась еще сильнее, прежде чем учтиво склонить голову. И тут же снова застыла. Два взгляда — серебряно-серых глаз и угольно-черных — скрестились, словно клинки.
— Рада знакомству, госпожа Астрид, — разомкнула чуть припухшие спросонья губы ворожея. — Меня зовут Йанта Огнецвет.
По спине Фьялбъёрна второй раз за недолгое время пробежали мурашки — так давно забытое чувство, что он не сразу вспомнил, что это. Астрид не сводила глаз с Йанты, та уже удивленно поднимала брови, но тут молчащая валкара встряхнула головой и улыбнулась слишком сладко, чтобы в это поверилось.
Ох, что-то не то творилось на его корабле. Но Астрид хоть пытай — без разрешения своей Эльдрун слова не вымолвит. И, значит, невод надо тянуть с другого конца.
— Эй, Лирак! — гаркнул Фьялбъёрн так, что Астрид и Йанта разом вздрогнули и разорвали связь взглядов.
— Иду! — донёсся снизу крик, тут же сменившийся топотом.
Из трюма поднялся Лирак, бросил взгляд на валкару и гостя, от Фьялбъёрна не ускользнула появившаяся на его губах усмешка.
— Да, мой ярл?
— Разыщи Тоопи — пусть шевелит щупальцами, иначе из кракена он у меня станет каракатицей! И проведи прекрасную дочь ветра к сундукам — она возьмёт любую вещь, которую пожелает.
А потом пусть поскорее проваливает отсюда. Хоть вслух и не сказал, но, казалось, сам воздух зазвенел этими словами.
Астрид нахмурилась еще сильнее, но как-то удержалась, не стала говорить, что хозяин корабля — невежливая свинья. Гордо вскинула голову и, взяв предложенную Лираком руку, последовала за ним.
Йанта сдвинула тонкие брови, глянула удивленно-насмешливо.
— Ты всегда себя так ведёшь с гостями?
Драуг пожал плечами. От незваных гостей — одни хлопоты. Вместо ответа он подошёл к ворожее и осмотрел с ног до головы.
Та не двинулась с места, только в глазах мелькнуло замешательство. Однако настолько быстро, что можно было и не заметить.
— Выглядишь куда лучше, — довольно произнёс Фьялбъёрн, обойдя вокруг.
Хорошо хоть плащ накинула — нечего по морозу в рубахе и штанах шастать. А волосы снова убрала в две широкие косы, только ветер всё равно играл короткими прядями на макушке и висках, и хотелось протянуть руку и пригладить их.
Фьялбъёрн склонился к плечу девушки и вдохнул свежий запах полыни. Вот закроешь глаза — будто и не плещет рядом бездонное море. И голова идёт кругом от дурманящей нотки мускуса. Или как его там? Пахнет так от купцов с востока и юга, вечно привозящих какие-то диковинки.
Чуть слышно фыркнув, ворожея повернула к нему голову:
— Я не съедобная, — бросила лениво. — Принюхиваться и облизываться не стоит.
— Действительно, — довольно ухмыльнулся Фьялбъёрн, выпрямляясь и глядя прямо в чёрные глаза, — зачем есть, если с тобой можно делать куда более занятные вещи?
Нежное смуглое личико так и осталось невозмутимым, однако от Фьялбъёрна не ускользнул нехороший прищур. Но через миг на красиво очерченных розовых губах расцвела улыбка — Весенняя красавица, и та обзавидуется.
— Хороший у тебя корабль, ярл, — а вот голосом Йанты можно было порезаться, — раз на нем ничего и делать не надо, кроме занятных вещей. А с кем же до меня…
Фьялбъёрн нахмурился. Воспоминания заставили заныть давно мёртвое сердце. Он хмуро свёл брови, недобро глянул на по-прежнему улыбавшуюся ворожею.
— Иди в каюту. А то завтрак остынет, — резко сказал он, взял дар валкары и развернулся на каблуках, направляясь к носу корабля.
Нехорошо вышло. И самого будто маргюгры по душе царапнули, и девчонку обидел. Напряжённую тишину развеяли хриплые напевы Тоопи, шествующего к каюте с громадным подносом в руках:
— Привечала кракена
Девица с Ванахена.
Кракен отбыл за моря,
Но с девицей был не зря:
За столом теперь сидят
Сорок восемь кракенят!
Фьялбъёрн все же не удержался и бросил взгляд через плечо. Ворожея застыла каменным изваянием, уставившись на повара. То ли никогда не видела человека с щупальцами, то ли просто такой еще не приносил ей еду.
…день прошёл суетно и хлопотно. Коварные подводные скалы забирали много внимания, корабль шёл медленно. Небо хмурилось, срывался мелкий дождь, ветер пробирал до костей. И если Фьялбъёрну было всё равно, то Лирак всё время ежился и проклинал погоду.
— Проклятый шторм, — пробормотал он. — Вот что ему стоило начаться чуть позже, когда мы будем в крепости повелителя морского народа?
Фьялбъёрн смотрел на затянутое тучами небо, прислушивался к песне ветра. Потом вздохнул:
— Плохой шторм. Ждать в гости призраков.
Лирак поморщился:
— Да сожрут их морские псы! Почему эти отродья не последовали за сгинувшим Хозяином Штормов?
Фьялбъёрн неопределённо пожал плечами, бросил взгляд в сторону каюты — ворожея больше не показывалась. С одной стороны, это было хорошо — там безопасно и тепло, с другой — если она нашла свитки с древними заклятиями хавманов, то как бы не попробовала. Тогда уже будет всё равно — появятся призраки или нет, и без того станет весело.
— Ваятель, что творит из камня образ правителя, тоже уходит в никуда, но сделанная им статуя остаётся в веках.
— Сравнили, — фыркнул Лирак. — Там красота, а тут такая гадость…
— У каждого свои понятия о красоте, — пожал плечами драуг. — Сегодня не шастай по палубе. Разрешаю вам с Тоопи напиться.
— Я не девица, чтобы падать в обморок при виде призрака, — вспыхнул моряк, но тут же прикусил язык, встретившись с холодным взглядом своего ярла.
— Вот и умница, — спокойно произнёс Фьялбъёрн. — Меня не беспокоить. Эту ночь пусть бодрствуют Халарн и Матиас.
Лирак молча кивнул и побежал выполнять приказ. Фьялбъёрн ещё некоторое время смотрел на небо, а потом, послав ему парочку проклятий, направился к каюте. Сегодня не та ночь, когда гостью можно оставлять одну.
В каюте горели свечи, по всей постели валялись раскрытые книги с пожелтевшими страницами. Драуг потянул носом. Раньше здесь всегда царил запах трав и дерева, но теперь к нему ещё примешивались едва различимые нотки мускуса. Ворожея, лежа на животе, изучала потрепанный свиток. Она был настолько поглощена чтением, что даже не услышала, как в каюту вошли.
Фьялбъёрн замер, разглядывая девушку: чёрные брови сурово сведены, нижняя губа закушена и уже припухла, пальцы теребят кончик косы, наматывая тугие завитки. А рубашка и тонкие штаны так облегают тело, выделяя маленький упругий зад, гибкую линию спины, округлость прижатой к постели груди, что в глазах темнеет. Вот уж зрелище — куда такую на палубу пускать? И месяцем в постели, как было обещано, явно дело не обойдётся.
— Йанта, — тихо позвал он.
Ворожея подняла голову и вгляделась в него. Книжные чары, кажется, ее ещё не отпустили, однако спустя миг девушка тряхнула головой и улыбнулась.
— У тебя тут целая сокровищница, ярл.
Перекатившись и сев на постели, она указала на одну из книг.
— Где взял такое чудо? Зеркальные страницы, что отражают душу, — большая редкость. Многие уважаемые маги передрались бы из-за неё.
— Море, — кратко ответил Фьялбъёрн, подходя к постели и присаживаясь рядом. — Море всегда приносит дары.
Он прямо смотрел на ворожею, словно давая понять, что та тоже входит в список этих даров. Однако девица не смутилась, нахально и невинно улыбнувшись в ответ:
— Буду знать, ярл, — и тут же перевела разговор в другое русло. — А куда мы направляемся?
— К островам Морского народа, — ответил Фьялбъёрн. — Нужно кое-что решить с их повелителем.
Ворожея потянулась к стоявшему на столике кубку, но не удержалась и подхватила вместо него медовый орех. Фьялбъёрн усмехнулся. Ай да Тоопи, где только взял? Ещё вчера было понятно, что гостья кракену понравилась — больно уж шустро он выполнял приказания своего ярла и готовил еду для принесённого волнами подарка моря.
— А что за Морской народ?
За стенами каюты раздался оглушительный гром, следом за ним — пронзительный вой. Фьялбъёрн не шелохнулся. Ворожея замерла и прислушалась, затем посмотрела на него, словно задавая немой вопрос.
— Маргюгровы пляски, — процедил сквозь зубы драуг. — Неприятная сегодня ночка будет. Призрачный шторм за бортом.
— Призрачный шторм? Что это? — повторила девушка, распахнув глаза так, что длиннющие ресницы взметнулись крыльями ночной бабочки. — И насколько он может навредить?
— Посмертный подарок колдуна Спокельсе, — мрачно произнёс Фьялбъёрн, — прозванного Хозяином штормов. И хоть его уничтожили, злая призрачная магия до сих пор витает над морем.
Он вздохнул. Возможно, пронесёт в этот раз? Взмахнул рукой — и свечи погасли. Призраки всегда идут на свет. Жаль, что и в темноте видны их мерцающие мутным, будто гнилое серебро, тела. С призраками встречаться не хотелось, даже зная, что они давно — ничто. Но когда ничто обретает черты твоего близкого или любимого человека, шепчет его голосом, тянет руки — становится не по себе.
Драуг собрался ответить, но новый раскат грома заставил вздрогнуть.
— Йанта… — шепнули шелестящим голосом.
Ворожея вскинула голову, вглядываясь в угол каюты. Там серебрился призрак — стройный юноша, явно не северянин. Тонкокостный, миловидный, в нем было даже больше девичьего, чем мужского. Он медленно выступил вперёд. Фьялбъёрн краем глаза следил за ворожеей — та словно превратилась в камень и не отрывалась взглядом от появившего