— Постарайся его спрятать, — прошептала она Элене и опустила длинный рукав ее рубашки. Потом ей пришлось повернуться к разгорающемуся спору.
Солдаты попытались пробиться к Элене и Джоаку, но толпа их не пропускала.
— Оставьте их в покое! — послышались возгласы.
Один мужчина поднял вверх нож и крикнул:
— Защитим наших детей!
Тетя Фила наклонилась к уху Элены.
— Теперь ты в безопасности, дорогая, не бойся. Я больше не позволю им причинять вред нашей семье.
Но Элена едва расслышала слова тети. Ее взгляд был прикован к старику. Она увидела, как он дважды ударил посохом по камням мостовой. Никто не обратил внимания на его действия. Однако Элена не забыла этот сигнал. Так он призывал белых червей.
— Нет! — пронзительно закричала Элена. Она так сильно сжала руку Джоака, что его лицо исказилось от боли. — Мы должны бежать!
Но было уже слишком поздно.
Кто-то в толпе закричал от ужаса. Глаза всех обратились к затянутому дымом небу.
Над крышами домов появилось чудовище. Огромные крылья били по воздуху. Элена узнала этот звук. Толпой овладел ужас, и люди начали разбегаться во все стороны, как мыши перед кошкой в амбаре. Хотя Элена раньше не успела разглядеть чудовище на фоне ночного неба, она не сомневалась, что это именно оно искало их во время пожара в яблоневых садах.
Теперь, при дневном свете, Элена пожалела, что еще не опустилась темнота, такой ужасной оказалась эта тварь. Один его вид лишил ее способности к сопротивлению.
— Смотрите! — закричал старик в плаще, подняв правую руку, и все увидели лишь гладкий обрубок на месте кисти. — Вот ее демонический любовник, который прилетел к ней на помощь!
Толпа разбегалась с испуганными криками, а чудовище летело к ним. Только Джоак и тетя остались стоять рядом, когда чудовище обрушилось на мостовую и его лапы заскрежетали по камням. Сквозь прозрачную кожу было видно, как течет черная кровь. Монстр сложил крылья и зашипел на горожан, которые тут же в ужасе попрятались за домами и в лавках. Затем горящие злобой черные глаза летучей твари обратились к Элене.
Тетя Фила встала между ней и чудовищем.
— Бегите, дети! — сказала она, не сводя глаз с ужасного монстра. — Ищите дядю Бола!
Тетя Фила еще не успела это сказать, а Джоак уже потащил Элену к сгоревшим развалинам пекарни.
Тварь метнулась вперед, как змея в броске, и схватила тетю Филу.
— Нет! — закричала Элена, когда чудовище сломало женщине спину, так что был слышен треск костей. А затем оно разорвало зубами ее горло и бросило тело на землю. — Нет! — снова прошептала Элена, но Джоак тянул ее за собой.
Однако он действовал слишком медленно. Монстр схватил ее брата за шею.
— Джоак! — закричала Элена, но брата уже оторвали от нее, он захрипел, его глаза вылезли из орбит.
ГЛАВА 13
Бол склонился над запыленной книгой. Слабый полуденный свет с трудом проникал сквозь грязное окно. Свеча на столе превратилась в огарок, и ее желтое пламя дрожало. Он читал всю ночь, пытаясь по крупицам собрать столь необходимую ему информацию. Стопки заплесневелых книг и ряды потускневших древних свитков были его единственными спутниками.
— Огонь отметит ее приход, — пробормотал он, убирая волосы, падавшие на усталые глаза.
Бол, прищурившись, медленно переводил древние пророчества, записанные на странице. Его губы, прятавшиеся под густыми усами, шевелились. Предзнаменования, оставленные Союзом Сестер, рассказывали об этом дне. Он выглянул наружу. В окнах его домика, построенного на высоком холме в пустынном месте, носящем название Зимний Айри, всю ночь полыхали багряные отсветы горящих деревьев.
Бедное дитя. Элену нужно было как-то предупредить, подготовить.
Потирая белую бороду, Бол вернулся к толстой книге, но немного помедлил, прежде чем перевернуть изъеденную временем и крысами следующую страницу… У него вдруг больно сжалось сердце, а в грудь хлынуло ощущение огромной утраты. Он положил обе ладони на стол, чтобы не упасть на деревянный пол. Бол почувствовал, что его сестра-близнец только что умерла… Боль внезапной потери грозила поглотить и унести его прочь.
— Фила! — простонал он в своей пустой комнате.
Слезы покатились из-под век и закапали на пожелтевшую страницу. Обычно он очень бережно относился к хрупким текстам, но сейчас равнодушно смотрел, как соленые слезы расплываются на странице.
Он до боли в руке сжал амулет сквозь грубую ткань рубашки, снова воззвал:
— Фила!
И она пришла к нему, как всегда.
В углу комнаты, возле очага, появилось сияние. Затем оно начало разгораться, одновременно уменьшаясь в размерах, пока не приняло очертания фигуры сестры. Одетая лишь в маленькие вихри белого света, она нахмурилась, скорее сердитая, чем печальная.
— Время пришло, Бол.
Его слезы потекли с новой силой, и сияющий образ начал расплываться.
— Значит, это правда! — сказал он.
— Никаких слез, — строго сказала Фила. — Ты готов?
— Я… я рассчитывал, что у нас еще будет время, что впереди годы.
— Да, мы так думали. Но все началось именно сейчас. Пришло время отложить книги в сторону, старина.
— Ты оставляешь это на меня? — умоляюще спросил он. — Я должен все сделать в одиночку?
Ее суровый взгляд смягчился.
— Брат, ты же знаешь, у меня своя роль.
— Я знаю: отыскать проклятый мост. Неужели ты думаешь, что сумеешь это сделать?
— Если он существует, я его найду, — решительно заявила она.
Он вздохнул и посмотрел на сестру.
— Твоя воля была всегда подобна холодному железу, — со вздохом сказал Бол. — Даже в смерти.
— А ты всегда был мечтателем, — ответила Фила, — даже оставаясь живым.
На их губах появились одинаковые улыбки: они вспомнили старые споры — брат и сестра, такие разные и такие похожие. Теперь в их глазах боль потери стала еще заметней.
Образ Филы начал бледнеть по краям.
— Я не могу долго здесь оставаться. Присмотри за девочкой. — Теперь на месте фигурки Филы осталось лишь смутное сияние. Ее последние слова еще звучали, когда оно погасло в сумраке библиотеки. — Я люблю тебя, Бол.
— Прощай, сестра, — прошептал он, и в его пустой и одинокой комнате воцарилась тишина.
Элена бросилась к отчаянно сопротивлявшемуся брату. Казалось, время сгустилось и замедлилось, словно соки в дереве зимой. Она видела, как лицо Джоака приобретает багровый цвет, по мере того как когти скал'тума все сильнее сжимали его горло. Элена прыгнула вперед и с яростным криком схватила жуткое существо за запястье. Ослепленная страхом, она изо всех сил сжала пальцами влажную липкую кожу, отказываясь отдать любимого брата чудовищу.
— Отпусти! — отчаянно прокричала она.
И из ее ладони вырвалось пламя. Жар, подобный прикосновению расплавленного железа, потек от ее пальцев в запястье чудовища — сквозь кожу, мускулы и кости.
Существо взвыло и отдернуло лапу, от нее остался лишь обугленный обрубок. С пронзительным воплем чудовище отпрянуло от Элены и ее брата.
Джоак сделал пару шагов вперед и, сорвав с шеи обрубок страшной руки, швырнул его на землю.
— Добрая Мать! — выдохнул он и бросился к Элене.
Элена смотрела на свою руку, ожидая увидеть почерневшие кости и сгоревшую плоть, но рука была обычной, даже красное пятно пропало. Освободилась ли она от проклятия?
— Беги, Эл! — закричал Джоак и подтолкнул Элену к обгоревшим развалинам пекарни.
Однако воющее чудовище было не единственной угрозой. Джоак притянул Элену к себе.
Между ними и спасением стоял старик в капюшоне, опирающийся на посох. На его губах появилась зловещая улыбка, словно все шло в полном соответствии с его планом.
— Иди ко мне, дитя. Я так долго ждал. — И вдруг он молниеносно направил конец посоха в голову Элены.
Девушка еще не успела прийти в себя — поток силы, исходящий из ладони, ошеломил ее, — и она не почувствовала новой опасности. Она замерла на месте, и Джоак был вынужден оттолкнуть ее в сторону. Элена со стоном упала на мостовую, ударившись коленом о камень. Краем глаза она заметила, что посох скользнул по плечу Джоака.
Она вскочила на ноги и бросилась бежать. Однако брата рядом не было. Элена остановилась и обернулась. Джоак пытался бежать за ней, но ноги, словно деревья, пустившие корни, приросли к земле, отказывались ему повиноваться.
Его наполненные ужасом глаза обратились к Элене, и он увидел, что сестра остановилась.
— Беги! — закричал он.
Она сделала шаг к нему, увидев, как магия распространяется по телу брата. Теперь он уже не мог пошевелить руками, а через мгновение и его голова застыла в неподвижности. Лишь одинокая слеза скатилась по щеке.
— Ты ведь не бросишь своего братца, дитя? — поманил ее старик узловатым пальцем. — Иди же ко мне!
Горожане разбегались в разные стороны мимо Эр'рила, пока он пробивался туда, откуда доносились крики. Словно камень в реке с быстрым течением, его задевали локтями и коленями, не давая двигаться вперед. Наконец Крал за несколько решительных шагов проложил им дорогу в толпе.
Один из горожан, судя по окровавленному фартуку, мясник, попытался отпихнуть Крала. Но горец лишь тряхнул плечом, и грузный мясник отлетел далеко в сторону. Он ударился головой о кирпичную стену дома и сполз на землю. Горец продолжил движение, даже не моргнув.
— Бегите! — крикнул им другой горожанин. — Демон прилетел!
Крал сурово посмотрел на Эр'рила и ускорил шаг. Воин и Ни'лан поспешили за ним. Очень скоро на улице никого не осталось, толпа разбежалась.
— Будь осторожен, Крал, — тихо сказал Эр'рил. — Мы уже рядом.
Они медленно приблизились к углу здания и спрятались за брошенным фургоном. Эр'рил осторожно выглянул на соседнюю улицу.
И внутри у него все похолодело. В броске камня от них, неподалеку от сгоревшего здания, стояло чудовище — Эр'рил надеялся, что ему не доведется еще раз с ним встретиться. Скал'тум сложил крылья за спиной и с воем прижимал к груди обрубок руки.