Глава 35
Но никакого взрыва не последовало. Кассандра наоборот резко потухла, в прямом смысле слова. Она опустилась, неловко вывернула свои руки из его пальцев, все так же глядя ему в глаза.
Только сейчас она поняла, на что была готова пару мгновений назад. И ведь правда была готова. Сделай он сейчас шаг к ней, и она бы без раздумий… А что Вирс? Снова посмеялся над ней. И ни капли желания. Она ему совсем не интересна? Зачем тогда целовал? Чтоб отстала от него? Просто отмазывался? Как все это понимать? Ведь до этого, ей казалось, что Вирс хоть иногда, но идет к ней навстречу, тянется… Но сейчас…
А в следующий миг ее мысли будто прервались. Хотя нет, немного иначе. Их будто бы накрыли колпаком. Были слышны отголоски, но не более, как за закрытой дверью. Вирс нахмурился.
«Почему мне кажется, что я доигрался..?»
Девушка сделала шаг назад, еще один, резко развернулась и умчалась прочь, скрывшись на противоположном конце палубы.
Только здесь остановилась, опомнилась лишь забившись под лестницу, свернулась в комочек на канатах и тихо все же заплакала, жмурясь и пряча лицо в ладонях, глотая горькие слезы.
А Вирс… он был вполне серьёзен. А реакция Кэсс ему все так же была не понятна. А что целовал… Конечно, если быть до конца откровенным с собой, ему нравилось это. Нравилось ее смущение, ее радость и восторг, когда он касался ее губами. Только сам разве испытывал то же самое при этом? Может быть, какая-то радость и была… Или что-то другое помимо радости..?
«Да неужели это все настолько важно?!» — Чернокнижник устало провел ладонью по лицу.
Неужели у этой молодой пиромантки так гормоны играют? Кто знает… Он ведь рядом с ней. Помогает, учит, защищает. Чего еще она хочет? Нет, вообще, конечно, понимает. В теории. И вспоминая прошлые отношения… Но с Кэсс… С ней все как-то иначе. И сперва бы разобраться с тем, что он сам чувствует к ней. Глупо отрицать, что девчонка ему дорога… Но слишком уж много сложностей с ней. И нужны ли они ему, вот на это Вирс ответить не мог.
Холодный воздух обдувал чернокнижника. Вся ночь впереди что бы подумать. Над чем? Чёрт знает. Хотя бы над этим. Нет, ну это было совсем не в принципах Вирса вот так вот просто идти на уступки. А ещё, тем более возрастные рамки… Конечно, она совершеннолетняя, но всё же… Ведет себя иногда, ну совсем как ребенок… Да и неправильно это, даже если бы он и захотел. Это ведь Кассандра. Мечтательная натура… И вот так, в порыве злости, что-то доказывая, провести свой первый раз? Вирс зло поджал губы. Голубые глаза смотрели на море, отсвечивая легкими всполохами… Казалось, спина мага одеревенела, он словно каменное изваяние выпрямился перед поручнями фальшборта. Ветер трепал чёрные волосы и ткань балахона. Максимилиан скрестил руки на груди, прислушиваясь. И ему не нравилось то, что он слышал… Только и предпринимать что-либо маг не спешил. Он должен все обдумать…
А слышал он тихий плач. Конечно, обычный человек вряд ли бы различил в шуме волн эти всхлипы, но Вирс, как полукровка, слышал их весьма отчетливо. Да и приглушенные обрывки мыслей все же долетали до него. Маг боялся даже подумать, какой гвалт обрушился бы на него, если б Кэсс не закрылась.
А пиромантке было больно. Она понимала всю абсурдность ситуации. Какую чушь несла, предлагая ему себя. Как глупо все это выглядело. Но ведь он… Он мог ведь все это как-то по-другому обернуть? Хоть немного иначе. Не так насмешливо.
— Удиви меня! — Фырчала она сквозь слезы. — Удиви, мать твою! Чем я его удивить должна была? Голой на палубе станцевать?
Вирс вздрогнул, когда до него долетела эта фраза. Он даже повернулся, чтоб все же подойти к ней. Конечно же он имел в виду совсем не это. Да он сам понятия не имел, что хотел от нее получить в тот момент.
Но подойти к пиромантке маг не успел. По лестнице спускался капитан корабля, он то и услышал девичьи всхлипы.
— Эй, ты что тут? — Удивился Сеймур.
Вирс отступил в тень.
— Ничего. — Пробурчала Кассандра, растирая злые слезы по щекам. Капитан сошел с лестницы и заглянул в ее убежище.
— Так и нечего тогда там сидеть. — Хохотнул капитан. — Чай, ты не корабельный инвентарь. В каюте то не сидится?
— Бабуля спит уже. — Соврала пиромантка. Ну вот не хотелось ей показываться ведьме в таком виде. — Не хочу будить.
Она вылезла и только теперь капитан узрел плачевное состояние девушки. Глаза припухли от слез, щеки красные, нос не лучше. Да еще и носом фыркает. Сеймур прищурился.
— Небось с братцем чего не поделили? — Загадочно поинтересовался капитан.
— Каким… — Кэсс сперва не поняла вопроса и лишь спустя несколько мгновений вспомнила, что ведьма называла их своими племянниками при посадке. — Да… с братцем. — Последнее девушка процедила сквозь зубы.
Капитан смотрел на нее смешливо щуря целый глаз. Он, как маг, чувствовал, что Вирс рядом. И уж как бывалый человек прекрасно понимал, что эти двое никакие не родственники.
— Ну и плюнь на него. — Капитан шагнул к девушке, приобняв ту за плечи. — Пойдем-ка со мной, познакомлю тебя с командой.
Кэсс сперва напряглась, особенно когда лапища капитана легла ей на плечо. Но тут же вспыхнула свежим всполохом обида.
— А пошли. — Уже весело ответила девушка.
Вирс лишь стоял в тени, скрипя зубами. Кто бы знал, какой силы бешенство сейчас металось в нем. Но несколько секунд, и маг взял себя в руки. Девчонка вольна делать, что хочет. Они ведь это уже обсуждали, помнится, и он говорил, что будет рядом, пока Кассандра сама не захочет уйти.
«А она захочет. Как и все». — Чернокнижник резко развернулся на каблуках и ушел в каюту. Находиться здесь вдруг стало неприятно.
Сеймур провел девушку по палубе и остановился перед входом в трюм. Открыв люк, пригласил ее спуститься. Внизу был слышен шум развеселившейся матросни. Судя по улюлюканьям, они отмечали успешный побег от военных.
— Эй, команда! — Зычно пророкотал Сеймур. Кэсс даже вздрогнула. Впрочем, капитан снова ухватил ее за плечо, приободряя. — Приветствуйте нового юнгу на сегодняшнюю ночь!
Команда сперва малость опешила. Конечно, когда в трюм к подвыпившим пиратам приводят девушку, это выглядит весьма интересно. Только вот капитан весьма четко обозначил границы, назвав ее юнгой. И никто из его команды сегодня не осмелился бы на нее покуситься. Люди Сеймура были верны капитану и приказы его выполняли безукоризненно. Да и сам капитан не собирался оставлять ее одну.
— Й-хо! — Загалдели они, когда смысл сказанного осел в головах. Тут же к столу под навесным фонарем подкатили еще одну бочку. Кто-то поднял пиромантку за плечи и пока та не успела сориентироваться, усадил на эту самую бочку. Девушка обернулась, столкнувшись взглядом со здоровенным детиной, тот щербато, но добродушно улыбался. От многих здесь не укрылось плачевное состояние девушки и то, как она до сих пор хлюпала носом. И пусть здесь и собрались пираты, людьми они были весьма неплохими. — Держи.
В руки девушке сунули кружку с ромом.
— Пей до дна! — Послышалось со всех сторон. По столу застучали кулаками. — Пей до дна! Пей до дна!
Сеймур устроился на деревянном кресле через стол и отсалютовал девчушке такой же полной кружкой. Кэсс смущенно улыбнулась.
«А, была не была». — И она приложилась к напитку. Залпом выпив ром, зашлась кашлем. Много чего она пробовала на своем коротком веку, но вот пиратский ром в этот список не входил. Пираты засмеялись, глядя на ее реакцию. Сидевшие рядом покровительственно похлопали по спине. А Кэсс ощутила, как расслабляется под действием горячительного.
Дальше внимание присутствующих переключилось с нее. Они продолжили травить байки и вспоминать детали сегодняшнего сражения. И в том, как они обсуждали это, не было ничего страшного. Кэсс смеялась вместе с ними. После пошли рассказы и воспоминания о других походах…
— А, помнится, как одноногий Джо пришел, значится ко мне на кампус, — рассказывал старый кок Хейлес, — а давненько мы не виделись. Смотрю, у него теперь еще руки, да глаза нет одного. Я его и спрашиваю, мол, ты как так умудрился? Ну он мне, значится, и рассказывает. Был как-то в заварушке на одной гнилой посудине. Нога то его деревянная, значится, в щели застряла, ну его какой-то офицеришка по руке то и саданул. Ну, это, говорю, понятно, а с глазом то что? Он на крюк свой смотрит, вертит его так и этак, и рассказывает. Так мне, говорит, чайка, прямо в глаз нагадила. Я не пойму. А он крюк свой все вертит. Я, говорит, протереть хотел, а крюк то первый день носил… — Трюм снова огласил басовитый хохот. Кэсс, уже изрядно пьяная, прыснула, чуть не облившись ромом.
Чем сильнее она расслаблялась, тем сильнее ее глаза горели пламенем. Кожа теперь тоже искрилась, хоть и не причиняя никому вреда. Она просто светилась, отпустив все переживания. И матросы все чаще косились на это странное существо. Сеймур смотрел, прищурившись. Капитан был весьма умным и просвещенным человеком. И если, и не до конца, то догадывался, кем может оказаться его случайная пассажирка. Впрочем, он был человеком чести, пусть и пират…
Прошло еще какое-то время. Кэсс, вскоре тоже подключилась к рассказам, а говорить-то она умела, хоть и похуже, чем танцевать, но рассказы в своей памяти хранила интересные, не даром слушала заезжих в тавернах. Компания собралась весьма теплая и ей было хорошо здесь…
А Вирс в это время сидел в своей каюте, уже измерив ее шагами вдоль и поперек. Маг думал. Размышлял. И чем дальше он уходил в мысли, тем больше приходил к плачевным, как ему казалось, выводам.
Он привязался к девчонке. И это было плохо. Привязанность для темного мага — это слабость. А для него — тем более. В свое время он выбрал весьма действенный способ сдерживать тьму внутри себя, дабы та окончательно не поглотила его душу, и он не стал бы кем-то похожим на одержимого лича. Вирс использовал свою магию льда, дабы создать прочный кокон и поместил туда клочки своей души. Это позволило ему оставаться собой, хоть и весьма сковало в эмоциях. Впрочем, до недавнего времени Максимилиана это мало волновало. Холодный рассудок всегда был лишь на пользу, помогая двигаться к цели, не отвлекаясь на сантименты. А теперь? Теперь в его жизни появилась одна взбалмошная личность. Кассандра. Даже имя под стать. Агрессивное, дерзкое, воинственное, как и сама девчонка. И ему бы отказаться от нее, уйти одному, разобраться с Баалзамоном, дабы доказать свою силу. Но стоило ему подумать о том, что больше не увидит ее, как внутри будто бы резало по живому. И это снова заставляло скрипеть зубами в бессильной ярости. Он хотел отказаться от нее и не мог…