Ночью я снова вышел на охоту. Тем же способом обезвредил видеокамеру, наложил полог тишины и пробрался через Глубину в комнату Иришки. Заглянул в шкаф — там были девственно чистые полки для белья, все грязные шмотки были вынуты и куда-то убраны. Может, их сожгли. Только верхняя одежда осталась. Но сегодня я верхнюю трогать не буду, а нижнее бельё у меня закончилось, у алкашей его не так, чтоб сильно много. Может, пополнить запас? В бомжатник какой наведаться и купить хоть десяток мешков обосраных трусов. Но это потом, если понадобится.
Лахтина тревожно спала на постели, одетая в мягкую пижамку из маечки и шортиков до колен, розовую, с рисунками каких-то мультяшных зверей. Она хмурилась во сне, судорожно прижимала к себе плюшевого жирафа, и что-то неразборчивое бормотала. Весёлости её виду прибавляли разве что блёстки, которые теперь были везде — на шее, на лице, в волосах. Мелкие, почти незаметные, но днём они разноцветно блестели, отражая ещё яркое осеннее солнце.
Что ж, дорогая, сегодня мы по минимальному сценарию! Я подкрался к ней, аккуратно оттопырил шорты с трусами и насыпал туда блёсток. И на лицо ещё немного, и в волосы! Мой не мой, а после такого она вся в блёстках будет.
Утром реакция была уже явнее! Лахтина пришла в аудиторию ещё более бледная, чем вчера, судорожно оглядываясь по сторонам. А как увидела меня, то стала злая-злая! Но каким-то усилием воли сдержалась, отвернулась и весь день делала вид, что меня нет.
Ночью, когда я пришел к ней в два часа, баронета оказалась бодрствующей! Да, она лежала на постели в темноте, в пижаме, с жирафом под боком, но её открытые глаза блестели в неярком свете, падающем из окна. Похоже, она решила выследить того, кто у неё труселя ворует и блёстки в попу сыпет.
Эх. Трудно будет что-то сделать… Но и просто так уходить не вариант!
— Хи-хи-хи! — я перешел в тень под кроватью баронеты и засмеялся противным, скрипучим голосом.
— Кто здесь⁈ — Лахтина вскочила с кровати, метнулась к выключателю врубить свет, потом с некой опаской заглянула под кровать.
— Хи-хи-хи! — ответил я ей из шкафа.
— Выходи сюда, сука! Я тебя убью! — заорала Ирина и так дёрнула дверцу шкафа, что оторвала её.
— И-хи-хи-хи! — раздался мой смех от входной двери.
— За дверью!
Лахтина выскочила в коридор, распахнув дверь, но, ожидаемо, там никого не было, кроме тишины. За дверью тоже никого не была, девушка не преминула проверить. Разочарованная и хмурая, вернулась в свою комнату.
— Хиии-хиии! — хихикнул я от письменного стола.
На столе лежала ручка и отбрасывала небольшую тень. Я аккуратно, ногтем высунулся из тени и стал толкать ручку к раю стола. Со стороны казалось, что ручка сама по себе ползёт, вот захотелось ей, и поползла. Дотолкал её до края стола, и ручка со звонким щелчком свалилась на пол.
— Хи-хи-хи! — хихикнул я напоследок, ноготками поднял ручку на полу вертикально и щелчком пальца отправил в сторону Лахтиной.
Та с визгом увернулась, скакнула на кровать и спряталась под одеялом.
На сегодня, пожалуй, достаточно. Вернулся к себе и завалился спать. На утро у меня уже приготовлена акция! Надо выспаться, чтоб не напортачить, слишком много свидетелей будет.
Утром баронета заявилась в аудиторию с таким видом, будто вот-вот собиралась умирать. Бледная до синевы, даже слегка зелёная, с тёмными кругами под глазами, слегка замазанными косметикой, сами глаза красные, налитые кровью! Громкие звуки и смех, особенно смех, заставляли её вздрагивать и оглядываться.
Прекрасно! Как только она появилась, я начал исполнять свой план. Прийдя раньше всех, аккуратно засунул в свою парту тот чёрный самотык с пупырышками в пакете, обильно смазанный лубрикантом с блёстками. Теперь надо только проделать небольшую манипуляцию… Я нырнул в Глубину, но только частично, одними руками. Уже там снял пакет с фаллоимитатора, взглядом в парту нашел тень в сумочке Лахтиной — и заснул самотык туда, посильнее его изогнув! Быстро вынул руки, посмотрел на Ирину — нет, вроде не заметила, что я копался у неё в сумке. Слишком уж она смотрела по сторонам и на меня особенно, близко к себе вообще ничего не замечала.
Даже не слушая болтовню дворянок, Лахтина поставила сумочку на стол, открыла — и оттуда почти выпрыгнул, резко разогнувшись, громадный чёрный мужчинозаменитель, ярко сверкая блёстками по всей длине!
— Ах! — испуганно вскрикнула девушка.
Все в аудитории обернулись на этот крик, потом перевели взгляд на то, во что впилась взглядом издавшая его. Послышались сдавленные смешки и фырканье, даже дворяночки не удержались. Разве что Кольцов остался хладнокровным, только удивлённо вздёрнул брови.
— Вау, Ирина! Так вот почему ты была вся в блёстках последние дни! Ты нашла себе мужчину! — громко прокомментировал я и обидно рассмеялся.
— Что⁈ Что ты несёшь⁈ Это не моё! — взвизгнула баронета.
— Ага, это моё. В моей же сумочке….А, нет, в твоей! И он весь в блёстках… как и ты… Блин, ты его хоть куда-то не засовывала⁈ — я снова громко обратил внимание всех на факт блёсток.
— Заткнись! Заткнись! Закрой рот! — не выдержав, заорала Лахтина.
Она так разъярилась, что схватила самотык рукой, размахнулась и запустила его в меня! Я лишь чудом смог уклониться, пропустив этот снаряд мимо себя. Резиновый член просвистел рядом с головой и врезался в стену, оставив на нём пятно с блёстками.
— Эй-эй, поаккуратнее со своим любовником! Я не хочу его касаться после тех мест, где он в тебе побывал! — сварливо заявил я.
— Александра! Прекратите уже! Вы же видите, что Ирина расстроена появлением этого предмета в её сумочке! — напыщенно крикнул Кольцов и подскочил к Лахтиной, приобняв её. — Всё-всё, Ирина, хватит. Такое поведение недостойно дворянки!
— Игорь! — девушка всхлипнула и стала плакать.
— Пф, а самотык в сумочке, значит, достоин дворянки! — фыркнул я, рядом громко захихикала Юля.
— Пойдёмте отсюда, Ирина, не стоит ждать сочувствия от бессердечных людей! — Кольцов стал выводить девушку, в дверях они столкнулись с Рыжовым.
— Куда вы? — удивился преподаватель, заметил валяющийся на полу блестящий самотык. — Что тут вообще произошло⁈
— Мы вынуждены покинуть занятия на сегодня, прошу прощения. — шаркнул ножкой Кольцов.
— Кто-то хочет показать, что он лучше резинового дружка! — хмыкнул я громким шепотом.
— Раз вам это необходимо… — пожал плечами Рыжов. — То пожалуйста.
Мы остались на занятии, а Кольцов с Лахтиной ушли. Меня так и подмывало отпроситься и проследить, о чём они там будут говорить, но Рыжов заявил, что и так двоих отпустил, с него на сегодня хватит, и мне пришлось остаться. А ведь эти двое точно будут козни строить против меня! Это как пить дать! Ещё и Кольцов может Ирину успокоить, а мне она нужна взвинченной, чтоб окончательно рассорить со всеми… Как же бесит!
Эти двое так и не пришли в тот день обратно, а вечером меня ждала печальная новость — Лахтина уехала из общежития в родовой особняк.
Вот же! В особняке-то защита точно лучше, чем здесь! Наверное… На самом деле, надо проверить. Мало ли что, Лахтины не то, что богатый и боевитый род, вряд ли у них там защита как у царских палат.
Вечером нашел в сети адрес особняка — на другом конце Новгорода — и отправился туда через Глубину, прихватив с собой блёстки и розовый самотык.
У особняка вышел из тени, присел на лавочку неподалёку и растопырил все свои органы магических чувств. Да, защита тут есть, не без этого, как и у всех вокруг — это был дорогой дворянский квартал, с наделами в гектар и особняками. И даже от Тени была защита. А вот Глубина не принимала никаких барьеров и заклинаний! Прекрасно!
Нырнул обратно в Глубину, пробрался в особняк, там нашел комнату Ирины. Она там сидела на кровати в пижаме и смотрела в стену, обхватив поджатые ноги руками. Я притаился в Тени, прикидывая, как получше всё сделать.
Неожиданно ощутил на себе чей-то пристальный взгляд, даже мурашки по спине побежали. Осторожно оглянулся, не выходя из тени. Проклятье! Сторожевой дух! Снаружи дома был барьер в Тени, а внутри сновал заклятый призрак. Ну ладно, придётся немного выдать себя. Прыгнул к призраку и схватил его! Тот попытался цапнуть меня зубастой пастью, но получил огненную искру в морду и обиженно взвыл. А я вместе с ним нырнул в Глубину. Там отпустил вопящего и дёргающегося призрака, вернулся обратно в Тень. Хех, Спящим будет подкормка. А Лахтины пусть погадают, куда их сторож делся. Если вообще о нём вспомнят.
— Хи-хи-хи! — мой искаженный голос донёсся из шкафа.
Лахтина резко повернула голову, с ужасом глядя в сторону шкафа.
— Иии-хи-хи! — я переместился под кровать.
Девушка схватила одеяло и обмоталась им, оставив одни глаза снаружи.
— Хи-хи-хи! — подразнил её из гардеробной.
Ну, пожалуй, хватит. Последний штрих — моя рука появилась у неё под одеялом, там же была тень, и рассыпала блёстки. И подбросила розовый фаллоимитатор туда же. Сюрприз!
— Ааааааа!!! — завопила Ирина, почувствовав шевеление под одеялом.
Мгновенно скинула его, спрыгнула с кровати и запрыгнула на стол, сжавшись там в комочек. Сидела и смотрела дикими глазами на кровать. А я, решив ещё чуть пошутить, стал потихоньку выталкивать самотык из-под одеяла.
Послышался стук в дверь, она распахнулась, но я не стал ждать вошедшего. Нырнул в Глубину и умчался в общежитие.
Как ни странно, но утром Лахтина всё же явилась на занятия. Только с каким-то отрешенным видом, будто ей уже всё равно, живая она или мёртвая, где она, кто она. Несколько бессонных ночей с нервными потрясениями не прошли даром!
А я обрадовался! Я всё равно захватил одну из ловушек с краской, не сегодня, так попозже бы её использовал. Но раз и сегодня можно, то это просто отлично. Так, руки в парту…
Но Лахтина ещё не совсем утратила разум. Зорко глянув на меня, она передала свою сумочку одной из дворяночек.
— Открой, пожалуйста. — её тяжелый взгляд придавил волю подружки.