Кобылкиным для связи с этой организацией в СССР был нелегально переброшен хорунжий Перепадов, которого он знал с 1925 г., верил ему и считал его надежным человеком. Перепадов обучался под руководством Кобылкина в инструкторской школе в Шандуне. Он был переброшен в январе 1935 г. совместно с Олейниковым Виктором.
Кобылкиным были даны Переладову поручения по прибытию на советскую территорию в соответствии с указаниями руководителя организации проводить антисоветскую работу, заниматься сбором сведений по дислокации войск, расположенных в Забайкалье[189].
В свою очередь Е. Л. Перепадов[190] 26 июня 1935 г. на допросе рассказал, что он 21 января 1935 г. в 17 час. 30 мин. был задержан на ст. Иннокентьевская с паспортом на имя Ращупкина Григория Степановича. Паспорт им был получен в ночь со 2-го на 3-е января 1935 г. после нелегального перехода на советскую территорию, по дороге в поселок Абагайтуй от члена контрреволюционной организации фельдшера Иванова Василия Егоровича, работающего на Абагайтуйских рудниках.
Границу Перепадов перешел в районе сопки Молоканки близ разветвления реки Аргуни на два рукава. Его проводником быт Олейников Виктор.
При переходе на советскую территорию Перепадов должен быт явиться в распоряжение руководителя контрреволюционной организации в Забайкалье, брата полковника Кобылкина — Кобылкина Алексея Васильевича, для принятия участия в антисоветской деятельности по линии террористических и диверсионных актов.
В его задачу входило выяснение, после изучения обстановки, в присылке каких руководителей из-за заграницы организация нуждалась. Свое пребывание в СССР он должен был использовать для ознакомления с военной литературой, в том числе и с уставами, для того, чтобы в последующем суметь информировать японскую разведку о состоянии обучения Красной армии, в разрезе выяснения тактики действии отделения и взвода с применением огневых средств.
При обратном возвращении, за кордон он должен был получить в организации шпионские материалы о военном и экономическом положении Забайкалья.
Для работы в пользу японской разведки Перепадов был завербован летом 1934 г. Он выразил согласие, на основе полной добровольности, так как считал необходимым принимать активное участие в работе против СССР, то есть посвятить себя общерусскому делу. Он активно помогал Кобылкину в работе по связи с ходоками контрреволюционной организации, доставлявшей ему шпионские сведения для японской разведки и в выходе на советскую территорию фактически с согласия японцев и с их поручениями.
С февраля по октябрь 1934 г. Перепадов работал в полицейском пограничном маньчжурском отряде, расквартированном в г. Манчжурия в качестве рядового полицейского при паспортном, пункте. Однако он был уволен с этой работы на основании клеветнического рапорта, поданного на него белогвардейцем Некипеловым (надзиратель поселковой полиции) якобы о том, что он пытался получить взятку от одного советского гражданина.
Подробно о задачах организации Переладову было неизвестно. Из отдельных бесед с полковником Кобылкиным он знал, что эта организация вела работу по подготовке свержения советской власти и выполняла задания японской разведки по обору шпионских материалов.
Из лиц причастных к ее деятельности ему были известны: Виктор Олейников, Иванов (фельдшер Абагайтуевского рудника), Серебряков Василий Терентьевич (учитель на Черемховских копях), Атавин Евлампий Дмитриевич (служащий Заготскота в г. Чите), Гудков Борис Павлович (проживал в г. Чите), Кобылкин Алексей Васильевич (счетовод, проживал в г. Иркутске), Тихонов (проживал на ст. Иннокентьев-ская).
Перепадов в Шанхае в 1933 г. вступил в Красновский отдел тайной организации «Братство Русской Правды». Перед своим уходом в СССР он поставить в известность представителя шанхайского отдела БРП в Харбине активного «братчи-ка» Курочкина Николая Ивановича, проживавшего в Харбине по адресу: Гондатьевский пер., д. 13 о намерении уйти нелегально в СССР для активной работы против большевиков, что Курочкин одобрил. При беседе Переладова с Курочкиным присутствовал член БРП надзиратель уголовного розыска при департаменте маньчжурской полиции в Харбине Ренард Николай Адольфович.
Курочкин поручил после тщательного изучения обстановки приступить к насаждению на территории СССР небольших ячеек БРП. Кроме того, он вручил револьвер системы «Браунинг», калибр 7,65 и 6 штук патрон к нему, для самозащиты при переходе границы.
Кроме Курочкина и Ренарда о намерении нелегально выехать в СССР Перепадов никому больше не говорил за исключением учителя в Чжалайноре эмигранта Белокопытова Владимира Ивановича, который провожал его до границы. Перепадов знал, что его выход на советскую территорию был санкционирован начальником японской военной миссии в Манчжурии японцем Сакураем и секретарем японской военной миссии в Харбине японцем Суда[191].
1 июля 1935 г. арестованный Перепадов рассказал, что в тайную организацию БРП он впервые вступил летом 1930 г. в г. Мукдене (Манчжурия), куда вовлек его знакомый по шан-дуньской школе, бывший ее начальник, полковник Генерального штаба Михайлов Михаил Афанасьевич. Михайлов сообщил, что готовит специальный отряд во главе с забайкальским казаком Гордеевым, для выброски его на советскую территорию в целях совершения диверсионных и террористических актов. В него должны были войти только члены БРП. Перепадов дал согласие на вступление, заполнил клятвенное обещание и согласился принять участие в Гордеевском отряде. Однако никакого участия в деятельности этой организации он не принимал. Вторично в члены БРП он вступил летом 1933 г. в гор. Шанхае, где в то время проживал и работал. Вступление он оформил через руководителя Красновского отдела Ларина Георгия Павловича, который знал Переладова, как активного члена молодежнофашистской организации «Национальный Союз Нового Поколения». При вступлении Ларин дал заполнить новое клятвенное обещание. Политическую программу во всех ее деталях Перепадов не знал. Из бесед с рядом «братчиков» он знал, что БРП имеет своей задачей борьбу с советской властью, как в СССР, так и заграницей. Главным образом по линии террора против представителей советского правительства и организации восстаний на территории СССР.
Перепадов рассказал, что в начале 1933 г. после появления сообщения в шанхайской печати о предстоящем приезде в Шанхай полпреда СССР Богомолова, к нему на квартиру явился однокашник по шандуньской школе член БРП и НСНП Ушаков Геннадий, проживающий по адресу: г. Шанхай, Ятес-род, дом № 184 или 181. Он спросил согласия Переладова принять участие в совершении террористического акта против Богомолова. Перепадов согласился. Через несколько дней на квартире Ушакова состоялось совещание, на котором присутствовали: Перепадов, Попов Хрисанер Васильевич (председатель Дальне-Восточного Отдела НСНП) и Ушаков Геннадий. На совещании Попов информировал о том, что теракт против Богомолова осуществляется по указанию руководителя Красновского отдела БРП Ларина, который обещал снабдить необходимым для этого акта оружием.
План убийства Богомолова был следующий: установив по газетам день прибытия парохода, с которым приедет Богомолов, Переладову и Ушакову предлагалось явиться на пристань. При спуске Богомолова с парохода произвести в него несколько выстрелов из револьвера. Стрелять должен был и Перепадов и Ушаков с тем, что если один пропустит или промахнется, другой исправит ошибку. Однако оружие Ларин не достал, из-за чего теракт не был осуществлен.
Через месяц после приезда Богомолова в Китай Ларин через Попова поручил Переладову и Ушакову бросить бомбу в помещение советского правительства в Шанхае. Перед тем как бросить бомбу, Перепадов и Ушаков на велосипедах, ездили к зданию посольства на предмет изучения возможности; осуществления этого акта. Спустя несколько дней Ушаков был вызван на квартиру к Ларину, где получил приготовленную бомбу, вложенную в китайскую фарфоровую чашку. Ларин дал Ушакову лист бумаги, где черной тушью большими буквами было написано БРП, указав, что эту бумагу нужно бросить за ограду полпредства перед бросанием снаряда.
На следующий день вечером Ушаков на велосипеде один выехал на улицу Синзерод, где помещалось полпредство СССР и, воспользовавшись удобным моментом, бросил в помещение полпредства бомбу, которая взорвалась. На следующий день в шанхайской газете «Копейка» появилось сообщение об имевшем место взрыве в здании советского полпредства, который администрацией полпредства объяснялся результатом игры с ракетой одного из детей служащих полпредства.
Перепадов рассказал, что он состоял членом следующих белогвардейских организаций: «Русский Общевоинский Союз», в который вступил в 1929 г.; «Восточный Казачий Союз» вступил в 1931 г.; «Национальный Союз Нового Поколения»[192] вступил в 1932 г.; «Общество Взаимопомощи Воспитанников Шандуньского Военного Училища» вступил в 1928 г.; «Союз Мушкетеров» вступил летом 1924 г. и выбыл в конце этого же года автоматически. В последнее время являлся председателем «Национального клуба эмигрантской молодежи» в г. Манчжурия, куда вступил в 1934 г.
Кроме участия в подготовке террористического акта против Богомолова и в получении заданий по линии БРП в связи с выходом на территорию СССР от Курочкина Перепадов по линии этой организации больше ничего не делал[193].
15 июля 1935 г. Политбюро ЦК принимает решение о передачи дела, арестованных японских диверсантов И. В. Кобылкина и Е. Л. Переладова в Военную Коллегию Верховного суда СССР для слушания в открытом порядке в г. Иркутске[194].
22 августа 1935 г. заместитель Прокурора СССР Г. К. Рогинский за № 308-лсс сообщил Кагановичу, что согласно постановлению Политбюро от 15 июля было законченно расследование дела о группе японских агентов, переброшенных нелегально на территорию СССР. Дело передано для рассмотрения в открытом судебном заседании Военной Коллегии Верхсуда Союза ССР.