Для того, чтобы еще больше усугубить этот инцидент, Осава поручил Родзаевскому и японскому журналисту Накамура отправиться на автомашине с японским флагом к месту происшествия. При этом он предупреди, что машина будет обстреляна. Близ места происшедшего столкновения, машину действительно обстреляли неизвестные, после чего японцами снова был заявлен протест китайским властям и корпусу иностранных консулов по поводу того, что китайские полицейские будто бы обстреливают машины с японским флагом и, в частности, совершили покушение на Родзаевского и Накамура.
После этих провокаций части Квантунской армии 5 февраля 1932 г. захватили Харбин и начали оккупацию Северной Манчжурии.
Как только была завершена оккупация всей Маньчжурии, японцы приступили непосредственно к подготовке нападения на Советский Союз. К маньчжуро-советской границе была стянута большая часть Квантунской армии. В частности, в районе Хайлара была расположена целая японская дивизия. Другая дивизия находилась в городе Цицикаре. Командование и штабы частей, расположенные вдоль границы, были укомплектованы, как правило, бывшими участниками японской интервенции в Сибири в 1918–1922 гг., хорошо говорившими на русском.
Для ведения разведывательной работы против СССР и заброски агентуры на советскую территорию, в большинстве приграничных городов Маньчжурии были уже в 1933 г. созданы японские военные миссии, также укомплектованные, главным образом, участниками японской интервенции в Сибири.
Одновременно, вдоль границы с Советским Союзом, началось усиленное строительство военных укреплений и аэродромов. Мощные укрепления были сооружены в районе города Хайлара, ст. Хинган и ст. Пограничная. В эти районы доступ населения был строго запрещен.
В приграничных городах Маньчжурии — Хайларе, Сахалине, Цзямусы, Лахасусу, Пограничная, Муданьцзян были построены военные аэродромы.
Наряду с этим, начиная с 1932 г., на территории Маньчжурии началось интенсивное строительство новых железных дорог, имевших стратегическое значение. К числу таких дорог относятся: Лафа-Гиринская, дававшая возможность японцам перебрасывать свои войска из Южной Маньчжурии и Кореи в Северную Маньчжурию к границам с СССР; дорога Харбин-Сахалян, ведущая к Благовешенску; железнодорожная линия Цицикар-Пейань, позволявшая перебрасывать войска из Цицикара в направлении Сахатяна; так называемая особо секретная железная дорога от гор. Таонань до Халун-Аршана, дававшая возможность перебрасывать войска из Южной Манчжурии к границам с МНР. Быта также создана сеть новых железных дорог, ведущих из Южной Маньчжурии к советскому Приморью.
Строительство различного рода военных сооружений и железных дорог, имевших военно-стратегическое значение, продолжалось в течение всего периода после создания Маньчжоу-Го и, особенно усилилось в период войны Германии против Советского Союза. Так, даже в 1945 году шло усиленное строительство железнодорожной линии от ст. Нанса (Харбин-Цзямусииской ж. д.) на север к Амуру.
В этот же последний период времени значительно были усилены гарнизоны в районах, граничащих с Советским Союзом. Подготовка к войне против СССР шла и по линии идеологической обработки населения Маньчжурии. Кроме организации «Кио-Ва-Кай» антисоветскую пропаганду проводили через свою агентуру японские военные миссии в городах Маньчжурии.
На русских белоэмигрантов, проживавших в Маньчжурии, японцы возлагали большие надежды в деле подготовки нападения на СССР и поэтому старатись активизировать их антисоветскую деятельность. Руководство антисоветской деятельностью белоэмигрантских организаций непосредственно осуществлялось японскими военными миссиями, которыми, в свою очередь, руководипа главная японская военная миссия в Харбине. Белоэмигрантские организации пользовались поддержкой и из самой Японии. Так «РФС» поддерживала японская организация «Черный дракон», руководившаяся Мицуру Тоойяма. В 1935 году в Харбин приезжал представитель организации японец Томила, который привез в подарок самурайский меч и заявил, что Тоойяма желает успехов в борьбе с СССР.
Начальник Харбинской военной миссии генерал Дой, в декабре 1943 г., говорил, что созданное японцами «Бюро по делам российских эмигрантов» должно считать себя будущим русским правительством. Японская военная миссия в Харбине взяла под контроль все действовавшие антисоветские белоэмигрантские организации. На первое время к каждой белоэмигрантской организации были приставлены советники из числа сотрудников японской военной миссии. При «Российском фашистском союзе» роль такого советника выполнял майор Акикуса.
Под руководством японской военной миссии белоэмигрантские организации: «Российский фашистский союз», «Монархическое объединение», «Легитимисты», «Дальневосточный союз военных» и «Союз казаков» проводили в эмиграции широкую антисоветскую пропаганду и забрасывали свою агентуру в Советский Союз с заданиями по разведке и созданию антисоветского подполья.
В 1936 г., по инициативе сотрудника Харбинской военной миссии, японского разведчика Судзуки, из числа членов «Российского фашистского союза» был создан специальный отряд под руководством адъютанта Родзаевского — белоэмигранта Маслакова Матвея Платоновича. Этот отряд, снабженный японцами оружием и снаряжением, осенью того же года был переброшен через Амур на территорию Советского Союза для разведывательной и террористической деятельности, а также для создания фашистского подполья. Переброска была осуществлена Судзуки и членом японской военной миссии в Харбине Енозука. В последующие годы было переброшено большое количество других агентов, подготовленных японскими военными миссиями.
В 1937 г. при «РФС» и «Монархическом объединении», по распоряжению начальника 3 отдела японской военной миссии в Харбине, майора Оноучи, были организованы так называемые секретные школы, готовившие организаторов подрывной работы в тылу СССР. Директором секретной школы при «Российском фашистском союзе» был назначен Родзаевский, а его помощником — Судзуки. Лица, окончившие эту школу, направлялись на службу в японские военные миссии.
В 1938 г. вместо секретных школ Харбинской военной миссией была организована специальная школа при самой миссии, подготавливавшая агентов для разведывательной работы против СССР. В этой же школе подготавливались организаторы антисоветской пропаганды, которые затем работали в приграничных японских миссиях.
Комплектовалась школа белоэмигрантской молодежью и просуществовала до момента капитуляции Японии, причем особенно расширила свою работу с началом войны Германии против СССР.
В 1943 году из этой школы были выделены отряды специального назначения, которые засылали в СССР агентуру для сбора разведывательных данных. Эти отряды находились на станции Шитоухедзи, станции Имяньпо и в районе Хайлара.
Наряду с заброской агентуры в Советский Союз, японская военная миссия проводила большую работу по подготовке вооруженных отрядов из числа белоэмигрантов для войны против СССР. Создание белогвардейских вооруженных отрядов было начато японцами с 1932 г. Начальник японской военной миссии в Харбине, генерал Комацубара поручил белогвардейскому генералу Косьмену приступить к формированию из числа белогвардейцев вооруженных отрядов, которые должны были явиться началом создания в Маньчжурии белой армии.
Начиная с 1933 г. японцы приступили к формированию русских полицейских охранных отрядов, которые вели борьбу с маньчжурскими партизанами. Такие отряды последовательно были созданы близ станции Хайлин на Мулин-ских угольных копях, на ст. Ханьдаохецзы, близ ст. Яблоня и в других пунктах Восточной Маньчжурии.
В 1937 г. начальником 3-го отдела Японской военной мисси в Харбине майором Онучи было централизовано руководство всеми ранее созданными белогвардейским отрядами путем их подчинения отделению Харбинской военной миссии на станции Ханьдаохецзы. При этом отделении миссии было открыто полицейское училище, в котором участники отрядов получали военную подготовку и обрабатывались в антисоветском духе.
В 1938 г. Харбинская военная миссия создала на ст. Сун-гара секретный «русский отряд Асано», в котором белоэмигрантская молодежь подготавливалась для войны с СССР. Этот отряд рассматривался японцами, как основа всех антисоветских формирований. Начальник японской военной миссии в Харбине генерал Хата в 1939 г., при инспектировании этого отряда, заявил его участникам, что они составляют костяк будущей русской армии. В 1939 г. несколько бойцов отряда приняли участие в провокации японцев под Халхин-Голом. В 1943 г. «отряд Асано» бил развернут в «Российские воинские отряды Маньчжурских армян». В связи с этим било создано три отряда: кавалерийский — на ст. Сунгари, пехотный — на ст. Ханьдаохецзы и казачий — в гор. Хайларе. Численность всех этих отрядов составляла, примерно 1.500 человек.
В целях охвата военным обучением всей белоэмигрантской молодежи в 1942 г., по распоряжению начальника 3-го отдела Харбинской военной миссии подполковника Ниумура, было введено обязательное военное обучение во всех средних и высших учебных заведениях для русских.
Для усиления антисоветской работы в 1941 г. в составе Харбинской военной миссии был создан специальный отдел пропаганды, укомплектованный журналистами из числа белоэмигрантов. Этот отдел, помимо руководства антисоветской пропагандой среди маньчжурского населения, с 1941 г. приступил к заготовке антисоветских листовок и брошюр, которые должны были распространяться посла нападения Япония на Советский Союз. Родзаевский лично по указанию японцев занимался составлением такого рода листовок.
Таким образом, по словам Родзаевского на протяжении ряда лет и до последних дней, японское правительство и генеральный штаб, осуществляя свои агрессивные планы захвата советской территории, превратили Маньчжурию в плацдарм для нападения на СССР. Построили там укрепления, сеть железных и шоссейных дорог, увеличили численность Квантунской армии и готовили население Маньчжурии, в том числе и белогвардейцев, к войне. Однако, быстрое продвижение Красной армии не дало возможности японцам осуществить свои планы