– И городская стража, возможно, согласилась бы им помочь, если бы недавно им не подсунули бухгалтерскую книгу с очень деликатной информацией, – сказала Сарра.
– Книгу с доказательствами того, что гвардия Медичи замышляла узурпировать власть в городе, – добавил Халид.
– Да, да, это ужасное предательство, – подхватила Роза. – Надо сказать, что столпотворение на площади Синьории стало бы неудобством и в другой день, но сегодня утром… на борту был ценный груз.
Флорин выскользнул из пальцев Доминика.
– Нет.
– Вывезти столько золота из Палаццо за один раз? Это невозможно сделать с помощью обычной повозки. Да и вообще, не так уж много вещей, которые можно было бы перевезти в повозке без проблем. Вам бы понадобилось… так что это было, Сарра?
– Карета самого папы.
– Это… это невозможно. – Если бы у Доминика оставалась хоть капля здравого смысла, он вскочил бы на одну из этих лошадей и ускакал за холмы.
– Мы тоже так ей и сказали, но… – Джакомо указал на сверкающую повозку с овощами.
– Эти бунтовщики со всех сторон вцепились в папскую карету, – сказала Сарра. – Кто знает, что они могли заметить? На козлах кучера могло быть спрятано что угодно. Чисто гипотетически, конечно.
– Ты этого не делала.
Глаза Розы расширились.
– Я нет.
Халид поднял здоровую руку.
– Это сделал я.
– Значит, все, что происходило в саду…
– Да, – согласилась Роза.
Доминик отвернулся, глядя на небо, на повозки, на реку. Занавес опускался. Актеры раскланивались перед публикой, и все части головоломки наконец-то встали на свои места.
– Дело было не в деньгах.
Сарра вскинула голову.
– Не только в деньгах.
– Во всей Флоренции не найдется ни одного вельможи или банкира, который захочет теперь водить дружбу с Медичи, – сказала Роза. – Только не после той сцены, что устроили папа и его кузен. Они потеряли своих богатых сторонников. Они разорвали связи с городской стражей. Они доставили жалованье для своей армии прямо к нам в руки. С ними покончено.
– Как… как ты узнала, что они это сделают? Вот так просто? – Он тряхнул головой, пытаясь прояснить мысли.
– Найди Даму, – сказала Сарра.
Роза кивнула.
– Любой мошенник может заработать несколько монет, выбрав одну-единственную правильную карту. Если же хочешь сорвать куш пожирнее, сделай так, чтобы твоя жертва выиграла первые несколько партий… но при этом не ослабляй давления. А потом, когда они почувствуют, что контролируют ситуацию, что они на вершине мира, что победа уже близка, единственная победа, которая имеет значение, вот тогда…
– Ты позволила им уничтожить собственную репутацию на глазах у элиты Флоренции.
Роза пожала плечами.
– Ну, я говорила в общем, но… суть ты понял.
Найти Даму. В своей жизни Доминик уже не раз рисковал по глупости: переехал во Флоренцию, поступил в ученики к человеку, считавшему его бездарностью, неожиданно связался с темноглазой мошенницей, а эта девушка рискнула поставить на карту будущее целого города. Ему следовало бы ужаснуться, возмутиться, может быть, даже праведно разгневаться…
Он не осознавал, что все глаза устремлены на него, пока Микеланджело не хлопнул его по затылку.
– Ну? – спросил скульптор.
И Доминик разразился хохотом.
– Не могу поверить, – сказал он, глотая воздух, – что ты сделала ставку на самого папу…
Роза наблюдала, как он смеется, и на ее губах играла ласковая улыбка, а на щеках появился нежный румянец.
– Ну конечно, – сказала она. – В конце концов, никто никогда не смотрит на священника.
Шестьдесят три
Обломки изобретений Сарры, зелья и магические приспособления Агаты, соломенные тюфяки и остатки еды – все это было собрано в тюки и сложено в повозки. Они потратили шесть недель на то, чтобы превратить мельницу в свой дом. Однако им потребовалось всего несколько минут, чтобы стереть все следы своего пребывания в этом месте.
Микеланджело и Доминик все еще стояли около бесконечно вращавшегося мельничного жернова. Они перебрасывались отрывистыми фразами, слишком тихими, чтобы их можно было разобрать. Борясь с искушением подслушать, Роза оставила их наедине и, закинув сумку на плечо, вышла на солнечный свет.
Она обнаружила, что ее команда уже седлает лошадей. Агата, прислонившись к поваленному деревянному забору, с самодовольной улыбкой наблюдала за тем, как Пьетро готовит для нее одного из мулов.
– Люблю сильных молодых людей с хорошими манерами, – заметила она Розе, когда та подошла поближе, и закудахтала от смеха, глядя на то, как пальцы Пьетро замерли на упряжи мула.
– Манеры? – вклинилась в разговор Сарра. – Очевидно, вы никогда не сидели с ним за столом.
– А кто шмыгает носом во время еды? – поинтересовался Пьетро.
– Это было всего один раз, – огрызнулась Сарра, и разговор быстро перешел в семейную перебранку, пока Агата хохотала в сторонке. Роза вновь попыталась отыскать в душе привычный осколок льда и решимости, чтобы защититься от тепла…
И передумала. Сейчас это ни к чему. Время ледяной ярости миновало. И разве не здорово было бы просто почувствовать вкус весны?
– Все готово? – спросила Сарра, кивнув в сторону мельницы.
– Почти, – ответила Роза. – Скульптор и его ученик пока беседуют.
– Не могу поверить, что ты втянула Божественного в эту аферу. – Пьетро покачал головой. – Это невероятно.
– Мы – очень перспективная команда, – откликнулась Сарра. – Даже ты рискнул к нам примкнуть. Даже синьор Фонтана…
– Только не начинай, – простонала Роза. – Дай мне сначала хорошенько выспаться.
– Он производит впечатление приятного молодого человека, – заметил Пьетро, подтягивая ремни упряжи. – И неглупого.
– И, конечно, талантливого, – добавила Сарра и кивнула с умным видом. – Мы одобряем.
– Нечего тут одобрять, – отрезала Роза.
– Конечно, конечно, – откликнулась Сарра. – По крайней мере, вы не самые худшие среди нас. – Она ткнула пальцем в сторону пары лошадей в нескольких метрах от них. Халид и Джакомо седлали их, стоя рядом. Их спины почти соприкасались.
– Что-то назревает? – спросила она.
Сарра фыркнула.
– Что-то уже назрело.
Роза откашлялась.
– Минутку внимания, синьоры? – прощебетала она и улыбнулась, заметив, как Джакомо и Халид одновременно обернулись к ней. – Я не стану надоедать вам словами благодарности. Вы уедете отсюда с гораздо большей благодарностью, чем сможете унести. Но мне было приятно работать со всеми вами. Если когда-нибудь захотите это повторить… найдите меня.
– О, но уже, наверное, ничто и никогда не сможет сравниться с этой аферой, – заявил Джакомо. – Это приключение меня избаловало. Отныне я буду охотиться только за королями, султанами и императорами.
– Тогда нам придется заняться планированием в самое ближайшее время, – заметил Халид, и Джакомо посмотрел на него сияющими от восторга глазами.
– Синьор аль-Саррадж, какой же вы все-таки махинатор! – воскликнул он.
Сарра застонала.
– Я больше это не вынесу. – Она сжала плечо Розы. – Мы проделали отличную работу.
– Достойную наших родителей?
– Шутишь? – воскликнула Сарра. – Мы только что ограбили папу. Они были бы в ужасе.
– Гм, – хмыкнула Роза. – Полагаю, это было немного помпезно.
Агата первой покинула компанию, приняв поводья мула из рук Пьетро и ласково потрепав его по щеке. Заметив это, Сарра закатила глаза. В отличие от остальных, она не собиралась покидать Флоренцию после завершения работы. Ее аптека по-прежнему на своем месте, напомнила им Агата, и Роза заметила, как Сарра вздрогнула при этих словах. Кроме того, сказала Агата, ни у кого в Палаццо нет причин подозревать, что она причастна к ночным событиям.
– И не жди еще шесть лет, чтобы снова меня навестить, – наставляла она Розу, – а иначе тебе не понравится, что я скажу.
– В конце концов, мне еще предстоит выплатить тебе карточный долг Лены, – сказала Роза, и сухие, пахнущие дымом губы Агаты коснулись ее лба в прощальном поцелуе.
Халид и Джакомо уже запрыгивали в седло.
– Халид любезно пригласил меня в Тунис! – сообщил Джакомо. – Думаю, мне не повредит немного солнца этой зимой.
Халид улыбнулся едва заметной довольной улыбкой.
– Еще увидимся, – вот и все, что он сказал.
Роза рассмеялась.
– Тогда счастливого пути, – сказала она.
– Счастливого пути, – ответил Халид. Он пустил коня рысью и помчался так быстро, что Джакомо пришлось на ходу попрощаться с Розой, чтобы догнать его.
Ей еще предстояло собрать свои вещи. Роза принялась за дело, прислушиваясь к дружеским препирательствам и смеху Пьетро и Сарры, чтобы немного унять боль от разлуки с друзьями.
Она как раз подтягивала последние ремни на упряжи своей лошади, когда услышала, как кто-то кашлянул за спиной. Роза обернулась, увидев перед собой хмурое лицо Микеланджело. Доминик же стоял не у него за спиной, как и подобает вежливому и услужливому подмастерью, а рядом с ним.
– Полагаю, пора прощаться, – сказал Микеланджело без лишних предисловий.
– Но, дядя… – захныкала Роза, придя в восторг, когда он насмешливо хмыкнул.
– Нет уж, больше не надо, – сказал он. – Мне и так хватило на всю жизнь. Прощайте, синьорина… – К ее удивлению, он отвесил низкий учтивый поклон. – И буду молиться, чтобы мы больше никогда не встретились.
Она стиснула в руках его грубую ладонь.
– Надеюсь, ваши молитвы будут услышаны.
Микеланджело кивнул, укоризненно покачав головой. А затем развернулся и направился к реке.
– Ты не пойдешь с ним? – спросила Роза у Доминика.
Доминик пожал плечами. На нем по-прежнему был праздничный наряд, являвший странную картину на фоне старой мельницы.
– Мастер Микеланджело пригласил меня сопровождать его в Рим, – сказал он. – Очевидно, ему нужен подмастерье, чтобы помочь с новой фреской.