— Ты лучше скажи, любименькая, куда мои ласты подевались? Шлем и рубаха с перчатками, штаны на месте, а…
— Так Катя брала.
— Катюша! — крикнул Шибан. — Спишь еще?
Через некоторое время в комнате, где на полу лежало всё снаряжение аквалангиста, появилась дочь, протирая заспанные глаза.
— Чё, предки, орете? — мило произнесла она, вместо того чтобы пожелать доброго утра.
— Где батины ласты? — с ходу допросила мамаша, также упуская момент взаимного утреннего приветствования.
— Максиму дала в бассейн — соседу с пятого этажа. Таких ласт, говорит, как у отца, в магазинах нет. Вот он и попросил.
— А зачем было ему показывать? — строго спросила Ирэн.
— Предки, вас не понять! — в свою очередь возмутилась дочка. — То ругаете, что ни с кем не вожусь, то…
— Катюша! — миролюбиво заметил папаша. — Всё нормально! Просто сходи и принеси их. Видишь, я на рыбалку собираюсь.
— Ладно, — равнодушно ответила дочка и нехотя засобиралась.
— А ты, — раскомандовалась Ирэн, затаскивая мужа на кухню, — перекуси пока.
— Фирменное блюдо! — произнес, улыбнувшись, Шибан, зная, что кроме яичницы с колбасой его мадам ничего не умеет готовить.
Пока он ел, Катя сходила за ластами. Она, под одобрительный кивок отца, свалила их в общую кучу и сказала:
— Ты же обещал меня взять на рыбалку! Вот и бери.
— И возьму, Катюша, — жуя незамысловатую пищу, согласился папаша. — Подберем тебе гидрокостюм, облегченный акваланг и поедем на одно чудесное озеро. Помнишь, проезжали как-то у Янтарного?
— Там, где бревна на дне? — вспомнила Катя.
— Вот именно. Это место у ныряльщиков становится очень популярным.
— Не ныряльщиков, а дайвингистов, — поправила дочка отца. — Во где деревня!
Родители молча переглянулись и «рыбак» тут же засобирался — было полдвенадцатого. Как обычно, он оделся по-спортивному, спрятав в сумку заранее припасенные подводный пистолет и ножи. Поцеловав своих девчонок в щечки, он побежал на условленное место встречи.
В это же время в порту полным ходом шла подготовка к захвату «оборотней». Тепловозы, под матерные слова вторых помощников капитанов, ответственных за выгрузку груза с судов, вытягивали недогруженные вагоны с рыбой, чтобы протолкнуть пустую рефсекцию к судну, на борту которого не было никакого груза. В приемной у заместителя гендиректора порта, отвечающего за погрузочно-разгрузочные работы, набилось с десяток просителей, обеспокоенных простоем судов. Но тот никого не принимал, потому как в это время в его кабинете находился руководитель операции «Откат».
— Всё будет быстро, — в очередной раз заверил Опарин раскрасневшегося от напряжения начальника, который также был госслужащим и мог в аналогичной ситуации оказаться «под колпаком» УБЭП. Все знали поговорку: «Можно докопаться даже до бетонного столба!», поэтому и он, несмотря на постоянные доклады секретарши об очередных просителях, не реагировал на их просьбы, а дал свое обычное распоряжение:
— Марина, сваргань нам еще по кофейку, да покрепче!
Выпив кофе и удостоверившись, что рефсекция стала у их причала и «место встречи изменить нельзя», майор УБЭП пожал руку начальнику и под удивленные взгляды посетителей-просителей, некоторые из которых знали его персонально, удалился, чтобы руководить основной фазой операции — захватом «оборотней».
— Ё-маё! — прокомментировал выход Опарина из приемной замгендира один из посетителей, как только закрылась дверь. — Кого-то будут брать!
Бизнесмен шустро выскочил из приемной и тут же умчался на свое судно отменять сверхнормативную выгрузку рыбы. Обычно он добавлял в каждый рефвагон по три-четыре тонны неучтенной свежемороженой рыбы, выловленной в Атлантическом океане. Эта рыбешка растворялась в общем грузопотоке и доставлялась прямиком в Москву, где и продавалась с хорошей скидкой частным предпринимателям. В этом секторе экономики был свой «черный нал», но «экспроприаторы» о нем пока не знали.
Бизнес-вумен развезла своих партнеров по местам дислокации, или, как говорил Шибан, схронам, и отправилась к диспетчеру прояснить ситуацию в порту.
— Можно, Петрович? — заглянула она в диспетчерскую, сходу протягивая коробку шоколадных конфет. — Это к чаю!
— Хорошему человеку всегда рады! — сказал диспетчер, принимая конфеты. — Какими судьбами, Лена?
— Да вот, присматриваю, где бы рыбку прикупить, — сказала бизнес-вумен, внимательно посматривая на план порта.
— Только не сегодня, — подмигнул Петрович. — В порту чехарда происходит. Тягают вагоны туда-сюда.
— Зачем это? — удивленно спросила мадам, уловив, что надо бы поподробнее узнать причину происходящего.
— Так, милиция с раннего утра сидит у зам-гендира по грузовым операциям. Они и замутили. Некоторые судовладельцы вообще чуть ли не перешвартовку в светловский порт запросили — никто ведь ничего не объясняет, когда это безобразие закончится.
— А простой щелкает, — посочувствовала бизнесменша и как бы невзначай спросила: — А это что за знак такой?
— Катер одного из судовладельцев, — пояснил диспетчер. — Как говорится, у богатых свои привычки. Он «Палагу» продает, и сам к ней решил пришвартоваться. А я планировал малый транспортный рефрижератор под выгрузку рыбы поставить вторым корпусом. Но мой предшественник накануне дал «добро», и катер с утра причалил. Непонятно одно — зачем сюда ставить рефсекцию, когда на «Палаге» рыбы нет. Бред какой-то!
— Так что, может лучше в Светлый мотануть? — по деловому спросила Ленка-кидала.
— В Светлый, Пионерский или Ладушкин — рыба везде одна и та же, — сказал диспетчер, и мадам, поблагодарив его за информацию, покинула здание управления порта.
По дороге она заглянула в другое здание, где находился специальный планшет для экипажей судов с указанием всех причалов порта и текущей дислокации, — чтоб отпускники и прикомандированные не отвлекали диспетчеров и не путались на причалах. Бизнесменша удостоверилась, что всё сказанное Петровичем соответствует действительности, и послала смс-сообщение: «113», означавшее возникновение препятствий.
«Молодец Ленка!» — сказал про себя Шибан, прочитав на мобильнике смс-сообщение. Он был уже экипирован и как раз собрался погрузиться в мутную воду канала, чтобы добраться до места основной позиции рядом с судном. Сигнал оказался весьма своевременным.
— Понял! — тихонько произнес вслух Морпех, прочитав это же смс-сообщение. — Но я и так вижу в оптический прицел, что дело пахнет керосином. Зачем столько вагонов, раз выгрузки рыбы нет? Значит, там… И сколько их там внутри вагонов?
Время «ч» неумолимо приближалось, и все участники заняли свои места. Вскоре на причале появился шестисотый «Мерседес» покупателя парохода — было без семи минут два. Бизнес-вумен, находясь в своем «мерсе» с тонированными стеклами, что позволяло ей скрытно вести наблюдение, послала очередной сигнал: «110», это означало появление машины клиента на причале.
«Мерс» остановился прямо на причале у СРТМ «Палага», но между ним и машиной стояла рефсекция, и надо было ее обойти. Бизнес-вумен, зная, что так близко к пароходу в порту ставить машину нельзя, даже судовладельцам, и видя, что Шибану не хватит времени, тут же послала последний в списке сигнал: «111».
«Есть!» — скомандовал сам себе Шибан и тут же нырнул, чтобы быстро добраться до судна. Еще во время предыдущего передвижения под водой он увидел, что к «Палаге» пришвартован катер, и у него родился план, несколько отличавшийся от первоначального.
В специально сформированном штабе по проведению операции «Откат», разместившемся в закрытом автобусе на стоянке, недалеко от машины бизнес-вумен, тем временем возникло нервическое напряжение: микрофон молчал, что означало одно — в каюте капитана никого нет! Где же главная фигура для захвата, где гендиректор пароходства?
— Видимо, пошел гостей встречать, — прокомментировал лейтенант Петров, и все замерли в ожидании его возвращения в каюту капитана вместе с покупателем и… его чемоданом с «баксами».
— Всем готовность номер один! — скомандовал по рации Опарин.
Из «мерса» вышли покупатель и два здоровяка, один из которых нес кожаный баул. Они пошли в обход рефсекции и вскоре ступили на трап почти что собственного судна. Новый хозяин сошел с трапа и принялся выбивать каблуками чечетку на деревянной палубе. Гендиректор, стоявший у баркаса, уже было растопырил руки, чтобы заключить в объятия своего благодетеля, как вдруг из его собственного катера выпрыгнул кто-то, в черном гидрокостюме, с каким-то странным пистолетом в руке, и прокричал:
— Стоять!
Затем он сшиб с ног покупателя, так и не доплясавшего чечетку, и попытался вырвать баул у мордоворота, еще не сошедшего с трапа. Тот крепко уцепился за баул двумя руками, и Шибану пришлось с ходу выстрелить ему в ногу из своего необычного пистолета.
— А-а-а! — заорал от боли верзила и выпустил баул, заваливаясь на трапе на здоровяка, стоявшего сзади. Пуля-стрела пробила насквозь его ногу и вонзилась в деревянную ступеньку трапа, шокировав своим видом всех и сразу.
— Все под прицелом снайпера! — прокричал Шибан и поднял вверх руку с баулом.
Тут же где-то рядом раздался оглушительный звук, и в баркасе появилась дыра, как раз рядом с головой гендиректора. Тот отшатнулся и замер в ужасе от происходящего на «Палаге». Теперь настала и его очередь.
— В катер! — скомандовал ему Шибан, захватив его за шиворот и прикрываясь им, как щитом. — Не двигаться десять минут! Все под прицелом!
Пятясь назад, он и гендиректор забрались в катер. Шибан стал позади него и крикнул случайно оказавшемуся при захвате денег мужичку из судовой команды:
— Вот, ты! Отдать концы!
Матрос испуганно поднял вверх руки и, подойдя поочередно к кормовому и среднему стальным кнехтам, скинул с них швартовы на борт катера.
— Полный ход! — крикнул Шибан гендиректору, и тот с перепугу так рванул рукоять телеграфа, что они чуть было сами не свалились за борт.
Шибан уже издали видел, как из вагона стали выпрыгивать вооруженные люди. Но они тут же бросились врассыпную, потому что попали под обстрел снайпера. Все залегли, а тепловоз потащил вагоны, открывая перед майором Опариным ужасающую картину разгрома.