— Ах да, я ведь не сказал — я пульт дистанционный у этого придурка нашёл и перед тем, как спуститься, забрал.
— Понятно. Тим, разрезай нафиг эту решётку, ломай её к чёрту! Жди нас у люка, попробуй пока открыть его. Все доказательства, что мы нашли, у нас. Тут Валя ещё, у него…
— Уже подхожу к сумке с инструментами… Что, Валя?!
— Да. Я понимаю, ты удивлён. Я сама офигела. Но, оказалось, он тоже работал против Химика. Пока что он с нами. Я тебе потом всё объясню. Или он сам. Ладно, давай. Мы будем ждать тебя внизу люка.
— Хорошо. Понял. Подожди, Катя! — вдруг осекся Тим. — Марго в порядке? Она с тобой сейчас?
— Тим…
Я почувствовала, как из меня, словно после удара под дых, вышибло воздух.
Ну почему он сейчас это спросил? Беспомощно оглядев голый коридор впереди невидящим взглядом и проглотив комок в горле, я привалилась к стене. Тело тряслось от боли, в то время как я собиралась с духом, готовясь впервые в жизни объявить по-настоящему страшную для кого-то новость.
— Она… она погибла.
Мой язык и нижняя челюсть сделались вдруг непомерно тяжёлыми, и я шевелила ими с огромным трудом. Грудь сдавило щемящее чувство боли.
— Мы… спасались от преследования, забежали в какую-то лабораторию. Один из них нашёл нас. Я пыталась отвлечь его, но она… она уронила там ящик… Гремучая ртуть, взрывоопасное вещество. Мне… мне жаль.
Наступила оглушительная тишина. На миг мне показалось, что я снова оглохла. Только когда издалека до меня донёсся едва слышный то ли вздох, то ли всхлип, я поняла, что и по моим щекам также безмолвно текут слёзы.
— Тим…
Горло защемило, и голос сорвался. Я судорожно вздохнула, чувствуя, как плечи и грудная клетка начали трястись от беззвучных рыданий. — Мне очень… очень жаль.
Я плакала, медленно сползая по стене, но без единого звука — боясь, что этим сделаю хуже. Но и не решалась прервать связь и покинуть Тима, который так же, как я, остался теперь один.
Казалось, прошла вечность, прежде чем я, наконец, услышала его.
— Понял. Увидимся.
Тим произнёс два этих слова нейтральным тоном. И этот тон его никогда ещё не звучал так тяжело.
Немногим погодя, мы с Валей продолжили путешествие по лабиринту, освещая дорогу имеющимся у него фонариком. Я старалась идти так быстро, насколько позволяли силы. Рука по-прежнему сильно болела. Кожа на тыльной стороне предплечья налилась угрожающим красным багрянцем — как минимум там сильный ушиб. Лоб слева саднил, как весь правый бок и нога, а мышцы тела ощущались, будто единый ноющий нерв.
Сколько ещё нам предстояло блуждать, я не имела понятия. Временами я ругала себя за то, что забыла на всякий случай попросить Тима запеленговать нас хотя бы через телефон Вали. Конечно, это ещё не поздно было сделать сейчас, вновь войдя в зону действия сети. Но каждый раз, когда я об этом думала, в душе что-то опускалось, и я вновь, проклиная свою нерешительность, откладывала момент предстоящей просьбы.
Шли мимо тёмных и освещённых коридоров, мрачных помещений, над которыми висели зловещие вентиляционные трубы. В некоторые момент я вспоминала роман Гастона Леру «Призрак Оперы» и вздрагивала: что если под нашим НИИ, как под театром оперы, где происходит действие романа, так же раскинулся подземный город? После таких мыслей я каждый раз закрывала глаза, но ненадолго: под сомкнутыми веками тут же вспыхивало яркое пламя. Страх опять заставлял меня вспоминать про обитающих здесь уродов — но, как ни странно, вероятность новых нападений перестала меня пугать. Может быть, дело было в моей решимости дойти до конца, а может — в присутствии рядом Вали.
Я едва отдавала себе отчёт в том, насколько сейчас на него полагалась — не только на его память, помогающую нам отсюда выбраться, сколько на его спокойствие и невозмутимость. Это было невероятно, учитывая все обстоятельства и факт, что я оказалась здесь отчасти из-за него.
— Как думаешь, ещё далеко? — обратилась я к нему.
— Нет, вроде близко уже, — ответил он.
— Ясно… Я позвоню, наверное, Тиму. Пусть он засечёт твой мобильник. Вот только поймаю связь…
— Катя, — негромко сказал Валя после непродолжительной паузы. — Как я понял, вы расследовали это дело втроём.
Судя по тону, это был не вопрос, а утверждение. Я сухо кивнула.
— Жаль, что так получилось с Марго. Она была хорошим человеком.
Мышцы моего горла спазмировались. Я сдержанно кивнула. Избегая смотреть на Валю, я начала изучать стены — и вдруг на следующем повороте сердце в груди екнуло. Жёлтый круг!
— Мы были тут! — возбуждённо затараторила я. — Развилка, и мы отсюда пошли туда… Ага, вон там метки… Значит, нам сейчас надо вперёд!!
Обрадовавшись, я даже почувствовала прилив сил. Осталось совсем чуть-чуть, и скоро мы с Валей выберемся из этого кошмара! Мой шаг усилился; я спешила вперёд, перестав обращать внимание на хромающую правую ногу и возобновившуюся при более интенсивной ходьбе боль.
— Скорее! — крикнула я, заметив в луче фонаря площадку, похожую на ту, куда мы с Марго попали после спуска по лестнице — хотелось надеяться, что это она и была. Определённость в этом вопросе наступила сразу, как стало слышно несущиеся сверху глухие удары. По мере нашего приближения их звук становился громче.
— Мы на месте! — не веря этому счастью, я чуть не бегом кинулась к уже заметной лестнице, утягивая Валю за собой.
Луч света выхватил из темноты знакомые железно-ржавые перекладины. Готовая броситься к ним, я случайно повернулась налево — и взвизгнула, заметив вынырнувшее из левого ответвления тоннеля мертвенно-бледное лицо, обрамлённое длинными, грязными волосами.
Чёрт, именно сейчас…
— Валя, ещё один! — мой вопль слился с очередным грохотом вверху. — Вон там, слева! Скорее, уходим!
— Вижу… о, да их тут четверо, — взявшись за перекладину, я услышала за спиной голос Вали, в котором звучали ноты благоговейного ужаса.
— Лезь, я следом, — он подтолкнул меня вперёд, и я, ещё раз беспокойно на него оглянувшись, принялась карабкаться вверх.
— Тим!!! — заорала я во весь голос, поднимая голову и силясь увидеть свет. — Мы здесь, внизу! — необходимо было оповестить друга об этом — на случай, чтобы он не сбрасывал сейчас в люк крупные детали решётки. — Нас преследуют ещё четверо, они там, под люком! Тим, ты слышишь?!
— Да! Почти закончил! — заорал в ответ Тим, и я с облегчением вздохнула. — Пусть лезут, я им кое-чего принёс!
— Здорово! — я, наконец, увидела в прямоугольном проёме очертания лица друга. — Идём!
Превозмогая боль и не обращая внимания на заливающий глаза пот со лба, я, пыхтя, стремилась к свободе. До неё оставалось немного, когда внизу вдруг послышался грохот. Лестница под моими ногами зашлась ходуном.
— Валя! — заорала я, глядя вниз. Чёрт побери, неужели эти твари достали его, сбросили вниз и сейчас убивают?
— Тим, дай мне что-нибудь тяжёлое! — не задумываясь, приняла я решение. Несмотря на все подозрения насчёт Вали, он всё-таки спас мне сегодня жизнь, и я сейчас тоже не могла бросить его в опасности. — Нельзя, чтобы они утащили его!
— Сейчас! У меня есть штука получше, — пообещал друг. Я видела, как он склонился за чем-то. Расслабившись на этот миг, я закричала от неожиданности и страха, когда меня за ногу вдруг схватила чья-то рука и сильно дернула вниз. Пальцы мои расцепились, и я, отчаянно вопя, рухнула вниз, в зловещие объятия темноты и её нынешних обитателей. Полёт был недолгим: я инстинктивно успела схватиться за ещё одну перекладину. Но и это не помогло: некто продолжал с нечеловеческой силой тянуть меня за ноги, и моё израненное, ноющее тело в итоге сдалось. Выкрикивая имя друга, я пищала, махая руками в воздухе, как беспомощно дрыгает лапками маленькая букашка.
— Тим! Валя! — жалобно прохрипела я. Сзади слышались звуки ударов. Судя по ним, Валя где-то в стороне яростно сражался с уродами, но побеждал он или проигрывал, было неясно. В душе промелькнул смешанный с жалостью страх: их было трое против одного.
Тем временем схвативший меня здоровяк тоже не собирался сдаваться. Казалось, он был сделан из дерева, легко и без боли выдерживающего удары моих кулаков и ног — только так можно было попытаться объяснить невозмутимость, с которой он продолжал тащить меня волоком вглубь лабиринта. Стальной хваткой удерживая меня за талию, он толкал моё извивающееся тело перед собой. По мере того, как я продолжала противиться, он всё сильнее стягивал свои руки на мне, причиняя тем самым новые синяки.
Мы свернули за угол. И тут меня осенило.
Я протянула дрожавшие ладони к шарфу Антона на шее и в последний раз прикоснулась к нему. Затем, мгновение поколебавшись, сняла его, наподобие лассо взмахнула им по направлению кзади и потянула на себя. Тяжесть указала на то, что он захватил-таки голову нападающего и сейчас находится у него на шее. Тогда я, быстро присев, сделала над головой петлю, затем отклонилась и повязала узел, который стянула на шее существа.
Продолжая тянуть концы шарфа в разные стороны, я рычала от напряжения и боли в повреждённой руке, но это того стоило: нападавший, сипя, отпустил меня, намереваясь ухватить теперь мои стягивающие шарф запястья. В этот момент я подпрыгнула, повиснув на шарфе. Когда охранник с придушенным хрипом полетел вниз, я, освободившись, вильнула вправо и мигом устремилась назад, к площадке под люком, откуда доносились звуки борьбы.
Свет упавших на пол карманных фонариков выхватывал из темноты силуэты сцепившихся между собой людей. А рядом с лестницей я с ужасом заметила очертания двух тел.
В крови вскипел адреналин: забыв о том, что ранена и измучена, я рванула туда. Боже, неужели ещё кто-то умер? Эта жестокая мысль хватала за горло, стягивала его, как я недавно шарфом — шею мучителя…
Как только я подбежала к дерущимся, раздался чёткий, сочный звук впечатывания кулака в человеческую плоть, и в следующий миг один из борцов упал на пол. Другой, воспользовавшись промежуточной победой, кинулся на противника с новой силой, не давая ему подняться. Взявшийся вдруг из ниоткуда луч фонаря осветил этих двоих, и я в который раз за этот вечер испыта