— Мистер Инно, простите, если разбудил вас. У нас ЧП, — негромко, хотя его никто не мог подслушать (он говорил по сверхсекретной спецлинии), сказал вице-генерал Грави.
— Я весь внимание, мой любезный друг, — своим тягучим голоском откликнулся Инно.
Под маской приторной угодливости в этом лощеном человечке таился безжалостный хищник, и горе тому, кто переходил тропу его интересов.
В городе в разных районах идут перестрелки, мы едва успеваем посылать подкрепления. Более того, Дворец атакован.
— Очень интересно. А где находится ваш шеф?
— Он был у Императора. Пока я замещаю его, потому что не имею с ним связи.
— И вы просите у меня совета?
— Ну... — второй уполномоченный внутреннего порядка Пепермиды замялся, хотя разговаривал с совершенно штатской личностью. — Мы же с вами заключили договор.
— Уточните обстановку во Дворце. Я бы на вашем месте не торопился высылать им подмогу, это ведь ваш шанс? Не правда ли? Кое-кому надоел старый властелин, а кому-то слишком молодой начальник, или я ошибаюсь?
Они разъединились.
«Эта акула читает мысли, — зло подумал вице-генерал Грави. — Но если он не против, почему нет?»
Он подошел к карте города, вмонтированной в большой квадратный стол, и задумался, глядя на центральные районы Через некоторое время он нажал кнопку внутренней связи.
— Полковник Сиц, что там во Дворце?
— Похоже, бои идут внутри строения, но масштаб сражения неизвестен.
— Понятно, я очень опасаюсь за заводские районы. Уберите всех людей из Центрального и перебросьте их туда.
Вы так думаете, генерал? — растерянно спросил начальник боевого отдела.
Да. И сами, лично, организуйте там оборону, на случай террористических вылазок.
«Вот и ладненько, — потер ладони вице-генерал полиции. — Надо бы еще резервы куда-нибудь услать и все летающие платформы. Посмотрим, мой дорогой шефуля, как вы выкрутитесь из этой истории».
ВНУТРЕННОСТИ ГОРОДОВ
Руган быстро перемещался по запутанным лабиринтам подземного города-Дворца. Он досконально знал все эти переходы и освещенные искусственным светом ярусы. Вначале он изучил их по служебной необходимости, а потом, еще более подробно, по заданию, переданному связным. Он знал, где и как надо сделать поворот, чтобы обойти патрули и коридорные посты, которых здесь было в избытке, он их абсолютно не опасался: он имел прямой доступ практически во все помещения, но сейчас избегал лишних свидетелей своего маршрута. Десять минут назад он бесшумно убил человека голыми руками, очень-очень давно он не делал таких неприятных вещей. но в данном случае у него не оставалось выбора, другим путем он не мог обезопасить это чертово «слепое окно» для группы вторжения. Теперь он торопился на свое официальное рабочее место. Руган, тайный член подпольной антиправительственной организации «Серые голуби», был личным охранником его Императорского Величества. Когда он связался с подпольем, там долго спорили, не стоит ли сразу, имея такую возможность, устранить Императора, и, хотя у многих чесались руки голый рационализм перевесил. Зато теперь подпольщики из первоисточника узнавали о вещах, о которых ранее не могли даже догадываться. Данные Руган передавал через самых разных людей благодаря постоянной утренней и вечерней миграции служащих, а также рабочих бригад, ведущих ремонт.
Руган производил впечатление фанатичного дебила, мало кто мог подумать, что за этой тупой физиономией кроется цепкая, почти феноменальная память и мгновенно анализирующий мозг. Несмотря на безудержную болтовню об успехах и превосходстве системы воспитания и образования в государственных пансионах, заменивших детям архаичных родителей, эти заведения в бешеном темпе плодили посредственности, низводя таланты до общего уровня. Однако Руган от природы обладал столь незаурядными данными, что даже эта продуманная система стирания личности не смогла полностью угробить его. На подполье он вышел сам, после долгих поисков. До этого он досыта насмотрелся на властелина и на других вершителей закона и порядка в Империи Эйрарбаков. Он их ненавидел, в отличие от охранника, просто оказавшегося в ненужном для него месте в неудачное время, этих ублюдков Руган удушил бы с удовольствием. Изо дня в день он наблюдал этих омерзительных двуногих, искренне считающих себя наиболее благородными представителями разумного вида Вселенной. Поскольку он выполнял роль живого манекена вблизи отпрыска крови и считался подобием платяного шкафа или какой-либо другой мебели, они вели себя в его присутствии естественным образом. Руган видел их пошлость, их внутреннюю пустоту, их мерзостные интрижки, ради которых они могли принести в жертву, прямым или косвенным образом, тысячи людей. Кроме себя, они не видели в мире ничего достойного. Однако разум у этих гнусных плотоядных имелся — это был изворотливый, жадный, пакостный орган, с экспансией, направленной на внешнее пространство. Одним из главных их занятий, кроме еды, выпивки, пресыщения детородных органов, накопления всяческих ненужных вещей, хвастовства друг перед другом и унижения нижестоящих, была взаимная подсидка. Время от времени кто-нибудь из этих властолюбивых животных погибал загадочной смертью. Именно так переселился в преисподнюю Гуррара, начальник тайной полиции. Плавая в собственной ванне в охраняемом загородном доме, похожем на небольшую цитадель, он попал под действие тысячевольтного электрического разряда неизвестной природы. Иногда, если Ругану становилось невыносимо дурно в их обществе, он вспоминал подобные «несчастные» случаи и ему становилось легче — он начинал видеть цель. Сегодня эта цель была донельзя близка.
Руган, наконец, добрался до нужного подземного уровня Здесь он изменил походку, сделав ее более значительной. На этаже, занимаемом Императором, было практически безлюдно. Сейчас над миром властвовала ночь, но дело заключалось не только в этом. Отсутствие людей являлось одним из факторов безопасности царственной особы. Этих факторов имелось великое множество. Сам властелин материка полагал самым главным — свое постоянное пребывание внутри Пирамиды. Он считал, что достаточно хорошо обезопасил себя со стороны сподвижников и всей остальной многомиллионной массы подданных, но кого он воистину боялся — это брашей. Он планировал разделаться и с ними, но еще не пришел тот час. Браши хитры и коварны, их большие твердотопливные ракеты, по данным разведки, могли достигнуть Пепермиды через тридцать восемь минут, и пальцы их генералов всегда покоились на кнопках. Только одно могло их остановить: то, что он, выдающийся стратег всех времен, останется жив после взрыва боеголовок; вот уже девять биологических циклов Император не покидал своего Дворца. Отсюда исходили все нервы-нити управления страной. Все он переложил на плечи ответственных порученцев. Император жил в вымышленном бумажно-телевизионном мире, имеющем лишь некоторое отношение к реальности. Это был мир, какой он хотел видеть. Те, кто по наивности пытался открыть перед ним завесу, быстро начинали жалеть об этом, колесо немилости неотвратимо перемалывало их. Власть первого лица государства становилась все более виртуальной, это было жалкое подобие былого могущества. Центр управления государственными процессами смещался в не до конца понятое подпространство, но очень скоро эта несуразность должна была проявить себя. И дело было не в боевых альпинистах, штурмующих сейчас Пирамиду.
В это время была не его, Ругана, смена дежурить у самой важной особы Эйрарбии, но сегодня он собирался вести свою игру. Она шла вразрез не только с планами императорской канцелярии, но и с планами Большого и Малого Совета повстанцев. Руган не раз пытался ввести соратников в ход своих рассуждений, но то ли оттого, что он общался не лично, а через посредников, то ли по свойственной любым штабам уверенности в превосходстве коллективного разума над индивидуальным его план не приняли. Тогда он решился действовать в одиночку. Штурм должен был явиться спусковым крючком к его операции и послужить спасению всей революции. Он хотел, чтобы у центра противодействия повстанцам появился неожиданный конкурент и это отвлекло часть сил на внутренние распри.
Редкие люди, попадающиеся на пути Ругана, еще не догадывались, что очень скоро их дыхательная система преподнесет им неприятный сюрприз: она всосет внутрь организма чрезмерную дозу нервно-паралитической гадости, и их нервные коммуникации превратятся в обоюдозамкнутую систему, а мышцы сведет непрерывная судорога, которая не отпустит их до самого конца. Этот локальный страшный суд должен был состояться с минуты на минуту, потому что вызывающее его вещество уже распространялось одновременно с двух направлений: через главный вход и через вентиляционную шахту, подающую воздух в самые нижние этажи подземного бункера.
Навстречу Ругану по коридору шла целая процессия. Он посторонился. Двое таких же рослых, как он, телохранителей загородили ему обзор, но он сумел разглядеть прикрытого другими охранниками главу столичных полицейских сил и одновременно всей секретной службы Империи. «Вот и еще одна птичка угодила в ловушку», — злорадно подумал Руган. Вся кавалькада проследовала к лифту. Руган двинулся дальше. Когда он открывал очередную дверь, то глянул на часы. Никто не знал точного момента начала операции, она зависела от слишком многого количества факторов и могла вообще не полу-читься, но контрольное время уже настало. Он дошел до нужной комнаты, открыл шкаф с противогазами и защитными резиновыми костюмами, взял два комплекта нужного размера и стал ждать вспышки паники.
Очень скоро что-то подсказало ему, что уже пора, наверное где-то на границе слышимости он уловил начавшиеся изменения окружающего мира. Руган привык доверять своим чувствам, без этого свойства он не смог бы стать специалистом охраны такого класса. Он вынул нож и быстро проткнул все клапаны у оставшихся противогазов. Это походило на удар ниже пояса, но это была война. Теперь следовало подумать об оружии. Руган знал, где его взять, и на выполнение плана ушло менее минуты. Он нейтрализовал двоих охранни