Когда вспыхнуло восстание, в рабочих кварталах где попало, наугад построили больше шестисот баррикад. Но реально сражались только на тридцати из них. Дело в том, что рабочие действовали несогласованно, без руководства, по собственной воле каждого отдельного бойца. Все определял не расчет, а случай. Каждая баррикада существовала совершенно изолированно, без связи с другими. Каждый сражался там, где и когда он хотел. При желании он вставал и уходил. Ночью все ложились спать.
Большинство людей сражались обязательно только в своем квартале. Не было элементарной помощи друг другу. Поэтому войска уничтожали восставших по частям. Бланки считает, что в июне 1848 года восставшие погибли из-за глупости. Но теперь, при новой военной технике в виде нарезного ружья, катастрофа разгрома будет еще более ужасной. Ее можно предотвратить, применив элементарную организацию и тактику.
Бланки указывает, что не надо бояться различных новшеств вроде постройки в Париже новых широких проспектов. На них труднее строить баррикады. Но и войскам опаснее двигаться по открытому пространству. Необходимо учитывать возможности и эффект каждого вида оружия: артиллерии, ружей, гранат, сабель, ник, штыков. Армия имеет преимущество в вооружении и в организации. Но это преимущество может быть сведено на нет, если связь между отдельными частями прервется. Изолированные отряды солдат всегда будут слабее такого же отряда революционеров. Первые действуют подневольно, по принуждению. Вторые — с энтузиазмом и верой. Это сознательные, убежденные люди. Бланки спрашивает:
«Что же недостает этим людям для того, чтобы победить? Им недостает единства, слаженности, которые делают плодотворными все эти качества, заставляя содействовать общей цели, тогда как изолированные эти качества обречены на бессилие. Им не хватает организованности. Без нее нет никаких шансов на успех. Организация — это победа, разрозненность — смерть».
В «Инструкции» не сказано прямо о том, что такая организация уже создана. Это бланкистская партия, которая фактически является основой, объединившись вокруг которой революционный народ превратится в победоносную армию. Бланки ничего не пишет об этом; ведь «Инструкция» — документ, который может попасть в руки врага до начала битвы и раскрыть существование тайной бланкистской армии. Совершенно очевидно, что «Инструкция» предназначена не для тех бланкистов, которые уже организованы в десятки и сотни, а для тех, кто примкнет к ним, а их будет гораздо больше.
В дальнейшем Бланки излагает все то, что уже было не только разъяснено, но даже отработано на учебных занятиях бланкистов. Основное, что хочет внушить Бланки, это уверенность, что победить можно, только присоединившись к военной, революционной организации. «Главное, — пишет он, — организоваться во что бы то ни стало. Довольно этих беспорядочных восстаний десятков тысяч не объединившихся между собой людей, действующих наудачу, в беспорядке, без единой мысли о всем восстании в целом, каждый в своем углу, каждый по собственной фантазии! Довольно баррикад, сооруженных вкривь и вкось... От этого необходимо излечиться под страхом катастрофы».
Бланки изучает практические методы использования восставшего народа для достижения главной цели — ликвидации способности правительства к сопротивлению. Он показывает, что для этого необходимо оружие, снабжение боеприпасами и продовольствием, помощь санитарной службы, деятельность разведки и службы безопасности. Бланки предлагает конкретные методы решения всех этих проблем. Речь заходит, естественно, о баррикадах, об этом специфическом элементе уличной, городской войны. Бланки детально объясняет, как надо строить, занимать, защищать баррикаду. Он составляет заранее четыре прокламации, которые надо будет распространять среди народа, армии, офицеров и солдат. «Инструкция» не была закончена, тем более напечатана и распространена. Но ее идеи Бланки передал своим соратникам.
В этой «Инструкции», которая является не столько военно-техническим, сколько политическим документом, имеются замечательные слова, выражающие суть бланкизма и самого Бланки: «Долг революционера — борьба всегда, борьба несмотря ни на что, борьба до последнего вздоха».
Одна из прокламаций, написанных Бланки вместе с «Инструкцией», составлена в форме декрета, объявляющего Бонапарта и его министров врагами родины, смещающего высших чиновников и обещающего награду тем, кто перейдет в ряды восставших.
Но «Инструкция» — это только захват власти. Ну а дальше? На этот счет Бланки дает лишь самую общую формулу коммунизма, который он не считает возможным ввести сразу или даже вскоре после завоевания политической власти. В этом последнем случае Бланки намечает не то, что надо делать, а что делать не следует. «Коммунизм, олицетворяющий революцию, — пишет Бланки, — должен избегать замашек утопии... Он не должен навязывать себя сразу, ни накануне победы, ни на другой день после нее... Для блага революции важно, чтобы она умело соединяла благоразумие с энергией. Нападать на принцип частной собственности было бы в такой же степени бесполезно, как и опасно. Коммунизм нельзя предписать декретом, его пришествие должно быть вызвано свободным решением страны, а это решение может быть только следствием повсеместного распространения просвещения. Тьма не рассеется в двадцать четыре часа. Из всех наших врагов этот — самый упорный. Быть может, и через двадцать лет не наступит ясный день».
Таким образом, отвергая утопии сенсимонистов, фурьеристов, прудонистов, икарийцев (Кабэ) и другие детальные проекты будущего общества, Бланки заменяет их краткой формулой «коммунизм — это просвещение». Он имеет в виду просвещение светское, освобожденное от контроля духовенства. В политическом отношении коммунизм Бланки означает установление «диктатуры Парижа», отмену всеобщих выборов, упразднение Национального собрания, запрещение буржуазной печати. В работе «Коммунизм — будущее общество», написанной почти одновременно с «Инструкцией», он указывает, что диктатура будет находиться в руках «деклассированных», то есть «образованных бедняков». Фактически — в руках бланкистской партии. Предусматривается изгнание духовенства, замена старой армии всенародным вооружением, конфискация имущества врагов республики. Частная собственность, даже в крупных размерах, сохраняется под контролем «диктатуры Парижа».
Бланки не предусматривал в случае победы революции каких-либо конкретных мер по улучшению положения рабочего класса, вроде сокращения рабочего дня, увеличения заработной платы и т. п. Насколько детально Бланки разработал метод восстания, настолько же неопределенно он говорил о социальных мерах после захвата власти. Он намеревался лишь «поручить особому собранию выработать основы рабочих ассоциаций». Остается неизвестным, что это за собрание, из кого оно должно состоять. Непонятно, чем будут «рабочие ассоциации» в условиях сохранения частной собственности. Все это выяснится лишь по мере просвещения народа, то есть в отдаленном будущем.
«Но первый день после революции, — писал Бланки, — подобен театральному эффекту. И не потому, что происходит внезапная перемена. Люди и вещи остаются теми же, какими они были накануне. Только надежда и страх поменялись местами. Цепи пали, народ свободен, и обширный горизонт открывается перед ним».
У Бланки встречается немало другой революционной фразеологии. Порой он высказывает интересные, даже
пророческие мысли. Но конкретного, тем более научного плана социального преобразования общества у него нет. Остается «театральный эффект».
Естественно, что революционные планы Бланки не имели бы никакой реальной почвы, если бы сами рабочие, которых в Париже было полмиллиона, не стремились к революции. Ослабления этого стремления и добивался Луи Бонапарт в своей «рабочей» политике. Ему помогало влияние на пролетариат антиреволюционного учения Прудона. Поэтому до 1868 года Империя и поддерживала французскую секцию Интернационала, состоявшую из прудонистов. Но и здесь происходят опасные для Луи Бонапарта изменения. Интернационал во Франции постепенно отходит от учения Прудона, начинает поддерживать забастовки, участвовать в политической борьбе. Такой поворот осуществляли люди, подобные Эжену Варлену. Рабочий-переплетчик благодаря своим способностям, напряженной учебе и энергии становится выдающимся руководителем Интернационала во Франции. С другой стороны, огромное значение имела борьба Маркса против Прудона. В ноябре 1867 года члены Интернационала участвуют в большой политической демонстрации в Париже. Политика заигрывания Наполеона III с рабочими терпит провал. Тогда он раскрывает свою антирабочую сущность. В феврале 1868 года устраивается судебный процесс против французских руководителей Интернационала. Его объявляют запрещенной организацией.
Но уже в начале марта Варлен создает нелегальную комиссию Интернационала. Теперь она действует более активно и революционно. Но 22 мая Варлена и его товарищей тоже привлекают к суду. Суд превратился в политическую демонстрацию. Варлен произносит блестящую речь в защиту рабочего класса, которая стала известна не только во Франции, но и в других странах. Правда, за это он попадает в тюрьму Сент-Пелажи, этот бывший приют кающихся грешниц.
Бланки, конечно, внимательно следит за событиями. Его интересует все, что касается рабочих, и поэтому эволюция Интернационала не ускользает от его внимания.
В сентябре 1868 года Бланки в Брюсселе присутствует на заседаниях очередного конгресса Интернационала. Он снова болен, сильно исхудал, говорили, что он походил на скелет. Но на протяжении недели работы конгресса он не пропускает ни одного заседания и молчаливо сидит на местах для публики. Этот конгресс благодаря влиянию Маркса сделал крупный шаг вперед от прудонизма. Он одобряет забастовки, создание профсоюзов, борьбу за восьмичасовой рабочий день. Бланки с интересом относится к этим решениям, к тому, что конгресс высказывается более революционно. Однако он считает, что члены Интернационала слишком много говорят об отвлеченных философских, экономических проблемах и совершенно не склонны к подготовке революции. Все это кажется ему похожим на бесконечные теоретические споры разных школ французского утопического социализма. Конгресс напоминает ему злополучную Люксембургскую комиссию Луи Блана, усыплявшую рабочих разговорами, когда надо было действовать. Бла