Оказывается, на одну барышню нашего села позарился проезжий городской писарь, который останавливается на окраине в трактире на время рабочих дел в наших краях. Уж и так и эдак он вился вокруг девушки. То цветочки подарит, то стихи прочтет, то тяжести поможет донести.
Амите уже семнадцать, а жених на горизонте не появлялся, хотя парней холостых много. А все ее папенька кузнец. Косая сажень в плечах, могучие руки, высокий рост и густой бас - все это отпугивало потенциальных ухажеров. Впрочем, доченька пошла статью в папу - темноволоса, высока и крепка. Только более женственная и утонченная версия. Хотя, подковы гнуть отец ее научил. Вероятно, это отпугивало не меньше.
Ороен, папа Амиты, вполне довольно потирал усы и бороду. Жених-писарь приглянулся ему своей настойчивостью. Уезжая в Малые Колокола домой и по работе, тот непременно возвращался в Речное с подарками для красавицы-девицы.
И вот, в один прекрасный вечер, этот писарь пригласил в таверну Амиту и ее родителей. Вроде бы как предложение делать. Ороен сидит довольно почавкивает да вопросы задает писарю. Его жена, мама Амиты, с придыханием слушает речи жениха дочери. Сама девушка только млела от удовольствия. И, в самый ответственный момент, жених встает на одно колено, протягивает букет роскошных алых роз и только собирается просить руки, как дверь таверны распахивается и в зал вбегает батюшка в рясе.
- Нет! Только не это! Ах ты ж негодяй! Да как ты посмел!
С криками, батюшка левой рукой вырвал цветы из рук жениха, а правой врезал ему по щам. Да с такой силой, что женишок подлетел и рухнул на соседний стол, разломав его!
Кузнец-отец встал на сторону павшего жениха и, легким движением могучей руки, слегка уронил батюшку на еще один соседний стол. А потом еще на один.
- Ты что ж, святоша недобитый, на дочурку мою глаз положил? Решил помолвке помешать? Да я тебя сейчас к твоему работодателю отправлю!
Общими усилиями дочери-невесты, ее матери и ее же почти жениха, смогли утихомирить разгневанного отца-кузнеца.
Как выяснилось, причиной гнева святого отца оказалась не помолвка, а цветы. Чудесные розы самых разнообразных оттенков и сортов были тайной страстью святоши. Он несколько лет их разводил ради своего удовольствия и любил всеми фибрами своей богоугодной души. А вернувшись из похода по святым тропам (ну, бабка церковная, наплела же про отсутствие батюшки!), он застал полуразоренный розарий.
- Я шел в цветник после праведного шествия, а там меня чуть боженька не прибрал! Все, что с трепетом и молитвами выращивал... Все, что я облагораживал и даже выхаживал как дитя... Все разорил! Шельмец!
Батюшку насилу остановили от очередного греха в виде избиения провинившегося.
- Отец Митрий, я все возмещу! Вы не думайте. Я ж там все аккуратно. Да и не все разорил, а половину только...
На это невеста отвесила смачный подзатыльник жениху.
На реакцию доченьки отец-кузнец и мать-кузнечиха только умилились. Вот она семейная жизнь началась. Ну и что что с рукоприкладства. Зато от всей души.
Писарь, как и обещал, возместил утраты батюшки, привезя из города новые и дорогие сорта роз. В торжественной обстановке, всем селом, мы наблюдали как отец Митрий руководил посадками. Розарий батюшка организовал в зарослях черемухи, шиповника и малинника на территории церкви. Со всех сторон эти зеленые стражники ограждали цветы от любопытствующих. Но теперь от посетителей (верующих и не очень) не было отбоя. Все желали посмотреть на чудо-чудное, за которое батюшка был готов порвать как Тузик тряпку. Церковь от этого только выиграла. Толпы любопытных оставляли пожертвования.
Отец Митрий сам составил график посещений цветника. Максимальное количество человек в группе было пять человек. К этому он пришел путем проб, ошибок и экспериментов. За пятью было легче присмотреть.
Я, отец и Василена с детишками тоже сходили на эту экскурсию. Вот вроде бы все должно было пройти мирно, но... Ох уж это но!
Дети вели себя пристойно. Видно было воспитание и, передавшийся им, спокойный характер матери. Папа больше смотрел на Василену, и поэтому уничтожил энное количество нервных клеток батюшки, когда запнулся и чуть не улетел в розовый куст.
Знахарка внимательно рассматривала цветы и задавала вопросы святому экскурсоводу. За такой интерес батюшка определил ее в любимчики. Правда, это было до момента, когда она начала договариваться о поставках ей листьев, бутонов, стеблей и корней растений в разные фазы жизненного цикла цветочков. На отвары и снадобья. За такое кощунство, с этого момента, травница стала врагом намбер ван!
Я же молча наблюдала за реакцией окружающих, вдыхала ароматы цветов и рассматривала батюшку вблизи. Молодой мужчина лет около тридцати, никак не вписывался в мои каноны внешности священнослужителя. Темно-русые волосы до плеч были разбиты на прямой пробор, густая борода чуть темнее и добавляла брутальности в образ. Длинная ряса до пят с узкими рукавами не очень-то скрывала крепкого тела. Черная ткань подчеркивала широкие плечи, а пояс, с вышитыми серебряной нитью символами, показывал отсутствие пузика. Голубые глаза его сверкали, когда он рассказывал о своем призвании. Это касалось и религии и розочек.
Ну, понятно теперь, отчего все женское население наряжалось на просмотр розария. Некоторые, особо прыткие, приезжали-приходили-прибегали из ближайших сел и деревень. Вот если на входе поставить ларек с билетами на посещение, то церковь каждый день делала бы кассу.
К тому же, такой экземпляр мужского населения не был женат! Да при моей прошлой жизни его либо окольцевали в пять минут, либо порвали бы на сувениры. Хорош чертяка! ОЙ! Ну, то есть, церковный служитель божественно мужественно выглядел. Вот те крест!
Кстати, крест у батюшки был приметный. Размером с ладонь, он был выполнен из серебра ажурной ковки. На каждом конце креста был инкрустирован драгоценный камень глубокого красного цвета. Рубины что-ли? Крупненькие, с ноготь на большом пальце руки. Цепь якорного плетения, на которой висел крест, был также серебряный. Даже на вид этот религиозный знак был тяжелым. Возможно, благодаря нему у отца Митрия была накаченная шея.
За все время экскурсии по розарию, батюшка задумчиво поглядывал на меня. И, если он шел впереди, то оглядывался и искал взглядом именно меня.
Да что такое?! Я вообще молчу! Не ломаю, не прошу снабжать меня букетами или цветочной расчлененкой, не тяну ручонки к цветам... Просто чинно и благовоспитанно хожу по дорожкам между кустов. А от его взглядов у меня уже начинает чесаться голова. Может нимб растет? Я, на всякий случай, помахала ладонью над головой. Ничего. А на выпученные глаза батюшки не стала заострять внимание.
На выходе отец Митрий и мой отец отошли в сторону и о чем-то разговорились. Мы же с Василеной стали вспоминать названия роз, которые могли понадобиться в составы лекарств и отваров. "Крепостная", "травяная алая", "бегунок желтеющий", "птичье гнездо"...
Как травница, Василена заявила, что названия очень даже со смыслом. Например, "бегунок" был неплохим мочегонным. И желтеющим он был не только от цвета бутонов, судя по всему. "Птичье гнездо" хорошо для промывания волос. Я бы такое не стала пробовать.
Пока мы обсуждали цветочки, отец родной и отец святой поговорили.
- Олена, - папа подошел к нам - Отец Митрий хочет поговорить с тобой. Не откажешь? - и легонько для меня кивнул, мол соглашайся.
- Конечно. - я отошла в сторону к священнослужителю. - Вы хотели поговорить со мной?
- Да, Олена. Как твое здоровье? Мне Владияр рассказал о твоем перенесенном заболевании. Жаль, что я отсутствовал и не мог помочь.
Батюшка внимательно посмотрел мне в глаза. Ну я, тоже глядя в глаза, ему и ответила:
- Спасибо за беспокойство. Все хорошо. - и даже кивнула в подтверждение.
- Ты изменилась. Раньше только в землю глядела, а теперь прямо. - задумчиво проговорил он. - Надо тебя окропить! Не побоишься в храм войти?
Это что же получается? Он решил, что во мне демон сидит что-ли? Офонареть!
- Не побоюсь! - смело ответила я.
А чего бояться-то? Я ж и там и тут крещенная.
При входе в храм у меня было желание покривляться, изображая демонические судороги, но побоялась что не поймут шутки юмора. Притопят еще в купели. Доказывай потом, что не верблюд. Не демон, то есть.
Мои телодвижения до чаши с освященной водой прошли под пристальным вниманием отца Митрия. Кивнув своим мыслям, он жестом показал, чтобы я сложила руки лодочкой над купелью. Я заглянула внутрь и заметила на дне крупный серебряный крест. Затем молча сложила руки и батюшка, читая молитву, тонкой струей начал лить воду из купели серебряным ковшом.
От звука журчания воды мне резко захотелось по-маленькому и пить одновременно. Ну естественно! А как иначе-то?
Молитва завершилась. Вода в ковше тоже. Жажда осталась. Я выхватила ковш из рук опешившего батюшки, щедро зачерпнула воды из купели и большими глотками принялась пить. Уже в процессе, я заметила охреневшее выражение лица отца Митрия - глаза с блюдца, рот открыт в немом окрике.
- Простите. - пискнула я - Очень пить хотелось. Знаете, очень вкусная водичка. - для поддержания своих слов, я набрала в рот еще воды и прополоскала горло. - Ну, я пошла. Дома еще дел много. До свидания.
М-да! Процесс изгнания демона пошел не по плану.
На улице меня ждали. Я подошла к своим и предложила идти по домам.
- А что это с отцом Митрием? - Василена смотрела в сторону входа в храм.
Я оглянулась. Батюшка стоял в дверях и пытался что-то сказать, но выходило только взмахивать руками и открывать и закрывать рот. Безмолвно.
- Нервный он какой-то. - пожала я плечами.
А что еще сказать? Только факты!
Мы пошли провожать травницу и детей до дома. По дороге я с детьми вырвалась вперед и, хохоча, стала придумывать смешные названия растениям, которые проходили мимо. Сзади поотстали Василена и папа. Держась за руки, они миленько о чем-то ворковали. Ну просто сладкая парочка твикс!