Дальнейшее шло не по плану хмыря, а по плану славной девчонки.
Максимка схватил меня, я его дернула за штаны, но улетели мы от проделки детей. Марита протянула тонкую веревку через тропу впереди идущей меня. Вовчика она оставила с концом веревки, который привязала к дереву, а сама держала свою часть в руках с другой стороны тропы. Я приземлилась удачно, а похититель приложился головой о землю и вырубился.
Все это дети рассказывали с таким видом, будто не про удачную попытку противостояния похищению, а про веселую забаву речь вели. Я не выдержала и кинулась к ним обниматься.
- Мои ж вы хорошие! Да умнички ж вы какие! Спасли меня!
Слова я перемежала с поцелуями в щеки детей.
- Олена, - Марита схватила мое лицо ладошками - Ты сама бы справилась. Просто я еще не совсем привыкла, что ты такая. Раньше-то каждый мог обидеть.
Владимир закивал, соглашаясь с сестрой, и крепко обнял меня.
- Это все не важно! Вы такие молодцы, что у меня даже слов не хватает. - от избытка чувств у меня потекли слезы. - Вы вдвоем, просто маленький отряд специального назначения. Спецназ!
Все рассмеялись. Ну, кроме Максимки, который начал приходить в себя после того, как над ним пошаманила Василена. Папа поднял его на ноги и потащил в сторону села. Мы подхватили корзинки, брошенные впопыхах, и двинулись следом.
- Олена, - потряс меня за подол Владимир - Я про жопу не понял.
- Про что? - просипела я, косясь в сторону травницы.
- Что такое жопа я знаю. А кто такой альбатрос?
- Птичка такая. - тихо ответила я.
Паренек внимательно посмотрел вслед хмырю и выдал:
- Полный альбатрос!
Василена тихонько попросила меня быть аккуратнее в высказываниях. Иначе заставит меня съесть стог щавеля. Какая тактичная женщина! Пожалуй, буду следовать ее советам.
Околицами мы прошли к дому старосты, но незамеченными не остались все равно. Кто-то заметил, кто-то услышал, кому-то шепнули... И все! Весь поселок топтался за забором Трофима Гордеевича.
Папа стукнул в дверь дома дважды, открыл дверь и крикнул внутрь:
- Трофим, ты дома?
В доме раздались шорохи и тяжелые шаги в нашу сторону.
- Владияр?!
Староста рассмотрел нашу группу, толпу за забором и загнал детей в комнату, а остальных на кухню за стол. Глядя на отца, Максимельян повесил голову.
- Владияр, тебе слово. - строго посмотрел на сына староста.
Прибежала симпатичная, пышнотелая, светловолосая женщина (мать Максимки) и встала за спиной мужа.
- Отрок твой, Трофим, пытался похитить Олену. -Коротко сказал папа и, с ожиданием решения проблемы, посмотрел старосте в глаза.
Трофим Гордеевич сгорбился и схватился за голову. Затем выпрямился и отвесил смачную оплеуху сынку. Вот чес-слово! Если бы у Максимки была вставная челюсть, то от батиного удара она вылетела бы со скоростью света и пробила стену. А так хмырь только дернулся и треснулся лбом о стол.
Я с уважением посмотрела на старосту. Вот так силушка в его ударе!
- Я же сказал, чтобы ты даже не смел смотреть в сторону Олены! - прорычал Трофим Гордеевич сыночке. - Не для тебя девка растет.
- Бать, она ж сама ко мне приставала по весне. Чего сейчас-то ломается?
- А ну молчать!!! - прогремел староста и грохнул кулаком по столу.
Звук раздался такой, что мы все подпрыгнули. А сердечко мое ухнуло вниз и в панике начало искать пожарный выход через пятку. Хорошо что я в сапогах, а то ищи потом потерянные органы.
- Бать, ну бать! - заныл Максимка - Ты ж сам сказал, что она расцвела совсем. И одевается как-то иначе, и ведет себя правильно, и что повезет кому-то с женой такой... Почему не мне-то?
Вот, вроде бы видный парень... Даже первый парень на селе. Что не так пошло в его воспитании? Ведь староста, хоть на вид и неказист, а вон какой! И поговорить, и совет спросить, и помочь... На него многие женщины заглядываются. Сам же он супруге своей верен. Вот и как у ТАКОГО мужчины мог вырасти такой дурачок?
- Максимельян, ты дурак? - староста будто мысли мои прочитал. - Олена, ты принимала его ухаживания?
- А что, были ухаживания? - изумилась я.
- Я ж постоянно к тебе приходил! - возмутился хмырь.
- И говорил, что как только я к тебе на шею брошусь, то ты меня на смех подымешь перед всем селом.
- А цветы что я тебе принес? А ты меня палкой по спине да гнала через все село!
- Дак я ж думала, что это бандит какой промышляет по чужим домам. А гнала я тебя к Василене, чтобы от аллергии тебя избавить.
- Ну а щенка я тебе принес? Где вот он? Избавилась? - негодовал этот... этот... Не знаю как и обозвать-то!
- Это какой щенок? - вдруг тихо, но четко спросил староста. - Это не нашей ли Бульбы щен? Не тот ли, которого я договорился продать старосте Мостовок?
- Ыть! - Максимка вжал голову в плечи и ткнул пальцем в меня.
- Пап, - я повернулась к родителю - Я чего-то не знаю? Какой щенок?
- Не было ничего подобного. Ни в доме, ни на участке. - только развел он руками, и повернулся к хмырю - А сегодня ты зачем хотел Олену утащить?
Мы все уставились на поникшего парня в немом ожидании ответа. Лишь мать Максимки как-то суетливо затеребила воротник платья да глазами зло стреляла в мою сторону.
- Я это... Ну это... - замялся парень, но потом поднял голову и заявил - А потом бы женился. Честно!
Я выпала в осадок! Следом за мной выпали все присутствующие. Мать Максимки уже оторвала левую часть воротника.
- Это что же получается? - медленно проговаривая каждое слово начала я - Ты б меня того, а я потом довольная и счастливая стала бы готовиться к свадьбе? - к окончанию голос мой звенел.
- Ну а кому ты порченная была б нужна? - ухмыльнулся хмырь.
Я медленно встала и направилась к печи. Еще при входе я заметила на шестке ведро с замоченными яблоками. Эти снаряды уже однажды показали себя на отлично. Правда эти были крупными, но и ситуация, прямо скажем, из ряда вон выходящая.
Раз! Яблоко точно попало в лоб хмыря и развалилось на части. Максимка от удара опрокинулся на спину на пол.
- Ой, уби-и-ила-а! - заголосила мамаша сыночки-корзиночки и упала, закрывая Максимку сверху. - Да за что же? Да женился б потом! Ой, покалечила-а-а!
Трофим Гордеевич тяжело посмотрел на жену. Та, почуяв неладное, замолкла.
- Дак это ты, Валина, науськала сына?
Староста встал и грозно навис над лежащей парочкой.
- Трофимушка, - быстро проговорила его жена - Девка-то справная же! По хозяйству бы помогала да обшивала б семью нашу...
- Дак ты на тряпки засмотрелась да прислугу себе искала? - зарычал староста.
Валина быстро подобрала сыночку и выскочила с ним в сени. Трофим Гордеевич, глядя на их побег, тяжело упал на лавку держась за сердце.
- Прости, Владияр. И ты, Олена, тоже прости меня. Не увидел змеищу рядом, не уследил за сыном...
Папа сидел будто палку проглотил. Василена держала его за руку и гладила по плечу. Я оставила яблоки и обняла отца со спины.
- Все хорошо, пап. Успокойся. - тот дрогнул. - Трофим Гордеич, есть у вас что крепкое выпить?
Староста махнул рукой в сторону занавешенного шкафа. Там я вынула бутыль мутного самогона и поставила ее на стол. Василена тихо поставила миски с квашеной капустой и хлебом. Мы переглянулись и тихо вышли из дома, забрав детей и ведро яблок.
На улице толпа не расходилась. На все вопросы я ответила, что староста сам расскажет, если захочет. Толпа возмутилась, толпа загудела, толпа стала расходиться.
Знахарка с детьми ушли домой, а я, забрав свою и отцовскую корзины, пошла разбирать то, что насобирали. Ну не пропадать же добру! Чернику и бруснику я пустила на морс, а грибочки потушила с картошкой. Вкусненько! Яблочки так и лежали в ведре. Зачем я их прихватизировала-то?
Пока я ела, то задавалась вопросом: а чего это я так относительно спокойно отнеслась к произошедшему? Вывод был таким - либо я не до конца все осознала, либо, по прожитии более семидесяти лет, я подзабыла о такой мелочи как девственность.
Самогонку мне в печенку! Я ж нонче девица!!!
Это осознание заставило меня вскочить и забегать по дому. Дома было мало и я выскочила во двор. Оббегая вокруг уже раз в пятый, я вдруг споткнулась и полетела в кусты смородины. Прямиком в то место, где усердно удобряла Смолка, соседская кобылка. Это было давненько да и убрали мы все, но во что-то черное, теплое и мягкое я все же воткнулась.
"Куча вернулась" - подумала я. Куча посмотрела на меня и тихонько запищала. Черная шерсть пушилась вокруг маленькой мордашки, белые "носочки" на лапках поджимались под тушку, ушки прижаты к голове.
"Щенок" - вторая мысль, посетившая меня после забега. Мы смотрели друг на друга лежа на земле под кустом. Романтика. Собачий детеныш, обнюхивая меня, принялся подползать по солдатски.
"Боец" - третья мысль, поднявшая меня на ноги.
Я погладила собакена. Тот не стал сопротивляться и уткнулся мне в ладонь мокрым носом. Что в итоге я имею? Дите не кормлено, не поено, не стирано, не гуляно... Хотя последнее уже лишнее. Наскоро вымыв тушку щенка, я забрала его в дом и стала с умилением смотреть как он ест простоквашу. Милаха чернявенький.
Все мысли о моей девичьей доле меня враз покинули. Какая такая доля? Я теперь мать собачья! В смысле хозяйка пса. Не важно! Ути-пути-тютечки...
Корова и я. Начало дружбы.
В октябре еще тепло, как ни странно. Вот только световой день укоротился. Со времени, как я вышла от старосты, прошло уже три часа. Папа еще не вернулся. Я помоталась по дому, потетешкалась с щенком и, все-таки отправилась за коровой на пастбище.
Принарядилась как на праздник. Плотная кофта, переделанная из старого платья, широченная юбка в пол, шаль на плечи и ботинки. Все это "веселого" коричневого цвета. В номинации "леди унылая печаль" я бы заняла одно из призовых мест. Но кто же знает, как на меня отреагирует наша буренка?! Может извазюкает в осенней грязи, а я уже в цвете заявлюсь.