— Конечно же я тебя понимаю, братишка, — словно не заметив аварийной ситуации, спокойно сказал Михаил. — Маршрут определили?
— Вроде… — Савелий тяжело вздохнул и спросил: — Ты что, даже не заметил? Могли ж долбануться сейчас!
— А чего зря волноваться? — пожал плечами Михаил. — Чему быть — того не миновать.
— Веришь в судьбу?
— А ты разве нет?
— Если ты о том, что нас ждет, то сейчас все или, во всяком случае, многое зависит от того, как пройдут переговоры, и, конечно же, от удачи. — Савелий тоже вздохнул.
Они приехали точно к обеду. Готовил на этот раз Гордеич-Трегубенков. Его фантазии хватило на отличную сборную солянку, в которой Савелий нашел даже дольку лимона, и великолепные оладьи с красной рыбой холодного копчения. На третье был настоящий «русский» компот — из сухофруктов. Представив всем Михаила, Савелий быстро пообедал, и они с Вороновым пошли в комнату Говоркова.
— Что нового? — нетерпеливо спросил Андрей.
— Сейчас я не сомневаюсь, что мы уложимся в срок, — твердо сказал Савелий.
— Как это ты вспомнил про Михаила?
— Олег подтолкнул.
— Отличный парень! Только ты уверен, что он в крайней ситуации будет держать нейтралитет?
— Уверен.
— Откуда такой оптимизм? — недоверчиво хмыкнул Воронов.
— Не только оптимизм, но и факты, — возразил Савелий и подробно рассказал о том, как погиб дядька Михаила.
— Что ж, иногда и несчастье помогает. — Андрей задумчиво кивнул. — Что еще?
— Кажется, у Олега есть отличная зацепка, чтобы ввести нас под «крышу» того, кто связан с чеченским торговцем оружием или его посредником.
— Лучше бы все-таки с самим продавцом, — вставил Воронов.
— Несомненно, — согласился Савелий. — Но дареному коню в зубы не смотрят. Будем пользоваться тем, что дают.
— Мне кажется, тебя что-то смущает, — насторожился Андрей, заметив, что Савелий уставился в одну точку. — Может, поделишься с братом?
— Поделюсь… Олег хочет вывести нас на некоего Семена Краснодарского. Помнишь Сильвестра?
— Еще бы!
— Так вот, этот Краснодарский был его корефаном. Видно, с давней подачи Сильвестра, Краснодарский вышел на солнцевскую братву, а потом что-то не поделил с ними…
— И Олег хочет как-то использовать это? — предположил Воронов.
— Точно!
— Но это же очень опасно! Представляешь, как себя сейчас чувствует этот Краснодарский? Хотел наскоком, а получилось жопом! Он же теперь, небось, и своим не доверяет, не говоря уже о чужих.
— Так мы же у него ничего и не просим, кроме как, связать с продавцом, а то и с посредником.
— Ты считаешь, что это пустяк? — удивленно спросил Воронов.
— Не пустяк, но риска-то для Краснодарского никакого.
— Это ты так рассуждаешь, а он может рассуждать совсем по-другому: «Не хватает мне еще и на этом проколоться! Мало мне одного фронта, еще один открыть? А пошлю-ка я его в задницу!» Как тебе такие мысли?
— Логично, — согласился Савелий. — Именно это меня и гложет. Если ты прав, а скорее всего так и есть, Краснодарский, решив связать нас с Чечней, то есть взять некоторым образом под свою «крышу», должен устроить нам проверку.
— Наверняка.
Они оба задумались. Молчание длилось минут пять.
— Да, рискованно, — сказал наконец Воронов, — Могут и крови попросить.
— Это-то нетрудно устроить, но время, которое уйдет на подготовку… Мы же пока не знаем, почему Богомолов так спешит с этой операцией. А вдруг там все завязано на времени?
— Да, ты прав. Единственное, что остается, это заверить Краснодарского в нашей надежности. — Воронов саркастически усмехнулся.
— Стоп! — вскрикнул Савелий. — А ведь ты сейчас высказал отличную идею!
— Какую? — не понял тот.
— Для того, чтобы Краснодарский отказался от всякой там проверки, нужно, чтобы он изначально доверял нам.
— Отличная, а главное, очень свежая мысль! — Воронов вновь усмехнулся. — Как это ты заставишь его поверить тебе?
— Да погоди ты1 — Савелий рубанул воздух рукой. — Честно говоря, пока не знаю как, но мысль хорошая, а значит, будем думать в этом направлении…
— Ладно, ты думай, а я пойду с ребятами позанимаюсь.
— Чем?
— Богомолов прислал нам подробные карты Чечни, хочу ребят погонять по ним.
— Ты что, уже показывал их им? — нахмурился Савелий.
— Конечно, нет, — успокоил его майор. — А, вот ты о чем! — догадался он. — Не беспокойся, я хотел поработать только с теми тремя, кого ты утвердил для операции, точнее говоря, теперь уже с четырьмя, включая Михаила.
— Тогда уж зови и Матросова, а остальных пришли в комнату отдыха.
— Что, будешь расставаться с ними?
— Сам понимаешь — пора.
— Может, подумаешь все-таки насчет Дениса? — попросил вдруг Воронов. — Я не давлю, просто… просто… — Андрей не мог найти подходящие слова.
— Просто тебе этот парень очень нравится, — помог ему Савелий.
— Ну и нравится! Что с того?
— Ты так смущаешься, словно тебя обвиняют в чем-то непотребном.
— Да нет, это я на себя злюсь, что не смог толком объяснить! — Воронов взял себя в руки.
— Если честно, то мне он тоже нравится, — признался Савелий.
— Так в чем же дело?
— А ни в чем! Раз ты так настаиваешь, то давай возьмем и его.
— Это я настаивал? — Воронов явно обрадовался такому решению. — Сам меня уговаривал, уговаривал: возьмем да возьмем, а теперь на меня же и валит!
— Ладно, пригласи остальных в комнату отдыха. — Савелий поморщился. — Тяжелый предстоит разговор. Только и у меня к тебе будет просьба.
— Все, что хочешь, братишка.
— Придется тебе отвозить их — я уже наездился сегодня.
— Конечно. Когда?
— Я думаю, они вряд ли, услышав такую новость, захотят здесь надолго задержаться.
— Это точно, — согласился Воронов. — Тогда так: сейчас ты с ними побеседуешь, я дам своим задание по ориентировке на карте, затем повезу отставников в город, а ты, когда отдохнешь, поработаешь с ребятами на татами. Как тебе такой расклад?
— Одобрям-с, — кивнул Говорков.
Решив не оттягивать время, Савелий сразу же отправился в комнату отдыха. Там пока никлого не было. Савелий сел за стол и задумался. Он вспомнил Розочку. Интересно, чем она сейчас занимается? О чем думает? Вспоминает ли его? На носу — сессия, и бедняжке нужно заниматься. Как перенесла ее подруга утрату отца? Ей повезло, что рядом в этот момент оказался такой душевный и отзывчивый человечек, как Розочка.
Савелий так глубоко погрузится в размышления, что даже не слышал, как ребята вошли в комнату отдыха. Он очнулся.
— Давно пришли? — прямо спросил Савелий.
— Да нет, — ответил Иван Калуга.
Он был спокоен. Не волновался и Георгий Мордвинцев. Нервничали только двое — Константин Рокотов и сам Савелий. Костя — потому что его мучило нехорошее предчувствие, а Савелий — из-за предстоящего разговора.
— Вероятно, вы догадываетесь, для чего мы собрались, — издалека начал Савелий.
Ребята молчали.
— К сожалению, я бы сказал, к большому сожалению, нам придется с вами расстаться. Если хотите, могу каждому объяснить, почему.
— Честно говоря, хотим. — В тоне Ивана послышались ревнивые ноты.
— Уверяю вас, что ваши профессиональные качества тут ни при чем. Вы все отлично подготовлены! — искренне сказал Савелий.
— Тогда в чем же дело? — спросил Георгий.
— Сегодня я встречался с Олегом Вишневецким, — начал Савелий. — И мне пришлось буквально биться за каждую кандидатуру. После длительной битвы с огромным трудом удалось отстоять тех, кто сейчас отсутствует на этой встрече. И первое категорическое «нет» от Олега Владимировича я получил в отношении твоей кандидатуры, Иван Калуга. Он пытался тебя кем-то заменить, — но… — Савелий развел руками.
Ему, конечно, было немного стыдно, что приходится говорить не совсем правду, но он успокаивал себя тем, что и правда никого не могла оскорбить.
— Именно этого я больше всего и боялся, — с обреченным видом покачал головой Иван Калуга.
Он произнес это совершенно спокойно, просто констатировал факт. Таким тоном обычно повторяют уже рассказанные новости.
— Меньше он сопротивлялся, когда речь шла о тебе, Георгий. Но…
— Интересно, а по какой причине отказали мне? — усмехнулся Константин.
— Ты, парень, трижды допустил ошибку, — серьезно сказал Савелий. — Первый раз, когда скрыл от своего отца правду, второй — когда уговорил Олега Владимировича и Воронова покрыть твою ложь…
— А третий, когда подумал, что можно будет и тебя уговорить, — мрачно улыбнувшись, закончил за Савелия Константин.
— Вот видишь, сам догадался, — облегченно вздохнул Говорков, в душе радуясь тому, что не придется нудно объяснять, почему он не хочет брать его на операцию. — А раз сам все прекрасно понимаешь, значит, ты даже умнее, чем я думал.
— То ли похвалил, то ли мордой об стол, — вновь ухмыльнулся Рокотов.
— Похвалил, похвалил! — подхватили остальные, явно желая поддержать понравившегося им капитана по прозвищу Бешеный.
— Сегодня машина будет? — деловито спросил Мордвинцев.
— Да, вас отвезет сам майор. — Савелий попрощался с ними и отправился отдохнуть к себе в комнату.
V. Ловушка для Краснодарского
Этот день был для Мушмакаева самым тягостным за последние шесть недель. Дело в том, что все это время он ожидал человека из Центра, который должен был привезти координационные планы взаимодействия всех боевых чеченских отрядов. Мушмакаев, конечно, мог обойтись и без этих дурацких, с его точки зрения, планов: страна большая, а бедлама в ней еще больше и нетрудно подыскать место, где можно применить силы его отряда. Однако Мушмакаев, несмотря на громкие заявления в прессе, что он подотчетен только Аллаху, на самом деле относился с должным уважением к тем людям, которые финансировали «зеленое движение» в Чечне. Им, впрочем, как и самому Мушмакаеву, было глубоко наплевать на это движение, но оно приносило деньги, а тот, кто платит, тот и музыку заказывает. Потому Мушмакаев старался соблюдать элементарные правила этой страшной игры. Хотя в последнее время денежные поступления стали не очень-то регулярными, и приходилось все больш