В ее голосе прозвучал вызов. Капитан Льюис была хороша.
— Если это пойдет выше, — произнес Лиам, — Комендант попадет под удар.
— Он это понимает, — ответила она. — Но до тех пор, пока Остров Дьявола находится под его управлением, он будет действовать соответствующе.
— Мы поможем, чем сможем, — сказала я.
Рэйчел бросила быстрый взгляд на Малахи перед тем, как посмотреть на часы.
— Я бы хотела вернуться назад, чтобы еще раз обсудить детали операции.
— Конечно, — произнес Гуннар. — Без проблем.
Он окинул взглядом церковь.
— С вами сегодня все будет хорошо?
— Все будет нормально, — ответил Лиам. — Встречаемся здесь утром?
— Давайте сделаем это у Мозеса, — сказала я. — Он становится раздражительным, когда его не посвящают в дела.
— С этим не поспоришь, — произнес Лиам. — Тогда на рассвете.
Когда были достигнуты все соглашения, Гуннар и Рэйчел ушли.
— Мне нужно кое с кем встретиться, — сказал Малахи. — Увидимся утром.
— Мне тоже нужно кое о чем позаботиться, — сказал Лиам, посмотрев на меня. — Ты нормально доберешься обратно?
Я кивнула.
— Тогда увидимся.
Этого обещания, хоть и неявного, оказалось достаточно, чтобы мои щеки залил румянец. Он сказал эти слова мне, для меня, и мое тело с готовностью отозвалось на них.
Мне подумалось, что «погибать, так с музыкой», поэтому я подошла к Эриде, раз она еще не успела отсюда удалиться.
— Мы можем поговорить, пока ты не ушла?
Если она что-то и заподозрила, то не подала вида. И ее непроницаемое лицо было почти столь же хорошим, как у Малахи.
— Хорошо.
— Может, выйдем?
У нее удивленно приподнялись брови, но она кивнула, следуя за мной в заднюю часть церкви, а затем наружу. Солнце уже садилось, поэтому небо было окрашено оранжевыми и алыми полосами.
Я прошла пару метров вперед, давая себе время подготовиться, и развернулась к ней.
— Я знаю, что вы с моим отцом были любовниками. Поэтому ты ненавидишь меня?
Она дернулась от этого вопроса. Но меня не волновало, что я ее шокировала.
— Я тебя не ненавижу, Клэр. Я даже толком тебя не знаю.
Основываясь на том, что мне пришлось недавно увидеть, не думаю, что знать кого-то обязательно для того, чтобы его ненавидеть. Поэтому я просто промолчала.
— Если ты имеешь в виду, — продолжила она более мягким голосом, — ненавижу ли я тебя за то, что ты дочь своей матери… — она остановилась, видимо, собираясь с мыслями. — Я не знала твою мать достаточно хорошо. Я знаю только то, что он мне рассказал, что она разбила ему сердце.
— Мне он сказал, что она мертва.
— Ты говорила об этом, — сказала она.
Если она и осуждала моего отца за эту ложь, на ее лице это никак не отразилось.
— А теперь я узнала, что она жива. Теперь это известно и тебе.
Она наклонила голосу.
— Малахи мне сказал.
— Я думала, у нас с отцом была простая милая жизнь. Антиквариат и сухпайки. Что моя мама умерла, но мы вдвоем выжили. — Я посмотрела на нее. — Но это неправда. Она была жива. У него была магия, и у него была ты. — Я помолчала. — Почему он не рассказал мне?
Как будто давая себе время, Эрида подошла к глицинии, которая пролезла сквозь заднюю стену церкви, и провела рукой по цветкам лаванды. Затем она обернулась.
— Я не знаю. Думаю, у него была на то причина, и что ты просто не захотела бы быть рядом с женщиной, которая была бы не очень хорошей заменой твоей маме.
— Это он тебе сказал?
— Нет, — ответила она с нежной улыбкой. — Думаю, скорее всего, он не хотел ранить мои чувства. Полагаю, он хотел обезопасить тебя, как умел — держа тебя подальше от магии, а магию подальше от тебя.
«Точно такой инстинкт защитника загнал Лиама на болота».
— Он любил тебя, Клэр, и хотел воздвигнуть вокруг тебя стену, чтобы спасти. Поэтому он разделил свою жизнь на части.
— Ты оградила «Королевские Ряды» от мониторов магии.
Это была догадка, но я была вполне уверена, что права.
Она кивнула.
— Он был обеспокоен тем, что, забывшись, воспользуется магией, включив сигнализацию, которая могла бы привести Сдерживающих. Он не хотел оставлять тебя одну, если его заберут на Остров Дьявола.
Но я все равно попала на Остров Дьявола. Меня не поймали, но я отправилась туда, потому что, воспользовавшись магией, заинтересовала Сдерживающих, и мне пришлось просить Мозеса стереть улики.
— У него был план насчет тебя и магазина, на жизнь, когда все вернулось бы в нормальные рамки. Он работал над вторым объектом для магазина — старая заправка «Аполлон» на Кэрролтоне.
«То есть, ей он рассказал о заправочной станции, по крайней мере, какую-то часть».
— Ты не знаешь, он закончил работу над ней?
Я постаралась сделать свой голос нейтральным, но это было тяжело.
В ее глазах отразилось горе.
— Не знаю. Я оградила ее, пока он занимался реставрацией, но мне пришлось покинуть Новый Орлеан. Сражения в Шривпорте шли все тяжелее, и я была нужна там. Меня не было два месяца… и его уже не стало к тому моменту, как я вернулась.
— Мне жаль.
— Я знаю, что ты его потеряла. Но его потеряла и я.
Я кивнула.
— Я не была в этом здании с момента его смерти. Прошло так много времени, что я даже не уверена, что смогу его найти.
«Мы обе потеряли моего отца. Может, пришло время найти что-то новое».
— Я знаю, где оно, — сказала я. — Он закончил его. Может, когда-нибудь я смогу тебе его показать.
Она смотрела на меня какое-то время, на ее лице сменялись десятки эмоций.
— Я была бы рада, — наконец произнесла она, мы достигли какой-то договоренности, и, может быть, даже что-то между нами наладили.
Я довела Скарлет до заправки, припарковав ее в узком переулке за зданием, и прикрыла несколькими листами брезента, которые нашла рядом с гаражом. Они на время помогут обезопасить ее или, по крайней мере, сделать ее неинтересной для случайных наблюдателей.
Была в этом какая-то ирония, что я не могу припарковать свою только обретенную машину на заправке, где живу, но ни одну из гаражных дверей было не открыть. Все они были закрыты и опечатаны, чтобы поддерживать постоянными температуру и влагу. Поэтому, пока у меня не появилось идеи получше, она была припаркована в переулке.
Я обошла квартал, немного подождала, чтобы убедиться, что все чисто, а затем увидела это. Знак с надписью «Сноболл», который я нашла в доме рядом с Мозесом, но оставила там же, был прикреплен рядом с дверью заправочной станции. Грязь была стерта, поэтому металл блестел, а буквы завлекательно переливались.
Я подошла прямо к нему, опустилась на колени и провела пальцем по каждой выпуклой букве. На меня напали воспоминания о другом времени, словно эти выпуклые буквы были наполнены историей.
В воздухе что-то поменялось, сдвинулось, подняв мне волосы на затылке.
Я медленно поднялась на ноги и обернулась.
В пяти метрах от меня стоял Лиам, держа руки по бокам, на его лице отражалось желание. Его глаза мерцали — синий, затем золотой, затем синий, брови были напряженно сведены, отчего он напомнил мне воина, волка. Человека на задании.
Вожделение опалило меня так ярко, словно только что появилась сверхновая звезда.
— Мне показалось, что ты хотела его себе. Я имею в виду, там в доме рядом с Мозесом.
Я кивнула и почувствовал себя словно тонкое, хрупкое стекло, готовое вот-вот разбиться. Собраться мне удалось не с первой попытки.
— Спасибо. Тут он будет хорошо смотреться.
Лиам кивнул.
— Прости меня, — сказал он, и я увидела в его глазах, что он и вправду так думает. — Мне очень жаль, что я оставил тебя одну.
Я побежала к нему, а он распахнул для меня свои сильные руки.
— Прости, — сказал он мне в волосы. — Я так виноват. Я думал, что поступаю правильно.
В его руках я сломалась, разбилась на миллион кусочков.
— Ты оставил нас.
— Я знаю. И мне очень жаль.
— Я не знала свою мать. Она ушла от нас. Когда пришла война, не стало моих друзей. Моих учителей. Мой отец умер. Он тоже ушел.
Я посмотрела на Лиама, позволяя ему увидеть это все в моих глазах. И когда он понял, на его лице отразилось сожаление.
— Пришла битва, и ушел уже ты. Ушел, когда мы как никогда нуждались друг в друге.
— Я думал, что спасаю нас, защищая тебя. Вместо этого я загнал себя подальше от единственного человека, который делает меня сильнее. Потому что мы сильнее вместе. — Он приподнял мой подбородок. — Я люблю тебя, Клэр. Может, я тороплюсь, а, может, говорю это слишком поздно. И мне неважно, ответишь ли ты мне тем же. Я люблю тебя. И никогда больше не оставлю тебя одну.
Я подняла голову, ища его губы. Он встретил меня мягким поцелуем, осторожным и полным надежды. Его пальцы зарылись в мои волосы, когда он приблизился, прижимаясь к моему телу.
Я почувствовала, как мое тело согревается и впервые за эти недели расслабляется, словно плавясь в его руках.
Внезапно начался дождь, видимо, небо отпустило так же резко, как и нас, поэтому мы моментально промокли до нитки.
Он отстранился, убрав мои волосы с лица.
— Наверное, нам нужно зайти внутрь. Если ты непротив.
— Я требую этого, — сказала я с ответной улыбкой.
Не успела я возмутиться, думая, что он знал, что так бы и произошло, он подхватил меня на руки и понес к двери.
Я открыла ее и зажгла свет, но Лиам выключил его.
— Нам не нужен свет, — пробормотал он, закрывая дверь и погружая нас в темноту.
Комната была абсолютно темной, и я испытала момент восхитительного предвкушения, прежде чем он снова нашел мои губы, подталкивая меня назад, пока мои бедра не коснулись края стола.
Он усадил меня на него, сильно прижимая к себе, а в это время дождь стучал по крыше, словно группа барабанщиков. Его поцелуи были напористы, как будто он нападал и овладевал моими губами. Он целовал меня, как мужчина, долгое время лишенный чего-то, как мужчина, вернувшийся с войны.