ру смогли пробить так быстро. Совокупные усилия, все дела.
— Слушайте. Я знаю у нас с вами взаимная неприязнь. Но вы делаете большую ошибку. На кону…
— Нечто куда большее, чем просто игра. На кону нечто важное и только ты можешь это сделать! — перебил меня Рубенштейн, — Сколько раз я уже это всё слышал. Считать устал.
— Потому что это правда! Просто дайте мне закончить и сами всё поймете.
— Просто заткнись и сдохни! Если сделаешь нового персонажа, подумаешь дважды о том, как себя вести с людьми!
Я снова телепортировался, лихорадочно пытаясь понять, что же мне делать.
На этот раз меня настигли ещё до того, как я успел закрыться конструктом. Призрачные цепи окутали моё тело с ног до головы.
— А ты знал, что касты не сбиваются, если тебя телепортирует кто-то другой? Очень удобно, если колдуешь что-то такое долгое.
Юпитер усмехнулся, деловито потирая руки. Видимо, его работа. Вот что он тогда кастовал. Оковы. Поэтому так важна была блокировка телепортов. Чтобы союзники не смогли вовремя подоспеть и снять с меня заклинание.
Все активные навыки отображались как недоступные. Абсолютная беспомощность.
— Кончай его, Грибальди.
Разбойник подошел поближе, ласково поглаживая сияющее лезвие.
— Как же долго я этого ждал. Дня, когда я наконец сотру эту самоуверенность с твоей рожи.
— Завязывай красоваться, придурок, пришлёшь ему письмо с речью. Не тяни, а то опять уйдет! — злобно начал ворчать Верганум.
Грибальди замахнулся клинком, но внезапный грохот отвлек их внимание.
— Это ещё что?
Неподалеку в небе стоял «я».
Он жёг очередное поселение, круша всё огромными копьями из тёмной энергии.
— Стоп. Если он там. То кто тогда тут? — рассеянно спросил ганкер.
— Да руби уже, задрал! — буркнул Рубенштейн.
— Стоять! — завопил Верганум, — Не твои средства вбухивались в это всё! У клинка одно применение осталось! А тут их какого-то хрена двое!
— А ну быстро говори кто из вас настоящий?! — уставился на меня Юпитер.
— Ну мы ж за ним гнались. И видели все его штучки, — сказал Грибальди.
— Тогда кто там? — спросил Юпитер.
— Может иллюзия. Дурить нас надумал. У меня тоже есть такой навык, — сказал Рубенштейн.
— Так вопрос в том, а это ли настоящий?
Друзья наконец смогли вернуться и появились рядом. Видимо, их убили уже несколько раз, пока они выигрывали мне время. Очищение от Маришки тут же освободило меня от оков.
— Беги!
Однако я покачал головой, хотя на всякий случай встал чуть поодаль от Грибальди.
— Это то, о чём я пытался вам сказать. Получив 1000 уровень, я прошёл возвышение, которое, судя по всему, создало некий массовый ивент. В моём случае — это злая копия меня.
— Ага, так это всё-таки ты! — воскликнул Рубенштейн, — Говорил же чтобы рубил! А теперь опять гоняться!
— Цыц, — пренебрежительно заткнул его Юпитер, сразу показывая, кто в этом альянсе главный, — Выходит, что там полная твоя копия, но при этом ему вообще на всё плевать и он разрушает всё вокруг?
— Да.
— Сможешь его остановить?
— Смогу только сдержать. Технически, учитывая что это мегабосс, его можно убить. Только вот проблема в том, что обычным способом ни его, ни меня не убить.
— Это мы в курсе. И что предлагаешь?
Внезапно ситуация изменилась. Как минимум один из моих врагов уже не был сфокусирован на ненависти ко мне.
— Как я и говорил. Я могу взять его на себя, но вам придётся его добить этим.
Я указал на клинок.
— Щас! Не для того столько средств было влито! — зашипел Верганум.
— Слушай. Я понимаю, что для тебя я конкурент. Что я тебе не нравлюсь. Но подумай хорошенько. Что лучше, иметь разумного, не стремящегося к тому, чтобы тебе навредить конкурентам. Или беспощадную неубиваемую силу? Он ведь будет продолжать. И любые методы сдерживания его не остановят. Он вырвется из оков, перетерпит все сдерживающие заклинания, а если и умрёт — то воскреснет и продолжит уничтожать любую возможность наслаждаться игрой.
Надеюсь, что звучу достаточно убедительно. Хотя по сути я говорю правду. Утаил лишь то, что если мы его сможем убить хоть раз любым способом — главным методом победы будет битва душ. Только так он не сможет воскреснуть и сбежать. Они должны думать, что использования клинка — единственный путь.
— Ну вообще, душеньку я отведу на ком-то, кто выглядит как он, мне хватит, — хмыкнул Грибальди.
— Нет! Я это всё сделал возможным! Я дал вам кровь. Я рассказал вам его слабости! Я выбил у Феникса информацию об особом оружии! — на Рубенштейна было жалко смотреть, он словно ребенок у которого отняли игрушку, пылал от гнева и обиды, — Вы не можете потратить это всё на треклятую копию, когда этот подонок останется цел!
— Ну Феникс сами сказали, что исходя из его последних действий, они на деле к лучшему для игры вышли, так что претензий не имеют, — спокойно ответил Юпитер, — А нам самим куда ценнее спасти игровой мир от разрушения.
— Знаешь, как бы меня не бесил этот спесивый щенок, но я согласен с Юпитером, — Верганум скривился, будто съев лимон, — приоритеты явственно поменялись.
Рубенштейн покраснел от гнева и просто отошёл подальше. Не желая продолжать разговор, но и не желая пропускать зрелище.
— Как жест доброй воли — если успеем до полуночи, я верну всех погибших неписей, а также все утерянные игроками уровни.
— Даже так? — Юпитер усмехнулся, — Тогда надо поторопиться!
— Приземли его, а я своё дело сделаю, — сказал Грибальди, любовно поглаживающий клинок, — хотя предпочел бы, конечно, всадить его в тебя. Эх. На что только не пойдёшь из человеколюбия.
Я телепортировался к «себе». Он тут же обернулся и пару мгновений мы стояли и смотрели друг на друга.
— Как же ты жалок, — заявила мне копия, — посмотри на себя! Имея всю эту мощь, будучи богом, ты позволил гнать себя как зверя! Думаешь, ты заслуживаешь всей этой силы?
— Заткнись. Ты просто убогая пародия. Ивент для развлечения игроков.
— Да? Тогда попробуй меня остановить!
В меня тут же устремился изощренно закрученный конструкт из тёмной энергии, а следом полетел выстрел из магического ружья.
Увидев, что языки пламени вокруг пылающего поселения почти замерли, я понял, что противник активировал ускорение, тем самым ускорив и меня.
Я отбил атаки и тут же пришлось уклоняться от удара мечом. Мда. Пусть я и думал, что освоил свою боевую технику мастерски, лишь сражаясь сейчас со своим отражением, смог осознать насколько я плох.
Он был не просто копией. Он был лучше меня. Ему не нужно думать, ему не нужно даже использовать заготовленные в уме комбинации. Сражение это часть его. Он — вся моя боевая мощь сконцентрированная в едином желании разрушать.
Всё, что оставалось мне — защищаться.
И я защищался.
А Тёмный Странник показывал чудеса комбинаций и методов применения конструктов.
Мой противник наслаждался процессом и прямо-таки забавлялся, выжимая максимум из своих возможностей.
Как победить лучшую версию себя? Даже не так. Как хоть ненадолго его зафиксировать и спустить на землю?
Зачем я вообще защищаюсь? Пока активна ярость он не сможет меня убить, если, конечно, не решит применить очищение. Поэтому я позволил ему себя бить, предварительно сняв кольцо гигантов. Разница тут же дала о себе знать. Пропущенная атака швырнула меня в землю, а моя злая копия радостно устремилась следом. В полёте он продолжал месить меня всеми возможными способами. Он знал, что я чувствую боль и ему это нравилось.
Я понял, что он меня пугает. Не потому, что он силен или опасен. А потому, что я увидел в его глазах нечто знакомое. То, что я видел в отражении в зеркале, находясь в Храме Вечности. Жестокость и ярость не сдерживаемые никакими барьерами. Наслаждение от разрушения, которое было мне так знакомо.
Темный Странник не был злой, извращённой копией. Он был лишь моим отражением, лишённым сдерживающего фактора.
Абсолютно свободным мной.
Глава 34. Зло внутри
Когда мы достигли земли, я снова надел кольцо и контратаковал, выгадав момент.
Остается только надеяться, что мои «союзники» смогут провернуть тот же трюк, что и со мной.
Я вложил в свои удары всё, что пережил за сегодня. Гнев, грусть, усталость, боль.
Такой резкий переход несколько ошеломил оппонента и я смог изрядно наподдать ему прежде, чем он вернул себе самообладание.
И вновь защищаться пришлось мне. Будь у меня больше времени, я бы мог многое почерпнуть из этого боя. Но у меня его нет. Нужно заканчивать, пока мои вынужденные союзники не передумали.
Тёмный снова сконцентрировался на причинении мне как можно большего количества урона, а потому, когда за его спиной появился Грибальди, я был почти уверен, что всё пройдет гладко.
«Я» зловеще оскалился и еле слышно прошептал.
— Квинтессенция.
Вот и мне довелось на своём опыте испытать каково это, оказаться под действием моей абсолютной техники. Мгновенная вспышка боли, ощущение будто распылили на атомы.
Благо сочетание ярости и несокрушимости сработало как положено.
А вот Грибальди этого пережить не смог. Сияющий радугой клинок вылетел из кровавого облачка, которое от него осталось. Кто бы мог подумать. Оказывается надо было всего лишь его устранить и забрать меч. Я был уверен, что он привязан к носителю. Хотя риск был слишком велик, чтобы проверять, а «квинтессэнция» перезаряжается слишком долго, чтобы я мог использовать её на преследователях.
Я тут же телепортировался к клинку. А вот Тёмный этого сделать не смог. Он выжег все запасы энергии и ещё не успел восстановить достаточно для скачка.
Меч сразу же оказался в моём инвентаре. Было бы хорошо закончить здесь и сейчас, но увы. Я не способен использовать стороннее оружие.
Скрывавшиеся вне поля зрения и, соответственно, зоны урона моей особой способности «союзнички» повылезали из укрытий. Друзья же благоразумно телепортировались прочь. Учитывая сколько опыта они потеряли, от них будет мало толку.