— Да, на совместных лекциях по истории.
— Давно?
— Не очень. Где-то полтора месяца назад, хотя наши группы встречались в общей аудитории и раньше.
— Как интересно! — отозвалась Виола, откинув тонкие плечи на спинку стула. — И как именно произошло это нетривиальное событие? Вы нам расскажите, Антон? — скорее настояла, чем попросила. — Наш Огонёк не спешит делиться секретами, а нам с мужем очень хотелось бы узнать, как вам удалось ее очаровать!
Агния
Имена моих родителей и их присутствие давили на многих гостей нашего дома, оказавшихся здесь случайно или приглашенных намеренно. Внутренне я переживала за Кудряшку, но он не казался растерянным или смущенным, наоборот, скорее излишне напряженным и собранным, как для ужина за столом. К вину не прикоснулся, но взгляд не прятал.
И привирать не стал.
— Однажды ваша дочь случайно села за мой стол. Так вышло, что я рассказал Агнии о саранче и о пользе животного белка. Кажется, ее это впечатлило намного больше, чем тема лекции, так мы и познакомились.
— Простите… — переспросила мама, и на ее лице проступило изумление. Незажженная сигарета легла на стол. — О саранче, я не ослышалась?
Я засмеялась.
— Не только, мам! Еще о Красных Кхмерах и немного о Камбодже! У Антона талант рассказчика, и я заслушалась, — добавила, с теплотой вспоминая первый день, когда увидела Морозко. Взяв из корзины лепешку с кунжутом, разломила ее на части и положила один кусочек на тарелку парню. — Попробуй, — предложила, — это очень вкусно! Я попросила специально заказать ее из ресторана, мне хотелось, чтобы ты попробовал.
На самом деле, я сама провозилась с этими лепешками все утро, под смех Ольги Павловны, и попросила домохозяйку разогреть их перед подачей на стол, как делали в итальянском ресторане, где я их впервые попробовала. Но не хотелось смущать гостя.
— Спасибо.
— А что было дальше? — продолжила выпытывать мама, не в силах забыть наш вчерашний семейный разговор. — Первое свидание? Внимание? Цветы? Чем еще вы смогли удивить мою дочь, что она выбрала именно вас?
Морозов собирался взять вилку, но не взял. Подмял пальцами салфетку.
— Свидание случилось позже. А на последний вопрос мне сложно вам ответить. Об этом лучше всего спросить у Агнии, почему именно я. — Антон коротко взглянул на меня. — Но знакомство с ней было незабываемым, это правда.
— Да уж, — довольно кивнул папа, — Агнешка способна произвести впечатление на любого парня. Что есть, то есть. Этим она вся в мать! Но дочь никогда не заявляла нам о своих отношениях, как в случае с вами, молодой человек, поэтому мы с женой несколько удивлены нашей встречей.
— А вы не удивляйтесь, — вставила я, отпивая из бокала сок — вино я решила оставить на потом. — Вы просто примите факт, что у меня теперь есть Антон, все равно иначе не будет. Он не любой, пап, в этом все дело. Он особенный, поэтому я его и выбрала. Увидела и поняла, что хочу быть с этим человеком всю жизнь. Я уже говорила вам, что все просто.
На этот раз вилка выпала из руки Антона, звякнув о тарелку. Но я все-таки дождалась его светло-карего взгляда.
— Правда, Морозов?
Он на миг сжал губы, как делал всегда, когда в его душе происходила борьба, но ответил.
— Да.
За это «да» я чуть не расцеловала Кудряшку. Широко улыбнулась ему и… отвернулась, вернувшись к ужину.
Родители молчали, Морозов ковырял салат, но не ел. Похоже, одной мне за столом сиделось вполне комфортно.
— Сколько тебе лет, Антон? — отец внезапно перешел на «ты», и Кудряшка поднял лицо. Мой папа умел вести диалог. Я не раз наблюдала, как он, с легкостью обаяв собеседников, брал их в конечном итоге за жабры. Но я так же знала, что и Антон не так прост, как кажется. — Ты выглядишь молодо. Пойми меня правильно, парень, но я ожидал увидеть возле дочери мужчину. В таком возрасте я еще и думать не начинал о серьезных отношениях.
— Я вас понимаю, — ответил Морозов. — Мне двадцать. Да, не так много, но люди имеют свойство взрослеть. Этот недостаток временен, так что по большому счету его вряд ли можно считать серьезным аргументом против моих отношений с Агнией. К тому же, ее не смущает то, как я выгляжу.
Один-один.
Отец сделал перерыв на длинный глоток вина и новый оценивающий взгляд. Отставив бокал подальше, сказал:
— И все же на твоем месте я бы не стал относиться к словам Агнии всерьез, парень. Тебе же будет спокойнее. Похоже, нам всем надо разобраться и не торопиться с выводами. Сейчас вы оба молоды и горячи, не совершите ошибки, о которой после придется жалеть.
А вот это было что-то новенькое! Не замечала я раньше за папой такого недоверия к себе. От чего это он собрался меня уберечь? И о каких выводах речь?
Посмотрев на родителя, стала мелко крошить в тарелку лепешку, не зная, ответит Морозов или нет. Это был не мой разговор, поэтому вмешиваться не спешила.
Но он ответил.
— Простите, Вацлав, но я не заметил у вашей дочери склонности к поверхностному суждению или необдуманным поступкам. С Агнией бывает сложно, это правда, но я почти уверен, что она человек слова.
Антон повернулся, и мы вновь встретились глазами.
— Это не означает, что она открыта, — закончил он, — но она совершенно точно знает, что делает. Ведь знает? — задал вопрос, и на какой-то миг мы оба потерялись в поисках правды.
Отвлекла мама. Спросила вдруг, перехватив внимание гостя:
— А как насчет вас, Антон? Вы знаете, что делаете?
Морозко сжал в пальцах злосчастную вилку и негромко признался, качнув головой:
— Не всегда.
— Как интересно…
Мама разрезала ножом креветку и отправила кусочек в рот. Жевать не торопилась, рассматривая парня.
— А что же ваша семья, Антон? Ваши родители знают об Агнии? — задала следующий вопрос, постукивая ножом о фарфор.
Морозов сначала кивнул, а потом ответил:
— Да. Они знают, что у меня есть девушка…
— Но? — почувствовала мама заминку.
— Но не знают, кто ее родители.
— Даже так? — приподнял папа брови.
Сегодня он играл с мамой в одни ворота, и отчасти это было предсказуемо. Однако слова Морозко его задели. Вацлав Корсак привык к всеобщему обожанию и такого ответа не ожидал.
— Извините, но мне не хотелось бы их смущать, — в этом месте Морозов и сам немного смутился.
— Позволишь спросить тебя о твоей семье? — поинтересовался папа. — Очень уж хочется узнать, где наша Агнешка нашла такого орла!
Антон пожал плечами — немного резковато. Мазнул по отцу мужским взглядом и спрятал руки под стол.
— Спрашивайте. У меня нет тайн.
Я улыбнулась, покосившись на парня, и сунула кусочек лепешки в рот. Вот всегда знала, что в Морозко есть стержень. Интересно, насколько жесткий?
Я знала куда приглашала Кудряшку и хотела, чтобы он справился сам. Этот момент однажды следует пережить и забыть, если мы хотим принять друг друга и больше ни к чему подобному не возвращаться.
— Расскажи нам, кем работают твои родители, Антон? — задал вопрос отец. — Что они за люди?
— Обычные люди. Во всяком случае мама. Она работает кассиром в супермаркете. Иногда кладовщиком, когда выходит на подработку.
Мама как несла вилку ко рту, так и замерла. Опустила медленно предмет на тарелку и переглянулась с отцом.
— А что же твой… папа? — спросила уже не так уверенно.
Морозов не сразу, но ответил.
— Не знаю. Мне ничего о нем неизвестно, я живу с отчимом. Он работает на железной дороге — водит тепловоз. Мы с ним не близки, но у меня есть младшая сводная сестра — ее я очень люблю. Моя семья живет в двухкомнатной квартире, и другой недвижимости у нас нет. До недавнего времени я подрабатывал по ночам грузчиком. Я достаточно рассказал? Если что, спрашивайте, отвечу.
Возникшую за столом паузу оказалось нечем заполнить.
— Видите ли, Антон, — наконец аккуратно улыбнулась мама, убедившись, что я не сползла под стол от ее изумленного и вместе с тем укоряющего взгляда. — Мы люди хоть и современные, но должны вам кое-что объяснить, раз уж вы оказались в нашем доме в качестве парня Агнии.
Она отодвинула от себя столовые приборы, подняла и сжала в тонких пальцах сигарету.
— Агнешка у нас с Вацлавом единственный и любимый ребенок. Мы воспитывали ее в достатке, и она никогда и ни в чем не знала отказа. Всегда только лучшие репетиторы, лучшие школы. В конце концов, лучший отдых!
Лицо Морозова, обычно с румянцем на щеках, сейчас выглядело восковым и бледным. Совершенно точно ужин для него закончился.
— Я понимаю.
— Не знаю, надо ли вам говорить, сколько у нашей дочери поклонников…
— Думаю, не стоит.
— Последний парень Агнии — Эрик, до сих пор осаждает ее вниманием…
— А вот это лишнее, мама, — прохладно заметила я. — И к Антону не имеет никакого отношения!
— Ну, почему же, Огонёк? Я уверена, все, что имеет отношение к тебе, — напрягла мама спину, — наверняка интересно и твоему новому парню. Лично мне приятно импонировало внимание Эрика к тебе. Правда, в его честь ты ужины не устраивала и домой не приглашала, но при единственной встрече он постарался мне понравиться. Руку поцеловал, что говорит о хорошем воспитании и чувстве такта, ты согласна? Кажется, его отец известный бизнесмен?
— Кажется, — сухо ответила я, откинув плечи на спинку стула. — Не помню. Спроси у Ольги Павловны, она точно знает. Насколько мне известно, Покровский не меня осаждает, а ее дочь Иру. Он мне не интересен, мам. Совершенно, чтобы о нем говорить.
Мама вновь посмотрела на гостя.
Да уж, сегодня Виола была в ударе. Столько лет гордиться дочерью, а тут такой сюрприз. Не могу сказать, что я не понимала родителей, но их мнение ровным счетом ничего не меняло. Это была моя жизнь.
— И тем не менее, Антон, — продолжила она, — именно вас Агния нам представила. Думаю, что вы не хуже нас расслышали, что она при этом сказала, так что я даже и не знаю, что думать. К авантюрам наша дочь не склонна, на шутку это все не похоже. — Виола Корсак повернула точеный подбородок к мужу и, если бы я не переживала за Кудряшку, я бы залюбовалась мамой. — Так что же происходит, Вацлав? Неужели все правда?