Будто вторя ее словам, температура падает градусов на пять, когда мы ныряем в темный каменный туннель – центральный вход на кладбище. Выйдя с другой стороны туннеля, мы оказываемся на мощеной дорожке, вдоль которой тянутся почти семьдесят акров памятников и надгробий. На прошлой неделе был снежный буран, и пологие холмы укутаны тем, что от него осталось. Не будь в отдалении видны крыши Балтимора, можно было бы подумать, что мы стоим на живописных промерзших холмах Новой Англии.
– Всегда забываю, какая здесь красота, – говорит Карли.
– Точно.
– Когда ты был здесь последний раз?
– Мы с Карой заезжали сюда в конце лета, а ты?
Она качает головой:
– А я не была с самых похорон.
– Пойдем, – я шагаю вперед, – скоро стемнеет.
– Есть известия от лейтенанта Макклернан или от адвоката Галлахера?
– Пока никаких.
Джошуа Галлахер недавно выразил желание продолжить наш разговор, состоявшийся ранее в том же месяце. Я ясно дал понять, что мне это не интересно, однако лейтенант Макклернан и мой литературный агент горят желанием как можно скорее подготовить новое интервью. И теперь дело только за преодолением обычных бюрократических проволочек.
– Жаль, что он этого не видит, – произносит Карли.
– Мне не жаль.
– Почему?
– Уверен, он порадовался бы, что дело закрыто, что убийца больше не на свободе, тем более такой убийца. В этом у меня сомнений нет. – Я пожимаю плечами, силясь объяснить. – Но мне кажется, он расстроился бы, узнав, что убийца – Джош Галлахер. Все это время мы искали чудовище… А нашли нечто иное.
– Рич, он убил восьмерых. По меньшей мере восьмерых. Кто он, если не чудовище?
Киваю в ответ.
– Тут ты права.
– Ты так говоришь, словно жалеешь его.
– Дело в другом… Я просто понять не могу.
– Что ж, не ты один.
Дальше мы идем молча, покидаем тропу, сокращаем путь по открытой земле. Снег здесь по щиколотку, чувствую, как носки мокнут.
– Знаешь, кто здесь похоронен? – Карли наконец нарушает молчание.
– Джон Уилкс Бут, убийца Линкольна.
Она останавливается как вкопанная, распахнув глаза.
– А ты откуда знаешь?
– Сама мне на похоронах рассказывала.
– А-а, – снова берет меня под руку подруга. Идем дальше.
И останавливаемся на вершине пологого подъема, окруженного россыпью сосенок.
– Хорошее место для упокоения. – Карли окидывает взглядом окрестности.
Я преклоняю колено и руками расчищаю снег, лед и веточки со скромного гранитного надгробия. Закончив, кладу венок рядом с камнем и поднимаюсь на ноги.
ЛАЙЛ ЭЛВИН ХАРПЕР
1938–2019
ЛЮБЯЩИЙ ОТЕЦ
– Интересно, – Карли склоняется, кладет букет цветов у основания могильного камня, – служба в полиции никак не упоминается.
– Я тоже обратил внимание.
– Как думаешь, почему?
– Думаю, он был горд тем, что он – хороший отец, а не хороший полицейский.
Она внимательно всматривается в мое лицо.
– Похоже, тебе его не хватает.
– Да.
– Когда ты видел его в последний раз?
– В том-то, черт побери, все и дело, – тру глаза, – с тех пор прошло тринадцать лет. Мы вместе поехали на рыбалку после отцовых похорон. С чего бы мне так расчувствоваться?
– А я тебя понимаю.
И вот мы стоим в тишине, глядим на могильный камень, затерявшись в собственных мыслях.
Наконец, я произношу:
– Эта честь достанется тебе или мне?
Она недоуменно смотрит в ответ.
– Кто из нас расскажет ему, что сукин сын пойман?
– Вон ты о чем! – Теперь Карли улыбается. – Хочешь заграбастать себе всю славу? Ну уж нет! Я скажу сама.
Она снова берет меня под руку и стискивает ее, кладет голову мне на плечо. Наш смех отдается эхом по пологим заснеженным холмам.
Дом в Джоппатауне, где во время совершения убийств жил двадцатидвухлетний Джошуа Галлахер (фото предоставлено автором)
Девятнадцатилетний Джошуа Галлахер в Университете штата Пенсильвания (фото предоставлено Шейном Леонардом)
Дом Джошуа Галлахера в Гановере, штат Пенсильвания, где он жил с женой и двумя сыновьями (фото предоставлено автором)
Джошуа Галлахер на работе (фото предоставлено Шейном Леонардом)
Пятидесятичетырехлетний Джошуа Галлахер под арестом (фото предоставлено «Балтимор Сан»)
Джошуа Галлахера выводят из здания суда округа Харфорд (фото предоставлено Логаном Рейнолдсом)
Золотое шейное украшение Мадлен Уилкокс, обнаруженное полицией в домашней мастерской Джошуа Галлахера (фото предоставлено «Балтимор Сан»)
Наташа и Джошуа Галлахер во время посещения кампуса Университета штата Пенсильвания.
Рассел Галлахер держит на руках маленького Джошуа Галлахера (фото предоставлено Шейном Леонардом)
От автора
С августа тысяча девятьсот восемьдесят шестого и до начала девяностого года неизвестный проникал в дома жительниц Эджвуда. Таких случаев насчиталось по меньшей мере двадцать пять. Преступник трогал ноги, ступни, живот и волосы жертвы, пока та спала. Проснувшись, женщина видела неизвестного мужчину. Тот либо стоял рядом с кроватью, либо лежал рядом на полу и разглядывал ее. Каждый случай заканчивался бегством преступника в ночную тьму. До октября девяносто третьего года местной полиции не удавалось ни поймать, ни идентифицировать преступника. Так было до тех пор, пока бывший житель Эджвуда, в то время уже сидевший в тюрьме в Балтиморе по обвинению в проникновении в чужой дом, не сознался в том, что он и является Похотливым Призраком, как называли его газетчики. Отпечатки пальцев совпали с отпечатками, найденными на многочисленных местах преступлений в Эджвуде, и дело было закрыто.
В этом отношении книга основана на фактах.
Факты – и мои яркие образы детских приключений, с любовью сделанные зарисовки мамы и папы и многие другие бесценные для меня воспоминания из тех времен, когда я жил на Хансон-роуд – до того, как прошел к алтарю и женился на той, по ком вздыхал со школьных лет. Сам Эджвуд – магазины и заправки, школы и парки, дома и дороги по соседству – все настоящее, все существует на самом деле. Или существовало тогда, в далеком восемьдесят восьмом, когда происходили основные события моей истории.
Остальное же в книге – четыре убитых девушки, полицейское расследование, маленький городок в объятиях ужаса и такие персонажи, как Карли Олбрайт, детектив Лайл Харпер, Джошуа Галлахер – не более чем вымысел. Все это плоды ищущего воображения, любви с детских лет к поискам в сумраке и капелька ностальгии – капелька размером с океан.
Мне всегда хотелось написать роман, события которого происходят в моем родном городке. Если вы прочли достаточно моих рассказов, то знаете, что Эджвуду в них отводится важная роль. То же относится и к Хансон-роуд, и к Уинтерс-Ран-Крик, плакучим ивам, другим бессчетным воспоминаниям детства.
Пару лет назад, только-только после переезда в новый дом, мы с моей женой Карой пересматривали фотографии в свадебном альбоме, и у меня случайно вырвались слова: как странно было тогда, много лет назад, вернуться домой после университета. Месяцы перед свадьбой вспоминаются с любовью и в ярких деталях. Каре, конечно, вспомнилось, что с рассылкой приглашений и другими приготовлениями я почти не помогал. «Зато во всем, что касалось еды, – помогал; очень увлекся составлением меню», – вспоминала она.
Вскоре после того как я убрал альбом обратно в картонную коробку, мозг принялся сверлить еще один персонаж из прошлого: Похотливый Призрак. За все эти годы я вспомнил о нем впервые, и воспоминание поразило меня, как удар молнии с ясного летнего неба. Тут же на память пришли предостерегающие заголовки нашей маленькой еженедельной газетки; вспомнилось, на каком нервном взводе были жители города, как стали запирать окна на ночь, устанавливать охранные сигнализации, как все перепугались, что таинственный незваный гость однажды перейдет от прикосновений к чему-то большему.
И тут возник замысел «Охоты на Бугимена».
Как известно писателям, некоторые истории рождаются недоношенными. В вашем распоряжении может находиться костяк приличного замысла и, к примеру, представления о главном герое, однако недостает второстепенных героев, точек развития сюжета, нет ни начала, ни середины, ни концовки. Конечно, есть и такие рассказы, которые рождаются хорошенькими, пухленькими и здоровенькими. Тогда все основные точки развития сюжета на месте, и имеется полный список правдоподобных героев; остается соединить точки, и у вас в руках безупречное развлекательное повествование. Но есть и такие истории – редкие, как драгоценные камни, – которые появляются на свет полностью сформированными; они просто таятся под слоем песка, который нужно лишь смести, чтобы под ним во всей полноте обнаружилась повесть, бурлящая жизнью, энергией и чудом.
Книга «Охота на Бугимена» просто ждала, припорошенная песком.
Полностью сформированная, изобилующая тайнами, битком набитая сюрпризами.
Сюрприз первый: по какой-то неясной мне причине я немедленно представил себе книгу структурированной в виде документального детектива. Она и в самом деле представлена как «правдивая история зла в маленьком городке».
Сюрприз второй: несмотря на заслуженную репутацию отшельника и человека, чурающегося света рампы, я увидел с предельной ясностью, что историю эту необходимо рассказать с моей собственной точки зрения. Двадцатидвухлетний Рич Чизмар не только послужит повествователем мрачной истории Бугимена, но также выступит ее совестью.
Сюрприз третий: всю жизнь я слыл преданным поклонником документального детектива. Обычно я сразу пролистываю книгу до раздела с фотографиями, спешу к беспощадным черно-белым картинкам: хочется посмотреть, как в действительности выглядят люди и места, упомянутые в повествовании. Я разглядываю лица, места преступлений, дома, переулки, растения – и все это добавляет новый слой реальности и остроты словам, которые я читаю. Я отдавал себе отчет, что книга наполнится десятками таких снимков, и они должны выглядеть безупречно подлинными. Первое, что я для этого предпринял – привлек к сотрудничеству талантливых ребят из «Симпатико Медиа», местной телекомпании, с которой мне посчастливилось сотрудничать в работе над несколькими кинофильмами. Я выдал им длинный и детальный список фотоснимков, а они наняли актеров на роли полицейских, следователей, репортеров и местных жителей. После чего за двое долгих суток они отсняли большинство материала для книги. А еще нашлись добрые друзья, готовые позировать в качестве жертв Бугимена. Девушка-соседка взяла себе роль Энни Риггз, единственной героини, выжившей после встречи с чудовищем. Я вижусь с соседкой каждый день, а потому у меня просто не поднялась рука убить Энни Риггз. Остальные фотографии срежиссировали и сняли мы с моим сыном Билли. Учитывая сложность ситуаций и множество ролей, до сих пор удивляюсь, что мы допустили только одну досадную ошибку: некий детектив появляется как на фото восемьдесят восьмого, так и на фото две тысячи двадцатого года. И знаете что? Он не состарился ни на день!