- Хватай ее!!! - приказал он, и толстяк мгновенно выполнил столь приятный приказ. Кандыба щелкнул ещё раз. Катя закричала так, что казалось, у неё от этого крика вот-вот разорвется горло...
Тут послышались шаги, и дверь приоткрылась.
- Что за шум? - раздался негромкий голос. - Что такое? А ну прекратить безобразие... Покоя от вас нет... Приведите себя в порядок! Все время хотите совместить полезное с приятным...
Толстяк поднялся и как ни в чем не бывало, стал натягивать свои широченные штаны прямо на голую волосатую задницу. Трусов у него не было вовсе. У длинного же, наоборот, были и трусы, и в дополнение к ним голубые грязные кальсоны. Он натянул их, и уже после засаленные шаровары и мягкие сапожки.
Катя с ужасом подняла глаза, продолжая стоять на коленях. В двери стоял невысокий человек с азиатским типом лица, смуглый, с жиденькими усиками, одетый в белый модный свитер и бордовые брюки. Шею обматывал пестрый шейный платок. Глаза волчьи, желтого цвета. На вид ему было лет сорок.
- Одевайтесь, - приказал он Кате. Но та от ужаса не могла и шевельнуться.
- Помогите ей, - произнес властным тоном вошедший. Кандыба молча, с равнодушным видом приподнял её с пола и сунул ей в руки трусы, лифчик, колготки.
- Одевайся, - проворчал он. - А то простудишься...
Одевалась Катя долго, пальцы не слушались, дрожали от страха.
- Красивые у вас пальчики, - заметил вошедший. - Жаль, что один из них сейчас придется отрубить... Эй, Абибон! - крикнул он бородатому. Принеси топорик, только тот, что поострее, незачем женщину мучить... Это не в моих правилах.
Катя в этот момент как раз натягивала джинсы. Услышав страшные слова вошедшего, она в ужасе присела на пол...
- Да не беспокойтесь вы, будет не очень больно, - произнес вошедший. - Но посудите сами, должны же мы вместе с фотографиями послать Олегу Николаевичу от вас сувенир... А потом мы обработаем рану, перевяжем вас, аптечка у нас имеется...
Катя нашла в себе силы застегнуть пуговицу на джинсах и встать с пола.
- Садитесь, - он указал ей на стул. - Поговорим...
Она присела.
- Как вам у нас? - улыбнулся вошедший.
Катя, как затравленный мышонок взглянула на него.
- Понял. Кандыба, принеси бумагу и ручку.
В двери появилась бородатая физиономия Абибона. В руках он держал топорик.
- Этот? - спросил он.
- Нет, не этот!!! - рассердился хозяин. - Не этот, понял ты?! Этот тупой, тупой, такой же как и ты сам... Мы не собираемся мучить женщину, мы должны сделать ей ампутацию, как можно менее болезненную... Помоги ему найти острый топор, Абди...
Бритый Кандыба принес несколько листов бумаги и шариковую ручку.
- Пишите, - приказал хозяин. - Под мою диктовку.
Катя взяла дрожащими пальцами ручку и умоляюще поглядела на хозяина.
- Дорогой Олег, - стал диктовать хозяин, заложив ногу на ногу. Катя послушно стала писать. - Я нахожусь в ужасных условиях, сижу в холодном подвале, где кишат голодные крысы. Кормят меня ужасно...Они меня изнасиловали... - При этих словах Катя вопросительно поглядела на него. Вы что, плохо слышите? - холодно спросил он. - Меня изнасиловали... Сейчас мне отрубят палец на правой руке и пошлют тебе...
Ручка выпала из её рук на стол, она обхватила лицо руками и зарыдала. Хозяин помолчал.
- Ладно, - произнес он. - Пишите так - если ты немедленно не передашь требуемую сумму, они отрежут мне не только один палец, но и все пальцы на руках, а что будет дальше, ты можешь себе представить...Пожалей меня, Олег... Разве деньги - это самое главное в жизни? Пожалей хотя бы детей. С ними тоже может случиться самое страшное... Сделай, как тебе говорят, умоляю тебя. Твоя жена Катя. Все...
- Этот? - в комнату вошел толстый Абди и показал топор хозяину.
- Этот, этот, но ты унеси его, припрячь пока. Кандыба, отправь письмо и фотографии Савченко. А вам придется пока отправиться обратно в подвал, Вы там будете находиться пока ваш муж не заплатит деньги, которые он нам должен. Все, - встал хозяин. - Разговор окончен. Абди, Абибон!!! - крикнул он. - В подвал ее!!! А я пошел обедать!
Приоткрылась дверца. Там продолжала висеть веревочная лестница.
- Вниз!!! - скомандовал Кате Кандыба. Та встала и побрела к дыре в полу.
- Сильно не расстраивайтесь, - обнадежил её хозяин. - Скоро вам будет не так скучно. Скоро вы будете находиться в приятной компании!!! Это будет мой подарок к вашему дню рождения...
Катя полезла вниз. Там уже горел свет.
- Свет пока не тушить! - скомандовал хозяин. - И дайте ей покушать что-нибудь приличное! Поделитесь, наконец, вашим хваленым шашлыком, если вы ещё не все сожрали. А ты, Кандыба, не теряй времени! Оно в наше время очень дорого!
8.
- Так что, он точно там? - спросил у Юрасика Алик Ярыгин, крепко сжимая от возникшего волнения телефонную трубку.
- Там, там, Александр Иванович... Ой, Александр Иванович, знали бы вы, какие дела в нашем городе творятся... И, самое главное, все шишки на наши головы... Как будто мы одни в состоянии бороться с этой стихией преступности...Честное слово, я в отчаянии, - стараясь придать своему голосу как можно больше жалкий тон, говорил Юрасик.
- Да что вы там причитаете, как баба? - властно спросил Алик. Юрасик самодовольно подмигнул сам себе.
- Я не могу!!! - крикнул Юрасик, но тут же остановил сам себя, боясь переиграть. Должен же быть предел у глупости этого наглого самонадеянного щенка... - Я разглашаю служебную тайну, но я вынужден взывать о помощи... Вы понимаете, Александр Иванович, в городе снова похищение. На сей раз похищена жена банкира Шубникова.
- Юлька, что ли? - вздрогнул Алик. Двадцатишестилетняя Юлька Шубникова была его любовницей, и об этом прекрасно знал Юрасик.
- Да, Юлия Даниловна Шубникова, - подтвердил Юрасик.
- Когда?!!!
- Этой ночью. Примерно в то же время, когда мы с вами разговаривали по телефону...
- И вы полагаете...
- Я полагаю, что это дело рук того вора, который напал на вас в ресторане. - Юрасик умел использовать в своих целях даже ошибки и промахи. Раз вор сбежал, он и мог совершить новое похищение... А, между прочим, не пришло ли это в голову хозяину, раз его люди дали уйти Дьяконову и его товарищу из гостиницы? Ну, хитер...
- Так..., - побледнел напуганный и взволнованный Алик. - Чувствую, дело серьезное. И мы обязаны помочь вам поймать этих мерзавцев. Я уже предпринял кое-какие шаги, - произнес он деловым тоном. - Я звонил Евгению Семиглазову и многим своим друзьям. Через полчаса все собираются на машинах у Плешки. Подъезжайте туда и вы со своими людьми. Будем брать приступом домик этого Алешкина. Никуда он от нас не денется. А что Шубников? Они что, с него требуют денег?
- Разумеется. Ему уже звонили.
- И сколько же с него требуют, интересно было бы узнать?
- Полтора миллионадолларов.
- Не слабо... Откуда же он возьмет столько наличных денег?
- Это, как говорится, его проблемы. Но он на все готов. Сами знаете, как Павел Петрович любит свою красавицу-жену.
- А кто же её не любит? - усмехнулся Алик. - Фотомодель... Такую красоту и слепой оценит, - причмокнул он губами, вспоминая сладкие минуты.
- Самое интересное заключается в том, что передать определенную часть денег он должен неподалеку от того места, где находится домик этого самого Алешкина. Так что, имеем основания полагать, что женщин прячут где-то там...
- Что, в домике Алешкина? Так что же вы сидите без дела? Ехали бы туда и брали его...
- Неужели вы полагаете, что они так глупы и наивны. Алешкин простая шестерка, он только и сделал, что передал записку мужу Савченко. Разумеется, такой человек не может быть в курсе того, где бандиты прячут несчастных женщин. За его домиком постоянное наблюдение, и я, просил бы вас не устраивать никакой осады, чтобы не спугнуть организаторов похищения... Ведь женщин могут убить...
- Ну и пусть убивают, - сорвалось было с губ Алика, но он остановил себя. Юрасик, тем не менее, расслышал и оценил сказанное. - Да вы, пожалуй, правы, - деловито произнес Алик. - Но ни в коем случае нельзя идти на поводу у бандитов. Этак они весь город к рукам приберут и станут в нем хозяйничать...
"Наконец-то ты сказал довольно неглупую вещь", - усмехнулся Юрасик. В принципе, именно этого и хочет тот, кто все это затеял...
- Да, станут хозяйничать, - повторил юнец. - Я разговаривал с Савченко. Ему доставили записку от жены и жуткие фотографии. На них она голая, и с ней какие-то головорезы кавказской национальности. Нигде без них не обходится... Они пишет, что её изнасиловали, держат в подвале с крысами и собираются отрубить пальцы. Савченко готов заплатить. С него требуют двести пятьдесят штук зеленых. А денежки у него есть, я знаю точно... Он считает себя самым умным, а многие тут уже наслышаны о его командировочке в бескрайние сибирские просторы и афере с цветными металлами... Секрет полишинеля... Вот время, а, Славик? Вагонами воруют..., - фамильярно и доверительно произнес Алик.
"Воруют целыми городами", - мысленно возразил ему Юрасик. - "Твой папаша украл город Огарков, а теперь и у него собираются это украсть, а вернее - отобрать силой..."
... Выходец из глухой белорусской деревни, сын абсолютно неграмотных родителей, Славка Юрасик почувствовал себя человеком только после армии, а точнее - на втором году армии, когда мужественно и покорно прошедший сквозь все положенные мучения дедовщины, сам стал дедом. Он выполнял роль деда также по всем предписанным "неуставными отношениями" правилам. А после службы, которую проходил тут неподалеку, прочитал объявление и пошел служить в органы. Затем окончил школу милиции и снова вернулся в полюбившиеся ему края средней России. В родную деревню Бульбу, где ему до гробовой доски суждено было заниматься этой самой бульбой, свекольной ботвой и другими дарами природы, где как вековые пни сидели в полуразвалившемся доме неграмотные родители и впридачу к ним девяностолетний дед, восьмидесяпятилетняя бабка и трое младших сопливцев, ему никак не хотелось. Там пределом мечтаний была работа комбайнера, за которую велась ожесточенная битва. Он благодарил судьбу, что Союз развалился уже после того, как он попал в Россию... Он буквально впрыгнул в последний вагон. Юрасик очутился в Склянске в должн