Но, пока я смотрела на него так, он мерцал, рвался, как его крылья из черного дыма, стало видно ядро его души — черное, чернильное — сквозь просвечивающую кожу. Я не боялась. И я не хотела его или то, что он обещал. И я не верила слухам, что он был лучше меня, красивее и достойнее.
Морок пропал.
Крылья скукожились, плоть выцвела, и я видела его маленькую почерневшую душу.
— Ты — просто дым, — выдохнула я. — Просто пепел того, что когда-то жило.
И эти слова сработали, потому что больше ничего не изменилось. Я произнесла слова, и он угас, будто закончился сон.
— Что ж, — сказала я, — это было разочаровывающе.
— Думаешь? — спросил бархатный голос, и я с трудом сдержала вопль.
Откуда исходил голос?
— Это довольно волшебно. Хитро. Я могу соблазнить тебя выпустить меня? Я могу кое-что сделать для тебя… то, что сделает каждый миг моей свободы достойным.
Голос звучал из клетки, я опустила ее и увидела, что дверца закрылась, а внутри стоял фейри, стараясь не касаться прутьев. Он был маленькой версией себя, уместился в клетке, но оставался красивым, как с мороком, когда пытался очаровать меня.
Я поймала его!
Мои глаза расширились от вида.
Я поймала его в Клетку душ!
Что теперь?
Детский крик пронзил воздух, и я как можно быстрее вернула повязку и схватила лук, сунула его в колчан. Это не закончилось. Их было еще много.
Глава семнадцатая
Я поднималась по холму, игнорируя комментарии из клетки на поясе.
— Ты можешь перестать меня трясти? Мне не нравится касаться железа!
Будто меня заботил его комфорт, когда ребенок кричал неподалеку!
— Ты знаешь, что мы можем читать мысли, если они на поверхности разума? Я слышу, что тебе нет до меня дела!
Я мысленно показала ему язык и поспешила вперед, проверяя тростью путь, пытаясь видеть дорогу одним глазом и искать сбежавшего фейри другим глазом.
Сначала я нашла Хельдру и Денельду. Хельдра прижимала сестру к груди, слезы лились по ее лицу, пока она шумно дышала.
— Хельдра! — охнула я. — Она в порядке?
— Я должна была знать, что ты в это вовлечена! — обвинила меня Хельдра. — Ты и твоя сестра посланы фейри!
Я стиснула зубы. Она могла удержать мысли при себе, чтобы мы помогли ее сестре? То, как она сказала это, напомнило мне голос. Голос, который говорил в лесу с Олэном. Обо мне.
Элли! Используй это для усиления.
— Денельда, — процедила я. — Она ранена?
Девочка рыдала, но то ли от страха, то ли от раны. Она указала пальчиком в сторону моих ног.
— Оно двигалось! — выла она.
Я посмотрела вниз, фейри — со стеклянными глазами, но еще дышащий — дрогнул снова. По нему я попала стрелой, по торсу, но не так, чтобы убить. Наверное, попала в позвоночник. Хоть его ладони дергались, нижняя половина была неподвижна. Я сглотнула желчь.
Он потерял морок, упав, и от него воняло старыми козами и гниющим мясом.
— Ты виновата, маленькая охотница! — шипел фейри в клетке. — Нуули не заслужил такой смерти. Злишься, что мы напугали ребенка? Очаровательно. Ты убила! Убийца!
— Я думала, что вы бессмертные, — пробормотала я.
— Что? — громко спросила Хельдра.
— Я просто говорю с дураком в клетке, — я махнула на нее пальцем, но смотрела на фейри, дергающегося на земле. Он выглядел… сильнее? Стрела вылетела из его груди.
— Каким дураком? Клетка пустая. Ты сошла с ума, Элли Хантер! Сильнее, чем раньше. Ты все это подстроила!
Его глаза были не такими стеклянными.
Он моргнул и посмотрел на меня, идеальные губы изогнула идеальная улыбка. Стоп. Разве он не потерял морок?
— Убийца! — шептал фейри в клетке.
Но я не давала ему отвлечь меня, как и угрозам и проклятьям Хельдра. Этот фейри оживал.
Как я сделала это в прошлый раз? Я опустила повязку, и Хельдра с сестрой стали призраками, а фейри стал ярче, и я смотрела в его глаза, видела четко.
— Ты — просто старая сказка, — сказала я ему. — А мне надоели сказки.
И в моей клетке теперь было два фейри.
Я вернула повязку и увидела, как Хельдра, рыдая, бежала по горной тропе, прижимая сестру к груди.
В темноте на тропе мелькнула тень.
Я опустила повязку, увидела пернатое крыло, фейри скрылся из виду.
Это был не конец.
Глава восемнадцатая
Хельдра заблудилась, как я без повязки. Она спотыкалась и огибала деревья, дышала так громко, что я могла бы слышать ее за милю.
Но в темноте у меня были свои проблемы. Голова гудела от смены зрения, кружилась, мешая уверенно стоять на ногах. Чем быстрее я шла, тем быстрее бежала Хельдра, словно убегала от меня, как и от фейри, преследующего ее.
Мое горло пересохло от жажды, голоса в клетке сводили с ума.
— На твоем месте я бы сдался. Жизнь с нами веселее для твоей подружки.
— Так вы зовете страх за свою жизнь? — пробормотала я. — Весельем?
— Это лучше плена в клетке.
— На что споришь?
— На свою жизнь?
Он был смешным. Просто клетка смеха.
Фейри, который гнался за Хельдрой, играл с ней, как кот с мышкой. Он отскакивал в одну сторону и появлялся из тени в другой стороне. С отличным слухом и способностью летучих мышей обнаруживать место звука можно было следовать за воплями Хельдры и создать карту пути — его отсутствия — между горой и кругом Звездных камней.
Мы медленно приближались, ночь сгущалась, и вскоре из света остался только полумесяц, вышедший из-за облаков.
Запах сосен отступил, появился аромат вереска с горных долин, и это должно было утешать. Сколько раз я вдыхала этот запах, следуя за отцом на охоте? Но эта ночь не была спокойной.
Тихая мелодия мандолины вдали была хуже. Мы приближались. И если этот последний фейри сможет увести Хельдру и ее сестру в круг, сколько фейри выбежит в брешь? По легенде — один за одного. Но легенды не всегда были правдой, да? Я выясняла это тяжелым путем.
Если две сестры шли в лес, и одну забирало зло, другая всегда спасала ее. А я не спасла свою сестру.
Если невинную девицу забирала злая магия, красивый принц всегда будил ее. Но где был принц на коне, спешащих спасти Хуланну? Отец ушел. И он не вернулся.
Я стиснула зубы и пошла вперед, чуть не врезалась в темную тень.
— Ой, — Олэн обрадовался. — Это ты. Я услышал крики.
— Мандолина, — выдавила я онемевшими губами. Когда музыка остановилась? Я думала, что слышала ее миг назад.
Он сказал с улыбкой.
— Мне не нужно играть все время, да?
Он был красивым. Красивее, чем я помнила. Хоть один глаз прикрывала повязка, я видела его лучшую сторону, сторону духа, а не обычный… постойте. Нет.
Оба мои глаза были с повязкой. Так почему я видела… и мандолина еще играла? Голос неловко пел древнюю народную песню?
— О, приди ко мне в полночь, любимая! О, приди…
Морок!
Я охнула, и не-Олэн быстро шагнул вперед и прижал ладонь к моему рту. Он был сильным, смог схватить мою руку и завести мне за спину, давил так, что мне пришлось встать на носочки, слезы выступили на глазах.
— Я подумал, зачем вести двух, если можно получить трех, — прошептал он мне на ухо, его щека задела мою и сдвинула повязку. С ней мое зрение пропало.
Он толкнул меня вперед, и я слепо сделала пару шагов среди камней и вереска, рука была за спиной.
Круг Звездных камней ярко сиял впереди. Камни в нем были будто испещрены звездами, словно были частями ночного неба. А в кольце голодные пленники тянулись к нам жадными руками.
Хельдра и Денельда мерцали перед глазами — призраки в этом мире, будто не живые. Олэна у круга видно не было. Я растерянно нахмурилась. Я точно слышала мандолину вдали, но почему Олэн ушел от круга, который поклялся защищать? Это не было похоже на верного Олэна.
Я сглотнула.
— Теперь отпусти других, — шепнул мне на ухо фейри.
— Твоих друзей? — спросила я. — Боюсь, они застряли в той клетке навеки.
Я не знала этого, но не знал и он.
— О, я не про них, — он ехидно рассмеялся мне на ухо. — О, они тебе не сказали? У фейри нет друзей. У нас есть… соперники.
— Тогда кого мне отпустить? — рявкнула я.
— Девочек. Пусти их к камням. Не мешай им. Леди хочет их. И Леди получает то, чего хочет.
— Я не знаю твою Леди, — сказала я, пот стекал по лбу от боли в руке. Мерцающий призрак Хельдры был все ближе к кольцу. Они съедят ее и ее сестру заживо.
— О, ты знаешь. Думаю, ты очень хорошо ее знаешь.
Толпа в круге шумела. Рога, крылья, хвосты, оскаленные зубы и трепещущие крылья стали массой, словно всех существ в мире поймали в один невод. Они толкали воображаемую границу, некоторые у края пропадали в земле, словно в глубокой яме. Тех, кто был в середине, толкали к краям, и мне казалось, что прибыл кто-то важный, потому и освобождали место.
Может, Леди?
Мерцание света, и вдруг меня захлестнула громкая народная музыка, Олэн — яркий и красивый — бросился к нам. Он схватил мерцающих призраков Хельдры и Денельды и повернул к лесу.
— Туда! — приказал он в панике. — Туда!
Но от паники он забыл о пении.
Сияющий за мной прошептал:
— Замрите.
И они втроем застыли. Духовные глаза Олэна смотрели на нас, став шире от ужаса.
— А теперь четверо. Но им не нужно быть целыми, чтобы попасть в круг. Им нужно просто быть живыми.
— Не вреди им, — взмолилась я. У мерцающего призрака Денельды глаза тоже были большими, как у Олэна. — Не вреди им, и я поговорю с твоей Леди.
— Боишься? — спросил он с радостью в тоне.
И я знала, что не должна была бояться — не смела бояться. Я должна была превратить страх в топливо, а не давать ему наполнить мои легкие холодной водой.
Но я позволила.
— Тебе нужно бояться, — сказал он с довольной улыбкой. — Когда я с ними закончу, ты не поймешь, где кто. Но сначала убедимся, что ты никуда не уйдешь, да?
И с треском сухой ветки он сломал руку, которую сжимал.
Боль затопила меня, и я прикусила губу до боли, ощущая вкус крови, и упала на колени. Он был невероятно быстрым. Один вдох, и он оказался перед застывшим Олэном, принялся колотить его, и это выглядело как железо, бьющее по коже.